Жизнь без тебя прекрасна

      Эта история началась за долго до моего знакомства со Снежкой, Сашей, Яром, Аделией, Варей и Владом. Тогда ни один из нас не догадывался, чем обернётся эта манящая, но по-своему опасная авантюра. Мы были словно герои новой книги Стивена Кинга. В тот момент, если бы я был волшебником, то непременно повернул бы время вспять, а потом стёр себе память, напрочь забыв о всех приключениях, боли, слёзах и потере близкого, можно сказать, любимого человека... Но я не маг. Я обычный человек, простой парнишка с тяжёлым детством, счастливым настоящим и печальным будущим.       В ту ночь никто из нас не догадывался, что когда-то наши дороги, красные нити судьбы переплетутся в одну большую паутину. Мы, по всем жанрам фильма, никогда не должны были пересекаться, но госпожа злодейка с незамысловатым, но каждому известным именем, «жизнь» решила сыграть в шахматы. Расставила фигуры на клетчатой доске-судьбе и принялась за смертельную игру на выживание.       У всего живого есть своё начало, то, откуда он появляется. У нашего, не сказал бы интересного, но интригующего рассказа тоже есть пункт рождения.       Санкт-Петербург называют городом с огоньком и кучей возможностей, но стоит провести здесь какое-то время, и начинаешь понимать, что за широкими, точно приклеенными улыбками горожан таится бездонный, размером с саму Нарнию, шкаф, туго набитый скелетами. Конечно, в любом городе, большом или маленьком, без разницы, имеются свои тайны. Но даже те, кто провёл всю свою жизнь в Питере, были потрясены, когда этот, образно говоря, ящик Пандоры приоткрылся, явив на всеобщее обозрение свое содержимое...       Ночь – дивное время суток. Как только на город опускается необъятная пелена тьмы, Питер преображается. От обыденного серого, многим надоевшего пейзажа ни остаётся и следа. На витринах магазинчиков загораются разноцветные гирлянды, светятся в темноте неоновые вывески, старинные фонари освещают небольшие островки проходим, которые торопятся домой после тяжёлого трудового дня.       И именно этой ночью, когда тихая и мирная жизнь протекала в своём русле, небольшая группа подростков решили отпраздновать конец учебного года в одном баре. Как ни крути, а тридцать первое мая, наверное, один из любимейших дней всех учеников. Противная, нудная школа наконец закончилась, а впереди целых три месяца выходных! Красота, неправда ли? Делай что хочешь! У тебя есть на это целая свобода, никто не вправе ущемлять твои права.       Точно так же думали и старшеклассники, спускаясь по бетонной лестнице вниз, навстречу своим будущим приключениям...       — Ярик, ~ик~ я тебя люблююю! — один из парней, на дрожащих ногах, хотел накинуться на своего приятеля, но тот ловко увернулся. Парень не ожидал такой подставы от друга, упал на зелёную, немного мокрую траву от расы.       — Не хочу тебя разочаровывать, Славик, но я предпочитаю прекрасный пол.       — Ламинат что ли?.. Ну ты и сволочь, Ярик. Разбил мне сердечко, — Слава уткнулся носом в траву и начал всхлипывать.       Что только не делает алкоголь с людьми. Особенно, если перебрать с ним, так можно не только крыши лишится, но и жизни.       — Вставай, чё ты тут разлёгся и сопли распустил, как баба ей-богу ~ик~, — к лежащему на траве Славе подошёл другой парень и начал его слегка подпинывать. Не сильно. А так, чтобы не уснул.       — Меня никто не любииит, я никомуу не нууужееен!       — Яр, объясни, почему мы с ним всё ещё дружим?       — Задаюсь этому вопросу каждый день, — ответил Ярослав, пожав плечами. Он оставался единственным человеком из этой троицы, кого не покинул здравый смысл.       Ночь. Время близится к рассвету. Это можно понять по хаотично осевшей на траву капелькам воды. Но на улице всё же остаётся непроглядная тьма. Нет не единого, даже самого крохотного, намёка на приближающееся утро. Вокруг нависло полотно, сотканное из чистой тьмы.       — Эй, Яр, а где это мы? В какой заднице?       Второй парень, по имени Максим, соизволил оглянуться, но ничего, кроме огромного, сурового и непроходимого леса вдали, что утопает во мраке и прохладе ночи; холмов и небольшой тропинки, по которой они сейчас шли неизвестно куда, не увидел. Эти непредвиденные обстоятельства заставили его остановится.       Стволы деревьев внушительных размеров не были покрыты мхом, грибами и вьющимися растениями. Они полностью голы, лишь кривые ветви торчали в разные стороны, давая пристанище только самым смелым птицам. В этом лесу царит могильная тишина.       Слава, выпивший алкоголя больше всех, сонно посапывал за спиной Макса. Дроздова друзья предупреждали, что не стоит употреблять такое большое количество спиртных напитков, на Славу с головы до ног поглотил алкоголь. Надо же как-то залечивать пережитые стрессы и потраченные нервы в школе.       — Хотел бы я и сам знать, — растерянно ответил на вопрос друга Ярослав.       Он, если честно, ничего не помнил. Как оказался тут, почему раньше не заметил эту нагнетающую обстановку? Да и масло в костёр подливала эта пугающая неизвестность.       — Ладно, пофиг, пошли дальше, Поди куда и припрёмся. Или что, очко дрожит? — Максим амбициозно хмыкнул.       Ветер зашуршал в тёмно-зелёной листве уродливых деревьев, пронёсся по холмикам и прогулялся возле троицы, насвистывая им на уши тихий, еле слышный шёпот:       «Котик любит кошечку, птичка – воробья, небо любит солнышко, а я люблю тебя, хи-хи» ― голос был нежным, немного писклявым, по-видимому, принадлежал маленькой девочке.       Что это?.. По коже Ярослава пробежал целый табун мурашек, оставив после себя неприятное, можно сказать, омерзительное чувство страха и мелкую дрожь в руках и ногах. Сердце с каждой секундой билось всё быстрее и быстрее с каждым ударом эхом разносясь по всему телу. Создавалось ощущение, что оно вот-вот, прямо сейчас, выпрыгнет из груди и больше не вернётся на своё законное место. На лбу выступил ледяной пот. Ладошки моментально вспотели от напряжения. Всё тело словно налилось свинцом, не желало двигаться.       Ярослав был парнем сильным как физически, так и морально. Переборов нарастающий ужас и страх, ему, не без труда, удалось повернуть голову в сторону Макса. Максим, окаменев, в прямом смысле этого слова, стоял и не дышал. Яр решился на отчаянный шаг: проследовал взгляду друга. Но то, что парень увидел, опровергло его в немой истошный крик.       Он увидел перед собой ужас, в сравнении с которым самые жуткие образы существа в подвале из детства казались сладкими грезами. Увиденное разом, одним ударом когтистой лапы, лишило его рассудка.       Где-то неподалёку гудела вода, падая в темноту. От этого гудения по коже побежали мурашки. Оно напомнило ему о...       – А-а! – Макс наконец-то очнулся от долгого сна и вскрик вырвался из, словно выбитый пружиной, и он отпрянул. Слава за спиной Максима недовольно буркнул и снова провалился в царство Морфея.       Там, на одиноком, старом дубу на верёвке спокойно качалось тело молодого парня. Из пустых глазниц текла кровь, будто это была не алая жидкость, а слёзы отчаяния и предсмертного ужаса. Петля на его шее скрывала глубокий перерез. Никого по близости не наблюдалось, лишь лёгкий ветерок подкачивал труп.       Послышался хруст ветки и в кустах, что находились всего в каких-то двух жалких метров от парней, блеснули жёлтые глаза – те самые глаза, которые Ярослав всегда представлял себе, но никогда не видел в подвале. Это животное, пришла бессвязная мысль, животное, только и всего, какое‐то животное, может, домашний кот или собака.       И всё бы ничего, но Яр неожиданно почувствовал, как его правой ладони кто-то коснулся своей шершавой рукой. В то время Максим находился по левую сторону от Ярослава, а Слава просто был не в состоянии даже стоять на ногах.       Сначала Яр попытался успокоиться, сваливая все обвинения на ветер и воображение от недавно пережитой картины. Но когда его ладони вновь кто-то коснулся, даже на мгновенье схватил за руку, Ярослав закричал в страшную темноту, бессвязно кричал в синие уже летнее небо, широкой дугой изогнувшееся над парнями. Его пронзительные, душераздирающие крики услышали бы всем Питером, если бы они находились в самом центре города.       Максим изготовился дать дёру... побежал бы через секунду‐другую, когда его умственный распределительный щит справился бы с шоком, вызванным этими сверкающими желтыми глазами. Но сигнализацией послужил дикий крик друга. Максим, ни секунды не думая, побежал в обратную сторону, туда, откуда они начали свой путь. Ярослав решил не отставать от друга и в тот час, почти за пару секунд, догнал его. Наверное, дело в том, что на спине Макса мирно посапывал Слава, единственный, кто не видел этого творения Деймоса*.       На это же утро Ярослав и Максим решили всё доложить полиции об их ночной находке. Как бы искусны не были следователи, они не смогли обнаружить ни труп, ни каких-то следов, свидетельствующих о том, что здесь присутствовал человек. Даже крови не обнаружилось. А ведь она так обильно вытекала из глазниц трупа, что просто должна была остаться алая лужа. Но ничего такого полиция не обнаружила.       Стражи порядка посчитали, что парни просто решили пошутить, да и тем более они были пьяны, мало ли чего могло померещиться бухому человеку. Дело закрыли сразу же, как только его начали. Родителям мальчиков выписали штраф. Вроде бы всё улеглось на свои места, но немые ужасы, что повисли над Питером не желали так быстро заканчиваться.       Спустя неделю после этого непонятного и по-своему таинственного рассказа мальчиков, Олег Сергеевич, старик лет шестидесяти пяти, решил порыбачить на одной небольшой, но со своим богатством, речушке. Он открыл для себя это место недавно, когда его машина заглохла за городом в окружении непроходимых дебрей.       Придя на берег, он, по привычке, осмотрелся по сторонам. Вроде всё как обычно, только парень прилёг отдохнуть на золотой, тёплый песок, и, кажется задремал. Старик сначала решил не портить ему сон, но потом, что-то непонятное чикнуло в его голове, и он решил растолкать парня.       — Эй, юнец, — Олег Сергеевич подошёл к спящему и присел против него на корточки. Парень по-прежнему дремал, лёжа на одном боку, спиной к старику.       Дедушка аккуратно потряс парня за плечо и начал кричать, когда тело незнакомца повернулось у него в руках. Левая сторона рубашки была тёмно-красной. Кровь лилась в воду с берега из рваной дыры в том месте, где была левая рука парня. Круглая головка плечевой кости, отвратительно яркая, торчала из порванной материи.       Пустые глаза парня смотрели в яркое небо.       В тот день весь Питер содрогнулся от столь шокирующих вестей. Но никто не знал, чем обернётся вся эта заварушка.