timeless // jjp

Словно мощный удар по голове. Чжинен не мог прийти в себя. Писк, стоящий в ушах не давал голове работать, перед глазами все расплывалось, он не мог понять, что происходит и почему он вообще себя чувствует так, словно… — О, черт! Словно у него снова случился внезапный скачок. Такое случается не впервые. Первый раз был лет двадцать назад, когда Паку было три. Тогда его способности начали проявляться, и он внезапно очутился в Чикаго в 1925 году. Мальчик не понимал, каким образом он оказался в каком-то баре, когда должен был спать в кроватке в обнимку с Чеддером (его плюшевым зайцем). К счастью, его отец довольно быстро нашел его. Такие скачки случались редко, потому что мальчик взрослел и учился контролировать себя, но сейчас они происходят все чаще. Сейчас Чжинен видел перед собой улицу, очень похожую на ту, где он жил раньше. Для него было облегчением все же оказаться в Корее, хоть и, как понял парень по нарядам на людях, в восьмидесятых. Он взглянул на часы: 12.43. Что ж, не час ночи — уже хорошо. Хотя бы люди по улицам ходят… Пак решил действовать по уже давно сложившемуся плану: прикинуться сумасшедшим, разузнать о городе, годе, вернуться домой в течение 24 часов. — Извините, молодой человек, не подскажете, какой сейчас год? — спросил Пак у проходящего мимо юноши. — Боже, ты, что, сумасшедший? — провал. От Пака отмахнулись. Он всегда знал, что люди в Корее — бессердечные. — Девушка, скажите, пожалуйста, что это за город? — еще одна попытка. — О, вы, должно быть, заблудились, — улыбнулась ему девушка, — это Чинхэ. — Спасибо, я очень вам признателен. — Не за что, до свидания! — Всего доброго! — ладно, у неё есть сердце, Пак признал это. — Молодой человек, простите, пожалуйста! — крикнул Чжинен, вслед удаляющемуся парню. — Эй! — ох, как Чжинену это не нравится. — Парень, ты оглох? — донеслось до его ушей. — Простите, это вы мне? — Ну, если ты видишь здесь еще кого-то странного… — Твою мать… Ну, а что? Что еще мог сделать Пак? Дать отпор банде хулиганов из восьмидесятых? Пять человек! А их главарь выглядит так устрашающе… Нет, о таком Чжинен не подумал, когда сказал, что путешествовать во времени — круто. — Сынок, ты понимаешь, что это за способность? Понимаешь, что с тобой происходит? — Да, пап. — Ты понимаешь, что плохие люди могут использовать тебя в плохих целях? — Да, папа. — Я могу уберечь тебя от этого, только если ты перестанешь баловаться с этим. Не исчезай внезапно и не во время тренировок. И во время скачков… старайся сдерживать себя. — Да, папа, — глаза мальчика наполнились слезам. В этот раз он попал в 1943 год. В Америку. В конц-лагерь. То, что видел мальчик — не должен видеть ни один ребенок в мире. Хоть ему и удалось спрятаться за мешками, он видел, как нацисты клеймили пленных. Он слышал крики, ему было физически больно. Он не хотел там оказаться. Скачки работают так — если ты чем-то сильно впечатлён, оно отпечатается на подкорке мозга, и тебя перенесет туда, где это произошло. Голова кружится, время словно замедляется. Чжинен плохо слышит, но пытается бежать. Когда к нему возвращается рассудок, он понимает, что хулиганы сокращают расстояние. Он забегает в ближайшее кафе. — Могу я воспользоваться уборной? — Конечно. Он забегает в туалет и закрывает его на щеколду. Безопасность. Безопасность. Газета. Должен быть написан год издания. 1984. — Что ж, мистер Оруэлл, я не вижу никакого большого брата, — Чжинен усмехнулся и был уже счастлив, что сможет вернуться домой. Пак напрягся, подумал о доме, о своем родном 2020-м годе, хоть и немного дерьмовом. Дыхание учащается, пульс увеличивается, и… Ничего. — Что за черт?! Вторая попытка. Снова ничего. Не могут же они держать газету прошлого или позапрошлого года. Чжинен осторожно выглядывает из-за двери туалета, желая узнать, ушли ли эти парни, и увидев, что путь чист, он решается выйти. — Извините, пожалуйста, а какой сейчас год? — спросил он у проходящей мимо официантки. — 1984. — Спасибо. Он выходит из кафе и направляется в ближайший пустой переулок, где он сможет переместиться так, чтобы его никто не видел. — Долго же ты. Я уж заждался, — раздался голос позади Пака. — Ох, черт… — Чжинен измученно вздохнул, — что тебе надо? — Что мне надо? Ты меня разозлил парень, тебе придется ответить за плохое поведение, — нападающий явно был не в духе, Чжинен чувствовал назревающую драку. — Слушай, чувак. Давай я просто сейчас перекинусь в свой 2020-й, а ты останешься здесь и будешь бить других, не меня, ладно? — да, рассказать первому встречному, еще и такому, что перемещаешься во времени — очень хорошая идея. — Думаешь, можешь шутить со мной? — Нет, я серьезно. Сейчас ведь 1984 год? — Не заговаривай мне зубы, придурок. — Я серьезно, парень! Посмотри на меня. Такой одежды, как у меня, еще не придумали. Посмотри! Это наушники. Видишь, маленькие. Так, ладно, у вас тоже наушники есть, — Чжинен долго думал, что же в нем такого необычного, что отличает его от людей из восьмидесятых, и спасибо Стиву Джобсу, — Вот! Смотри! — он достает из кармана уже побитый, но такой необходимый сейчас айфон. — Это телефон! — Ты шутишь? Телефоны стоят у нас в домах. С проводами. И они точно не похожи на маленькие коробочки. — Нет, это правда телефон! Ну зачем мне врать о таком? — Так, ладно. Скажи тогда, что случится в следующем году? — Выйдет фильм! Да! Выйдет фильм «Назад в будущее». О путешествиях во времени. — Ну конечно… — Я серьезно. — Ладно, допустим, ты путешественник во времени. Тогда почему ты не переместился, пока был в кафе? — хороший вопрос. Проблема в том, что даже Чжинен не знает ответа на него. — Я не знаю. Вот, смотри, — Пак снова напрягается, думает о доме и о своем годе, а хулиган видит, как волосы парня немного поднимаются, как под ветром, видит даже искорки, что светятся вокруг этого чудика, видит, что-то необъяснимое. Вау, видимо этот шизик действительно волшебный! Искр вокруг парня становится больше, но все это просто прекращается, словно у юноши иссякли силы. — Охренеть! Я такого ни в одном комиксе не видел! Слушай, может тебе надо отдохнуть, эм… — Чжинен. Пак Чжинен, — представился парень, протягивая руку. — Им Джебом, очень приятно. Ты прости, что все так вышло. Я бы не стал докапываться если бы знал, что ты во времени скачешь. — Так ты, значит, задрот, — усмехнулся Пак. — Ты совсем? — Только задроты читают столько комиксов, чтобы высказываться как ты. Мне отец рассказывал, — снова головокружение одолело Пака. В этот раз дыхание сбивается и поднимается давление. Чжинен чувствует, как его пульс учащается. Он не слышал и не видел своего собеседника. Он словно теряет сознание… Руины города. Глаза застилает пыль. Ни единой души. Кругом лишь сковывающая пустота. Чжинен чувствует холод, пробегающий по коже. Он чувствует какой-то глюк у себя в мозгу. Он не знает, как это объяснить. Он просто чувствует, как его мозг отказывается работать. Он помнит, что минуту назад он был в 1984 году. Два часа назад — в 2020. Он стоит в развалинах, пытаясь понять, снится ему это, или он переместился в тот день, когда человечества не стало. Это все смахивает на сюжет «Академии Амбрелла», только его семья нормальная, и сам Чжинен не застревал в теле себя, тринадцатилетнего. Эти сбои ему совершенно не нравятся. Ему нужно найти отца. Только он сможет объяснить, что с ним и как ему вернуться домой. — Отец! Господи, да. Мы же в Чинхэ! — Я не твой отец. — Боже, да при чем тут ты, — Чжинен отталкивает Джебома, вставая с земли. — мне нужно найти моего отца. Сможешь мне с этим помочь? Люди настороженно косились на парня, который совершенно не соответствует времени. Джебом решил отвести его к себе и отдать ему пару своих вещей, чтобы тот выглядел, будто он действительно живет в восьмидесятых. Как Чжинен и говорил, Джебом (или Джейби, как он сам просил себя называть) оказался тем еще задротом. Войдя в комнату юноши, он увидел постеры на стенах. Здесь было много добра: «Терминатор», «Люди Икс», даже «Супермен», которого Чжинен не особо жаловал. Хоть Им и отговаривался, спихивал все на подростковый возраст, они все же обсудили парочку комиксов, и Чжинен случайно сказал, что выйдет еще несколько частей «Терминатора», а на вопрос «хорошей ли будет последняя часть?» тактично промолчал. Переодевшись по последней моде и чувствуя себя полнейшим идиотом, Чжинен вместе со своим новым другом отправился на поиски единственного спасения — отца. Несмотря на то, что люди больше не косились на него, Паку все равно было не комфортно. Несмотря на то, что он нередко перемещался во времени и во время тренировок, и втайне от отца, Чжинен никогда не пытался влиться в то время, в котором оказывался. Он просто наблюдал, прятался по углам, смотрел, как действительно жили люди. Он просто хотел знать чуть больше, чем позволено. Если бы отец узнал, что Чжинен специально десять лет назад переместился в 2000 год, чтобы узнать, почему же все-таки развелись родители, он бы наверняка расстроился. Он не хотел, чтобы сын чувствовал себя «уродом», как его однажды назвала его мать. Он не хотел, чтобы Чжинену было больно. Но Чжинен все узнал. Именно тогда скачки начали учащаться, а возвращение было все болезненнее. Но сам юноша не говорил об этом отцу. Никогда бы не сказал. Они с Джейби обошли половину города. Оставалось всего девятнадцать часов. Никто не знал человека, похожего на отца Чжинена. Пак просто потерял всю надежду. — А если ты не вернешься домой через 24 часа, что случится? — спросил Им, пытаясь хоть как-то разговорить Пака. — Ну, случится сбой во временной системе, и меня засосет в черную дыру, — с абсолютно серьезным видом ответил Чжинен. — И почему ты так спокойно об этом говоришь?! Ты хоть понимаешь, что такое черная дыра?! Это не просто смерть, чувак! — но тут Пак просто не смог сдержать смех. Он смеялся на всю улицу, прикрывая рот ладонью. — Да иди ты, придурок. — Как ты мог на это повестись, боже! — Чжинен стукнул Джебома по плечу, и Им почувствовал мурашки на спине. Разряд тока, прошибающий до костей. Это точно какая-то временепутешественническая болезнь. — На самом деле, я просто не смогу вернуться домой. Я не знаю, как это понятно объяснить… В общем, это как когда ты едешь в другой город из родного надолго, и тебе не хочется возвращаться домой, а дома — наоборот — ты отдашь все, чтобы уехать оттуда. Так работает и мой мозг. В своем времени я могу жить, сколько хочу, и все равно иметь возможность перемещаться, но оставшись в чужом времени, там, где меня не должно быть, я уже не смогу вернуться домой, потому что мозг этого не захочет. Мой отец называет это «Эффект города мечты». — Это не так страшно, как черная дыра, но все равно тоскливо. — Да уж… Остается пятнадцать часов. Поиски все еще не увенчались успехом. Во всем городе ни один человек не знает его отца. Ну не может ведь быть такого. Отец всю жизнь живет в этом городе, и именно тогда. Когда он нужен своему сыну — его нет! Так, стоп… — Какое сегодня число? — 25 июня. — Точно! Нам надо на выезд из города! Чжинена осенило. Его отец любил рассказывать детям истории о своей молодости. И Чжинен часто слышал ту самую историю из 1984 года. Мистер Пак всегда очень увлеченно говорил об этом дне. Дне, когда сделал предложение своей будущей миссис Пак. Чжинен даже несколько раз представлял себе эту картину. Представлял, как мама стояла рядом с цветущей сакурой, а отец в это время, встав на одно колено, подарил ей кольцо. То самое, которое Чжинен часто носит с собой. Прибежав к дому Има, они сели в машину и поехали на всех парах на окраину города. — Есть! — Крикнул Пак, вылетая из машины. Он увидел, как его родители прогуливались по аллее. Он сел обратно в машину. — Выйди и позови его в машину. Скажи, что это срочно. Маме нельзя меня видеть. Это может привести к плохим последствиям. — Что? Ты думаешь, он меня послушает? — Да. Скажи, что это касается путешествий во времени. Джебом вышел из машины и, сделав лицо посерьезнее, твердым шагом двинулся в сторону пары. — Господин Пак? — Да, а вы, простите… — Мне не нужно представляться. Не могли бы вы срочно пройти со мной к машине. Это касается времени. — отец Чжинена заметно заволновался. Сын понимал, почему. Отец часто говорил, что их способность может быть полезна для спец служб, особенно в это время. Сев в машину, Пак старший был ошарашен. Парень в машине был похож на его теперь уже невесту. И когда Чжинен объяснил ситуацию, ему все стало ясно. Сыну нужно было помочь, потому что он даже представить не мог как бы страдал, если бы его ребенок остался не в своем времени навсегда. Он объяснил ситуацию невесте настолько, насколько ей можно знать обо всех тонкостях жизни ее будущего мужа. Он расскажет ей. Но позже. — Так, ты узнавал точную дату? — спросил старший у своего сына. — Да, 24 июня 1984 года. Я переспрашивал. — Ты помнишь дату, в которой ты находился перед скачком? Там, в 2020? — Да, я помню. — У тебя были сегодня какие-то видения или обмороки? — спросил мужчина, осматривая лицо и глаза Чжинена. — Да. Дважды. Первый раз — когда я вспомнил скачок в 1943 год. Я будто смотрел на себя со стороны. Второй раз был страшнее — я переместился далеко. В будущее. Там были сплошные развалины. Как будто апокалипсис. — Ты был там один? — Да, абсолютно один. — Это плохо. Вот что, Чжинен, мы сейчас поедем домой и я попробую отправить тебя в твое время. Но с одним условием. Тебе нужно сократить количество прыжков. Максимум два в полгода. — Почему? — Твой организм устал бороться с временной сеткой. Он истощается. Если ты и дальше будешь так часто перемещаться, то не протянешь долго. Ты либо умрешь в своем году, либо тебя разорвет между прыжками. — Что это значит? — вмешался в разговор Джебом. — Это значит, что его ждет забвение, — он перевел взгляд с Има на Чжинена. — Никто о тебе не вспомнит. Все, что каким бы то ни было образом связано с тобой, не будет существовать. Ты не родишься. Не сделаешь ничего. О тебе никто не будет знать. Ты изменишь ход истории. И ты знаешь, чем это может кончиться. — Вот что это за апокалипсис. — Да. Это он. Так, надо торопиться. Они приехали к дому Паков, который выглядит по-другому. Отличается от дома, в котором вырос Чжинен. Но одно в этом доме никогда не изменится — кабинет отца. Огромное помещение в подвале дома, больше похожее на кабинет психолога, а не путешественника во времени. Господин Пак усадил своего сына в кресло, попросив Джебома подождать снаружи, но тот отказывался, просил позволить попрощаться. Чжинен не хотел прощаться. Он надеялся, что они встретятся в 2020, что Джебом еще будет жив. Обнимая Чжинена на прощание, Джебом отдал ему записку, которую сказал развернуть только когда тот попадет домой. И теперь у Пака было больше мотивации. — Чжинен, нам пора. — Да, отец, — слезы застилали глаза, но Чжинен не мог позволить им упасть. Не мог позволить себе показать слабость. Подключив сына к аппаратам для отслеживания пульса, давления, мозговой деятельности, Пак начал задавать ему вопросы о 2020 году. Все, что близко парню. Чжинен пытался визуализировать дом, семью, все, что было ему дорого. Погрузив сына в сон, Пак направил работу его мозга на воспоминания. Эта ночь обещала быть очень долгой. Осталось три часа. Глаза Чжинена распахнулись. Синее пламя, горящее в них открыло портал. Искусственный прыжок. Ему удалось это сделать. Его сын будет жить! Чжинена утягивает в портал. Последнее, что он говорит: «Спасибо, пап». *** Чжинен с трудом открывает глаза, лёжа в кабинете отца. На столе стоит их совместное фото в рамке. Электронные часы показывают 12.43. Он поворачивает голову вправо и видит на улице дерево, которое они с отцом сажали, когда Чжинену было десять. — Ты очнулся? — Папа, — слова даются с трудом, дышать тяжело, двигаться невозможно. Такое Чжинен чувствовал в последний раз, когда ему сломали ребро. — Какой сейчас год? — 2020, сынок. Ты молодец. — Пап, спасибо. — Ты должен благодарить себя. Не знаю, что случилось, но ты очень сильно захотел домой. — Записка! Она могла уцелеть? Мне отдали записку! — Пак шарил по карманам, искал ее и наконец нашел комочек бумаги в кармане брюк. Глаза Чжинена округлились в удивлении. Он запомнит этого парня надолго. Пак посмотрел на дату на часах — именно сегодня. Сегодня он сможет увидеть его. Подорвавшись с места, он начал собираться на встречу. Ему интересно, каким стал Джебом спустя 36 лет. Он представлял себе морщинистого мужчину в возрасте, одетого просто, но дорого. Он чувствовал, что Джебом станет большим человеком в Корее. Он верил в судьбу. После всего, что с ним случилось — обязан был верить. — Боже. Ты что, на свидание собираешься? — открыто издевался над сыном господин Пак. — Не важно, я же не спрашиваю, почему ты сделал маме предложение посреди ночи. — Судьба, сынок. — «Все происходит так, как должно происходить. Но нам дана привилегия следить за решениями судьбы.» Я помню, пап, — с улыбкой ответил Чжинен. — Я не сомневаюсь. Найти тот самый переулок было крайне сложно. За 36 лет городок успел поменяться, да и того игрового центра нет больше. На его месте стоит фешенебельная кофейня. «Каждому времени свой тренд», — подумал Пак, вздыхая. Его глаза расширились, стоило ему увидеть то, по чему он спел заскучать. Он не изменился. Совсем. Его лицо абсолютно такое же, какое и было. Он не постарел ни на год. Словно время над ним не властно, и он так и остался двадцатилетним парнем. — Ты… Как ты?.. Почему тебе не 56?! — Ты ведь видел записку, — ответил Джебом, улыбаясь тому, кого он ждал эти 36 лет. — Я поверить не могу! — Чжинен бросился в объятия парня, понимая, что меньше, чем за сутки этот юноша (или сколько бы ему ни было лет) стал его союзником и другом. Нет, даже больше. — Я так скучал, — сказал Джебом, обнимая Пака, стоя в том самом переулке, где 36 лет назад встретил шизика, путешественника во времени, который не удосужился приготовиться к прыжку. Он был рад, что ушел тогда из центра контроля аномалий. Просто рад, что нашел свою судьбу в этом переулке. — Знаешь, а ты был прав насчет «Назад в будущее». Он правда вышел. — Ты разве не… — в недоумении сказал Чжинен, намекая на способности Има. — Я не прыгаю во времени. Просто я старею крайне медленно. Я живу как все обычные люди, только дольше. — Тебе не стоит называть себя обычным, мистер «вечно красавчик». — Так ты признаешь, что я красавчик? Этот вечер был одним из многих, что они провели вместе. Много лет они были счастливы. Такой судьбы желают многие, и они не могли жаловаться. Чжинен прыгал во времени всё реже. После исследований отца, Пак понял, как эффективнее контролировать внезапные скачки, не без помощи господина Пака, конечно же. Чжинен и Джебом поженились в Америке и переехали в Сеул. Они жили обычной семейной жизнью, даже после того, как смерть разлучила их. «Не только ты дружишь со временем. 23.09.2020, 15.00, тот переулок, где мы встретились. JB»