Некая Романтика

Сентябрь 1999 года Гермиона вздохнула и повела плечами в печальной попытке снять напряжение, которое держала в себе. Прошло слишком много времени с тех пор, как она встала из-за стола, зарывшись в груды записок и полустертых заметок, законов и книг. Может быть, ей пора немного прибраться? Может быть, ей пора на прогулку? Когда она закончила Хогвартс в мае, она была полна энтузиазма и возбуждения от перспективы присоединиться к рабочему миру. Сейчас…все казалось таким же мрачным, как и раньше. С семью тритонами, награжденными ее именем, Гермиона могла бы работать практически на любой работе, которую она хотела. Гарри и Рон пытались уговорить ее присоединиться к ним в отделе авроров, но у нее не было ни малейшего желания тратить свою жизнь на охоту за темными волшебниками. Этого ей хватило бы на всю жизнь. Тем не менее, она все еще хотела что-то изменить, и после тщательного рассмотрения, она решила, что хочет присоединиться к Департаменту по контролю и регулированию магических существ. Она была очень тронута смертью Ремуса Люпина, одного из самых храбрых, добрых и умных людей, которых она когда-либо знала, и была убита горем из-за того, как их общество обошлось с ним. Она часто думала о том, какое влияние он мог бы оказать на волшебный мир, если бы просто мог существовать как обычный волшебник. Появившись в первый же день, она была полна энергии и возбуждения, намереваясь сделать много дел. Она хотела, чтобы законы изменились в отношении оборотней, чтобы дать им гуманное обращение, которого они заслуживают. При надлежащем регулировании — то есть их согласии принимать зелье волчьего аконита — не было причин, по которым оборотни не могли бы вести продуктивную жизнь. Конечно, она не была слепа к тому факту, что большое доверие должно быть восстановлено после всего ущерба, который нанесла Амбридж, но она была готова потратить на это время. Ее оптимизм быстро угас из-за напряженных бюрократических проволочек, через которые ей пришлось перепрыгнуть, чтобы даже отменить некоторые из самых вредных законов. Это было действительно очень по-кафкиански. Резко поднявшись из-за стола, Гермиона решила, что нужно сходить в Косой переулок. Ее желудок урчал сильнее, чем у дракона, и быстрый перекус был бы весьма кстати. Подхватив кардиган и волшебную палочку, Гермиона быстро пошла по извилистым коридорам Министерства. Ее любимая закусочная находилась в стороне от главной дороги, на ярко освещенной улочке, которая, казалось, была полной противоположностью Диагон — аллеи. Заплатив пару кнатов, Гермиона с удовольствием отнесла свой сэндвич с индейкой к одному из столиков на тротуаре, прежде чем сесть, желая насладиться последними приятными сентябрьскими днями. Воздух был свежим, но не холодным, и солнце светило ей прямо в лицо. Покончив с обедом, она не спешила возвращаться в свой обычный офис. Еле волоча ноги, Гермиона решила немного походить по витринам. Свежесрезанные цветы, казалось, стояли вдоль всей улицы, и она на мгновение задумалась, не украсят ли ярко-желтые нарциссы ее письменный стол. Решив, что это будет только временно, она все равно купила крошечный букет. Сообразив, что прошло уже несколько недель с тех пор, как она в последний раз заходила в книжный магазин, Гермиона торопливо зашла в маленький букинистический магазинчик, мимо которого проходила по пути в магазин сэндвичей. Она никогда не перестанет любить запах книг, ощущение шершавых страниц под пальцами, знание, скрытое за обложкой. Она знала, что если позволит себе это, то может на долгие часы затеряться в его стенах. Вежливо поздоровавшись с продавцом, она тут же вернулась в отдел научной литературы, желая посмотреть, нет ли там чего-нибудь, что могло бы пощекотать ее воображение. Завернув за угол, она едва сдержала вздох, когда ее взгляд остановился на последнем человеке, которого она ожидала увидеть в магазине подержанных книг. Маркус Флинт, казалось, занимал весь узкий проход, становясь только более мускулистым с тех пор, как она видела его в последний раз. Ее взгляд задержался на его рубашке, натянутой на широкие плечи и бицепсы, желая оценить вид сильного мужчины так, как она не могла этого сделать, пока была еще в Хогвартсе. Он провел рукой по своим темным волосам, не сводя глаз с книжной полки перед собой. Выражение его лица было явно смущенным, и казалось, что ему было очень трудно найти то, что он искал. Откашлявшись, она осторожно улыбнулась ему. — Не представляю как я могла встретить тебя, Флинт, — сказала она, ухмыляясь, когда он был явно застигнут врасплох ее словами. — Я думала, ты уехал в Германию. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, но в ответ улыбнулся чуть более уверенно, чем когда-либо прежде. И причина была ясна-он наконец-то починил зубы. — Вернулся, чтобы снова поиграть здесь. Получил предложение в Фалмуте, — тихо объяснил он. — Следила за мной, Грейнджер? — поддразнил он. — Ну, сейчас ты практически лучший игрок, — сказала она, чувствуя, как ее щеки слегка порозовели. Она не могла притворяться, что не следит за Маркусом Флинтом, но ей и не нужно было объяснять, почему. Он был удивительно мил с ней, когда она больше всего в этом нуждалась. У нее все еще была записка, которую он прислал ей, в которой говорилось, что Уизли — мудак, и она все еще смотрела на нее время от времени, когда Рон делал что-то грубое и оскорбительное. — И все же, наверное, приятно вернуться домой. — Да, моя семья наконец-то вернулась в Англию, — кивнул он. — Я думаю, они все очень хотели вернуться домой. — И ты починил свои зубы! — радостно воскликнула она, но тут же заметила, как на ее лице появилось слегка смущенное выражение. Выругавшись про себя, она поняла, как грубо это прозвучало. Торопясь исправить свой грубый промах, Гермиона начала что-то бормотать. — Я имею в виду, что это не хорошо и не плохо. Просто что-то случилось. Я не осуждаю тебя за это. Малфой заколдовал мои зубы, чтобы они росли до пола на четвертом курсе, и я заколдовала их, чтобы они были немного меньше, чем раньше. Люди всегда дразнили меня за то, что я похожа на бобра. Мои родители были в ярости на меня — я получила целую лекцию о мгновенном уменьшении. Гермиона захлопнула рот, когда поняла, как много открыла. Ярко покраснев, она осторожно встретилась взглядом с его голубыми глазами и увидела, что он нежно улыбается ей. — Все в порядке, я просто еще не привык к этому, — объяснил он. -Я получил удар бладжером по лицу, и, честно говоря, он сломал мне зубы. Но целительница их хорошо вылечила, — сказал он, поднося руку к подбородку. — О, мне очень жаль, — внезапно сказала она, думая, что это действительно звучит ужасно, даже если он знает, чем рискует в своем спорте. — Звучит ужасно. Надеюсь, никаких длительных проблем? Флинт покачал головой.  — Нет, мне дали хорошую справку о состоянии здоровья, — весело ответил — " Свободно можешь продолжать играть «. — Его слегка чересчур большие брови сошлись на переносице. — Почему твои родители не хотели, что бы ты починила зубы? — Дело не в том, что они не хотели, чтобы их починили, — объяснила Гермиона, пытаясь придумать лучший способ объяснить это. — Мои родители дантисты, и они лечат зубы магглов. Только в маггловском мире это не так просто, как махать палочкой, чтобы починить зубы. Это занимает долгие годы, и я думаю, что они думали, что я была…ну, я не знаю, испорчена тем, что их так легко починить. — Это немного глупо, — сказал Маркус с кривой улыбкой на лице. Он прислонился своим большим телом к одному из книжных шкафов. — Если у тебя есть возможность быстро что-то исправить, почему бы не воспользоваться этим? — Это действительно вызвало некоторые проблемы…ну, в моем доме, — призналась она, осознав, что никогда раньше не говорила об этом ни с Гарри, ни с Роном. — У них есть проблемы с принятием некоторых вещей о волшебном мире. Они действительно стараются, просто они борются. Он кивнул, и Гермиона была приятно удивлена, что он не сказал ничего такого, что могло бы очернить маглов вообще. Даже Рон или мистер Уизли с его магловским очарованием могли сказать что-нибудь невольно обидное. Другие слизеринцы с радостью сказали бы, что магглы-отбросы общества. Между ними повисло короткое молчание, и Гермионе захотелось поскорее заполнить его. — Так что же ты здесь делаешь? — спросила она, надеясь, что это прозвучало не слишком обвинительно. — Ты кажется был немного растерянным. Флинт неловко потер затылок.  — Ну, я пытался выбрать подарок на день рождения моей мамы, — сказал он, его голубые глаза смотрели прямо на нее. — Сегодня выходной, и, боюсь, я, как обычно, его отложу. Я просто не знаю, что ей подарить. — Может быть, я смогу тебе помочь? — Спросила Гермиона, подходя к той секции книг, на которую он смотрел. — А что ее интересует? — Она с удивлением отметила, что абсолютно ничего не знает о миссис Флинт, даже из газет. Если подумать, она вообще ничего не знала о семье Маркуса Флинта. Он тоже повернулся лицом к полке.  — С тех пор как мы вернулись в Англию, она все время жалуется на состояние сада. Он совсем зарос, — объяснил он, указывая на ряд книг по гербологии. — Я надеялся раздобыть ей что-нибудь, что дало бы хоть какой-то совет, как вернуть эту чертову штуку. Но я не знаю… не кажется ли это слишком эгоистичным, чтобы отдать его собственной маме? — Я всегда была из тех, кто дарит действительно практичные подарки, — объяснила она. Гермиона улыбнулась ему — Я знаю, что это не всегда самые интересные подарки, но я обнаружила, что они обычно часто используются. Кроме того, они показывают, насколько хорошо ты знаешь человека, и показывают им, сколько мыслей ты вложил в подарок, — закончила она. — Я всегда ценю заботливый подарок. Маркус, казалось, раздулся от этой мысли, чувствуя себя немного увереннее. Гермиона присела на корточки, чтобы получше рассмотреть подборку. — Пфефферлингер очень хорошо написал о традиционном английском садоводстве, — сказала она, прежде чем вытащить толстый том и вложить его в его руки. — Я уверена, что она могла бы извлечь из него много действительно полезных заклинаний. — Спасибо, Гермиона, — ответил он, заглядывая в книгу. Она почувствовала, как ее сердце слегка дрогнуло, когда он впервые произнес ее имя. Внезапно ей пришла в голову мысль, и она остановилась. — Какой у нее любимый цветок? — Спросила Гермиона. — Хм, кажется, букеты? — Маркус пожал плечами. Гермиона вернулась к полке с цветочными книгами, прежде чем выбрать одну из них, в частности, на букетах.  — Вот, ты можешь дать ей и это. Не совсем практично, но это все равно показывает ей, насколько хорошо ты ее знаешь. — Две книги? — спросил он, притворно нахмурившись. Она дразняще толкнула его в плечо. — Ну, у тебя ведь есть зарплата игрока в Квиддич, не так ли? Конечно, ты можешь позволить себе купить своей матери две подержанные книги? — она ухмыльнулась ему. — Да, но тогда она будет каждый год ожидать таких заботливых подарков, — он ответил ей ухмылкой. -В следующий раз тебе придется снова мне помочь. Она рассмеялась над этим предложением, прежде чем кивнуть.  — Я сделаю все, что в моих силах. Было здорово снова встретиться с тобой, Маркус, — призналась она, но тут же была поражена тем, насколько правдивы были ее слова. Никогда, даже в самых смелых мечтах, она не могла представить себе по-настоящему приятную беседу с Маркусом Флинтом в книжном магазине, но и это ее не беспокоило. — И с тобой тоже, Гермиона. Ещё увидимся? — спросил он. Он повернулся и заковылял в сторону кассы, прежде чем она успела ответить. Гермиона быстро поняла, что ей действительно хочется увидеть его снова.