。。。
Спустя какое-то время привезли тележки с едой. Ланч-боксов и закусок было такое множество, что глаза разбегались, и хотелось немедленно все купить. Позвав проводницу, которая толкала тележку, Куроо притворно улыбнулся: – Извините, одну порцию морского ушка и морского ежа, пожалуйста. Остальные участники клуба тоже достали бумажники и присмотрелись к еде. Куроо получил свой контейнер и обратился к Козуме, который все еще продолжал играть: – Ты есть вообще будешь? – Я яблоко дома съел, так что все в порядке. Когда тот ответил, не отрывая взгляда от экрана, послышался растроенный голос Ямамото. – Эх! Экибэн из морепродуктов с игрой красного лосося распродан?! Я специально ничего не ел ради него! – Не могли бы вы подождать до следующего раза? По проводнице было видно, что она сожалеет. – Ах… Глядя на обеспокоенного Ямамото, который задерживал очередь, Инуока поднял руку: – Один бутерброд, пожалуйста! Услышав такой заказ, Ямамото удивленно вскинул бровь. – Бутерброд. Ты вообще настроен на путешествие? Или ты так хвастаешься, что часто ездишь на синкансене и уже кучу экибэнов съел, а? Ямамото перелез через спинку кресла и стал приближаться к нему, а Инуока судорожно запротестовал: – Все совсем не так! Просто я хочу поесть говяжий язык в Сендае, так что нужно оставить место! – Говяжий язык... Ясно! В конце концов, мой желудок тоже не резиновый. Ради языка можно и потерпеть. В это время Фукунага, который сидел рядом с Ямамото, усмехнулся. – Ты что-то задумал? Хоть сегодня расскажи мне что. Яку перегнулся и взглянул на него. Когда второгодка о чем-то задумывался, у него была привычка молчать, а потом вдруг тихо посмеиваться. Но до сих пор никто не знал, что у него на уме. Даже сейчас парень не ответил. Фукунага уже притих, а Ямамото никак не мог выбрать: – Экибэн, говяжий язык, морепродукты в дороге, говяжий язык… – Не задерживай очередь. Куроо попытался поторопить его и тот, наконец, определился. – Ладно, я тоже буду бутерброд! Ямамото решительно достал монету в пятьсот йен, но тут же резко изменился в лице. Он заглянул в бумажник и несколько раз в замешательстве склонил голову набок. Парень вынул чеки, медицинскую карточку и проверил все внутри для верности, но тут же поднял свой страдальческий взгляд и посмотрел на товарищей по команде. – Билета нет, но я уверен, что клал его в кошелек! На этих словах остальные участники загалдели: – Хорошо проверил? – Жалко, что придется переплачивать. – Но это больше десяти тысяч йен… Куроо протянул руку и похлопал Ямамото по плечу. – Отстойно. Бутерброд, который, казалось, понимал его боль, передали потрясенному парню, и после слов благодарности тележка с едой уехала.。。。
Через некоторое время, после Омии, сельские пейзажи сменились красивой природой. Но Ямамото больше не говорил о поездке и вместо этого жевал бутерброд с непроницаемым лицом. Возможно из-за сочувствия, или из-за перекуса, но остальные ребята тоже молчали. Когда синкансен остановился, внезапно раздался тихий удар. Мимо проходил поезд, направляющийся на север, в Токио. – Это серия Е5! Кай подал голос, сохраняя невозмутимое выражение лица, но не смог сдержать своего энтузиазма. Яку, который сидел рядом с ним, выглянул в окно. – А? Ты про зеленый синкансен прошлого? Мне нравилось на них смотреть, но как-то раз мы ехали на одном, да так долго, что аж устали. Услышав слова Яку, Кай слегка обиженно посмотрел на него. Но через секунду взгляду вернулось привычное спокойствие, и парень пробормотал, опуская глаза: – Разве не прекрасно, что синкансен дает ощущение, что нужно ценить каждое мгновение? После такого серьезного тона Яку спросил: – Слова Кая правда обладают такой убедительностью? Ребята поражались сказанному, но только Ямамото ничего не слышал. Он продолжал размышлять о местоположении билета. Как в маленькой запертой комнате, его разум будто загнали в угол. Навязчивые мысли роились в его голове, ведь цена вопроса составляла десять тысяч йен… Закончив с бутербродом, Ямамото решительно встал. – Кенма! Услышав свое имя, Козуме взглянул на парня. – Рассчитываю на твой зоркий глаз! Умоляю, найти мой билет! – Что? – Пожалуйста, ну чего тебе стоит? – Ладно… Будто под давлением стоимости билета, Козуме перевел игру в спящий режим. Затем он продолжал сидеть, погрузившись в молчание, и, глядя на окружение Ямамото, спросил: – Если нет в кошельке, то, может, в дорожной сумке? – Я уже смотрел, – тут же ответил парень. – Задний карман? – Ничего. – Карманы формы? – Я их все обыскал. – Тогда… Пока ребята наблюдали за их обменом реплик, позади в разговор влез Яку: – Ямамото, пройдя через турникеты, ты же пошел в туалет? Может, там уронил? – Ох, если так, то найти его нереально! После сказанного Яку, Ямамото вскинул голову: – Значит, придется заплатить еще раз. Прощай, говяжий язык… Вместо того, чтобы заговорить с товарищем, который преувеличивал свое горе, Кенма, не меняясь в лице, продолжил осматриваться по сторонам. Он казался отстраненным, но сеттер помнил все с тех пор, как они прошли через турникеты и сели в поезд. После долгого молчания, он раскрыл рот неизменным выражением. – А, вот он. – Да!? Ямамото приподнял подбородок, пока Козуме медленно указал пальцем: – Вон там, в кармане сиденья. – Аха, это он! Ямамото вскочил и схватил журнал «Поезд», в котором лежал билет вместо закладки. – Точно! Недавно я хотел пересчитать деньги, поэтому заглянул в кошелек. Потом снова прикинул, сколько стоит экибэн, и опять посмотрел в журнал. Видимо, это произошло в тот самый момент! Бросив взгляд на Ямамото, радостно показывающего журнал с билетом, Кай спокойно сказал: – Мне знакомо это чувство. Экибэн с морепродуктами и икрой красного лосося – самый легендарный на станции Сендай. Слышал, он сам ее суть. – Слова Кая добавляют драмы в этот момент, – пробормотал Яку, глядя на профиль парня сбоку, в то время как тот смотрел в окно. В этот момент мимо проходил еще один поезд, идущий на север. Глаза Кая блеснули. – О, это серия Е3?。。。
После примерно двухчасовой дороги, волейбольный клуб Некомы вышел на станции Сендай. Внимание Кая привлек старый поезд, ехавший на север. Он и другие ребята достали телефоны, чтобы сделать фотографии. Куратор и тренер команды, которые проспали всю поездку, теперь выглядели немного отстраненно. – Эй, вы, идем. Услышав слова Куроо, участники клуба хором ответили: – Да! Они выстроились гуськом, спустились по эскалатору и прошли через турникеты. Крепко сжимая свой драгоценный билет, Ямамото тихо вышел и, наконец, избавившись от тревоги, крикнул: – Мы в Сендае! Говяжий язык, я иду! Вот оно – настрой путешествия! Остальные игроки, держа в руках свой большой багаж, тоже оглядывали станцию и наперебой обсуждали друг с другом свои впечатления. – Ух ты, тут много сувенирных лавок. – По сравнению с нашей станцией, эта больше похоже на город. – Что? Куроо заметил, что Козуме, который еще недавно был рядом, исчез. Капитан в панике обернулся. Тот немного отстал. Он смотрел в экран, следуя за ними. Куроо почувствовал облегчение, но все же упрекнул его: – Не играй на ходу, а то потеряешься. – Я остановлю, когда смогу сохраниться. Позади ошарашенного таким поведением Куроо, раздался голос Сибаямы: – Тренер, кто был тот известный человек из Сендая? – Это был Датэ Масамунэ. Наверное, на станции есть бронзовая статуя… А? Ни одной? Где же он? Пока Наой осматривал станцию, Сибаяма слегка склонил голову набок. – А чем он знаменит? Остальные ребята тоже знали это имя, но похоже, без подробностей. – «Одноглазый дракон»⁴, верно? – Наверное, он денди⁵. – О нем не помешало бы знать, раз уж мы здесь. Может, тут есть какие-нибудь брошюры с информацией или что-то типа того? Когда Яку хотел отправиться поискать, Козуме, который наконец поднял голову от экрана, робко произнес: – Он феодал. Вроде, в юном возрасте стал главой семьи и расширил свои территории в районе Тохоку. В период Сэнгоку объединения всех земель не произошло, но он был связан с кланом Токугава. Что-то вроде того. Услышав его слова, ребята пришли в восторг. – Сэмпай так много знает! – Неожиданно! – Ты крутой, Кенма! – Эм, нет, игра… Глядя на Козуме, который неловко что-то пробормотал, Куроо издал саркастический смешок. – Так это что, инфа из стратегической игры Сэнгоку? Среди взбудораженных ребят, которые окружили Козуме, стоял Инуока и искал что-то глазами. Вдруг его взгляд просиял. – Ах, вот где! Парень указывал на табличку с названием улицы – Улица Говяжьего Языка. – Ничего себе! Простой, но впечатляющий знак свыше заставил всех броситься бежать без раздумий. На дороге за указателем располагались магазины, в которых продавалось блюдо, которое ребята так сильно желали – говяжий язык. – Улица Говяжьего Языка прямо тут, а значит, путешествие начинается отсюда! – От одного вида чувствуется вкус! Не только Ямамото и Инуока, но и другие участники клуба были под впечатлением. – Могу сказать, что говяжий язык лучше, чем я себе представлял. Даже в сувенирных магазинах с ним было много товаров. – Выглядит вкусно. Пока они радовались, Наой спустился по эскалатору и посмотрел на часы: – Ребята, автобус скоро приедет. Инуока и Ямамото, которые до этого танцевали от счастья, бросились к смущенному куратору и яростно запротестовали: – Тренер! Но говяжий язык! – Давайте съедим говяжий язык! Дорога будет лучше, если съесть его, а не простой бутерброд! Однако Наой покачал головой. – Бутерброд? Не знаю, но в такое время же еще все магазины закрыты? – Что!? Ямамото и Инуока одновременно развернулись к улице. Но, как и сказала Наой, судя по вывескам, до открытия было еще далеко. Плечи ребят осунулись. – Как так? – Нет! В тот момент, в одном из магазинов внезапно появился свет. За витриной появился рабочий и развернул вывеску. – Он открыт! Ямамото и Инуока опять побежали. – Вы же только что открылись? Вы ведь продадите нам, правда?! – Да, мы открываемся в восемь утра, так что не могли бы вы подождать еще пять минут? – ответил работник, а сам поражался их способности так счастливо прыгать. С самого момента прибытия на станцию, эти двое изнывали от голода по языку, а теперь улыбались и отвечали на распев: – Да, мы с радостью подождем! Но в это время раздался безжалостный голос Наоя: – Эй, автобус приехал! Поторопитесь! Ямамото и Инуока в панике обернулись. – Тренер! Еще пять минут! Всего пять минуточек! Глядя на этих неугомонных ребят, Наой вздохнул: – Тогда не останется времени на перекус. Сибаяма, приведи их обратно. – Ладно! Получив приказ тренера, парень подошел к ним, чувствуя себя виноватым. Инуока был выше него на добрых двадцать сантиметров, но он схватил его за обе руки и потащил в сторону автобуса – Мой говяжий язык! Инуока хватался за воздух, изнывая по блюду, которое становилось все дальше и дальше от него. – Тренер включил свое упрямство. Неужели у нас отберут нашу мечту… Ямамото ворчал ворчал после возвращения, и, как бы утешая его, Яку похлопал друга по плечу. – Если мы выиграем, тренер, может быть, даст нам возможность… – Да… Этот путь… Я одержу абсолютную победу и буду есть язык на каждой остановке, пока не устану! Плач Ямамото эхом прокатился по станции.。。。
Игроки уехали на прибывшем автобусе. Ради судьбоносного матча-реванша – коты против воронов! Битва на мусорной свалке! Они проделали весь этот путь до Омии. Такую игру нельзя проиграть. Сегодня они будут сражаться против Цукинокидзавы, а завтра отправятся в Карасуно на тренировочный матч. Их энтузиазм снова возрос. – Абсолютная победа! – Ради говяжьего языка! Примечания переводчика: ¹«Синкансэ́н» — высокоскоростная сеть железных дорог в Японии, предназначенная для перевозки пассажиров между крупными городами страны. Поезда серии Е5 имеют характерный светло-зеленый свет. Изначально, с 2011 по 2013 год (время действия аниме и новелл), их эксплуатационная скорость составляла 300 км/ч, а с 2013 года скорость увеличена до 320 км/ч. Забавно, что со слов Яку это очень медленно, хотя, например, российский скоростной поезд Сапсан может ездить только со скоростью 250 км/ч. ²Говяжий язык — фирменное блюдо в Сендае. ³Экибэн — это станционные обеды, которые можно купить как на японских железнодорожных станциях, так и в поездах. Название «экибэн» состоит из двух слов: эки — станция и бэн (сокращение от «бэнто») — еда в коробке. ⁴«Одноглазый дракон» – прозвище Датэ Масамунэ. ⁵Кандзи для «денди» – 伊達者, а для Датэ Масамунэ – 伊達政宗. Первые два кандзи похожи, из-за чего и получается такой каламбур.