Протяни руки к небу

Сэм заперт здесь вот уже который день. Не то, чтобы их не выпускали гулять, но от дверей психбольницы и до забора - тропинка совсем короткая. Правда, он и не выходил-то даже за все это время, не отзывался на привычное "Сэмми" брата, не отшучивался в ответ на "сучку". Люцифер сгинул из головы младшего Винчестера, но вот буквально в последние минуты успел-таки задеть за самое-самое больное - смерть Габриэля. Тогда Сэм виду не подал, а сейчас же это все навалилось с новой силой - в конце концов, из-за него же Гейб умер. Если бы не Сэм, архангел по прежнему был бы жив, как и раньше прикалывался бы над людьми да оставлял обертки где ни попадя, по прежнему бы устраивал "тивилэнды". Если бы... Если бы Габриэль был жив, Сэм бы не был в психушке. Казалось бы, что может быть глупее для охотника, чем быть запертым в белых стенах из-за архангела после всего того, что они с братом перенесли? Смерть матери, отца, почти всех близких людей - и одного того, кто был ближе, чем это вообще возможно. - Сэмми, Сэмми, что же мне с тобой делать, - Дин вздыхает, треплет младшего по волосам и закусывает губу, стараясь сдержать эмоции. Сэм не говорит уже, кажется, около месяца, и никто, совсем никто ничего не может сделать. Винчестер-младший словно бы отключился от внешнего мира - в зеленых глазах не было больше осмысленности, они словно стали стеклянными. - А знаешь, что? - Старший охотник быстро стирает махонькую слезинку, и поднимается, протягивая брату руку. - Пойдем. Сэм молчит, как и до этого, лишь глядит - долго, спокойно, будто бы спрашивая "зачем, зачем всё это?" Дин тянет за собой, заставляет подняться, и младший подчиняется послушно - тело-то его в полном порядке, полное сил и жизни. Дин ведет куда-то, болтает, рассказывает о чем-то обыденном, но Сэм смотрит вниз, себе под ноги. - Садись, - кивает старший, накидывая прямо поверх сэмовой больничной одежды его привычную куртку - та смотрится немного нелепо сейчас, но отказать себе в этом он не может. - Хватит с тебя психушек, - Дин улыбается, когда брат пристегивается - сам, не подталкиваемый никем, без напоминаний. Интересно, если бы врачи не следили за тем, как Сэм ест, ел бы он вообще? Вряд ли. - Тут неподалеку место одно... Хочу тебе показать, - Импала привычно гудит мотором, за окном быстро-быстро мелькают деревья, а солнце такое яркое, что невозможно не зажмуриться. Впервые, наверное, за все всю весну и те полтора месяца, что младший провел в психбольнице, погода настолько теплая, впервые нет туч и противного моросящего дождя. Машина тормозит, и Дин честно старается улыбаться, помогая Сэму выбраться. Они останавливаются на склоне, и внизу - зеленая, совсем свежая еще трава. Старший Винчестер усаживается на капот Импалы, но Сэм - Сэм остается стоять. Дин знал, куда его нужно привезти. Младший поднимает голову вверх, прикрывает глаза, и вытягивает руки вперед, словно бы поближе у солнцу. Кажется, будто солнечные лучики можно пощупать - настолько теплые, и так приятно щекочет ладонь - от ветра, скорее всего. Сэм не знает, что ждет его завтра, не знает, что дальше с ним будет, да и вообще что будет, но поднимает руки еще выше, подставляя солнцу и ветру, и улыбается - поначалу будто бы несмело, а потом будто бы и сам светиться начинает - или, может, это только так кажется? Дин щурится, глядя на брата, отпивает немного пива из бутылки, и молчит - знает, что сейчас лучше просто побыть в стороне. - Эй, мальчики, кто-нибудь хочет сладенького?