Хороший способ согреться

— Ну… вот и все, — вздохнул Минато, бросая последнюю ветку на догорающие угли их маленького костра. Он взглянул на лицо Наруто, плавные черты которого освещал огонь, и прочел в его хмуром взгляде негодование, причиной которого был бесполезный источник тепла. Кашлянув, чтобы нарушить мрачную тишину, Минато опустился на пол пещеры рядом со своим сыном и сел, скрестив ноги. — Я думаю, нам следует подождать до утра, прежде чем продолжать путь. Ночью слишком опасно. Наруто безучастно кивнул, сильнее закутываясь в плащ и пытаясь остановить неконтролируемую дрожь. Он чувствовал холод гораздо острее, чем его друзья, благодаря Кураме. Снежная буря ревела за пределами их импровизированного укрытия, и огонь едва ли был способен повлиять на низкую температуру, просачивающуюся сквозь стены небольшой пещеры, в которой вынуждены были остановиться двое шиноби. Ночь обещала быть долгой, это уж точно. — Чертовы снежные бури, — пробормотал джинчурики. — Ненавижу Страну Железа, — он пошевелил пальцами ног в сандалиях, радуясь, что они еще не обморожены. Минато усмехнулся мрачному поведению своего сына, несмотря на ситуацию, в которой они оказались. Им нужно было последовать совету работников гостиницы и просто остаться на ночь. — Это обычное явление здесь, лучше радуйся, что все не так плохо, как могло бы оказаться, — улыбнулся Минато. Наруто бросил недовольный взгляд на безмятежного отца. Четвертый Хокаге, казалось, наслаждался этим опытом, а Наруто сидел, отмораживая свою задницу, абсолютно несчастный, чувствуя, что его пальцы могут отвалиться в любой момент. Он усмехнулся. «Обычное явление, как же». — Напомни мне больше никогда не появляться в этой стране. — Ничего страшного, мы здесь ненадолго. Скоро вернешься домой и будешь греться на солнышке, — заверил Минато сына, глядя на раскаленные угли с намеком на улыбку, несмотря на то, что холод пронизывал его до костей. — И тогда ты будешь жаловаться, что слишком жарко. Знаешь, тебе стоит… Наруто не смог подавить тяжелый вздох. Он сразу почувствовал себя виноватым, поскольку знал, что отец изо всех сил старается подбодрить его, и, судя по всему, дела у Минато были не лучше, чем у него самого. — Прости, пап. Он постарался вложить всю свою благодарность в эти слова. Иногда Наруто терпеть не мог свою вспыльчивость. Он вздрогнул. — Мне просто так холодно, что я не могу не думать о мягкой и удобной кровати в Конохе прямо сейчас, — сказал он, стуча зубами от холода. Минато повернул голову и понимающе улыбнулся. — Я знаю, Наруто, — его голос был удивительно теплым и успокаивающим. Наруто хотел бы свернуться калачиком рядом с отцом, но его гордость все еще не была сломлена, отказываясь признавать поражение. Он неловко поерзал, пытаясь убедиться, что его тело все еще восприимчиво к ощущениям извне, а в следующую секунду поморщился, попробовав сдвинуться с места; от холода его конечности слегка подогнулись. — Пожалуй, я попробую немного подремать, — Наруто намеренно не упомянул, что лучше погрузиться в сон, чем мучиться всю ночь. Он знал, что отец беспокоится за него, и потому не хотел заставлять его переживать еще больше. Минато взглянул на большую кучу сена и два спальных мешка, которые они разложили сегодня вечером. Он был рад, что они собрали немного дров и подготовили все заранее, прежде чем началась буря. Хокаге не думал, что у него хватило бы сил заниматься этим сейчас. Он надеялся покинуть страну Железа до наступления темноты, поскольку температура в этих местах обычно опускалась ниже нуля, но, очевидно, удача была не на их стороне. При мысли о постели Минато охватила усталость. Наруто был прав: разговоры о Конохе никак не повлияли на его желание раскинуться на мягком матрасе с теплыми пододеяльниками и взбитыми подушками. Дрожь пробежала по его телу, и, когда он встал, его мышцы напряглись. — Да, наверное, ты прав. Но я думаю, что проще было бы согреться с помощью тепла тела, — выдохнул Минато. С другой стороны, он без труда признал свое поражение из-за низкой температуры. Наруто почувствовал легкое облегчение, что предложил это сделать не он сам. — Не возражаю, — раздраженно сказал он. Холод выводил его из себя, и хотя отец в любом случае не был причиной гнева, Наруто не мог не злиться из-за того, что застрял в пещере, а не в гостинице с горячей едой и теплой кроватью. Более того, он не мог собраться с силами, чтобы ответить что-нибудь, кроме коротких, отрывистых фраз. Он с трудом поднялся и направился к их постели. Минато помог юному джинчурики расстелить сено и разложил один спальный мешок, а другой использовал в качестве одеяла. Наруто пристально разглядывал Минато, наблюдая, как мужчина добавляет несколько завершающих штрихов к их кровати. Он почувствовал неожиданную волну беспокойства, но позволил легкой улыбке коснуться уголков своих губ. Он не мог упустить возможность поставить отца в неловкое положение. Так или иначе, Минато сам упомянул об этом. — Итак, папа… большая ложка или маленькая ложка*? Если ты так сильно хотел прыгнуть со мной в постель, мог бы просто спросить. Когда слова, слетевшие с губ Наруто, достигли Минато, он повернулся к сыну с широко раскрытыми глазами. Он густо покраснел, и Наруто понял, что вся эта ночь стоила того, чтобы увидеть реакцию своего отца. Он фыркнул от смеха. Минато смущенно отвел взгляд. — Ты не должен так говорить, Наруто, — прошептал он, а затем направился к спальным мешкам на куче сена, устроился поудобнее и наконец обратил свои лазурные глаза на сына. — У меня нет предпочтений. Это был ответ на твой вопрос, — сказал он несколько утомленным тоном. Наруто пожал плечами, слишком сильно желая залезть под одеяло и понежиться в тепле отца. — Тогда я буду маленькой ложкой. Снова румянец, вспыхнувший на щеках Минато, не остался незамеченным, и Наруто обрадовался тому, что ему так легко удалось вывести отца из себя. Повисла тишина. Минато не мог уснуть. Усталость, которую он чувствовал всего несколько минут назад, полностью исчезла, когда он придвинулся ближе к своему сыну, так что его тело плотно прижалось к спине подростка. Шутка, сказанная Наруто ранее, не помогла. Ему не хотелось признавать, но слова сына были не так уж и далеки от правды. Минато не был против оказаться с ним в одной постели. Холод кусал его уши и нос, и он изо всех сил старался подавить дрожь. Свет огня растекался по маленькой пещере теплым оранжевым сиянием, и этого было достаточно, чтобы различить очертания уха Наруто и мягкие пряди его волос. Некоторое время он смотрел на затылок сына, пытаясь размотать клубок своих мыслей. Проходили минуты, но они, несомненно, казались часами. Минато был напряжен и невыносимо остро ощущал свое дыхание, опасаясь, что оно коснется шеи Наруто и разбудит его. Половина тела, на которой он лежал, онемела, и это было крайне неудобно; его мышцы также протестовали при каждом неглубоком вдохе. Он мимолетно подумал, что в его возрасте нельзя спать на твердой земле. Минато хотел переместиться, чтобы принять более удобную позу, но, во-первых, он предположил, что на самом деле более удобного положения он не найдет и что это будет очень долгая ночь, а, во-вторых, ему было неловко раздражать своего сына движением прочь, лишая его своего тепла. Однако Минато тоже нуждался в тепле подростка. Он уже много лет не был так близок с Наруто физически. По крайней мере, с тех пор, как тот был маленьким ребенком. Это было довольно странно, но успокаивающий аромат Наруто немного расслабил его. Он погрузился в размышления о детстве Наруто, поэтому мягкий вопросительный голос сына был для него неожиданностью. — Ты не мог бы придвинуться ближе, папа? Мне все еще холодно. Минато колебался несколько мгновений, считая удары своего сердца, которые, как он со смущением заметил, значительно ускорились; его щеки снова вспыхнули. Наконец, получив возможность изменить положение, он придвинулся к своему сыну и просунул колено между его ног, не обращая внимание на покалывание, которое он чувствовал в боку. Он еще сильнее прижался грудью к спине Наруто, опасно обнимая его рукой. Рука его сына нерешительно обхватила его запястье, чтобы крепче прижать к телу. Вся эта поза казалась невероятно интимной, и Минато на мгновение подумал, что не был в таком положении с тех пор, как спал с Кушиной. Как бы сильно он ни любил Наруто (это была довольно извращенная любовь, он признался себе в этом), он находил это немного странным. Вероятно, это прозвучало жутковато, и ему следовало бы лучше контролировать себя, но он не мог сдержать неловкий, непроизвольный смешок, сорвавшийся с его губ. Что, черт побери, это было?! Он был Хокаге, а не школьницей! Жалкий. Он обругал себя. Наруто промолчал, его тело немного напряглось, и Минато неловко кашлянул. Он хотел убедить своего сына в том, что он на самом деле не сошел с ума и что он был мужчиной, а не девочкой-подростком, но не мог придумать слова, которые не сделают ситуацию еще более напряженной, чем она уже была. Это было унизительно. Его сыну было тепло, и, хотя это было странно, все же приятно находиться рядом с ним. Так незаметно, как только мог, Минато приблизил свое лицо, чтобы ощутить уникальный аромат Наруто. Он уловил слабый запах шампуня, смешанный с успокаивающими нотками земли. От шеи Наруто исходило тепло. Несмотря на то, что джинчурики все еще чувствовал себя замерзшим, для Минато он был личным радиатором. Холод все еще оставался в его ноющих мышцах, но, несмотря на это, он нежился в присутствии сына, закрыв глаза. Тогда он понял, что уже давно не чувствовал себя таким расслабленным и беззаботным, даже если они и застряли в пещере посреди снежной бури. Он замедлил свое дыхание, чтобы подстроиться под ровно поднимающуюся грудь под его рукой. Пальцы, обвитые вокруг его запястья, ослабли, но у Минато не было особого желания ослаблять свою власть над сыном. Хокаге погрузился в полудрему и был так приятно расслаблен, что почти не обращал внимание на то, что еще не спал. Достаточно скоро сны начали смешиваться с реальностью и воображением старых образов, бессвязных ситуаций, бесцельно всплывающих в его разуме. Воспоминания о жене не выходили у него из головы. Ее томный взгляд и сексуальная улыбка заставили его сердце в груди подпрыгнуть, а пульс — учащенно забиться. Прижатое к нему тело шевельнулось, заставляя Минато проснуться. Его мечты растаяли, сменившись реальностью, как пощечина. Даже несмотря на то, что Наруто согревал его, на улице все еще был сильный ледяной ветер, и сквозняк подкрадывался к нему; складывалось впечатление, что холодный воздух давит на саму его душу. Но больше всего его встревожила эрекция, которая в данный момент прижималась к телу перед ним. Его охватили стыд, паника и смущение. Он хотел отодвинуться, но понимал: если он это сделает, Наруто точно поймет, что произошло. И все же затруднительное положение было слишком очевидным. В довершение к его позорному унижению его сын тихо вздохнул и сказал: — Все в порядке, папа. Такое случается даже с лучшими из нас. Минато судорожно вздохнул. — Прости, Наруто. Подросток фыркнул от смеха. — По крайней мере, теперь я знаю, что ты не импотент. Минато покраснел, но на этот раз не позволил мальчику подобраться к себе. Он пожал плечами, закатив глаза, и не стал заглатывать наживку. — Так что тебе снилось? Что-то хорошее, полагаю, — сказал Наруто с намеком на смех. — Наруто! — выругался Минато, но не смог скрыть веселья в голосе. — Даже если это и было так, я бы не стал рассказывать тебе об этом, понимаешь? Наруто хмыкнул, словно решая, какие слова подобрать. — Согласен, — Минато практически слышал улыбку в голосе Наруто. — Думаю, это естественная реакция. Минато лишь уклончиво издал неопределенный звук согласия, ибо не считал нужным продолжать разговор о своей унизительной реакции на неуместный сон. Слова Наруто не успокоили его; по правде говоря, тембр юношеского голоса его сына и легкие движения его тела, плотно прижимающегося к эрекции Минато, только заставили ее стать тверже. Он отчаянно пытался подавить свое возбуждение, но безуспешно. Это было очевидно и для его сына. Невероятно унизительно. На самом деле, было понятно, что это заставляло Наруто нервничать. Его сын, к сожалению, неловко заерзал, и его задница довольно приятно потерлась о пах отца. Неожиданное трение практически вышибло воздух из легких Минато, позволив извращенному стону сорваться с его сухих губ. — П-папа? — Боже, — смущенно фыркнул Минато, пытаясь разрядить обстановку фальшивым юмором. — Мне очень, очень жаль, Наруто. На мгновение воцарилась напряженная тишина, прежде чем Наруто ответил шепотом: — Все хорошо. Оба долго молчали. Минато отдал бы все: дорогую бутылку саке, которую он хранил на черный день, свой титул Хокаге, даже пожертвовал бы деревней — все что угодно, чтобы провалиться под землю. Его член был все таким же твердым, как и пять минут назад. На самом деле, его эрекция уже становилась болезненной от невозможности освободиться. Минато жаждал столь необходимой разрядки, но понимал, что делать это мерзко, когда рядом с ним находится сын. Что ж… он знал, что у Наруто это вызовет отвращение. Нарушая напряженную тишину, Наруто наконец снова заговорил: — М-может тебе стоит… позаботиться об этом? Минато отчетливо расслышал за словами Наруто смущение. Минато попытался прочистить горло, но обнаружил, что оно болезненно пересохло. Его щеки горели от смущения и сексуального неудовлетворения. Он тяжело сглотнул. Его сын был прав, он должен разобраться, но как он мог заставить себя это сделать? Тем не менее, ему также приходилось подумать о Наруто… ему было бы не очень приятно, если бы эрекция его отца так явно прижималась к его пояснице всю оставшуюся ночь. Минато застонал от разочарования, перекатываясь на спину и пытаясь нащупать пуговицу на своих темных брюках. Его пальцы онемели от холода, что делало эту простую задачу неестественно сложной. Он пробормотал себе под нос ругательства, пытаясь разобраться с металлической кнопкой. Его желудок, кажется, сделал сальто, когда Наруто придвинулся ближе и повернулся к нему лицом. Глаза Хокаге не были обычными небесно-голубыми, когда он нерешительно посмотрел на Наруто; вместо этого они выглядели почти черными в тусклом свете. Как бы ему ни было неловко, Минато был рад, что на лице сына не отразилось ни намека на отвращение. Атмосфера была настолько дразнящей, что казалось, будто она может оборваться в любой момент, и когда он почувствовал нежное прикосновение пальцев Наруто к своей руке, переплетающихся с его собственными, то изо всех сил пытался сдержать вздох, угрожавший вырваться на свободу. Теплая рука, которая ненадолго задержалась, чтобы погладить ладонь Минато, быстро и ловко справилась с треклятой пуговицей, и звук расстегиваемой молнии нарушил тишину в пещере. Довольно скоро ткань была решительно отодвинута в сторону, и эти блаженно теплые пальцы пробежались под его боксерами, освобождая эрекцию. Минато испустил вздох, который, сам того не осознавая, задержал, но тот превратился в стон, когда рука крепко сжала член. Обжигающее удовольствие пробежалось по его спине, а по низу живота растеклось тепло. Минато продолжал сдерживать стоны, позволяя только прерывистому дыханию слетать с губ. Наруто подобрал устойчивый, четкий ритм, и каждым своим движением он посылал электрическое наслаждение по всему телу Минато. Едва осмелившись пошевелиться, Минато лежал неподвижно, забыв про ледяной холод ночного воздуха. Он боялся разрушить это странное заклинание, которое привело к почти невероятной череде событий. Это сбивало с толку, но при одном виде того, как Наруто дрочил ему, его член сильно пульсировал под загорелой рукой. Все тело Минато наполнилось желанием и экстазом, и его сын ускорил движения, когда из горла Хокаге стали вырываться судорожные вздохи. Он чувствовал, как его бедра двигаются против его воли, толкаясь в руку в том же темпе, в котором Наруто дрочил ему. Он знал, что был близок к оргазму, и ему не потребовалось много времени, чтобы почувствовать приближение покалывания; он сделал глубокий вдох. — Наруто… — предупредил он, но его сын продолжал блаженный ритм. Минато судорожно вздохнул и тихо простонал, когда Наруто выжидательно провел большим пальцем по чувствительной головке его члена, заставляя Минато изогнуться в экстазе. Чувства неловкости, странности, табу, полного и абсолютного ощущения неправильности, вспыхнувшие в его голове, как неоновый свет, в геометрической прогрессии увеличивали его возбуждение. Он кончил с громким стоном; его семя пролилось на руку Наруто. Минато некоторое время лежал, пытаясь отдышаться. Он сглотнул, глядя на Наруто сквозь рассеивающуюся дымку возбуждения. Его сердце болезненно билось о грудную клетку, а мышцы приятно расслабились после оргазма. Выражение лица Наруто было отстраненным, когда он поднял свою руку и уверенно слизал доказательства стыда Минато. Хокаге безумно покраснел при виде зрелища, о котором он и не мечтал, и в следующее мгновение, несомненно, мог признать, что снова был наполовину тверд. — Н-Наруто… — прошептал он, плотно закрыв глаза, чтобы еще немного задержаться в блаженстве. Однако это чувство длилось всего пять секунд, прежде чем тревога болезненно всколыхнулась в его груди. Холод внезапно окутал его, как будто он только вышел на улицу. Минато действительно не хотел всерьез задумываться о недавних событиях, о том, что его собственный сын только что охотно дрочил ему и слизывал отцовскую сперму со своих собственных пальцев, но у него не было выбора. Он нехотя приоткрыл свои усталые глаза, когда почувствовал, как Наруто прижался к нему. Он откинулся на бок лицом к Минато, его голова покоилась на шелковистой ткани спального мешка. Минато открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, что угодно, но слова застряли у него в горле. Он закрыл рот, когда понял, что действительно не знает, о чем сейчас говорить с сыном. Должен ли он выразить какую-нибудь ужасно неадекватную, жалкую благодарность? Следует ли ему промолчать и никогда больше не вспоминать об этом? Нужно ли ему извиниться? К счастью, от разговора его спас хриплый голос Наруто, пронизанный едва скрываемой похотью и рассеявший панические мысли Минато. — Теперь ты сможешь спокойно спать. Нам нужна энергия для завтрашнего возвращения домой, я действительно не хочу оставаться в этом месте дольше положенного, — пробормотал он, закрывая глаза и зевая. — Чертова Страна Железа… — сонно прошептал Наруто. Минато был настолько сбит с толку, что все, что он мог сделать, — это нахмуриться и молча кивнуть, прежде чем положить голову на импровизированную кровать. Но перед тем, как он смог снова погрузиться в сон, он почувствовал, как рука Наруто уютно обвилась вокруг его талии. Минато улыбнулся. — Спокойной ночи, Наруто, — прошептал он. — Спокойной ночи, папа.