Ночные поиски

      Мобэй-цзюнь проснулся от того, что перестал ощущать под боком свернувшегося калачиком Шан Цинхуа. Они стали спать вместе относительно недавно, да и случилось это спонтанно: просто в какой-то день, когда они вот так же ночевали в ледяном дворце демона, глава пика перебрался к нему ночью в постель, а Мобэй не сказал ни слова против. Присутствие рядом человека ему определённо нравилось, хотя вряд ли он признает это вслух когда-нибудь.       Мужчина открыл глаза и ощупал пустое место рядом с собой, как бы удостоверяясь, что Самолёта там и правда нет. Нахмурился, поднялся, натянул штаны, набросил на плечи плащ. В зале, куда он вышел в поисках пропащего, было тихо, только голубоватые огни отбрасывали на шершавую поверхность полупрозрачных полов трепещущие блики. В ближайших комнатах, как и в спальне, отведённой лично Шан Цинхуа, никого не обнаружилось. Тогда демон решил обойти другие коридоры, лишь бы только отыскать заклинателя.       Возможно, даже не до конца понимая свои собственные чувства, он подсознательно волновался об этом слишком хрупком человеке. Он уже видел, как легко его можно было ранить и даже убить, хотя в тот день, когда Мобэй наследовал силу своего отца и предков, глава пика показал, что может постоять не только за себя, но и за того, кто был ему дорог. А в том, что между ними были не просто дружеские, а гораздо более близкие отношения, ни один из них не сомневался. Они не произносили этого вслух, просто были рядом, не из долга, а из искреннего желания. Несомненно, им пришлось непросто в самом начале этих отношений. Они ссорились, обижались, затем вновь пытались объясниться. Точнее, Цинхуа чаще говорил, а Мобэй слушал. Очень внимательно. Потому что больше не хотел, чтобы его боялись. Он желал стать защитником, опорой, показать, что тоже умеет заботиться. И хотя порой ему было трудно сдерживать свои порывы или понять, чего от него ожидают, он правда старался стать для возлюбленного спокойнее, терпеливее, нежнее.       Демон спустился на второй этаж и зашёл в кабинет, где Шан Цинхуа писал или занимался делами своего пика, когда приезжал в замок. В небольшой, но уютной комнате было лишь два длинных низких комода, поставленных вдоль противоположных стен; пол устелен ковром, а на нём – множество подушек, украшенных изысканной яркой вышивкой. На столе белого дерева с резными, похожими на инеевые, узорами располагалось несколько стопок бумаги, часть исписанные, другие пустые. Посередине лежало несколько исчёрканных листов, рядом стояла чернильница с кистью. По примятым подушкам, скомканному плащу и ещё не высохшим кое-где чернилам Мобэй понял, что мужчина покинул кабинет не так давно. Он знал, что иногда Шан Цинхуа не спится, и он приходит сюда, чтобы написать новое сочинение. Демон ничего не смыслил в литературе, однако что бы человек ему ни прочитал из своих свежеиспечённых рассказов, он принимал всё так, словно это высшее произведение искусства. Особенно если в нём не упоминался Ло Бинхэ, рыдающий в руках Шэнь Цинцю. Глава пика ворчал, что его оценка не объективна, хоть и не мог сдержать радостной улыбки.       Мобэй-цзюнь вышел из комнаты и огляделся, слегка успокаиваясь. Его любимый не мог уйти далеко, но почему он вообще оторвался от своего занятия и куда-то направился? Он уже хотел спуститься на первый этаж, когда услышал жалобный дрожащий голос у себя за спиной практически в самом конце коридора:       - М-м-м-мой к-король-ль!       Шан Цинхуа, пошатываясь, шёл к нему, быстро-быстро водя по плечам трясущимися руками в попытке согреться. Демон в несколько широких шагов оказался рядом с ним, укутал его своим плащом, прижимая к груди, и дотронулся губами до лба, разом забирая весь холод, испуг и волнение. Мужчина облегчённо выдохнул, прикрывая глаза, наслаждаясь вернувшимся теплом и рельефными мышцами своей половинки, которые легко ощущались через халат.       - Где ты был? – нахмурился демон, не отрывая глаз от светло-каштановой макушки.       - Ох… Ко мне пришло вдохновение внезапно, что я решил во чтобы то ни стало не упустить момент. Видимо, я написал так много, что у меня кончились чернила, и я подумал, что найду их очень скоро, потому не надевал плаща… Но их нигде не было, а пока я искал, совсем замёрз… Мой король, вы волновались за меня? – Цинхуа поднял на Мобэя глаза и лукаво улыбнулся. Ему нравилось наблюдать это вроде бы спокойное выражение лица партнёра, когда лишь в прозрачных голубоватых глазах можно было заметить недовольство, волнение и смягчение.       - Тебя не было рядом, и я проснулся, - просто ответил ледяной повелитель, потом наклонился и поднял главу пика на руки, внёс обратно в кабинет, усадил перед столом, накинув ему на плечи и второй плащ. Затем ушёл под удивлённый взгляд человека, но вскоре вернулся с новой заполненной чернильницей, будто угадав, что тот вовсе не собирается ложиться спать. Опустившись на соседние подушки, Мобэй подобрался к любимому ближе, крепко обхватил его талию руками и, закрыв глаза, положил голову ему на плечо.       Замерший Шан Цинхуа чуть повернул голову, посмотрев на своего демона. Он ожидал, что тот вернётся в спальню, а не останется рядом.       - Мой князь? Почему бы вам не пойти снова спать? – спросил он, ласково касаясь рукой чужой холодной гладкой щеки.       Через долгую минуту задумчивого молчания Мобэй негромко ответил:       - Не усну без тебя. Хочу быть с тобой.       Шан Цинхуа просиял нежнейшей улыбкой, положил ладонь поверх руки демона у себя на животе, взялся за кисть и, макнув её в чернила, принялся писать об одном духе снегов и льда, встретившего потерявшегося в зимнем лесу юношу и полюбившего его всем сердцем.