Но пока он не знает

Кит уверен в двух вещах: 1) Ему не нравится Лэнс. 2) Уж тем более он не нравится Лэнсу.       Но он просто не знает.       Не знает, что в конце каждой миссии Лэнс незаметно оглядывает его с ног до головы, чтобы убедиться в том, что Кит в полном порядке, цел и ни одна волосинка не спала с его дебильного, но горячо любимого маллета.       Не знает, что Лэнс всегда удрученно провожает его взглядом, стоит ему уйти раньше остальных с тренировочного зала, столовой или просто сесть первым в корабль, пока остальные готовятся.       Не знает, что Лэнс следит за тем, сколько Кит ест, и расстраивается, если понимает, что он даже не притронулся к еде за весь день. Со сном еще хуже.       Не знает, что каждый раз, стоит Киту нахмуриться, Макклейн едва держит себя в руках, чтобы не разгладить аккуратным движением пальцев его очаровательную складку меж густых красивых бровей.       Не знает, что он ревнует каждую из редких китовых улыбок, которая вызвана не им. То есть все.       Не знает, что стоит Киту ненароком взглянуть на него чуть дольше, сказать что-нибудь или, упаси, как-то случайно коснуться, Лэнс перестает дышать, причем буквально, после чего с жадным спасительным вдохом приходит в себя.       Не знает, что Макклейн может отвлечься на него, всего такого идеального, полностью выкладывающегося на тренировках, проходящего все уровни так, будто его учили с рождения или родили для этого.       Не знает, что Лэнс равняется на него, по крайней мере, очень старается и что восхищение в глубоких синих глазах ему порой действительно сложно скрыть.       Не знает, что цвет китовых глаз сводит его с ума. Фиолетовый. Он много думает о них и как-то приходит к выводу, что их цвет — это смесь красного и синего, их личных цветов, цветов их Львов. Что его глаза — это они вместе и никак иначе. Лэнсу нравится так думать, нравится цепляться за несущественные мелочи, чтобы уйти от более реальной, но угнетающей действительности.       Не знает, что Лэнс его слушает. Всегда. Внимательно. Пробегается по его лицу взглядом, временами останавливаясь на губах или глазах. Потому что в другое время нельзя, заметно. Только когда Кит говорит, можно смотреть осторожно, небрежно и с личной душащей, но такой лэнсовской любовью.       Не знает, что Лэнс прекрасно помнит их момент связи, хотя упорно отрицает это уже долгое время. Он помнит все до мелочей и часто вспоминает, а иногда даже жалеет, что сказал Киту обратное.       Не знает, что Лэнс специально его задевает, потому что ему ценно любое его внимание. Даже такое, с большой долей раздражения, потому что другого, увы, не получает.       Не знает, что равнодушие Кита его по-настоящему расстраивает и лишает мотивации, радости и на мгновение стирает с лица его любимую маску веселого и непоколебимого паренька.       Не знает, что неведение медленно но верно съедает Лэнса. Ему хочется до скрежета зубов знать, есть ли у него хоть малейший шанс в отношении Кита. Хоть какой-нибудь. Мизерный. Хоть что-то, за что можно было бы зацепиться и не падать духом настолько сильно.       Не знает, что Лэнс интересуется не только девушками, но и парнями. Точнее, одним конкретным. Таким далеким и недоступным, но безмерно желанным.       Не знает, что такое с Лэнсом впервые, что ни одна из его ранних влюбленностей ни в какое сравнение не идет с этой, медленно, но верно поглотившей его всего за какие-то месяцы.       Не знает, что именно это стало причиной тому, что Макклейн стал улыбаться ему чаще и как-то совсем по-другому.       Улыбаться.       Ему.       Причем так тепло и искренне, что Когане удивляется порой и временами об этом думает. Кит перестает его понимать уже окончательно, но почему-то немного хочет это сделать. Понять его.       "Ты же ненавидишь меня, Лэнс, так ведь?"       И как бы все изменилось, знай Кит хоть малую часть правды... Но пока он не знает.       Ну а если вдруг Лэнс однажды проколется, а Кит пошире раскроет свои невозможно красивые глаза, Когане изменит свое мнение и поймет, что в этих двух вещах он уже совсем не уверен.