******************
– Бэкхён, это уже второй разрушенный брак, – злился отец, натягивая широкополую шляпу с глухо звякнувшими почти прозрачными камнями. – Если будешь выдавать против воли, это продолжится, – нагло процедил взвинченный омега, всё ещё поглощённый несправедливым отношением к себе. – Не смей разговаривать со мной в таком тоне! – хлопнул крупной рукой о деревянный стол отец, усмиряя сына, – Ты не в том положении, чтобы выбирать, – более спокойно произнёс он, возвращая парня в реальность. – Аристократическое происхождение подразумевает, что за тебя всё решили. Я тебе это уже объяснял. У тебя нет права очернить нашу семью. Бэкхён послушно опустил горящий недовольством взгляд, крепко сжимая выглаженный край бледно-голубой рубахи. Как бы не было обидно и больно, как бы не кипела молодая кровь, дразня оцепеневшее тело, он ничего не мог сделать, смиренно слушая отца. – Через неделю, – поймал на себе потемневший взгляд омеги, – у тебя будет последний шанс. Твой брак с сыном министра Пак. Если, – прервал дёрнувшегося парня он, – если опять подведёшь, – поднялся отец, а следом подскочил и Бэкхён, – отправлю в дом кисэн. – Чт?!... – округлил глаза омега. – Отец, как ты можешь… – взрослый мужчина прошёл мимо растерянного сына, – Отец! Слуги тихо закрыли за ним дверь, оставляя Бэкхёна со звенящей угрозой наедине. Это унизительно. Раздвигать ноги и ложиться под любого, кто укажет пальцем, было слишком низко. Он знал, что за дополнительную плату главный кисэн может позволить клиенту позабавить и с течным омегой. Даже для такого парня, как он, имеющего по нескольку партнёров на неделе это было слишком. Он не жалкий кисэн. Не тот, кто будет продавать своё тело за крышу над головой и миску пресного супа. Он никогда не упадёт до этого. Никогда не станет слугой для голодных посетителей. Парень сдержанно выдохнул, обещая себе, что на этот раз новый муж сам решит избавиться от него. Он пригласил стража в свои покои, забываясь в его жарких объятиях и медленных толчках.******************
Столы ломились от обилия яств и хорошего вина. Гостей было множество: кто-то присутствовал впервые, а кто-то уже успел отгулять и предыдущие бракосочетания омеги. Его расшитая и подпоясанная церемониальная одежда приятного сиреневого цвета подчёркивала аристократическую бледность кожи и красивую фигуру. В заплетённых волосах виднелась дорогая заколка серебряного плетения с головкой в виде птицы. От неё почти до плеч тянулось шесть тонких цепочек, концы которых украшали дорогие камни. Омега наигранно демонстрировал лёгкость и естественность. Старался оставить о себе приятные впечатления. Наигранно проявлял внимание к новому мужу, вскользь отмечая, что отец постарался и это самая лучшая кандидатура. Бэкхён загорелся игривым огоньком, изучая «избранника». В этом браке он сможет позабыть о доме кисэн, ведь Чанёль вполне в его вкусе, а когда захочется, можно лечь и под него. Он всё-таки его муж. Чанёль вёл себя как и подобает воспитанному сыну министра. Он был в меру сдержан и совсем не кидал на красивого омегу голодного взгляда. Он лишь широко улыбался, подыгрывая ему. Двустворчатая дверь в их покои глухо закрылась, предвещая о скорой брачной ночи. Они не обязаны были спать вместе, оба понимали, что брак всего лишь игра, которая несёт прибыль их семьям. Они могли казаться невероятно близкими на публике, но в пределах дома даже не пересекались. Именно таким и был первый брак Бэкхёна. Но сейчас… То ли вино так действовало, то ли распалялось желание. Бэкхёна тянуло поиграть с парнем. Хотелось выбить из него эмоции, настоящего «хорошего» сына, который не прочь попользоваться доступным телом. Омега внезапно прильнул к нему, чувствуя, как горячие руки неловко поддерживают его. Он уткнулся подбородком в широкую грудь альфы, сталкиваясь с тёмным озадаченным взглядом. Бэкхён ощущал его сдержанность, и это только сильнее раззадоривало молодое тело. – Ну же, подари мне свои ласки, – ухмылялся омега, плотнее прижимаясь к скованному новоиспечённому мужу. Альфа удивился и тут же смутился, мягко отстраняя от себя извращённого парня. Бэкхён скинул длинный жакет и тонкие пальцы быстро принялись развязывать одеяния, наконец-то добираясь до тонкой белоснежной нижней рубахи, цепляясь за тугой узел. Потянув ленту, с тихим шорохом развязал рубаху, оголяя подтянутый торс. Чанёль не увидел в свете свечей множество отметин. Бэкхён быстро прильнул к нему. – Неужели молодой господин ничего не знает об этом? – хитро протянул Бэкхён, скользнув тонкой рукой в чужие шёлковые штаны. Альфа быстро перехватил его руку, молча отстраняясь от парня и мгновенно скрываясь за дверью, хлопнув ею перед распалённым омегой. Бэкхён озадаченно замер. – Что за… – растерянно выдохнул он, чувствуя неприятный осадок. Завязывающееся возбуждение одарило низ гладкого живота приятным теплом и парень, решив, что не останется сегодня без партнёра, покинул комнату. Сильная рука жадно сжимала ляжку довольно стонущего омеги. Парень выше тянул гладкую ногу, позволяя опытному альфе проникнуть глубже. Выпитое вино приятно опаляло взмокшее тело Бэкхёна, делая его более чувствительным и отзывчивым. Он двигал перепачканными в семени и смазке бёдрами в совершенно другом ритме, чувствуя, что вот-вот кончит. Мужчина обхватил его сочащийся член, крепко сжимая у основания. Сделав ещё несколько резких движений, напряжённый член лениво выскользнул из разработанного ануса подрагивающего парня. Почти настигнувшее наслаждение неприятно отдалось в мошонке и корне члена, медленно растворяясь в области бёдер. – Вставь его, – недовольно шепнул парень, шире раздвигая гладкие худые ноги. Мужчина сжал свой член, с нажимом проводя по влажной промежности головкой и легко проникая в распалённое нутро. Он помог парню оседлать себя, откидываясь на мягкое одеяло, зная, что омега сделает всё сам. Бэкхён умело двигал бёдрами, насаживаясь на большой член до самого основания, ничуть не смущаясь громких хлюпающих звуков и шлепков о кожу. Мужчина учащённо выдыхал, стискивая пальцы на напряжённых ляжках стонущего парня, наполняя его своим горячим семенем. Бэкхён завёл свою руку за спину, сжимая мошонку альфы. Он вымотано опустился на член, принимая ленивые толчки, жадно наблюдая, как большой палец чужой руки игриво нажимает на сочившуюся головку, заставляя крупно дрожать. Сильнее сдавливая внутри альфу, ощутил развязывающийся узел. Мужчина знал, что омега пьёт травяные настои и поэтому не мог отказать себе в сцепке, на что выругался пьяный Бэкхён. Он кончил в крупную ладонь, тут же обхватывая её, с особым удовольствием обводя каждый палец мягким языком. Его похождения в поисках удовольствия продолжались около недели. Он возвращался в их покои всего раз или два. Чанёля там не было. Бэкхёна устраивал такой брак. Омега, разморённый очередным партнёром, привычно упал на чистую постель. Выпитое вино мягко окутывало всё вымотанное тело, позволяя ещё немного понежиться в отголосках блаженства. Он лениво развязал свои одеяния, наконец-то распахивая нижнюю рубаху и одаривая разгорячённое тело приятной прохладой. Беспокойный свет свечей неровно освещал их одинокие покои. Двери внезапно распахнулись. Чанёль настороженно вошёл. – Мой муженёк пришёл? – пьяно пропел омега, расплываясь в улыбке. Он быстро подскочил к мужу, утягивая его на себя. – Ты что, пьян? – оторопел альфа, чувствуя чужой резкий запах. Молодой парень толкнул пьяного омегу на кровать, придавливая сверху. – Почему от тебя пахнет другим альфой, – сдержанно выдохнул Чанёль, сжимая зубы. Оголённый бледный торс был усыпан яркими отметинами. Он быстро стянул с несопротивляющегося парня шёлковые штаны, сильно сжимая его щиколотку и задирая ногу. Длинный палец с лёгкостью проник в разработанный наполненный анус. – Муженёк решился на брачную ночь? – заулыбался Бэкхён в полудрёме, шире раздвигая ноги. – Будучи замужним омегой, ты позволяешь себе развлекаться с другими? – сухо произнёс он, небрежно отпуская его ногу, – Если ты в браке со мной, то и спать должен только со мной! – Чанёль злился, он просто сгорал от злости и такого унизительного отношения к себе. – Муженёк о-отказал мне в брачной ночи, – еле разборчиво произнёс пьяный парень, – хочешь, мы исправим это? – огладил узкой ладонью своё оголённое бедро он. Чанёль молча поднялся с кровати, небрежно накидывая на развалившегося парня тонкую простыню. Альфа покинул покои. Бэкхён проснулся в одиночестве и почему-то без штанов. Он плохо помнил слова Чанёля. А ещё хуже он помнил свои слова. Лохматая голова жутко гудела, а поясница непривычно ломила. Давно у него не было такого жадного партнёра и такой долгой сцепки. Тело до сих пор горело от его ласк. Он принял ванну, возвращая себе достойный вид аристократа, и лениво обошёл их владения, не находя Чанёля. Ничего горячительного он тоже не нашёл и поэтому всего через четверть часа сидел в компании беты. Он был высоким и очень даже симпатичным на лицо. Вечер определённо будет иметь продолжение. Его горячая ладонь давно гладила колено застенчивого омеги, игриво поднимаясь выше. Обилие посетителей распаляло азартный огонёк. Бэкхён глотнул ещё вина и мельком глянул на оживлённую улицу, опешив. Чанёль был облачён в одеяние глубокого чёрного цвета. Оно так хорошо сидело на его высокой статной фигуре, пробирая тело застывшего омеги мелкой дрожью. Сын министра стоял близ лавки со сладостями, разделяя с кем-то ожидание. Невысокий парень в одеяниях мятного цвета получал от Чанёля тёплые взгляды и мягкие улыбки. «Что это…?!» – сдержался Бэкхён, сжимая пальцы на чаше с вином. Парень неловко уцепил Чанёля за рукав. Альфа не отдёрнул руку, любезно поделившись какой-то только что полученной сладостью. Бэкхён неровно выдохнул, отстраняясь от беты. – Ты чего? – пьяно улыбнулся мужчина, не успев схватить омегу за скользнувший рукав. – Стой! Что случилось?! – подскочил он, привлекая всеобщее внимание. Бэкхён не оглянулся, быстро теряясь в толпе. Он кипел от злости, не понимая, почему Чанёль так обходится с ним. Он ведь в браке с таким красивым и желанным омегой, почему рядом с ним тот чёртов парень! Что он может такого дать Чанёлю, чего не может Бэкхён? Странное чувство неприятно сжимало сердце, заставляя сбито выдыхать. Перед глазами стоял красивый образ мужа, любезно общающийся с другим. Это быстро отрезвляло. «Как он мог?! — поджимал губы омега, — Почему этому парню позволено касаться моего мужа?!...» Бэкхён тонул в мыслях до глубокого вечера, пока не вернулся Чанёль. Он молча прошёл в комнату, что-то ища в комоде. – …с кем ты был, — наконец-то спросил омега, прекращая терзать себя догадками. – Какое твоё дело? – сухо кинул Чанёль, даже не глянув на мужа, – Неужели ты был один? – Чт… – удивился Бэкхён, игнорируя вопрос и подскакивая, – кто этот парень? Как ты можешь с кем-то развлекаться? Вообще-то это я твой муж! – кипел он, совсем не контролируя свои слова. – Оу, правда? – наигранно удивился Чанёль, подходя вплотную к взвинченному омеге, – Разве это не мои слова? – горячо шепнул он, оставляя меж их губами совсем ничтожное расстояние. Тело Бэкхёна пробила сладостная дрожь, и он поддался вперёд, сухо скользнув губами по шее отстранившегося Чанёля. – У нас ничего не было… – зачем-то признался омега, не зная, услышал ли это парень. Альфа покинул их покои, оставляя Бэкхёна беспомощно млеть. Его сердце быстро стучало, распаляя оцепеневшее тело то ли злостью, то ли... – Я что, ревную его?... – прикрыл глаза он, старясь выровнять сбитое дыхание. Всю ночь его одолевали мысли, не давая спать. Он знал, что их брак это просто тщательно продуманный шаг, от которого их семьи получают выгоду. Никаких чувств. Просто взаимопомощь. Бэкхён имел полную свободу действий, не боясь быть отправленным в дом кисэн, где пришлось бы обслуживать неограниченное количество посетителей в день. Сейчас он жил так, как мечтал, будучи в предыдущих браках. Этот брак был самым удобным для него. Так казалось до сегодняшнего дня, пока внутри не стало до жути неприятно только от одного увиденного мгновения. Он никогда не знал этого чувства, бездумно даря его предыдущим мужьям и всем, кому позволял брать себя, а потом исчезал. Он не знал, что это больно. Не знал, что уже тонет в нём. Совсем рано тишину нарушил вошедший Чанёль, облачённый в одеяние приглушённого синего цвета. Омега не спал, устало нежась в тёплой постели после беспокойных мыслей. – Почему ты ещё здесь? – как-то монотонно спросил Чанёль. – А где мне быть? – Ну, в постели с кем-нибудь, – на эти слова сердце омеги неприятно пропустило удар. – Если ляжешь, то твои фантазии станут реальными, – подхватил ухмыльнувшийся Бэкхён, приподнимая край одеяла и приглашая альфу в свои объятия. Чанёль не отреагировал, ловко завязав на лбу повязку в тон своим одеждам. Он собирал какие-то вещи. – Куда-то уходишь? – подпёр щёку рукой Бэкхён, заинтересованно разглядывая мужа. – Да. – Куда. – На охоту. – Могу я провести время со своим муженьком? – спросил парень, совсем ни на что не надеясь. Он уже достаточно долго не выбирался на охоту и был бы не прочь немного отвлечься от назойливых мыслей и провести время с мужем. Ему хотелось показать Чанёлю себя с другой стороны, зачем-то доказать, что он лучше того паренька. – На охоту хочешь? – омега промычал в ответ. – Жду у главных ворот. Слуги помогли Бэкхёну подготовиться, облачая его в серые одеяния, собирая тёмные волосы и осторожно завязывая повязку на лбу. У центральных ворот верхом сидели уже четверо сопровождающих слуг. – Верхом хоть держаться умеешь? – игриво хмыкнул Чанёль, предвкушая его нелепые попытки вскарабкаться на лошадь. – Ещё как, – хитро ухмыльнулся Бэкхён, резво оседлав лошадь караковой масти. В тёмном взгляде мужа скользнуло удивление. Гордо вскинув голову, двинул лошадь вперёд, не дожидаясь замешкавшегося Чанёля. Они рысцой преодолели суетливые улицы города и каменистую дорогу вдоль неглубокой бурной реки, наконец-то добираясь до леса. Частые деревья быстро мелькали, поглощая резвых лошадей всё глубже. Чанёль подал знак, и они спешились. Бэкхён ловко закрепил колчан со стрелами на груди, совсем мастерски обращаясь с искусно изготовленным луком. Он натянул тетиву, привыкая к чужому луку, и рассмотрел стрелы, ощупав оперение. Утреннее солнце уже достаточно сочилось меж резных пыльных листьев, освещая лес. Двое слуг остались с лошадьми, а двое последовали за парнями, внимательно оглядывая округу. Птицы суетливо щебетали, а где-то недалеко послышался шорох в кустах. Бэкхён быстро схватил стрелу и натянул тетиву, готовясь вот-вот выстрелить. Никто не показался. Они бесшумно двинулись дальше. – Господин, там! – шепнул слуга, указывая на мелькнувший силуэт оленя. Они медленно приблизились, не выдав себя. Олень настороженно поднял некрупную голову, быстро оглядываясь. Тонкие пальцы сжали мягкое оперение стрелы, натягивая упругую тетиву. Бэкхён навёл лук, продумывая траекторию, чтобы не задеть высокий куст и попасть точно в добычу. Тихий свист и обе стрелы вошли чуть позади плеча оленя, пробивая лёгкие и задевая сердце. Омега поднял удивлённый взгляд, встречаясь с таким же взглядом Чанёля. Бэкхён хитро ухмыльнулся, зная, что ему удалось удивить парня. – Неплохо, – улыбнулся альфа, опуская лук. – Ты тоже хорошо стреляешь. Слуги кинулись к рухнувшему животному. – Семьсот восемьдесят два шага, господин! – чуть погодя прикинул расстояние слуга, утягивая оленя к лошадям. – Почему не говорил, что увлекаешься охотой? – мягко поинтересовался Чанёль, усаживаясь на высокий тёплый камень. – Ты не спрашивал, – сел рядом омега. – Тебя редко можно застать… Бэкхён поджал губы, понимая, к чему клонит альфа. Он поднял на мужа быстрый взгляд, почему-то испытывая колющее смущение от своих поступков. Стало неловко. – Всё в порядке. Я тогда повёл себя грубо, извини. Наш брак всего лишь решение отцов. Можешь делать, что вздум… – Что? Нет! – шумно перебил Бэкхён, осекаясь, – То есть… я хотел сказать, что это моя вина. Я неправильно себя вёл. – Опять играешь? – тихо усмехнулся Чанёль. – Нет! Вовсе нет, – честно произнёс омега, погрузившись в раздумья, – Просто думаю, наши отношения начались немного неправильно… Тишина затянулась. Омега не понимал, что за перемены происходят внутри, почему он так открывается альфе и почему ему так хочется сблизиться с ним. Он затаил дыхание, ощущая, как сердце сильно бьётся в груди в томном ожидании чего-то. – …предлагаешь начать сначала? – лениво подпёр рукой щёку Чанёль, покосившись на омегу. Бэкхён впервые ощутил смущение от взгляда альфы, чувствуя, как щёки начинают стремительно алеть. Он знал, что такое поведение ему совсем не к лицу. Для омеги, который без стыда раздвигал ноги, позволял брать себя в самых развратных позах и жадно просил кончить внутрь. Таким смущение совсем не к лицу. Но неизведанное чувство так блаженно окутывало его тело, что он безвольно поддавался. – Да, – выдохнул поражённый парень, принимая метающееся согревающее чувство внутри, – если позволишь. – Ты смущаешься?! – коротко улыбнулся Чанёль, нагло разглядывая омегу, – Это мило, – поднялся он, потрепав тёмные собранные волосы застывшего мужа. – Давай попробуем. Слуги тихо шептались на кухне внезапным переменам в доме. Желание узнать друг друга увлекало их, постепенно сближая. Бэкхён больше не покидал их дом в поисках однодневного удовольствия. Он совсем не желал чужих прикосновений к своему телу. Омега хотел лишь Чанёля. Хотел не только ощутить его внутри, но и быть с ним рядом, хотел чувствовать его приятный дурманящий аромат и ловить его взгляды. Хотел, чтобы муж был увлечён только им. И его желания сбывались. Чанёль уделял ему непривычно много внимания, делился историями, которые по большей части были выдуманы. И Бэкхён знал это, подыгрывая ему и получая за это мягкие касания, ерошившие идеально зачёсанные волосы. Альфа в разы чаще появлялся в доме. Они вместе ели, иногда выбирались на охоту и верховую езду и практиковались в стрельбе из лука. Он любезно помогал Бэкхёну, едва тот что-то попросит. А просил омега часто. Чанёль быстро раскрывался, всё больше привлекая влюблённого омегу. Они проводили достаточно времени вместе. Теперь они были похожи на пару, и это вызывало волнение. На заднем дворе, утопая в зелени и пышных цветущих кустах, стояла красивая беседка с четырёхскатной крышей, массивными столбами и низкой деревянной оградой. От неё шла невысокая лестница, переходящая в тропку из крупных плоских камней, пролегающих через неглубокий водоём. Из беседки лилась красивая мелодия. Слуга молча вошёл, совсем бесшумно, стараясь не отвлечь молодого господина, расставил приборы за небольшой столик и налил ароматный цветочный чай. – Ваш чай, господин, – откланялся он, удаляясь. Пальцы перестали давить на упругие струны, и Чанёль немного потёр подушечки, разминая их. Он испробовал как всегда вкусного чая, отвлекаясь на плеснувшуюся рыбу и вновь принимаясь извлекать из деревянного инструмента мелодию. – Мой муженёк не только красивый, но ещё и талантливый? – привлёк к себе внимание Бэкхён, вальяжно облокотившись о массивный столб. Чанёль усмехнулся, провожая мужа взглядом. Сегодня он почему-то особенно прекрасен. – Это комунго? – поинтересовался парень, хватая тонкими пальцами абрикос в меду. – Да. Умеешь играть? – Нет, – удивился парень, ища глазами чего бы попробовать ещё, – сыграешь? Чанёль левой рукой прижал шёлковые струны к деке и бамбуковой палочкой начал перебирать их, извлекая из инструмента приятную, чарующую мелодию. Бэкхён увлечённо рассматривал ловкие пальцы, из-под которых выбивался отрывистый, своеобразный, но такой завораживающий звук. Альфа ухмыльнулся, внимательно наблюдая за застывшим парнем. – Это очень красиво, – шепнул Бэкхён, когда муж закончил играть. – Хочешь, научу? – Что?! Нет, не стоит! – препирался омега, но альфа положил инструмент ему на колено и уселся позади выпрямившегося парня. Бэкхён оцепенел, чувствуя, как Чанёль прижимается к нему грудью, упираясь подбородком в напряжённое плечо. Эта близость лишала здравого ума. Крупная ладонь обхватила его кисть, нервно сжимающую тонкую палочку. – Расслабься, – шепнул Чанёль, немного тряхнув его кисть. Помогая тонким пальцам давить на струны, он вёл его руку, умело перебирая тугие струны. Из цитры вновь выбивалась та прекрасная мелодия, но Бэкхён её не слышал, сосредоточившись только на мысли, что чувствует Чанёля. Альфа перестал давить на пальцы омеги, не отстраняясь. – Ты меня совсем не слушаешь, – сдержал довольную ухмылку Чанёль, кося тёмный взгляд на зардевшегося парня. Он прижался к его пылающей гладкой щеке, ощущая мелкое вздрагивание. – Твой запах такой слабый… – произнёс Чанёль, продолжая удерживать не вырывающегося омегу. – Я пью отвары, – хрипло ответил Бэкхён, с трудом удерживая свой опьянённый разум в реальности. – Зачем? – мягкие губы осторожно коснулись бледной шеи. Возбуждение приятно скрутило низ живота, отдаваясь в мошонке. – Подавляет течку, – неровно выдохнул он, осторожно отклоняя голову. – Не пей, – влажный язык скользнул по изгибу шеи. – Да… – Бэкхён закинул голову на чужое плечо, позволяя опалять свою кожу горячими поцелуями. Он не мог контролировать мелко дрожащее тело, так сладостно отзывавшееся на желанные ласки. Крупная рука скользнула по его плечу, переходя на часто вздымающуюся грудь и пробираясь под рубаху. Сердце омеги быстро билось, точно дикая птица в маленькой клетке. Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным, бездумно сгорая в чужих руках. Чанёль лениво потянул ленту узла, с тихим шорохом развязывая его шёлковую рубаху. Он скользнул взглядом по чистой бледной коже напряжённого торса, замечая возбуждение омеги. Горячие пальцы ловко скользнули к паху, игриво огладив сочившийся член. Чанёль скинул инструмент с его колена, быстро пройдясь ладонью по ляжке. Бэкхён сбито выдохнул, когда рука парня оказалась в штанах, наконец-то обхватывая его. Он готов был кончить прямо сейчас, не испытывая такого волнующего блаженства раньше. Чанёль игрался, жадно наблюдая за растущим влажным пятном на чужих штанах. Омега сдержанно стонал, бессильно склонившись вперёд. Альфа резко прижал его к себе, старясь стащить его штаны. – …е-если увидят? – впервые беспокоился омега. Только Чанёлю можно лицезреть его в таком неконтролируемом состоянии. Только ему позволено увидеть настоящего млеющего Бэкхёна. И только Бэкхён может наблюдать за ним и получать его ласки. Это слишком личное. Только они вдвоём должны видеть это. – Всё в порядке, – шепнул альфа, спуская с податливого парня штаны. Омега повернулся лицом к Чанёлю, чуть приобнимая его за шею и нагло вовлекая в поцелуй с привкусом сладкого тягучего мёда. Их языки напористо сталкивались, пробивая взвинченные тела будоражащей дрожью. Бэкхён поспешно отстранился от влажных губ, разрывая тонкую нить слюны, когда большая ладонь быстро задвигалась на члене. Он ещё никогда так позорно не тёк от одних рук. Омега прикрыл глаза и желанно провёл носом по шее альфы, втягивая его жгучий аромат. Тело мгновенно сковало обжигающее чувство, и он чуть прогнулся, сбито застонав. Всё будто скрутило в тугую прочную верёвку, которая тут же мягко распустилась, одаривая дрогнувшее тело приятным покалыванием. Чанёль мельком глянул на свою ладонь, перепачканную в семени омеги, и поддался его желанию. Мягкий язык Бэкхёна с напором прошёлся по чужим сомкнутым губам, вовлекая мужа во влажный поцелуй. Чанёль надавил на его поясницу, и парень встал на четвереньки, упираясь предплечьями в деревянный пол беседки. Он чувствовал, как щёки и кончики ушей обжигающе горели от смущения, будто он впервые предстал так открыто перед альфой. Крупная ладонь мягко огладила упругое бедро и ягодицу, совсем легко проходя пальцами по гладкой промежности. Он обхватил свои пальцы губами, обильно смачивая их слюной. Омега лишь терпеливо склонил голову и тяжело сглотнул, вслушиваясь в тихие причмокивания. Влажные пальцы быстро прошлись по промежности, оставляя прохладный след, и один скользнул в тугое нутро. Бэкхён напрягся, сильнее сжимая длинный палец внутри, блаженно выдыхая. От одной мысли, что это Чанёль, возбуждение будто скручивало напряжённый член и поджавшуюся мошонку, распаляя пах. Затаив дыхание, омега двинул бёдрами назад, насаживаясь на всю длину пальца, наконец-то ощущая желанную наполненность. – Так нетерпеливо… – улыбнулся Чанёль, проникая вторым пальцем и дразня постанывающего парня медленными движениями. Бэкхён задвигал бёдрами, когда пальцев стало чертовски мало. Альфа прекратил ласки, поднимаясь на колени и спуская свои штаны. Подрагивающий парень замер в ожидании, почувствовав горячую головку чужого члена, легко скользнувшую по влажной промежности. Он бегло смочил языком пересохшие губы и чуть шире развёл ноги. Ощутив проникновение головки, омега понял, что растянут недостаточно, но желание так жгуче хлестало его, что терпеть он больше не мог и дёрнул бёдрами. Чанёль мягко сдавил пальцами его талию и медленно навалился, туго проникая в распалённое нутро часто выдыхающего парня. Тёмный взгляд альфы скользнул по послушно прогнувшейся пояснице, останавливаясь на напряжённых лопатках, выступающих через его тонкую рубаху. – Больно? – застыл Чанёль, стараясь контролировать дыхание, чтобы не сорваться. Его еле уловимый запах в разы стал сильнее, совсем нагло дурманя альфу. – Нет, – соврал Бэкхён, совсем не желая сейчас задумываться о боли, которая обрушится на него через несколько часов, – можешь двигаться. Чанёль скользнул пальцем к анусу, оглаживая кольцо мышц, совсем немного помогая парню привыкнуть. Он двигался тяжело, чувствуя, как Бэкхён жадно сжимает его член. Омега упёрся головой в руки, сосредоточив мутный взгляд на своём возбуждении. От его сочившегося члена тянулась тонкая нить смазки. Мысль, что его тело так желает Чанёля возбуждала сильнее, одарив дёрнувшийся член приближающейся разрядкой. Омега, сдавленно выдыхая сквозь зубы, сжал член у основания, не позволяя себе излиться. Он не хотел, чтобы всё кончилось так быстро, но метавшееся игривое чувство скорого блаженства так приятно обволакивало его бёдра. Бэкхён мелко задрожал и резко двинул бёдрами назад, насаживаясь на член. Чанёль остановился, часто вздымая грудью. Омега жарко выдыхал через приоткрытый рот, чувствуя, что щекочущее возбуждение постепенно отходит, давая ему ещё немного времени позабавиться с мужем. Альфа дёрнул парня за плечо, помогая приподняться, а второй рукой скользнул по его груди, прижимая к своему торсу. Чанёль толкнулся резко, медленно выводя член и вновь резко толкаясь, входя почти полностью. – Сядь, – рвано шепнул Бэкхён, наваливаясь на мужа. Альфа послушался и шумно выдохнул, когда его напряжённый член оказался полностью внутри горячего парня. Шёлковая рубаха омеги мягко спала до локтей, одаривая оголившуюся кожу обжигающей прохладой. Бэкхён задвигал бёдрами, постанывая сквозь сбитое дыхание почти в унисон с Чанёлем. Он дразнил и себя, и мужа, нахально игрался с возбуждением. Двигался резко и напористо, подгоняя скрутившее возбуждение и скорую разрядку чуть ли не до головки члена и тут же останавливался, дрожа от отхлынувшего чувства. Он хотел, чтобы это не прекращалось, нагло доводя альфу до исступления. Парень удивлённо ахнул, когда сильные руки подхватили его под бёдра, и он прильнул спиной к Чанёлю. Член альфы быстро задвигался внутри, погружая беседку в громкие хлюпающие звуки и стоны ошеломлённого омеги. Бэкхён несдержанно вскрикнул, когда его сковало подходящее блаженное ощущение, пробивая крупной дрожью. Ему не хватало воздуха, неприятно обжигая лёгкие. Чанёль, увлечённо наблюдая, стиснул зубы, продолжая в том же быстром ритме. – С-стой! – неосознанно вцепился ногтями в удерживающие его руки, не в силах справиться с нахлынувшим ощущением совсем скорой разрядки. Тело омеги внезапно прогнулось и он, широко распахнув глаза, замер, открыв рот в немом стоне. Его в мгновение сковало острое удовольствие и парень, совсем не ощущая слюну, стекающую по подбородку, рвано стонал, приняв ещё один глубокий толчок и бурно кончив. Он поражённо откинул голову на плечо альфы, крупно содрогаясь в его руках, чувствуя приятную опустошённость. Будто из него выжали всё, что было возможно. Пустоту, которая до сих пор стояла в глазах точно яркие фонари с фестиваля, ласкающие мягким светом. Он тяжело дышал, пульсирующе сжимая внутри напряжённый член Чанёля. Альфа судорожно выдыхал, с большим трудом сдерживая своё желание наполнить парня прямо сейчас. – Ещё не всё, – совсем хрипло шепнул одурманенный альфа, помогая обессиленному парню встать на четвереньки. Мало что осознавая, омега подавался всем действиям Чанёля, принимая быстро скользнувший член по чувствительным стенкам. Развратные звуки вновь наполнили беседку. Омега вымотано выдыхал, не теряя связь с реальностью только из-за довольных стонов мужа. Его ещё никогда не доводили до такого упоённого бессильного состояния. Он с трудом держался на дрожащих руках, медленно опускаясь и послушно прогибаясь в пояснице, наконец-то прильнув влажной грудью и щекой к деревянному полу. В следующий раз он обязательно отплатит мужу, заставит его ощутить это безумное исступление. Только единственная мысль витала в его затуманенной голове: он ещё поиграет с Чанёлем. Альфе хватило пары быстрых толчков до самого основания, чтобы несдержанно излиться, наполняя стонущего омегу. Парень облегчённо улыбнулся, ощущая приятное жжение от чужого семени. Напряжённый член легко выскользнул, и разморённый альфа мельком глянул на его покрасневшую влажную промежность, перепачканную в смазке и семени. Он снял свой длинный жакет приятного зелёного цвета, мягко накрыв его бёдра, всё ещё горящие от не отступающего удовольствия. – Могу я считать это нашей брачной ночью? – шутливо шепнул разомлевший Бэкхён, наблюдая за увалившимся рядом мужем сквозь приоткрытые глаза. – Нет. Не стоит. – Почему? – удивился омега. – В брачную ночь, – перевернулся на бок Чанёль, – я постараюсь гораздо лучше, – довольно ухмыльнулся он, смущая парня. – Я тоже, – игриво шепнул Бэкхён, лениво касаясь пересохших губ мужа.