Монстр и его Страж

— Сенсей, разрешите мне быть вашим ассистентом, пожалуйста! — пылко воскликнула старшеклассница, и её подруги удивлённо ахнули. Значит, не знали. Импровизация?.. Химура мимолетно усмехнулся её горячей юности и спокойно произнёс: — Нет. — Криминолог чуть помедлил и добавил: — Мне не нужен никакой ассистент, кроме Арису. Мне нужен только он. И глядя в непонимающие и даже обиженные глаза девушки, подумал, что сам Арисугава многое бы отдал, лишь бы услышать эти его слова. Его всегда задевало то, что за столько лет дружбы Хидео никогда не признавал свою нужду в нём вслух. Уже позже Химура шёл по улице, размышляя и размахивая засунутыми в карманы помятого пальто руками так, чтобы то взлетало, как у Шерлока Холмса. С этим детективом ещё со школьной поры его сравнивал Арису, но сам криминолог признавал это сходство и называл того Ватсоном лишь тогда, когда ему что-то было нужно от друга. От друга… Отношения между ними нельзя было назвать лишь дружбой. В момент их встречи в колледже Химура был лишь нелюдимым парнем с лохматой шевелюрой и проницательными глазами, горящими холодным светом. Его все сторонились, не желая выдавать своих секретов и тайн, которые Хидео без труда узнавал при одном лишь взгляде на них. А Арису тогда был, впрочем, остаётся и сейчас, легкомысленным человеком, быстро заводящим и так же стремительно теряющим друзей из-за своего вечного витания в облаках и мыслях об очередной книге. Но когда они столкнулись, оба почувствовали невозможное родство душ… будто одинокая бабочка ласково и невесомо провела крылом, соединяя их жизни... Так до тошноты пафосно однажды выразился Арис. Их встреча не была случайной. Можно сказать, это была судьба, если бы Химура верил в это. Потому что когда двое абсолютно непохожих друг на друга людей вдруг остаются рядом и начинают доверяться друг другу всё сильнее и сильнее, то иначе, чем судьбой, это не назовёшь. А если эти двое очень разных людей быстро становятся практически единым целым и понимают друг друга с полуслова, с полумысли… то впору поверить в судьбу. Криминолог зашёл в дом и ловко обогнул объемную вешалку с кучей вещей, о которую вечно спотыкался Арис. Шаг, ещё один. Было слышно, как на кухне весело переговариваются Токиэ-сан и Арисугава, помогающий пожилой женщине готовить ужин. «Опять остался», — поднял уголки губ в искренней улыбке Хидео, прежде чем прямо в одежде завалиться на диван. — О, Химура-сан вернулся! — громко обрадовался писатель, сверкая живыми чёрными глазами из-под длинной чёлки. Хидео рассеянно кивнул, как обычно пропуская большую часть болтовни друга с хозяйкой мимо ушей. Его мысли были все ещё рядом с тем школьником. С Аполлоном, как его прозвали люди. Пф, глупое прозвище!.. Но Хидео хмурился – этот мальчик с холодным и любопытным взглядом до мурашек напомнил ему самого себя. Нет, криминолог не боялся этого ребёнка, с чего бы? Даже жалел, ведь тот упрямо не хотел понимать, что в преступлениях нет и никогда не было красоты!.. Но… всё же было неприятно вспомнить о том, что какое-то время Химура тоже колебался... И то, что лишь Арис не позволил ему выйти за границы своей клетки, в которую он заточил сам себя, назначив друга своим Стражем. Стражем своего внутреннего чудовища, которое жаждало крови. Арисугава, тонко чувствующий настроение друга, прервал свой монолог и легонько сжал плечо Химуры в ободряющем жесте. — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил он одним взглядом. — Нет. — Честно признался криминолог, молча качнув головой в отрицательном жесте. Другу он не видел смысла лгать, что встреча с Сакамата Кионе повлияла на него больше, чем он показал остальным. Токиэ-сан незаметно ушла, оставив их двоих наедине. Химура со вздохом уложил голову на колени откинувшегося на спинку дивана Арису. Тот по своему обыкновению согнул руку в локте и бережно запустил изящные пальцы в растрепанную шевелюру криминолога. — Ты знаешь, что в участке нас называют Монстр и его Страж? — неожиданно поинтересовался Арисугава, осторожно дёрнув за прядь. Чтобы разбудить почти заснувшего Хидео, млевшего от копошения в своих волосах, ему пришлось повторить это действие несколько раз. — Нас и похуже называли в колледже… — приоткрыл глаза Химура и остро глянул на спокойно-безмятежное лицо писателя. Так тот выглядел только рядом с ним, с Токиэ-сан, которая давно перешла из разряда арендодательниц в ряды добрых тётушек, и в моменты вдохновения при написании очередного романа. — Тебя это волнует? — Нет. — открыто проговорил Арисугава и с тревогой посмотрел на Хидео. — А тебя? — С чего бы? — Арис почувствовал, как Химура пожал плечами. — Это же правда. Это действительно было так. Даже на местах преступлений Арисугава, с его шуточками, отвлечением на детали, часто совершенно не имеющими отношения к делу, был нужен. Инспектор Набешима, как давно уже понял Химура, держал их двоих вместе потому, что Арис хорошо мог его контролировать. Не манипулировать им, а… отвлекать. Отвлекать при слишком сильном погружении в психологию преступника или при пробуждении его внутреннего Монстра. Эту способность Арису видели все окружающие и были ему благодарны. Но Химура знал, что не только писатель почти болезненно зависим от него, но и он сам отчаянно нуждается в том, кто смог бы успокоить его чудовище. Так что Хидео не знал, что будет правдивее – Монстр и его Страж или Страж и его Монстр. Вскоре ему пришлось убедиться, что вернее всё-таки второе. Потому что когда Моробоши, эта сумасшедшая стерва, похитила Арисугаву… ЕГО Арисугаву!.. Монстр внутри него впервые подчинился и мечтал о крови именно этой женщины. Он не знал, что бы делал, если бы Арис погиб… Моробоши хотела увидеть его настоящую суть? Что ж… ради неё Монстр будет выпущен из клетки. И, – Химура уверен, – Арису не будет осуждать его за это. Так и вышло. Химура знает, что причинил боль другу, он слышал его пронзительный крик, когда пытался выплыть из бурлящего потока воды. Он в это время уже обуздал своё настоящее «я», как сказала Моробоши на скале, но всё же… Химура убил её. Потому что иначе она не оставила бы его в покое, и они, как Холмс и Мориарти, не могли бы освободиться друг от друга. И потому что… она могла уничтожить его Арису. Теперь осталось убедиться, что друг всё ещё верит в него, что он всё ещё Страж своего Монстра… — Моробоши Санаэ мертва. — хрипло произнёс Химура, стоя в своей комнате напротив Арисугавы. Эти три дня он провел у той неравнодушной пожилой пары, которая, как оказалось, жила совсем рядом с дамбой, пока тело женщины не начало уже разлагаться и вонять. Тогда он, ещё не до конца оправившись от падения, позвонил инспектору Набешима и отдал ему мёртвую главу Шангри-Ла, а сам поспешил к Арису. И вот он стоит перед ним. И сколько не вглядывается в чёрные глаза напротив, может увидеть в них только всепоглощающее счастье от нахождения его, Химуры, недоверчивую радость от принесенной новости и отчётливое желание ударить за то, что так напугал. — Что?.. — у писателя перехватило дыхание. — Моробоши добилась своего. — Снова сухо проговорил Хидео, морщась – синяки и порезы до сих пор болели. Он ведь не заехал в больницу, а сразу ринулся сюда… надеясь, что Арис не изменил своей привычке находиться в его квартире. — Она сделала меня убийцей. Когда мы упали в воду, я не давал ей всплыть на поверхность. Я убил её и пересёк границу… Как бы Химура не старался убедить себя, что он поступил правильно, внутреннее напряжение не отпускало его. Хотя Монстр давно сидел в клетке, однако то чувство, что он всё-таки позволил Моробоши победить, пусть и ценой её жизни.. Было невыносимым. Арисугава как всегда понял терзания Хидео и строго спросил, игнорируя безоблачное упоение от присутствия друга в нескольких шагах от себя. Настоящего. Живого. Почти здорового. — Тебе понравилось? — Что?.. — Сейчас не понял вопроса уже криминолог. — Тебе понравилось её убивать? Ты получал удовольствие, топя её? Наслаждался своей властью? Хочешь сделать так ещё? — красочно уточнил направление своих мыслей писатель. Химура задумался. Как он осознал ещё на утёсе, это преступление тоже не было прекрасным. Убийство было отвратительным, но нужным делом, как врачи иногда делают что-то неприятное, чтобы после этого их пациент мог жить. — Нет. — Твёрдо ответил Химура на все вопросы и поднял взгляд. — То, что мне пришлось делать, не было красивым. Арис кивнул, словно ожидал именно такого ответа. — Тогда тебе не о чем беспокоиться. В моих книгах можно делить мир на добро и зло, белое и чёрное… чтобы было понятно людям, которые не хотят понимать, что в жизни всё серое. Ты поступил правильно. — Спасибо, Арис. Химура кивнул и неожиданно широко и искренне улыбнулся, заставив Арисугаву почти поперхнуться от удивления. Улыбка была не такой, как раньше – лишь в уголках губ. Сейчас она отражалась даже в благодарных глазах Хидео, который, кажется, решил поразить друга ещё больше. Да, поразить, потому что криминолог сделал шаг вперёд и крепко обнял писателя, положив подбородок ему на плечо. Неважно, что у него болят ребра от удара о воду, неважно, что куча порезов ноют и, быть может, кровоточат… Сейчас важно лишь то, что Арис наконец обнял его в ответ и ласково взъерошил ещё более лохматые волосы. Что он принял его таким, какой он есть, и не отвернулся. Что он всё ещё Страж, а Химура больше не Монстр. — Спасибо, Арис… — Не за что, Химура.