***
На следующей перемене выхожу в уборную. По пути мня не покидают мысли, что Дженни — моя судьба. Что же тогда рядом с ней делает этот парень? Забыв, куда иду, заворачиваю на выход к школьному саду. Сейчас не обеденный перерыв, поэтому это место пустовало. Одинокие скамейки пропускали ветер в свои сквозные прощелины. Это одиночество заставляет задуматься о многом. Вспомнить многое. Например, с какой неприязнью Дженни относится к ЛГБТ парам. Как она ненавидит гейские темы. Значит, ещё на вечеринке, в свой день рождения, она поняла, кто её судьба. Поэтому и прекратила общение. Слышу бархатный мужской голос. Заглядываю за большое дерево сакуры, наблюдая симпатичный профиль Чон Чонгука, — парня Дженни. Невольно подслушиваю его телефонный разговор, спрятавшись за деревом. — Да кто? Да постой, не перебивай… Бать, да не узнает никто! Ты ж сам бета и понимаешь в какой ситуации я нахожусь. Так почему мне нельзя было подделать паспорт? Ой, бесишь-то как. Кладу трубку, — он был крайне раздражён, пытаясь разъяснить собеседнику ситуацию. Бета? Он бета? Но почему Дженни так за него держится? Неужели так сильно не хочет быть другой ориентации? А может она просто не знает, что была обманута им. На всякий случай надо попытаться разъяснить ситуацию.(А сейчас для атмосферы включите песенку Reset Tiger JK Jinsil.)
***
— Дженни. Нужно поговорить, — девушка явно была недовольна, что я вновь отрываю её от любимой компании. Выйдя с ней в коридор, иду в более тихое место, где нет посторонних людей. Посмотрев на девушку продолжаю с серьёзным лицом, — твой парень не тот, за кого себя выдаёт. Он обманул тебя. — Что ты несёшь? — девушка делает мне больно, смотря на меня, словно на сумасшедшую. — Он не твоя судьба. Этот человек - бета. — Ты врёшь. Просто хочешь забрать его себе… Ты же альфа, и ради этого постоянно к нам подходишь. Ты хочешь забрать себе моего омегу… — В душе Дженни ступор эмоций. Она медленно отходит назад, будто не желая этого воспринимать. Неужели правда любит его так сильно?Pov Jennie
Нет… Он меня не обманывает… Её слова… всё неправда! И что, что я к нему ничего не чувствую? Пофиг, что не ощущаю его запаха. Пока я не с тобой, всё хорошо. Я ненавижу тебя… Я не могу быть другой ориентации. С этими мыслями даю проход первой слезе, затем открывается путь для второй. Запах ванили пронизывает моё сердце. Девушка подходит ко мне ближе, и я всё больше хочу её. Её глаза… её тело… её губы… Всё пропахло столь полюбившимся мне за несколько лет ароматом… Та самая, ванильная девочка с начальной школы. Я же знаю, что ты омега, но я не могу полюбить девушку. Разворачиваюсь и бегу в класс, по пути вытирая льющиеся фонтаном слёзы. Лучше бы она не подходила. Лучше бы оставила всё, как есть. Зачем всё испортила? А я ведь так старалась, создавая себе эту иллюзию. Как теперь быть? Вбегаю в класс, поспешно собирая свой портфель. В кабинете появляется обеспокоенная Лалиса. Она подходит ко мне, нежно ухватившись за мою руку. Сплетает наши пальцы, не ожидая от меня ответной реакции. Её рот приоткрывается в надежде что-то сказать, однако, её останавливает мой оскал и глаза, дико смотрящие на блондинку. — Нет… — Слегка поворачиваю головой в разные стороны, продолжая убеждать себя в том, что я не должна любить эту девушку. — Нет! — срываюсь на крик, вырвав свою руку из руки омеги. Запах ванили дурманит. Пытаюсь выкинуть его из своей головы. Всеми силами пытаюсь. Не могу смириться с мыслью, что этим происшествием Лиса разрушила мой мир. — Дженни, успокойся, — тихо и сладко говорит девушка. Нас обеих не волнует, что на нас пялится весь класс. Не знаю чего она добивается, но то, что я знаю точно - не желаю больше видеть эту девушку. Резко и грубо отвечаю на все попытки девушки меня успокоить. Боль пронизывает меня изнутри, пытаюсь бороться с инстинктами. Откашливаю кровь чувствуя, как выявляются клыки. Такое случается лишь при неимоверном раздражении альфы. Делаю очередной оскал в пустоту, после чего девушка отошла на два шага назад. Она поняла, почему выросли клыки. Приглушая свой душевный крик от боли, разрывающей наши связи, срываюсь на своих последних словах: — Ненавижу тебя! Просто сдохни! Тело обжигает в последний раз, и запах ванили обрывается. Больше ничего не ощущаю. Никакого желания, рвения к своей судьбе. В голове мелькает лишь отрицание своей гомосексуальности и мысли о своём парне. Хочу к нему в объятия. Хочу быть с ним. Сейчас! Поднимаю голову на девушку. Лалиса… Она всё так же стоит. За секунду она будто так отдалилась от меня. В её глазах веет искренней добротой; а губы расплываются всё той же лёгкой улыбкой. Кажется, что она не может сделать ничего плохого. Совершенно беспомощный ребёнок, принявший данный исход. Почему она улыбается? Сколько можно? Почему ты не можешь просто разозлиться на меня? Почему не можешь сказать, что чувствуешь? Просто стоишь и улыбаешься. Больно на это смотреть. Не делай мне больно! Наконец, она прерывает молчание, но её слова заставили меня замереть на месте. — Хорошо, онни, — она разворачивается и уходит. Её образ заседает в моей памяти. Последнее, что я вижу - блондинистые пряди волос, скрывшиеся в дверном проёме. Отойдя от шока, не придаю значения её словам. Сзади ко мне подходит Чонгук, приобнимая за плечи. — Всё хорошо? — он ещё спрашивает? Увидев это, как можно думать, что всё хорошо? Не могу это ему сказать, ведь не хочу его потерять. Бросаясь в объятия парня и утыкаясь в его широкую грудь, будто одержимо повторяю «мой, ты только мой».***
На следующий день я как обычно пришла в школу со своим парнем. Вчера весь вечер с радостью я утоляла его желания и прихоти. Ночевала у него. Конечно, чувствую осадок после вчерашнего, но это не мешает мне зажить по новой, ведь я оборвала с ней связи судьбы. Перейдя порог школы, на меня устремляются взгляды учащихся. В смысле, я никогда не была обделена вниманием, но сейчас они смотрят как-то по-другому… Будто с презрением. Захожу в свой класс, наблюдая поникшие головы одноклассников, что не свойственно для них. Наш класс выделялся особой атмосферой… Но сейчас всё не так. Чьи-то жалостливые всхлипы. Непонимающе поворачиваю голову в ту сторону. За партой плачет Джису, — подруга Манобан. Парочка одноклассников пытаются её успокоить, позже сдавшись и опуская головы сами, прикрывают свои лица руками не желая показывать своего разочарования. Джису поднимает голову. Она выглядит ужасно. Фиолетовые мешки под глазами от недосыпа; тушь, размазанная по щекам и оставшаяся на рукавах пиджака. Девушка поднимает с парты свой телефон, вяло поворачивая экраном ко мне. Новости… Фотографии с происшествия. Блондинистые локоны, измазанные в крови; тёмно-красная лужа; накрытое чем-то серым тело и поза, в которую бы не смог лечь живой человек. Глаза до последнего не хотят верить увиденному. Читаю причину: "спрыгнула с крыши". И тут, под фотографией, высвечивается имя жертвы суицида: "Лалиса Манобан". Как… Как такое могло случиться? Она ведь тогда шутила… Нет? Ощущаю низкий спад температуры своего тела. Роняю портфель, отходя назад. Губы дрожат, а ноги предательски подкашиваются. Меня кто-то ловит, помогая сесть за свою парту. Всё вокруг расплывается. Манобан… Почему ты всегда была со мной так прямолинейна? Даже в тот момент ты просто улыбнулась. Если бы я знала… Ели бы… То… — Дженни, ты чего? Ну поссорились вы тогда с ней, ты не виновата. Она сама так решила, — слышу голос Чонгука. Умер человек, а его голос даже не дрогнул. — Ты же любишь меня? Ухаживай за мной и дальше, тебе же нравится… Со временем всё плохое забудется. Его слова так действуют на нервы. Чего я вообще хотела от него? Чего я хотела от жизни? Я ведь потеряла то, что действительно любила. Почему я такая? Почему именно ты… Лалиса, почему? Ты не заслуживаешь таких страданий. Верните мне её... Закрываю лицо руками, опусташённо проливая слёзы. Вновь слышу голос этого парня. Он так раздражает. Ради него я изменила себе. Потеряла её… Всё, что я сказала Чону на слова о любви и фразы «плохое забывается», это: — Иди нахуй…