Тепло наших тел

Холод. Холод — это зло, ужас в чистом виде. Если бы мне предложили выбрать самую мучительную смерть, я бы точно ответил, что это холод. Только вот… меня не спрашивали, как именно я хотел бы умереть. Нас было много. Мы не старались причинить вред. Мы лишь хотели справедливости, пытались сказать, что подрисовав лишний нолик в итогах голосования, Этот человек выбрал мучительно долгие проклятия и неописуемое негодование со стороны народа. О, Он точно знал куда это приведёт. Может, именно поэтому его приспешникам был отдан однозначный призыв к действию. Нас поставили почти вплотную. Очешуительно морозно было в тот вечер на улице. И не важно, что многие из нас были одеты не по погоде. Дикий холод, вперемешку с ощущением неизбежности действовали на психику, словно звук электрошокера на бездомную собаку. И мы не могли ничего поделать. Страх заполнял нас до краёв, и не выплёскивался, когда нас роняли, ударяли, делали существенные прорехи в нашей неидеально-тонкой коже. Как будто мы преступники категории А и поголовно наркоманы, убийцы, расчленители тел и садисты. Я вообще-то программист. Вернее, когда-то давно им был. Сути дела это не меняет. От сильного ветра нам приходилось скрываться за телами друг друга. Ты стоял так близко, что повернись я к тебе, ты бы разглядел каждую каплю моей боли среди бездумного беспорядка моих мыслей. Мы были рядом примерно два часа. Ты аккуратно прислонялся к моей руке, потому что знал, что оставшиеся после нападения знаки точно не исчезнут за два грёбаных часа в холодильнике. Ну, хоть кровь остановилась… Знаешь, я ведь молился тогда всем существующим и несуществующим богам, только ради того, чтобы мы выжили и ты остался невредим. Да, именно ты. За себя я перестал волноваться, как только увидел, как тебя заламывают. Да и вообще, я не уверен, что до места, где мы тогда стояли можно было бы добраться в невредимом состоянии. Парню впереди сломали руку, ещё одному пробили колено. И это только то, что мы смогли разглядеть в этом сумасшедшем потоке бессвязных криков о помощи, матах и конечно же боли. Мы с тобой упорно хранили молчание, даже когда к нам подошёл неопытный полицай и начал расспрашивать о роде нашей деятельности. — Программист — Репортёр По вашей логике, я верно рассылал агетативную рекламу с призывом к убийству Этого человека? А Лёша рассказывал о ужасах нашей неидеальной страны на многомиллионную аудиторию? По факту я разрабатывал программы и «чинил» сайты, а Лёша вёл любительское шоу про технику. Мы ведь только встретились в парке и шли в ближайшее кафе, когда вы поинтересовались, что в наших рюкзаках. Чёрт, да там всего-то лежала камера и пару материалов со съёмок. Сценарий, исправленный сценарий, сценарий, который понравился всем Лёшиным коллегам. Три небольшие папки с листами. Серьёзно? Бумага и куча металла? Что ещё приготовил для нас этот чёртов мир? Когда у меня начали затекать руки, ты незаметно толкнул меня, заставляя оторваться от «увлекательного» созерцания рисунка на шарфе парня, который по счастливой случайности надел его прямо перед выходом из дома, из-за того, что болел. Одними губами ты спросил меня, всё ли хорошо. «Хорошо? Нет. Как всё может быть хорошо, когда нас с тобой приволокли сюда и бросили на холодную землю, заставляя распрямиться и молча терпеть нестерпимую боль.» Я бы кричал. Я бы кричал во всё горло, да только ты был рядом всё это время, а я боялся оттолкнуть тебя и привлечь внимание нехороших людей в спец костюмах. Прости. Я не должен был тогда покачиваться из стороны в сторону, пытаясь согреться и хоть как-то не упасть в обморок. В моём животе было пусто. Казалось, что желудок начал переваривать желудочный сок, наверно от этого мне становилось так хреново. В конце уже я не выдержал. Прильнул к тебе и постарался не задеть покалеченные места, которых, поверьте, было не мало. Я улыбнулся, хоть и понимал, что это выглядело измученно и неправдоподобно. Но ты улыбнулся в ответ, и я улыбнулся по-настоящему. Мы были ближе, чем когда либо. Я слышал стук твоего сердца, твоё рваное дыхание и чувствовал, как напрягаются мышцы на руке, к которой я прислонился, чтобы погреться. Мы были ближе, чем когда либо, но я бы даже тогда не смог сказать тебе всего, что хотел уже несколько лет. Например, что ты полная скотина и не замечаешь моих чувств, а может и замечаешь, но игнорируешь. От этого ты скотина ещё больше, потому что я бы принял любую критику по поводу себя. Конструктивную, неконструктивную, чёрт, да даже если б ты начал поносИть меня, на чём свет стоял, это бы я тоже понял. Но ты молчишь. Сказать о том, какой ты, я уже не успею. Виной этому стала вполне настоящая пуля, сделанная из самого обычного металла. Даже не из резины. Вообще, стреляли не в меня. А человек в которого целились даже близко не стоял рядом со мной. Попали в плечо. Боль была адской. Хотя, даже не смотря на то, что жизненно важных органов поблизости не оказалось, крови я тогда потерял столько, сколько не видел даже в фильмах про убийства. В глазах темнело нестерпимо медленно. Я чувствовал всеми клетками, насколько сильно хотелось, чтобы это закончилось. Я ждал. Ждал, только вот не знаю чего я ждал. Ты с ужасом смотрел на моё ранение и я видел, как ты умирал внутри. Я же внутри был давно мёртв. А теперь и снаружи. Единственное, о чём сожалею, что не рассказал тебе всего полностью. Я видел твою боль и должен был прекратить твои внутренние мучения простым «всё нормально, не так уж и больно», но молчал. На глазах уже давно виднелись слёзы. Я тихо всхлипывал и порой поскуливал, закусывая губу, чтобы никто не догадался, что мне больно. Ты же тихо шептал что-то мне на ухо. В твоих словах я различил лишь «горячий чай… тёплая постелька… обогреватель». Тебе явно тоже было холодно. Ты старался обнять меня, но наши руки были стянуты хомутами. Я смотрел в твои «говорящие» глаза и мне становилось немного легче. Я положил свою голову на твоё плечо, даже не смотря на то, что ты был выше, и просто закрыл глаза. Прислушиваясь к затихающему сердцу, я чувствовал неприятный ком. Вскоре всё кончилось. «Я ушёл, а ты то остался. Тебе было в миллионы раз хуже» — думал я, поднимаясь куда-то вверх, но не собираясь терять тебя из виду. Я честно думал тогда, что это конец, прибыв в какое-то странное место, отдалённо напоминающие вокзал. Вернее, зал ожидания. Было темно, тихо, а главное тепло. Я сел на ближайший стул и задремал, надеясь проснуться от звона будильника в своей кроватке, но проснулся от твоего лёгкого прикосновения. Ты обнимал меня. О боже, это именно то, о чём я мечтал весь вечер. Я видел лишь твою широкую улыбку и живые, говорящие глаза. — Как ты умер? — Спровоцировал одного из зачинщиков, и он не думая выстрелил в меня. — Во всяком случае, тут гораздо лучше чем там, но… зачем? Я был рад, что снова чувствовал твоё тепло. Ты отстранился, на секунду, словно задумавшись, и я уже пожалел, что задал этот вопрос, но ты лишь загадочно прошептал: — Думаю без тебя я давно был бы мёртв внутри. Не видел смысла жить, если ты умер.