Похоть и боль

Падме не ожидала того, что сделала. Она не думала о том, что возможно подобное. Ведь убивать Асоку сенатор Набу не имела и в мыслях, как и вообще чего-то другого, просто неслась на волне свой злости, вызванной словами наглой тогруты. И разозлили они её в первую очередь потому, что были правдивы и поэтому падали в душу как острые камни. Права она, эта девчонка, сотню раз права. Падме и в самом деле не пара своему мужу. Слишком старая, слишком интелегентная, слишком отличная от него по статусу. Но как же не хотелось признавать своё несовершенство и как же хотелось отомстить той, что позволила ей увидеть свою слабость. И Падме схватила первое, что попало под руку, к большому несчастью оказавшееся саблей и всё закончилось вот так. Но женщина ещё не успела этого понять и потому опять занесла клинок оружия над привалившейся к стене, смертельно бледной, истекавшей кровью Асокой, чтобы закончить то, что сама же неосознанно начала. И вот сабля вознеслась над головой Падме, вот взмахнула рука и клинок упруго вытянулся, готовый к последнему, смертельному удару своей несопротивляющейся жертве, вот уже всего сантиметр остался до рокового касания... Как тут же рядом с металлическим тонким клинком непостижимо каким образом вырос иной, синий, представляющий собой поток чистой энергии. С тихим гудением, он одним точным и быстрым движением он сделал так, что его металлический собрат в долю секунды оказался обезврежен и отсеченный с тихим стуком упал на пол. Падме остановилась в недоумении, кто же мог помешать ей вершить правосудие? И подняв глаза вверх, она увидела прямо над собой смотрящие прямо ей в душу такие же, как клинок, небесно-голубые глаза своего мужа. Сейчас они выражали только холодное презрение.

***

Энакин почти успел долететь до храма, прежде, чем заметил, что чего-то не хватает в его обычной экипировке. Сперва он долго не мог понять, что именно мог забыть, но когда отметил, что Оби-Ван сегодня почему-то ему не звонит и решил проверить в порядке ли коммуникатор, заметил, что его с ним просто нет. И мигом повернул к дому, времени, чтобы не опоздать на Совет, оставалось впритык, иначе, не сносить Скайуокеру свой Избранной головы. Думая, что в квартире только Асока, не умевшая открывать дверей, Энакин открыл замок сам и сразу же услышал странный шум и непонятные крики, идущие из спальни, недоумевая, в чём дело, а вернее, скорее предчувствуя инстинктом что-то недоброе, Скайуокер устремился туда и едва не застыл в немом шоке от представшей ему картины. Асока стоит у стены, сжавшись, как ему показалось, в немом испуге, а Падме стояла над ней, занеся саблю над головой, чтобы ударить. Нет, Энакин точно ошибался, думая, что сдав тогруту полиции его жена перегнула палку и перешла предел допустимого. Нет, она сделала это сейчас, в данную минуту. И просто перестала существовать для него. Как любимая, как жена, как человек. Лишь только как жестокая и бездушная убийца она ещё продолжала числится в душе джедая. И верный своего званию, предписывающему помочь всем, кто в беде, Энакин бросился в сторону Падме и активировав меч, первым делом уничтожил оружие. Честно сказать, разрубив саблю, мужчина отчаянно хотел проделать то же самое и с шеей своей теперь уже бывшей возлюбленной, но воспитание джедая взяло в нём верх и на этот раз. Поэтому от просто деактивировал меч и взяв Падме за плечо, резко оттащил её от Асоки и посмотрев ей в лицо грозным взглядом, пронзившим её насквозь, не хуже светового меча, с трудом скрывая ненависть и почти брезгливость, прошипел: - ТЫ СОВСЕМ СОШЛА СУМА? ТЫ ПРОСТО СВИХНУЛАСЬ НА ПОЧВЕ МОРАЛИ И НРАВСТВЕННОСТИ! НАЧАЛА НАПАДАТЬ НА ТОГО, КОМУ НУЖНА ПОДДЕРЖКА! Он хотел сказать ещё много чего в адрес того, что думал теперь об этой женщине, однако, не сказал и трети того, что собирался, поскольку в эту секунду его уха достиг тяжёлый короткий стон. Энакин узнал этот голос и посмотрев в его сторону, мигом отбросил от себя Падме, так, словно это было что-то ужасное и противное, кинулся к Асоке. Только сейчас он заметил, что та уже почти потеряла сознание, а лужа крови, что расплывалась у неё под ногами, достигла приличных размеров. Думать дальше было некогда, надо было действовать и как можно быстрее, ведь всё могло быть хуже некуда, о чём говорила бледность Тано и её закатившиеся глаза. Энакин быстро, хотя и осторожно поднял Асоку на руки и стремительно пронёсся к выходу. К счастью его спидер ещё не успел остыть и не отпуская Асоку, Скайуокер расположил её таким образом, чтобы её голова лежала на его коленях, после чего развил максимально допустимую скорость. При этом он не забывал разговаривать с Тано и делать всё, чтобы она не потеряла сознание, попутно рассматривая ранение. - Ничего, девочка, потерпи немного, - приговаривал Энакин, прикладывая поверх окровавленной ткани её одежды влажную салфетку - Скоро тебе помогут, только прошу тебя, не теряй сознание, не закрывай глаза, говори со мной. Асока старалась следовать его советам, как бы это не казалось трудно. Сознание постоянно уплывало, темнея перед глазами серой пеленой, руки дрожали, соскальзывая с салфетки. Она уже совсем промокла, но девушка, как могла, пыталась прижать её. Но было видно, что это не очень помогает. Кровь продолжала идти. - Не волнуйся так сильно, - продолжал Энакин убеждать её - Поверь мне, я знаю о чём говорю. Ранение у тебя несложно. Я прошёл всю войну и мне не раз приходилось видеть такое и даже хуже. Асока не могла ему ответить, мешала слабость, и чтобы хоть как-то успокоить Энакина, сказать ему о том, что она жива и находится с ним, и будет, пока способна на это, протянула руку и положила свою окровавленную ладонь поверх левой руки Скайуокера, свободной от руля. Он это заметил и позволил себе немного вздохнуть с облегчением и начать звонить в медкорпус при храме джедаев: - Позовите верховного целителя! - быстро проговорил он в динамик, забыв про приветствия - Магистр Че, это Скайуокер, прошу вас, подготовьте операционную, я везу к вам пострадавшую, колотое ранение, большая потеря крови... Вокара Че не зря считалась главой медкорпуса джедаев, дело своё она знала превосходно и к прилёту Скайуокера успела организовать всё, что нужно по высшему разряду. Его уже встречали в приёмом покое двое целителей с каталкой и переносной аппаратурой. Ему осталось только опустить на неё Асоку и идти со всеми до самых дверей операционной, держа в своей ладони её прохладную руку. Тогрута продолжала ощущать это и не терять сознание до тех пор, пока её не переложили на операционный стол и медленно не погрузили в наркоз. Эти трое склонившихся над ней были последним, что сегодня увидела Асока. А потом началась операция. Энакин же сидел в коридоре и ждал, когда она завершится и очень переживал о том, как бы не случилось беды. Ведь за эти дни он сам того не замечая, успел привязаться к этой девочке, такой юной, хрупкой, но очень стойкой и мужественной. Попав в тяжёлые жизненные обстоятельства, она не сломилась, не сдалась, пав их жертвой, а смогла перебороть саму судьбу, одержав над ней верх с разгромным счётом. Не всякий сможет так, причём в этом возрасте и с такой жизненной ситуацией. Это стоит не только уважения, но и восхищения, искреннего и неподдельного. И Скайуокер уже знал, что скажет ей, когда она придёт в себя. Целитель вышел только спустя почти час, успев порядком измотать нервы молодого джедая, поэтому он сразу же вскочил и бросился к нему, как к сигнальному маяку посреди огромного моря. - Как там она? - тревожным голосом спросил он . Должны понять, не первый раз такое видят. По крайней мере, этот целитель совсем не удивился такой реакции и повёл себя так, словно не увидел ничего сверхъестественного. Он просто спокойно взглянул на Энакина и точно таким же невозмутимым голосом ответил сразу на все его вопросы: - Успокойтесь, Скайуокер, ваша протеже в полном порядке. Вернее, скоро будет, но и сейчас опасений за её жизнь более нет. Жизненно-важные органы не задеты, повреждены лишь мышечные ткани. Кровопотеря, конечно, приличная, но не критическая, даже переливание не понадобилось, обошлись синтетическими заменителями. Думаю, до вечера мы оставим её в палате и если всё будет в порядке, то часов в шесть можете забрать её. Вот только есть одно обстоятельство...