Дорогой дневник, Если бы я узнала раньше о том, что со мной происходило, то наверняка не было бы и всей этой истории. Я очень сожалею обо всем, что натворила, и, будь это в моих силах, я бы предпочла все тут же изменить. Чтобы не было бы тех ссор, не было той бойни, чтобы никто не пострадал и не лишился крыльев. Чтобы я не превратилась в исчадие Ада, сама того не заметив, и не совершила все эти ужасы. Но, к сожалению, я не могу этого сделать. Поэтому остается лишь сидеть и жалеть себя, будто все это время мне и без того было мало. Молодец, Раф, ничего не скажешь.
Тонкие пальцы сжали красивую голубую ручку с завитками сильнее, костяшки побелели, на страницы упала пара горьковатых капель. Послышался всхлип, но девушка взяла себя в руки гораздо быстрее, чем кто-либо смог заметить неладное. Хотя и замечать-то было в принципе некому, но все равно. Нечего лить слезы, когда все уже произошло.Это началось... раньше я бы сказала, что на втором году обучения. Но теперь, когда я сижу и думаю об этом, то понимаю, что я была сломлена еще до того, как вернулась в Золотую школу. Когда я узнала о том, что все, что я знала и во что верила оказалось красивой ложью, это стало сильнейшим ударом по моему самообладанию. Поверить во что-то подобное очень сложно, а когда все-таки получается это рушит внутренний мир до основания, что не так уж и удивительно. Я, разумеется, отрицала все до последнего, но Рейна была так убедительна, что сопротивляться дальше оказалось слишком тяжело. Я узнала о том, кто я, сто раз вышла из себя, худо-бедно приняла это на фоне тяжелых обстоятельств и с новыми силами бросилась в атаку. Воодушевляюще, не так ли? Вовсе нет. Едва я успела забыть о том, что меня обманывали всю жизнь, как на моих глазах погиб отец, которого я обрела буквально пятнадцать минут тому назад. Ну, что тут скажешь. Я летела в школу с тем проклятым ключом, глотая слезы, и даже не подозревала чем все это вскоре обернется для меня и моих близких. В пылу битвы с Рейной я особо не думала о том, что произошло, но, когда во мне впервые взорвалась Звезда Ангела, я сразу же ощутила эту чудовищную боль.
Скрип! Ангел дернулась, едва не оставив кляксу на странице. Сердце пропустило пару ударов. Показалось? Не важно.Я боролась с ней, как могла, отталкивая всех, кто пытался мне помочь или даже просто приблизиться. Я избегала своих друзей, почти не общалась с родителями и без конца думала о том, что на самом деле я чужая в месте, которое уверенно называла своим домом целых пятнадцать звездных лет. В конце концов, разве место липовому ангелу среди других бессмертных? Нет. Вот я и решила, что рядом со мной опасность грозит всем, кого я люблю и сама не заметила, как сделала больно Сульфусу. А ведь это было последним из того, что я хотела. Конечно, в итоге я помирилась с ним, но свой отпечаток это тоже оставило. Разбитое сердце уж точно не лечится простыми "извини". Мы пообещали подумать о прохождении пути метаморфоз и принять решение вместе, я была искренне рада этому, но тогда я еще не осознавала масштаба бедствия и даже не представляла, с каким тяжелым сердцем вернусь в Золотую Школу.
Еще трясущиеся руки выводили слово за словом, и чем дальше, тем тяжелее давалось им письмо. Никогда не приятно обдумывать свои, мягко говоря, не самые лучшие поступки. Вернусь в Золотую Школу... Дальше этих слов дело не шло. Мысли путались, а в голове то и дело всплывали ужасные картинки прошлых дней. Ангел откинулась на стуле, взглянула в окно и тяжело вздохнула. Как все-таки одиноко быть единственной виноватой в кошмаре. Особенно, когда сама это понимаешь и признаешь. Никто тебя не пожалеет и не поддержит, ведь это ты поступила плохо, на твои чувства всем наплевать и это оправданно, но все равно больно. Тебя и без лишних напоминаний о случившемся будет съедать чудовищная вина, но и это совсем не поможет, ведь любимые вряд ли когда-нибудь тебя по-настоящему простят. Да и сама не простишь. Никто бы не простил. К горлу Раф подступил странный комок с горьким привкусом, а глаза вновь защипало. Надо же, а она ведь совсем забыла об этом чувстве. Стыд. Она его вовсе не чувствовала последние пару недель, или месяцев... сколько вообще прошло? Кто его знает. Когда лишаешься собственной личности, последнее, о чем будешь думать — это о течении времени. Забавно. А ведь раньше ее определяло как раз то, что она была самым что ни на есть ангелом. Самый ангельский ангел из всех ангелов в городе ангелов вообще. А теперь даже подруги съехали из ее комнаты и сама мысль о том, чтобы столько раз произносить про себя слово "ангел" отдается в груди как-то чуждо и странно. Нет, разумеется, формально Раф все еще была ангелом. Имела какой-никакой статус в обществе, ее по-прежнему уважали за те добрые дела, которые она совершила еще в свой первый год и в летней школе, но теперь что-то изменилось, и вместо того, чтобы гордиться своим ангельским статусом, она воспринимала это слово даже враждебно. Нет, ну какой я теперь ангел? После всего того, что я натворила, было бы в пору сослать меня в Лимб вместо Рейны. Как одиноко порой в пустой комнате. Буквально пустой, во всем помещении остались только ее кровать и прочие вещи, а все остальное пространство занимали голые, ободранные стены. Самые сильные повреждения, конечно, уже были устранены при помощи весьма оперативных спец рабочих ангелов, но теперь даже не узнать съехала Ури из-за этого, или она действительно так сильно ее возненавидела. Раф сама не заметила, как оказалась впритык к раскрытому настежь окну. Разумеется, она понимала, что сделала. Она предала доверие своих друзей и любимого демона, поддалась своей порочной человеческой части и открыла сердце темным силам, которые позже завладели не только ей самой, но и всей школой, и это только малая часть "заслуг". Этого не исправить, и как прежде уже точно не будет, как бы ни хотелось ей самой или кому-то еще. Такие вещи не забываются, и ей либо придется как-то смириться и научиться с этим жить, либо всю оставшуюся вечность страдать и полуночничать в гордом, хотя скорее жалком, если взглянуть со стороны, одиночестве. Крылья ангела взбунтовались и будто против воли понесли ее к дьявольскому общежитию. Свежий воздух ударил в лицо и мгновенно остудил пылающую голову. Ощущение полета - единственное, что хоть на минуту способно успокоить ум. Как все-таки прекрасна ночь, ничего не скажешь. Пролетая мимо небезызвестных в строго определенных кругах бессмертных окон, девушка задержалась и пару минут разглядывала переливающиеся синим с красным волосы. Конечно, она никогда больше не сделает ему больно. Она научится с этим жить, как приспосабливалась ко многим другим изменениям за все это время. Она научится этому ради него. Вот только вряд ли это теперь поможет. Можно смело сказать, что больше у нее никого нет, ведь никто не будет на стороне съехавшего с катушек полу-смертного, практически устроившего геноцид и смертных и бессмертных в собственном учебном заведении. Приземлилась она у фонтана, который почему-то вновь заработал, хотя большая часть его давно была частью ландшафта. Вообще-то, формально на ней лежала лишь половина вины. Ведь все остальное — это вмешательство извне, значит все не так плохо для нее, так ведь? Не так. Раф перестала саму себя уважать, а это так же непоправимо, как и все то, что она натворила буквально пару часов назад. Кто вообще станет кого-то вроде нее оправдывать? Да никто, включая и ее саму. Глаза вновь упали на дневник, который каким-то волшебным образом оказался в руках у ангела. Она что, так и не положила его обратно на стол? Раф усмехнулась где-то внутри себя, вздохнула поглубже и вновь принялась писать:Признавать последствия неприятно. Особенно, когда ты сам в них виноват. А еще неприятнее размышлять как ты до этого докатился. Но я попробую, ведь отныне поговорить обо всех неприятностях мне будет не с кем. Итак, официально все началось с первого дня учебы, когда Сульфус впервые меня проигнорировал...