Немёртвый

      Несмотря на то, что я приказал в конфликты не вступать, не проехать через поселение Паскаля и не посеять там хаос и панику оказалось выше моих сил. Так что я даже задумался о том, такой ли я неэмоциональный на фоне Шелока и Паскаля, как привык думать. Сформировав три отряда, я приказал им проехать через поселение вместе со мной: никого не убивать без необходимости, но сделать так, чтобы они надолго запомнили наш визит. Разведчики указали мне дом, который посещал Паскаль, и я направился сразу туда с пятью гвардейцами и Маэстро, который увязался следом, используя шанс осмотреть поселение изнутри. Люди кричали и бросались в разные стороны, теряясь в бледно-зелёном тумане, и едва успевали выпрыгнуть из-под копыт моего коня, но даже если бы я кого-то затоптал, то не оглянулся бы. Мой взгляд снова заволокло алым от ярости. В первый раз я был зол от жажды отомстить за кого-то другого, а не за себя самого или Лили, которую считал частью себя.       — Убирайтесь с нашей земли, исчадия Тьмы! — Я понятия не имел, кем был тот мужик, который вылетел на меня из дома Паскаля, замахиваясь мечом прямо с порога, но, отбив пару его неумелых ударов, я просто впечатался ему в лицо кулаком, и он улетел обратно вглубь дома.       — Кто тут исчадие — это ещё посмотреть надо, — процедил я сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не нарушить свой второй приказ: никого не убивать без надобности. Дом был хороший, насколько я мог судить, сравнивая его с домом Роберты. Мягкая мебель, ковры, цветы в вазах. — Хорошо живёте, как я посмотрю.       На одной из стен в просторной гостиной висел портрет, на котором молодой улыбающийся Паскаль с румянцем на щеках был в окружении своей семьи. В числе которой оказался и тот самый мужик, который сейчас отползал от меня, прикрывая рукой разбитый нос, заливший ему всю грудь кровью. Ползал он не очень резво, а за мной топтались за порогом ещё пять гвардейцев и Маэстро, желавший поскорее войти, поэтому я придал мужику ускорения пинком.       — Папа! — воскликнула одна из присутствующих девушек в голубом платье и бросилась к мужику, игнорируя меня, хотя я видел: боялась. Упав на пол и прикрыв отца руками, она посмотрела на меня снизу вверх с нескрываемым ужасом.       — Переверните здесь всё, — приказал я гвардейцам, и пока они наводили в доме новый лоск и красоту, отшвырнул девушку в сторону, поймал мужика за отвороты сюртука и поднял над полом, а потом впечатал его спиною в стену рядом с портретом. — Папа, значит, да? И Ричарду тоже папа или кто-нибудь ещё? — спросил я, хотя в целом мне было плевать на степень их родства.       — Пощадите, — взмолился он, боясь даже пошевелиться в моих руках. Пот градом катился по его искажённому ужасом лицу.       — А ты пощадил его, когда в землю живого закапывал? Или, может быть, ваш ненаглядный Орден пощадил его, когда намеренно превратил его в того, кем он теперь является? Или ты думал, он по своей воле проснулся после смерти? Что-то вас, дышащих, как к стене прижмёшь, так вы скулить начинаете, а если с протянутой рукой к вам, то вы эту руку и рубите.       — Не надо, пожалуйста. У него сердце больное! — Всё та же девушка в голубом вцепилась в локоть моей руки, пытаясь освободить отца. Остальная семья только по углам забилась и голосила, прикрыв головы руками.       Я отшвырнул мужика от себя в тот угол, где сидели члены его семьи, и поймал уже её за руку. Что ж, если она так охотно идёт на контакт сама, то с ней и поговорим.       — Сердце больное, посмотрите-ка, — выплюнул я ей в лицо. Она пятилась от меня, пока не упёрлась спиною в стену, а я шёл за ней. — А у него, — я кивнул на портрет, — оно не больное? Или ты думаешь, почему он пришёл к вам?       — Все вы — нелюди, — провыл мужик в углу. — Сердца у вас нет, нежить проклятая.       — Нелюди? Нежить? — Я повернулся к нему, но девушка, которая мгновение назад пыталась высвободиться из моей хватки, теперь сама прикладывала все усилия, чтобы удержать меня на месте, обхватив руками за талию. Я мог бы отшвырнуть её одним движением, бросить в стену с такой силой, чтобы она больше не поднялась, но не стал. Я снова повернулся к ней и, поймав за талию, чтобы не сбежала, наклонился к самому лицу. — Скажи-ка мне, если у нас нет сердца, то какого такого Света нам всё ещё может быть больно вот здесь? — Я хлопнул себя по груди кулаком, как когда-то это сделала Матильда. Девушка ничего не ответила, просто молча застыла в моей хватке, глядя на меня огромными испуганными глазами того же чистого голубого цвета, что и её платье. Мне даже прислушиваться не надо было, чтобы слышать, как быстро бьётся её сердце в груди.       Бестолку. Бестолку с ними говорить. А убивать не стоит.       Окинув взглядом дом беглым взглядом, я решил, что мы достаточно здесь похозяйничали, и скомандовал на выход.       — Если кто-то желает лечь в могилу уже сегодня, можете нас проводить, — бросил я семейству Паскаля на прощание, направляясь к двери.       — Стойте! — Девушка в голубом выскочила следом за мной на порог, игнорируя угрозу. То ли слишком глупая, то ли слишком смелая. — Он в порядке? — спросила она.       Я окинул её взглядом с ног до головы, размышляя, и переглянулся с Маэстро, который смотрел на неё самым безразличным взглядом.       — Не вашими стараниями, — всё же ответил я. — Но, насколько это возможно, в порядке. — После чего прыгнул в седло и скомандовал отступление.       — Мне показалось, она весьма обеспокоена судьбой Паскаля, — заметил Маэстро, когда мы оказались за пределами поселения.       — Возможно, — не стал я спорить. — Но не стоит ему об этом сообщать. Если она желает встречи с ним, то пусть сама его теперь найдёт. Если не испугалась меня, то и остальных бояться уже не должна.       Маэстро со мной согласился.       Дальше я двигался согласно плану, не заезжая ни в одно поселение, а только обстреливая их с наветренной стороны, не обращая внимания на доносившиеся звуки паники. Люди пытались бежать из поселений, спасаясь от тумана, я им не мешал: для них всё было решено, едва они ступили в туман. Даже если кому-то повезло улизнуть, они всё равно вернутся в города рано или поздно, а мутаген так быстро не рассеивался. Они всё равно будут заражены. Два раза по пути я сталкивался с рыцарями, но они больше старались не помешать моему продвижению, а защитить от меня людей, пробиваясь мимо меня к поселениям. Этим я тоже не мешал: пусть спасают. Меня несколько настораживало, что против меня не выдвинули больше отрядов, пытающихся загнать меня обратно в Некросити, но потом разведка донесла, что рыцари отслеживают наше продвижение и стекаются в столицу. Епархия не могла не понимать, что я делаю, и стягивала все силы вокруг себя, собираясь дать главный отпор из центра. Постепенно в столицу начали стекаться жители тех поселений, куда я ещё не успел добраться, и тех, кто даже не попадал под удар на моём пути или Паскаля с Шелоком. Я улыбнулся: великолепно, я прибью в столице двух зайцев одним ударом.       До точки сбора я добрался вторым. Убойный отдел с таранами и запасом мутагена уже прибыли и расположились небольшим лагерем в одной из рощ. Опоздав на сутки, до нас добрались и Шелок с Паскалем, притащив с собой две катапульты рыцарей.       — Нашли в одном из поселений, — отчитался донельзя довольный Шелок. — Паскаль сказал, что ты не сильно огорчишься, если мы немного задержимся из-за них.       Я задумчиво кивнул. Катапульты дышащих несколько отличались от тех, что делали немёртвые, не были на подушках, но в целом были просты в управлении и могли пригодиться при обстреле города. Расстелив карту, я принялся объяснять гвардейцам и убойному отделу свой план, обозначая задачи каждого.       — Вот здесь, — я поставил метку, — есть скрытый ход в Епархию. Я забираю сотню гвардейцев, и мы уходим по нему в город. Остальные остаются с убойным отделом и помогают им создавать видимость осады, но сильно под удар не лезьте. Почаще маячьте тараном, чтобы они не открывали ворот и не высовывались наружу и ждали вас наверху. Катапульты установим здесь. Когда я окажусь в Епархии и начнётся паника внутри города, обстреливайте мутагеном с наветренной стороны так, чтобы рыцари не достали до наших катапульт из своих. Разведчикам нужно пробиться к мостам и заложить там порох. Как только откроются ворота и люди попытаются бежать из города — взрывайте мосты. С этой минуты вашей главной задачей будет не выпустить их.       — Вы окажитесь в окружении в Епархии всего с сотней гвардейцев, — озвучил Паскаль самое слабое место, которое было в моём плане.       — Да, — пожал я плечами, хотя сам тоже беспокоился об этом, но не мог увести от стен города больше людей. — Но основную массу сил всё равно придётся оставить здесь. Тут будет жарче, чем у меня. Мы возьмём с собой мутаген и вскроем капсулы в Епархии, отчего туман там быстро распространится и поползёт в город, так что люди будут стараться держаться от него подальше и бросятся на выход. Я же постараюсь быстро решить все дела в Епархии и перебросить свою сотню во дворец без потерь. Если действовать быстро, точно и без промедлений, то всё получится.       — Собираетесь убить их короля? — спросил Маэстро.       — Нет, собираюсь прижать его к стене и добиться союза, — возразил я.       — На троне дышащих сейчас сидит ребёнок. Думаете, он сможет принять такое сложное решение? — заметил Маэстро, и я кивнул. Именно его возраст давал мне шанс. Возможно, я ошибался и единственная причина, по которой Лили приняла меня, была не в том, что она нашла меня ребёнком, а в том, что она попросту искала меня. Но всё же я рассчитывал, что и король окажется по-детски любопытен и, преодолев первый страх, заинтересуется неведомыми ему существами, похожими на людей. Ради этого я даже опять был согласен танцевать, галантно кланяться и делать всю прочую ерунду, которой меня обучал Маэстро. Если мне удастся заставить этого ребёнка поверить в нас, то он поможет мне заставить поверить и весь мир.       Маэстро кивнул, достал свой заплечный мешок и поставил его на стол передо мной.       — Высший Магистрат и Военный Комиссариат доверили мне передать вам это, если я приму такое решение. Сразу хочу предупредить, что мы не уверены, правильно ли поступаем, есть куда более достойные кандидаты. Вы военный и мыслите действиями на поле боя, и этого будет недостаточно, когда война закончится. Однако я склонен думать, что вы всё же справитесь. Матильда не верила в вас, когда вы победили в испытании, а в моём классе вы показали лучший результат и с успехом завершили возложенную на вас миссию, пусть даже не так, как ожидалось. Дорион не желал вас даже до второго курса допускать в Академии, а теперь ходит гордый и рассказывает всем, как его искатели помогли победить в сражениях, какие они великие солдаты, а вы стратег. Карвиус прямо заявил, что отказывается в вашу пользу, хотя прежде был вообще единственной кандидатурой для Магистрата. То, что Военный Комиссариат полным составом поддерживает вас, я говорить не буду, это и так понятно. Не оспаривая должность Талрока и не стремясь стать председателем, вы, тем не менее, обошли его в глазах всех остальных.       Я слушал Маэстро, не представляя, куда он клонит. Гвардейцы и убойный отдел замерли вокруг нас, внимательно прислушиваясь. Шелок и Паскаль переводили заинтересованные взгляды с меня на Маэстро и обратно. Что-то понимал, кажется, только Тезис, с самым довольным видом слушающий речь Маэстро и кивая время от времени.       — Ты должен был сделать это ещё после уничтожения второго лагеря. — Тезис подошёл к Маэстро, сложив руки на груди, и я уже не сомневался, что он знает, что происходит. — Решил не возвращаться в Некросити и прокатиться подальше, прикрываясь благовидным предлогом?       — Как я мог? — Холодная оболочка Маэстро словно соскользнула с него, и передо мной снова был живой эмоциональный дышащий с неестественно бледной кожей, который выглядел оскорблённым до глубины души. — Я всего лишь хотел убедиться, что мы не допускаем ошибку.       — Убедился?       — Да.       — Так, — не выдержал я наконец. — Может быть, кто-нибудь объяснит мне уже, в чём дело? — спросил я, потому что устал ждать объяснений. — Хотелось бы тоже поучаствовать в вашем обсуждении меня.       — А вы откройте, — предложил Маэстро, указывая на свой заплечный мешок, и я принялся развязывать его, намереваясь разобраться в происходящем. Что там? Какая-нибудь книга со сверхсекретными данными, которые они не знали, доверять ли мне? Новое разработанное оружие, настолько опасное, что с его помощью я мог уничтожить как дышащих, так и немёртвых при желании? Приказ о назначении на новую должность... скажем, председатель Трибунала?       Но все мои ожидания не оправдались. Вернее, это было гораздо бОльшим, чего я мог ожидать от них в любой момент времени. Или, возможно, это было разом всем, что я ожидал. Квинтэссенцией всего.       Из мешка я достал древнюю и утратившую всякий лоск корону Проклятого Короля.       — Король был слишком стар, — пояснил Маэстро, встретившись с моим вопросительным взглядом. — Ваш с ним разговор был практически последним, что он сделал на своём посту. Военный Комиссариат и Верховный Магистрат приняли его последнюю волю и уничтожили, когда он окончательно превратился в нежить.       — Да было бы что уничтожать, — заметил Тезис, и я понял, что эта задача легла на его плечи как на главу убойного отдела. — Один череп зубами и клацал, всё остальное само отвалилось.       — Почему я не знал? — спросил я. — Я ведь тоже часть Военного Комиссариата.       — Боюсь, вы были слишком заняты на границе, чтобы мы могли отвлечь вас делами в Хладных чертогах, — ответил Маэстро. — Хотя Король, несомненно, хотел вас видеть, но приказал не снимать с места. По его словам, вы сейчас единственный, кто может привести немёртвых к новой победе и к новой жизни. Поэтому он и желал, чтобы его место досталось именно вам. И я, проведя своё наблюдение, должен признать, что он, вероятно, прав. Никому другому из Комиссариата или Магистрата не хватило бы смелости, силы или наглости сделать то, что сделали вы. Мы бы так и сидели в тени Некросити, не рискуя выбираться за его пределы слишком далеко.       Я молчал.       — Ну, и долго ты будешь размышлять? — не выдержал Тезис. — Надевай её уже!       — А вы? — зачем-то спросил я, оглядывая их и неуверенно вертя корону в руках. То, что именно я стал преемником Короля, говорило как о проявленном доверии, так и о признании всех моих достижений. Но получить её было… неожиданностью во всех смыслах. Я никогда не думал о короне. — Вы бы не хотели…       Маэстро покачал головой.       — Признаться, я всего лишь скромный исполнитель. Мне нравится среди моих книг, и я не хочу покидать привычный мне мир.       — Я тоже убойный отдел не брошу, — кивнул Тезис. — Я уже слишком привык ползать по городу и лесам в поисках нежити и не хочу наживать некроз на троне.       — А я, значит, могу бросить своих гвардейцев? — с прищуром уточнил я. Упоминание необходимости сидеть на троне не вдохновляло и меня тоже. Маэстро не ошибался в своих опасениях: я действительно был в первую очередь военным. Возможно, Карвиус зря отказался от короны.       — Бросишь ты их, как же, — хохотнул Тезис. — Ты в последнее время и за гвардейцев взялся, и за защитников, и за разведку. Некромантов этих, вечно у себя сидящих по кабинетам, вытащил на поле боя, а они внезапно и рады оказались. Всех выслушал, всех собрал вместе и соединил так, что работали они как единый слаженный механизм. А знаешь ли ты, что Комиссариат с Магистратом уже давно общий язык в любых делах найти не могли? А тут — на тебе — сидим рядышком и работаем спокойно. Дорион с Аквитаром, конечно, так и продолжают друг другу патлы рвать, но любому видно, что они сработались и собачатся только по старой памяти, чтобы слишком быстро не сдавать свои позиции. Поэтому ты объединишь всех, а не бросишь. Так что надевай уже корону, или я сам тебя в неё засуну. Король умер, да здравствует Король, — провозгласил он, и его слова подхватили мои гвардейцы и убойный отдел. Я нехотя всё-таки надел корону: я не знал, совершаю ошибку или поступаю правильно, но…       — Что ж, — сказал я, привыкая к непривычной тяжести металла на голове. — Тогда, именем Короля, я приказываю вам начинать подготовку к атаке. Во время боя запрещено отступать или погибать: во что бы то ни стало мы должны одержать эту победу, последнюю победу. Не забывайте, кого мы оставили за спиной. Второго шанса у нас просто не будет. Никогда.