Тяжкие будни молодых и перспективных айдолов или кто такие Tomorrow X Together

14 сентября, ночь. «Общага» ТхТ. Субин сидел у себя в спальне, в коконе из одеяла, и его морозило изнутри. У него был жестокий отходняк, сопровождающийся дичайшим чувством вины и сожаления. Прошел примерно час с того момента, как они с Каем психанули у закрытой двери в спальню хёна, разругались по второму кругу и чуть не подрались. Тэхёну и Бомгю пришлось их разнимать и разводить по комнатам. Субин возмущался, кричал и жаловался Бомгю, что хён не хотел носить его подарок, а Хюнинкай, пообещавший помогать ему в завоевании хёна, его предал. Младшему пришлось успокаивать его, отпаивать сладким крепким чаем и долго убеждать, что хёну подарок нравится, а Кай просто перебрал и на самом деле не хотел ничего плохого. Теперь же Субин окончательно протрезвел и устыдился. Каю просто нельзя соджу. Он-то ему не наливал, но видел, как Ёнджун плеснул, и не стал ругаться, тем более, в тот момент было весело, и портить атмосферу не хотелось. После этого ребенок, привыкший к тому, что хён ему никогда не отказывает в обнимашках, соскучившийся за последние дни, полез за своей порцией тактильных ощущений, а Субин эгоистично попытался его отогнать, потому что уже понастроил себе в голове планов по соблазнению подвыпившего Ёнджуна. И Кай, конечно, обиделся и наговорил гадостей. Потому что Субин первый начал вообще-то… В итоге он еще и чуть не кинулся на макнэ с кулаками. И праздник хёну испортил вдобавок. Надо было идти мириться. Субин надеялся, что Тэхёну удалось откомфортить Хюнинкая. Младшенький быстро отходит, но нужно объясниться и попросить прощения. А к хёну они завтра утром могут пойти вдвоем. До комнаты макнэ он не дошел. Потому что Кай выполз в коридор одновременно с ним. Они встретились взглядами, растерялись на секунду, а потом начали тараторить наперебой: - Хён, прости, я виноват, я все испортил! - Прости меня, Хюнини, я такой козел! - Мне не надо было пить, я сам виноват, хёна не послушался, теперь он меня возненавидит! - Ты не виноват, я старше, но я эгоист! И они бросились обниматься и измазывать друг друга соплями. - Мне в последние дни было так обидно. Ёнджуни-хён меня избегал, а я же ничего плохого не сделал. Я уже начал думать, вдруг он близко к сердцу всю эту фансервисную фигню принял. Хотя мы обсуждали на пикнике, и вроде все нормально было… Они валялись на кровати Субина, и младший, уже успокоившийся и наплакавшийся, пригрелся в его объятиях и, пряча распухшую мордаху у него подмышкой, жаловался: - Я ему хотел еще один подарок подарить. Недорогой, но… прикольный. Я слепил из полимерной глины брелок с котиком. Он ведь живого завести не может. А этот серый, как в «Cat & Dog», а морда похожа на хёна – я сделал три одинаковые точки для глаз и носа, я всегда его так рисую…и чубчик розовый. Думал, подарю, хён порадуется, развеселится, и не будет бегать от меня. - Я так заварился в собственных переживаниях из-за того, что хён мне не дается, что даже не заметил… что он и от тебя бегать начал. Даже не понял, зачем ты к нему обниматься полез. Начал ругаться. Прости меня. – вздохнул Субин. - Ты не знал, что тебе соджу так быстро в голову даст, да? – сочувственно спросил он, поглаживая мягкие, слегка вьющиеся волосы. Кай почему-то всхлипнул, вжался лицом в подмышку сильнее. - Ты чего? Эй. Хюнини? – он его потормошил за плечо. – Ты из-за этого мучаешься? Не надо, со всеми бывает. Мы завтра объясним хёну, извинимся… - Я не из-за этого! Я…даже не знаю, как нормально объяснить… - Ну ты попробуй, вместе разберемся. – предложил Субин. – Я же твой хён, твой лидер. А ты мне как младший брат. Я знаю, что ты вообще жаловаться не любишь, но если у тебя какие-то проблемы, я всегда помогу, ты же знаешь. - Я напился…специально. – тихо сказал Кай. – Хён мне разрешил чуть-чуть, а я нарочно залпом тяпнул, чтобы торкнуло. - Тебе было настолько плохо, что ты решил напиться? - Я хотел…внимание привлечь. И вообще, для храбрости. - Для храбрости? – не понял Субин. - Ну…знаешь…ты же выпил, чтобы тебе было не так страшно к Ёнджуну-хёну подкатывать, да? - Типа того. – согласился Субин. – А тебе-то зачем? Ты боялся, что он тебе обнимашки не разрешит? - И это тоже. Я же не знал, почему он шугается. - Я до сих пор не понимаю… - признался Субин. - Ладно я, он от меня всегда гасится… Сколько он от тебя «бегает», говоришь? - Несколько дней. Мне кажется, это все-таки из-за фансервиса ЁнКаев. Помнишь, мы на пикнике это обсуждали. Я его потом начал дразнить насчет тебя, он меня в захват взял, я его в ухо чмокнул. Вдруг он шутки не понял и про меня надумал…всякого. А я все переживал и думал, что мне делать, чтобы фансервис пошлятиной не отдавал. Они же…пиарщики сказали, концепция примерно следующая: «макнэ подрос, стал наглее, начал сам подкатывать к хёну»… Я Тэхёни пожаловался, и он предложил попросить Ёнджуна-хёна порепетировать со мной. А хён даже поговорить со мной отказывался, отмазки глупые придумывал, типа «устал, давай потом», и сбегал. Закрывался в комнате вечером. Утром при всех неудобно такое обсуждать. А днем, на тренировках, он был шуганный. Вот я и думал, подарю вечером котика, объяснюсь, поговорю с ним…узнаю, почему он так себя вел. И фансервис обсужу. Он как раз сегодня подобрее был. Не только на трансляции, там-то понятно, там МОА…но и на тренировке у него настроение было хорошее. - Ясно. – в очередной раз вздохнул Субин. – Ты правда прости меня, я не знал и не хотел замечать нифига. Приревновал еще опять… - Это я должен прощения просить. Субини-хён…я же тоже ревную. Поэтому тебе по пьяни гадостей наговорил всяких. - Ревнуешь хёна? - Ну да. Ты только ему не говори, не так поймет. - Вы с ним…я никогда не спрашивал, потому что…был уверен, что там ничего такого…серьезного. Не как у ТэБомов. - Да, так и есть. В смысле было…То есть не было ничего такого. - Но вы перед «мероприятием»… я же видел. - Это просто из разряда помощи. Типа техническая подготовка. Они замолчали ненадолго. - Почему ты тогда ревнуешь? – наконец, спросил Субин. - Просто я привязался к хёну слишком сильно. Привык, что он рядом, «под рукой», так сказать. Из-за того, что мы друг другу помогали, мы раньше часто о всяком таком разговаривали. Как подружки про парней сплетничают. И про секс. Хён мне про личную жизнь, про свои влюбленности и прочее, конечно, не говорил ничего. Только про его краш на Ви-сонбэннима. Субин подавил дрожь. Нет, это нормально, у него тоже… А Кай продолжил, будто читая его мысли: - Ну это-то и так понятно. У всех такое есть. Тэхёни тоже постоянно Чонгуком-сонбэннимом восхищается, и еще Шайни-сонбэннимов обожает... А мне Хоби-сонбэнним очень нравится, у него такая энергетика, такой характер, но я же понимаю, что мне не светит в любом случае. И ты на Джина-сонбэннима вечно пялишься… Так что это не считается. Короче, мы просто делились своим опытом, впечатлениями от всяких папиков, с которыми нам приходилось спать. Мы обсуждали, что нам нравится в сексе, а что бесит, к примеру… В итоге, когда мы помогали друг другу снимать напряжение, могли еще что-то такое сделать, что другому приятно. Это я первый начал, а то мне казалось, что как-то совсем бездушно выходит, мы же не чужие люди все-таки. Ну а хён добрый просто. В итоге я…как бы…неплохо узнал его тело. И понимал, что делать, чтобы ему было хорошо. И отплатить как-то хотелось за его доброту, за то, что он всегда со мной возился, учил чему-то. А потом…когда ты его поцеловал, а он тебя треснул, я подумал: «Наконец-то Субин-хён хоть на что-то решился. Разберутся, начнут мутить, я буду спокоен за Ёнджуна-хёна. О нем позаботятся». Вот и решил, что надо поспособствовать, свести вас. И намекал ему, и прямо говорил, а он все вредничал: «не верю-не верю, че за чушь»… - Почему же он мне не верит? – тихо спросил Субин у потолка. Хюнинкай высунул лицо у него из подмышки, попялился задумчиво, потом улегся поудобнее, сложил руки ему на грудь, умостил сверху подбородок. - Так и я не совсем понимаю. – сказал он. – Если бы он хоть что-то о своих прошлых отношениях и влюбленностях рассказывал…а так я даже не уверен, что они у него были. - Когда я в БигХит пришел стажироваться…у него кто-то был. В смысле, он с кем-то спал. - Откуда ты знаешь? – у Кая округлились глаза. - Он как-то обмолвился… намекнул типа. Да и признаки были. Я думаю, что даже…могу предположить, кто это был. Но не буду, вдруг только зря людей оболгу. - Мне же теперь любопытно! - Ты ему проболтаешься! - Клянусь! Бля буду. - Не матюгайся. – Субин вздохнул, потянулся к нему, будто в такой конспирации был смысл, и шепнул на ухо два имени. Кай открыл рот от удивления, и так и застыл. – Но это не точно! Это просто догадки. Ничем не подкрепленные! – поспешил уверить Субин. - Ла-адно… - протянул Кай. – Интересно, однако. А я-то думал, ему ты нравился. - Чего?! – теперь уже Субин офигевал. - Ну…не знаю, мне казалось, он всегда с тебя умилялся, улыбался как-то по- особенному. Тянулся. Впечатлить пытался. Это же началось не с фансервиса…Это до дебюта еще было. Только он скромнее был, конечно. Да он и сейчас не особо открытый… Это на камеру он нифига не стесняется. И папиков соблазняет влегкую, потому что работа. А в жизни…просто открещивается ото всяких разговоров о личном. Стесняется чего-то, комплексует, или был неудачный опыт, кто знает. Субин задумался. Он всегда считал, что знает хёна хорошо, они ведь многим делились друг с другом. Но сколько скрывал Ёнджун на самом деле? Если уж он Каю не все рассказывал… - А еще знаешь, за что мне стыдно? – внезапно спросил Кай. – Я же перенервничал тогда…ну, когда хён начал задыхаться. Ты его к себе забрал в комнату. А у меня всякие крамольные мысли начали появляться. Типа, «Субин-хён должен был позаботиться о Ёнджуне-хёне, я ему доверился…а он…» - «Навредил»? - Да…прости…я понимаю, что это может быть не из-за этого...не из-за тебя. Это могла быть психосоматика. Хён рассказывал…после того «мероприятия»… Тот мужик был грубым, он его придавил, а Ёнджун-хён вообще не любит, чтобы ему на спину наваливались во время секса. Ну то есть…я понял, что ему нравится доминирование партнера, но с левыми людьми такое обычно не прокатывает. Видимо, ему некомфортно, когда он не может ничего контролировать, потому что не доверяет им. Да и с какой стати доверять? Но приходится слушаться, подстраиваться, потому что в таких случаях мы – товар. У Субина комок в горле встал. - Тебе тоже? Черт, Хюнини, я никогда не… - Нет, я не подстраиваюсь. – перебил макнэ. – Но я другой. Я обычно с ними заигрываю, строю из себя маленького милого капризного бэйбика, и они сразу включаются в эту игру. Поэтому-то я и зову их папиками. Папики должны заботиться, потакать… А хён тупо действует как профи…как…эээ…ну ты понял. - Как запрограммированный секс-андроид. – кивнул Субин. - Я хотел сказать, как проститут, но ты, пожалуй, ближе к истине. Он им дает сексуальное удовлетворение, но не вкладывает в это эмоции. Для меня это часто бывает интересно, приятно, некоторые из них мне нравятся. А для него – работа и все. Даже если секс хороший, он тупо поставит галочку и забудет. – он вздохнул, потупился. – Ёнджун-хён многое для меня сделал. Я хотел, чтобы у него был кто-то, с кем ему правда будет спокойно и хорошо. Ну, и для души, и для тела, и вообще. А не тупо по работе. Но ты его тогда к себе утащил…а я переживал и злился. Думал «Субин-хён не может о нем позаботиться. И мне не дает, потому что я ему пообещал, что не буду лезть к Ёнджуну-хёну. Ведет себя, как собака на сене». - Вот почему ты ревновал. – кивнул Субин. А потом помрачнел: – Да уж, ты прав. Я не могу продвинуться в завоевании хёна. Ничего не выходит. Думал, подарок ему выберу какой-нибудь хороший, со смыслом, романтичный… Попросил Бомгю помочь, он же неплохо в моде шарит. - Бомгю-хён начал разбираться в модных вопросах, потому что хотел быть крутым, как Ёнджун-хён. – улыбнулся Кай. - Ага. Он мне правда очень помог. И Тэ постоянно мне помогает, морально поддерживает. И ты тоже. Пытался нас свести, хотя сам к Ёнджуни-хёну привязался. Только я все испортил. - Не все еще потеряно. – Кай шутливо потерся макушкой о его подбородок, чтобы подбодрить и показать свой дружественный настрой. Субин прыснул. - Хён, ты не переживай, еще придумаем что-нибудь. – сказал Кай и начал подниматься. - Куда ты? Оставайся. Мы давно вместе не ночевали. - Правда можно? – обрадовался мелкий. - А можно взять плюшевого котика? - Можно. - И Моланга? - Бери. - И Ппанью? - Ппанья слишком большой… Тем более у меня твой Моланг-пума остался. Сидит, скучает. – он кивнул на подоконник. – Троих же достаточно? - Но Ппанья удобный и мягонький. На него можно сложить руки, ноги… Хюнинкаю, видимо, слишком нравился подарок Ёнджуна. - Окей, бери все. – засмеялся Субин. – Раз уж пойдешь за «плюшами», захвати еще пару бутылок воды и антипохмелин. - Я мигом. Следующее утро. «Общага» ТхТ. - Охуеть, какая красота. Субину очень не хотелось продирать шары, ему было тепло и хорошо, и голова была приятно тяжелой…но что-то…какое-то седьмое чувство его заставило. Он обнаружил себя погребенным под «плюшами» Хюнинкая. Вот почему тепленько было. Кай валялся тут же, у него под боком, обхватив конечностями Ппанью и пуская слюнки на любимую игрушку. А перед кроватью возвышался полный негодования Ёнджун. «Любовался» на их идиллию. Руки в боки, лицо…на первый взгляд вроде и покерфейс, но раздутые ноздри как бы намекали. Хюнинкай зашевелился, что-то промямлил, и тоже начал потихоньку возвращаться в реальность. - О. Ёнджуни-хё-ён… - Что, головы болят? Нет? Правильно, чему там болеть, мозгов-то нету. – процедил Ёнджун. – Вставайте, нам скоро на тренировку ехать. Он явно собирался гордо уйти, но Субин среагировал – поймал за руку, вцепился, как клещ. Он, конечно, рисковал, но чувствовал, что надо извиниться сейчас. - Пусти, сволота. - Неа. – заупрямился Субин и потянул зарычавшего хёна на себя. Ёнджун сильнее, да и Субин был с похмелья, но тут уже Кай подключился – приподнялся, ухватил упирающегося старшенького за вторую руку, и в итоге матерящегося, брыкающегося и злого Ёнджуна удалось затащить на кровать. Они уложили его между собой, зафиксировали всеми имеющимися у них на двоих конечностями, а сверху еще и Ппанью положили. Для надежности. - Совсем совесть проебали, да? Ну для Субина такое скотство – нормальное состояние, но ты-то, малой? - Ёнджуни-хён, прости-и! Прости, пожалуйста, мы извиняемся. Мы тебя очень любим. – заныл макнэ, строя эгьёшную мордаху и притираясь к старшему всем телом. - Фигушки. Не проканает. То, что вы тут, очевидно, помирились, не отменяет того факта, что вы мне днюху испортили. Отпускайте. - Мы тебя не отпустим, пока ты нас не простишь. – спокойно проинформировал Субин. - Ах так, да? То есть еще и шантаж! Спелись. Ну все. Идите нахер оба. – он предпринял попытку вырваться. Но если по отдельности он их еще мог побороть, то с двумя было бесполезно барахтаться. - Мы не со зла. Мы перебрали. – оправдывался Субин. Хюнинкай тут же пустил слезу: - Я тебе хотел котика подарить. А Субини-хён не хотел тебя отпускать, поэтому я и разозлился вчера. - Котика? – Ёнджун перестал сопротивляться, навострился. - Не настоящего, конечно. Но очень милого…вот. Кай пошарил рукой в кармане и достал свою поделку. Неужели таскал в кармане со вчерашнего вечера? - …ой. – тут у макнэхи слезы уже настоящие потекли, да еще и с завываниями, перетекающими в истерику: - Хё-ё-ён!.. Ыыы! У него ухо отв…валилось!.. Прости-ии! Ууу… Под нескончаемые рыдания Ёнджун отобрал у Кая поломанного котика, поднес к лицу, осмотрел любопытно со всех сторон…и заржал. - Мелкий!.. Аххха-ха-ха! Не реви! Гыгы. Прикольный котик. На панка похож. - Правда? – Кай втянул сопли, с надеждой попялился на хёна. - Ну да. А почему у него вместо морды три точки? Стоп…не говори мне… Тут заржал уже Субин: - Ага, это он тебя в виде котика слепил. - Эй! - Ыы… - Ладно-ладно, не реви только. – Ёнджун обнял макнэ, погладил по голове. А к Субину при этом спиной повернулся. Субин обиделся: - Вот. Его-то ты сразу простил, конечно. А мой подарок ты даже не… Ёнджун демонстративно поднял руку. Рука показывала неприличный жест. Зато на запястье красовался подаренный Субином браслет. - Хён! – и Субин тоже бросился в обнимашки, прижался к нему со спины, заглянул через плечо, пытаясь увидеть его лицо. – Ты же меня простишь, правда? Я же ничего плохого…я вчера тоже просто обнимашек хотел… - Не пизди-ка ты гвоздика. – цокнул Ёнджун. Впрочем, злости в голосе уже не было. - Ну правда… - Короче, это реально последний раз, когда мы пьем в этой общаге. Поняли оба? Они закивали и принялись горячо обещать, что вчера был последний раз. - Вставайте, жрать пойдем. - А можно еще пять минуточек так полежим? – спросил Кай, расплываясь в улыбке. - Я тоже голосую за еще пять минуточек. – тут же подключился Субин. Ёнджун заворчал: - Знаю я ваши пять минуточек. Проваландаемся сейчас из-за вас, на треньку не пожрамши попремся… Вы-то с похмелья, а я уже голодный, мне энергия нужна… Пока он тихо бубнил себе под нос возмущения, терпеливо снося их тисканья, в дверь протиснулись мордахи ТэБомов. - Доброе утро. – поздоровался Тэхён, улыбаясь при виде этой картины. - Вы встаете? Завтрак делать? - Пойдем-пойдем, Тэ. – протянул Бомгю с хитрой лыбой. – У них тут, кажется, тройничок намечается… - и утащил Тэхёна под собственный же сатаниниский хохот и матерные возмущения Ёнджуна.