***
Фигура в белоснежных одеяниях пробиралась сквозь гущу леса, оставив позади Облачные Глубины, охваченные огнём. Лань Сичэнь успел забрать с собой все важные свитки и книги ордена Гусу Лань по приказу отца. И сейчас он, взлетев до облаков на своём знаменитом Шоюэ, направлялся в безопасное место, но сердце его было неспокойно. Облачные Глубины охвачены огнём, а его родные сейчас сражаются изо всех сил, пытаясь защитить свой орден, а он… Он просто убегает. «Как трус». Но Хуань не задерживал долго подобные мысли в голове. Он не маленький, он всё понимал. Через некоторое время Сичэнь почувствовал невероятную слабость в теле. Причиной тому была израсходованная духовная энергия и кровоточащая рана в области живота. При первых же признаках головокружения Сичэнь приземлился и уселся на большой булыжник, покрытый мхом. На секунду он закрыл глаза, пытаясь восстановиться, и крепче сжал рану. — Вы в порядке? Раздался звонкий девичий голос и Хуань тут же открыл глаза. Перед ним стояла девушка в одеяниях цвета цитры с шелковым зонтиком того же цвета, которая смотрела на него с ноткой волнения. Сичэнь вспомнил эту девушку, которую встретил пару недель назад в рыночном городке. Кажется, её звали Т/И. Так и не поняв, настоящая это Т/И или всего лишь видение, созданное его воображением, Хуань потерял сознание.***
Очнулся Лань Сичэнь под звонкое щебетание разных птиц, стук дятла по дереву и лучами солнца, нежно щекотавшими его лицо. Хуань хорошо себя чувствовал: светлая энергия стала стабильной, а рана была перевязана и не болела, как вчера. Он слегка приоткрыл глаза и огляделся вокруг, сразу же осознав, что находится в незнакомом месте. Было нетрудно догадаться, что он в домике, который находится в лесу, но как он сюда попал и кто его сюда привез, Сичэнь не помнил. Последнее, что он помнил перед тем как отключиться, было лицо миловидной девушки. — Вздор! — тихо, почти шёпотом, сказал Лань Сичэнь, не веря в то, что маленькая и хрупкая девушка смогла притащить его домой. — Господин Лань, вы уже очнулись? Пространство было совсем маленьким, а редкая мебель оставляла еще меньше места. Мягкий голосок зазвенел в пространстве, и кривую бамбуковую дверь отворили. Сичэнь увидел ту самую девушку, которую вчера принял за видение. — Д-да… Вы, я полагаю, Т/И Т/Ф? Благодарю за спасение. Теперь я ваш должник. — О, вы меня помните, как приятно. А про долг забудьте, это я была вашей должницей. — Т/И поставила на столик только собранные травы и подошла поближе к Сичэню. Тот молча наблюдал за её действиями. Ветер от ее движений разрезал стоячий запах лекарств, внося аромат самой девы. Лаванда и персик, как приятно. Цитровые одеяния шуршали, а головная боль делала этот звук громче, но он чего-то не бил по барабанными перепонками, как мягкие шаги адептов по утрам. — Позволите? — получив одобрительный кивок, Т/И принялась рассматривать рану юноши. Она провела своими теплыми пальчиками по оголённой части торса Сичэня, внимательно осматривая рану, а сам Нефрит тем временем молча сидел, приняв алый оттенок, как солнце на заре, что дева обеспокоилась его температурой и, положив руку на лоб, ужаснулась. Но при повторной проверке следов лихорадки как не бывало. — Нужно некоторое время, чтобы рана полностью затянулась. Лежите, а я принесу вам чай. Т/И удалилась, а Сичэнь сопроводил её взглядом, не посмев ничего сказать. Он хотел встать и надеть свои верхние одежды, которые лежали рядом с Шоюэ и Лебин, аккуратно сложенными, но боль этому препятствовала. Не имея иного выбора, Сичэнь повернул голову в сторону окна и начал любоваться прекрасным утренним лесом. «И что она делает в лесу совсем одна?» — единственная мысль, что посетила голову Цзэю-цзюня. Долго Т/И ждать не пришлось и вот она уже подходит к Хуаню с обещанным чаем. Аромат вишневых листьев приятно бил в нос, а мягкая улыбка девы отчего-то грела душу, после всего… — Прошу. Сичэнь, кивнув в знак благодарности, принял протянутый ему чай. Горячий и рыжий, как огонь в Глубинах. — Т/И, что вы делали одна в лесу прошлой ночью, когда нашли меня? — Я собирала цветы энотеры. Они распускаются ночью. — она подняла указательный палец вверх и рассмеялась. — Ясно. Но зачем юной и хрупкой девушке жить одной в лесу? — Мне здесь нравится. Тут тихо и спокойно, да и другого жилья у меня нет. — Вам не бывает одиноко? — Иногда, но я всегда нахожу, чем себя занять. Да и в город я часто выбираюсь. А вы, господин Лань, что делали в лесу так далеко от Облачных Глубин? На неудачную ночную охоту не похоже. Нечисть не оставляет след от меча. — Я бежал… Из Облачных Глубин… — на секунду Сичэнь завис, вспоминая ужас вчерашней ночи. — Облачные Глубины сожгли. На лице Т/И застыл ужас. Даже такое спокойное и мирное место, как Облачные Глубины, постиг ужас и жестокая несправедливость. Как ужасно и прискорбно. — Кто? — Т/И догадывалась, кто мог сотворить подобное, но желала узнать точный ответ. Она опустила взгляд, зная, что этот разговор ему не приятен, но все же это она знать могла. — Адепты Ордена Цишань Вэнь во главе с Вэнь Сюем. Больше вопросов Т/И не стала задавать. Человеку и без того тошно. — Я принесу вам ещё чаю.***
— Ваше имя говорит о вас всё, — сказала Т/И, сидя в углу кровати рядом с Сичэнем. — Ослепительный, вассал солнца… Вы и впрямь, как солнце. Только не такое, как у Вэней, до боли обжигающее, а нежно дарующее тепло. — Вы явно преувеличиваете, Т/И. — Нет, ни капли. Я даже приуменьшила. Сичэнь не знал куда деть свое красное лицо и что ответить на прямую похвалу. Поэтому, натянув пурпурную улыбку, мотнул головой, пряча пылающие уши в волосах. — Так вот она какая, знаменитая «Разбивающая льды». — Нравится? — Очень. — она смотрела на инструмент с восхищением, с такими искорками в глазах, что казалось, будто сейчас выхватит ее из рук и спрячет, не позволяя никому смотреть на это прекрасное произведения искусства. — Хотите, я вам сыграю? — Это не затруднит вас? — Нет, конечно. — Тогда сыграйте. Мелодия была такая прекрасная, будто ветер сочащийся из всех щелей ветхой хижины решил показать им мир. Волшебно, невообразимо красиво! Прикрытые глаза не мешали, Сичэнь чувствовал восхищение девы. Она затаила дыхание и из глаз сами по себе лились слезы. В такие моменты осознаешь, насколько чудесным бывает мир и насколько беспомощен и немощен ты…***
Т/И вернулась в свой излюбленный домик с хорошим настроением. Хуань вылечился благодаря ей и дева была счастлива понимать, что он может отправится спасать свой родной дом. Своих близких, защищать слабых, противостоять несправедливости. Положив синюю магнолию на стол, Т/И начала сортировать остальные лечебные растения, а их было много. Неожиданно раздался стук в покосившуюся дверь и девушка вздрогнула. Она сегодня не ждала гостей, да и кто заходит к ней в гости. Открыв дверь, Т/И увидела перед собой молодого хорошо одетого и здорового господина Ланя. — Господин Лань? — Добрый день, Т/И. Не помешал? — Да нет, что вы? Заходите. Сичэнь вошёл в маленький бамбуковый домик, стукнувшись головой об дверной косяк, и с согласия хозяйки уселся на плетеную подстилку около низкого столика. — Т/И, ты никогда не бывала в Облачных Глубинах? — Нет, господин Лань — Я хотел бы попросить тебя… — он повернул голову, с насторожённостью вгляделся в окно и, немного замешкавшись, продолжил: — Отправиться со мной туда. Ты не против? У Т/И не было слов. Она чуть не обронила чайник с горячим чаем, но Хуань вовремя его поймал, быстро среагировав, навис над столом. — Я… Я не против, конечно же, но зачем вы просите меня об этом? — Я ваш должник и мне хотелось бы вас отблагодарить. — Глава Лань аккуратно поставил чайник на стол, наливая чай в две пиалы и передавая их ей и себе. — Ещё вы отличный лекарь, а сейчас, как вы знаете, идёт война с кланом Вэнь и раненых много. Вы бы сильно нам помогли… Девушка опустила голову и шёпотом, еле слышно, произнесла: «Только из-за этого…». Ну, а чего ещё она ожидала? Это молодой господин Лань, первый из молодых господ, а не деревенский мальчишка. Он благороден и добро не забывает, вот и пришёл помочь ей в ответ. А она каждую ночь смотрела на луну и ждала новой встречи с ним. Как наивно. Сичэнь кажется заметил, как поникла девушка, и тоже нахмурил брови, пряча румянец на лице. — А ещё я сам хочу, чтобы ты пошла со мной и… Всю оставшуюся жизнь лечила мои раны (на сердце, хых, хаюшки от соавтора) Сичэнь подошёл поближе и взял ее за плечи, смотря прямо в глаза, затем мешкаясь пару минут, на что-то решаясь, он обнял ее, зарывшись в пушистые волосы, что пахли персиком и лавандой. Как странно, Лани ведь не прикасаются к чужим людям! Она стала похожей на спелый томат и от головы, казалось, вот-вот повалит дым. — Ты… Пойдешь со мной? — он не отпускал ее, а голос стал очень жалобным. — Д-да, х-хорошо. Только дайте мне минутку… я… вещи соберу. — Я буду ждать тебя сколько потребуется, — Сичэнь отпустил ее и посмотрел прямо в глаза. Его карие глаза искрились счастьем и благодарностью, такой преданностью, что даже самый верный щенок позавидовал бы (Бинхэ агрессивно печет булочки в сторонке). — Впереди у нас целая вечность…