я не люблю танцевать, но ради тебя готов

Геральту не нравилась вся ситуация в целом. И Гюнтер О’Дим с его недосказанностью и полунамёками, и подозрительный Ольгерд фон Эверек, а также тот факт, что его, типичного ведьмака, запрягли выполнять капризы уставшего от жизни бандита. Но от того, чтобы уйти от нежелательного задания, Геральта удерживало простое осознание того, что просто так уйти не дадут. Поэтому пришлось пойти на поводу у Ольгерда и сначала освободить Витольда, а потом позволить ему завладеть телом ведьмака. Обычно призраки не были достаточно сильными, чтобы завладеть живым человеком, а если вдруг попадался подобный экземпляр, то при наличии силы воли было реально вытеснить чужака из своего сознания. Витольд фон Эверек же был на голову выше всех других своих собратьев — неясно, то ли из-за принадлежности к такому интересному роду, то ли из-за природного упрямства, — но он без проблем прорвался через ментальные щиты ведьмака, а попытки вытеснения, похоже, даже не чувствовал. Благо что согласился иногда покидать тело. Ощущения контроля были не из приятных: как будто ты сидишь на Плотве и стараешься её направлять, а сзади тебя, тесно прижавшись, сидит надоедливый пассажир вроде Лютика и отбирает у тебя поводья. Отличие было в том, что управляют твоими же руками, шутят глупые шутки твоим же ртом, а ты ничего не можешь сделать, только смотреть на реакцию других и беситься. И раздражался Геральт не столько из-за того, что младший фон Эверек был тем еще балагуром (ведьмак был знаком с одним бардом и уже привык), сколько из-за того, что Шани приходилось терпеть его общество и сальные шутки, которые исходили из уст Геральта. Хотелось защитить давнюю подругу и прописать Витольду по морде, но даже этого Геральт не мог сделать — как минимум потому, что леща прописывать пришлось бы себе самому. Выбор одежды на свадьбу ведьмак не оценил, как и развязную болтовню с местными. За свою репутацию Геральт не переживал — опыт показал, что вне зависимости от твоего поведения тебя будут бояться либо кидать в спину оскорбления, — но было неприятно, как некоторые люди косятся на Шани, оценивая поведение Витольда как следствие потакания ему со стороны девушки. Стоило отдать должное медичке, так как она ни на секунду не теряла чувства собственного достоинства и продолжала веселиться на свадьбе и периодически кидать внимательные взгляды в сторону Геральта-Витольда. А Витольду словно всё было нипочем. И, когда Геральт уже отчаялся пытаться вытеснить фон Эверека и решил плыть по течению, призрак успел намахнуть и ввязаться в соревнование по загону свиней. Шатаясь по колено в грязи, ведьмак продолжал чувствовать, как всё заливается под штанины и в сапоги, а повеселевшее сознание даже нашло в этом какую-то философскую мысль — мол, где бы и с кем бы я ни был, всегда буду по колено в чьей-нибудь грязи, будь то грязное бельё королевской семьи или внутренности накеров. А позднее, когда Шани взяла Витольда на «слабо», и Геральту пришлось драться с братьями какой-то девушки, самому ведьмаку даже было немного приятно смотреть на то, как девушка смеется и с ситуации, и с внешнего вида Геральта-Витольда, и со слов, которые призрак с лыка не вяжущей интонацией пытался ей втирать. Можно сделать вид, будто смотришь в мегаскоп и всё это происходит не с тобой. И для того, чтобы увидеть еще раз смех Шани, было не жалко, что Витольд проиграл низушкам в гвинт и получил в назидание ослиные уши. Небольшой оттенок неловкости, конечно же, проскользнул в сознании Геральта, но его перекрыло непривычное чувство нежности, которое совсем не соответствовало словам и действиям Витольда, который продолжал подкатывать яйца к Шани и отпускать сомнительные комментарии. «Холера, врезать бы тебе от души». Ближе к вечеру, когда Геральт-Витольд успел и туфельки из пруда достать, и изрядно нажраться, у призрака, похоже, появилось танцевальное настроение. Геральт не любил и не умел танцевать и всячески избегал подобного на свадьбах, приёмах и других подобных мероприятиях — не хотелось никому наступать на ноги, а также делать что-то бессмысленное. Витольд явно был диаметрально противоположного мнения на этот счёт, так как выкрикнул очередное «отличная музыка, пойдём танцевать!». — Не встречала я ведьмака, что любит танцевать, — фыркая, произнесла Шани. Витольд лишь выдал: — А сегодняшний ведьмак их обожает, особенно с тобой! — и утянул девушку в сторону сарая, который в честь свадьбы украсили в качестве импровизированного зала для танцев. Шани, кажется, жест оценила, так как они протанцевали какое-то время, перемещаясь приставными шагами под игривые звуки лютни, отстраняясь и хлопая себя по коленям, крутясь и вертясь. И Геральт действительно смог расслабиться и поддаться всеобщему веселью. Танцующая и улыбающаяся рыжеволосая Шани невольно напоминала Трисс, вот только она не излучала ауру знающей все тайны мироздания, как Меригольд и все прочие чародейки, а была самой наичеловеческой и живой. Именно это почему-то цепляло Геральта — видимо, подсознательно ему хотелось обычной жизни с обычным человеком, который не связан ни с дворцовыми интригами, ни с тем, чтобы бороться с Дикой Охотой, лишь с таким человеком, который любит свою жизнь и спасать чужие. Ведьмак за время наблюдения «со стороны» успел подметить и то, как повзрослел взгляд девушки с событий в Вызиме, и как именно она смотрит на Геральта, когда в его теле Витольд говорит приятные слова. И почти сразу же взгляд её темнеет, так как она вспоминает, что все эти слова говорит не Геральт, и просит Витольда покинуть тело, чтобы поговорить с ведьмаком. Геральта это тронуло, и в ответ на расспросы Шани он отвечал предельно честно — мол, не будь тут Витольда, я бы вёл себя вежливее. А когда Гюнтер О’Дим любезно помог избавиться от младшего фон Эверека, Геральт решительно направился к Шани, по пути прихватив рябину, которую девушка заметила на входе на свадьбу. Ольгерд всегда может подождать, в конце концов. — Ты грустишь, Шани? — Немного, — медичка украдкой вытерла слезу и подняла взгляд на севшего напротив за стол Геральта. Тот ей передал рябину, и девушка заулыбалась: — О-о, ты запомнил! — Я про тебя многое помню, — Геральт чуть наклонил голову, — не хочешь еще немного повеселиться и потанцевать? — Я думала, ты не любишь танцы, а за тебя танцевал Витольд, — Шани аккуратно вставила веточку рябины в волосы и с прежней хитринкой взглянула на ведьмака. Тот делано пожал плечами: — Пусть Витольд тот ещё засранец, но я, кажется, впервые расслабился за долгое время. И мне очень хотелось потанцевать с тобой самому. — Тогда пойдем, — и теперь уже Шани взяла Геральта за руку и утянула в толпу танцующих. Ведьмак против воли улыбнулся одними губами. Ради Шани можно было бы и не переживать, что он случайно наступит ей на ноги.