Тайна всегда привлекательна.
***
— То есть к-как девушка? — поперхнулся воздухом Дазай, с явным непониманием глядя на своего по подопечного. Ацуши Накаджима — восемнадцатилетний подросток очень миловидной внешности. Блондин с причёской «под каре», если так можно называть. Одна белоснежная прядь всегда выбивалась из общей картины, потому что была длиннее, чем остальные. Большие, по-детски наивные глаза, немного пухлые, для парня, губы. Средний рост, довольно худое телосложение. Да, попа конечно будет больше, чем у обычного парня, и это служило одним из предметов насмешек Осаму над своим кохаем. Бледная кожа, тонкие запястья, которые идеально подошли бы для гейши. Ацуши сейчас стояла перед своим наставником и не знала, что дальше сказать. В детстве она решила скрывать свой пол, потому что застала сцену, когда директор её приюта чуть не изнасиловал воспитательницу. Это наложило неисправимый отпечаток в душу девочки. Да, многие знали о её поле, но для всех она выглядела как обычный приютский мальчишка. Директор насмехался над ней по этому поводу, но против ничего не имел. Ему было плевать, кого «воспитывать» (читайте: пытать). После того, как её выгнали из приюта, она даже была немного рада, несмотря на то, что ей было негде ночевать и нечего есть. Зато теперь её не мучают! В тот день, когда она встретила Дазая, она решила скрыть свой пол и от него. Благо, старушка, которая заполняла её документы, подумала, что она мальчик, и написала вместо «ж» — «м». С того самого дня она обрела работу, друзей и много приключений, очень часто опасных для жизни. Почти всегда. То, как на неё охотилась мафия, она не забудет никогда. И про гильдию тоже, когда они с Акутагавой спасли весь город. И про этого ужасного русского, Фёдора Достоевского. Много впечатлений и знакомств (опасных для жизни). Но что удивило её больше — так это то, что никто так и не понял, что она девушка. Ни гениальный детектив агентства — Рампо, ни директор, даже Мори Огай не узнал! Девушка не могла поверить своему везению. Да, многие отмечали, что у неё довольно девчачья внешность (на этих моментах Накаджима замирала, но внутри ухахатывалась), особенно Дазай, который не упускал шанса поиздеваться над своим подчиненным, но никто так и не понял, что она, в общем-то, и есть девушка. Но сейчас всё изменилось. Ацуши начала чувствовать муки совести, из-за того, что обманывает своих друзей, свою семью. Особенно было совестно перед наставником. В какой-то момент ей начали сниться кошмары, в которых агентство каким-то образом узнаёт, что она девушка, разочаровываются в её обмане и выгоняют из агентства. Хоть здравомыслящая часть Накаджимы понимала, что из-за этого они её не выгонят, но было страшно. Поэтому сейчас она стоит перед Дазаем и пытается придумать, чтобы такое ему сказать. — П-понимаешь, Дазай… — она сглотнула, глядя, как прищуривается её семпай, — Я д-действительно девушка и… — Ацуши, это была хорошая шутка, ты прекрасно воспользовался моим шокированным состоянием и своей внешностью, но неужели ты правда думаешь, что я в это поверю? — фыркнул Дазай и дал своему кохаю щелбан. — Но я действительно девушка! — оскорбленно воскликнула Накаджима, в первые за долгое время повысив голос на Осаму, — В приюте никому не было дела до моего пола, но когда я увидела, как директор пытался изнасиловать воспитательницу, я решила его скрывать. В документах стоит «м», потому что меня приняли за мальчишку и я называла себя в мужском роде. А потом агентство, мафия и скрывать свой настоящий пол стало привычкой, — тихо закончила она, смотря куда угодно, но только не в глаза семпаю. У Дазая прихватило сердце. Если всё правда, как он…а говорит, то… Как они с Рампо этого не заметили? Осаму даже где-то разочаровался в себе. Он был главным претендентом на пост босса Портовой Мафии после Мори, а не смог увидеть рядом с собой девушку, притворяющуюся парнем? Позор да и только. Как он мог не замечать настолько очевидных вещей? Он ведь каждый раз подтрунивал над её излишне женственной для парня внешностью! И голос у неё был слишком звонкий для мальчишки-подростка. Дазай стукнул себя по лбу. Вот почему она никогда не ходила с ним на горячие источники, хотя он часто приглашал. Ду-у-урак. — А… грудь? — немного хриплым голосом проговорил он, глядя на вышеупомянутую часть тела. Точнее, где по идее она должна быть. Ацуши мгновенно вспыхнула и на грани слышимости произнесла: — Я обычно бинтами заматываю. Дазай вновь оценивающе осмотрел свою… подопечную. Накаджима решилась посмотреть в глаза своему семпаю, но лучше бы она этого не делала. У её наставника есть несколько моделей поведения — дурачок, влюбленный дурачок, и один из самых опасных мафиози. Человек может уйти из мафии, но мафия из человека — нет. Сейчас на неё смотрел именно тот чертовски опасный Дазай Осаму, которого боялся даже босс мафии. Его глаза полыхали огнём, а губы искривились в лисьей усмешке. Накаджима задрожала, а инстинкт самосохранения вместе с тигрицей внутри неё (а её полосатая шизофрения боялась Дазая, как никого другого), в один голос заорали, что пора бежать. — Ацуши, — как бы пробуя это имя первый раз на вкус, медленно протянул семпай, непринужденно приближаясь к своей жертве, — знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? Накаджима тяжело сглотнула и ощутила, что сердце бьётся где-то в районе пяток. — Н-нет. — Я тебя выпорю, — после произнесения этих слов и секундного осознания, девушка, передавая управление в руки паникующей тигрицы, молниеносно скрылась из виду перебинтованного человека, только лапки сверкали. Дазай не собирался бежать за ней, а хитро ухмыляясь, достал из кармана плаща телефон, набирая номер одного человека. Вот он точно отомстит маленькой глупой тигрице. Иногда приходится действовать через чужие руки. А потом можно и самому отомстить.***
В дешёвом, грязном баре было шумно. Везде ходили «официантки», которые совмещали свою работу с проституцией. Бар был практически полон, вечер пятницы мало кого заставит остаться равнодушным. Кто-то кому-то кричал, кто-то суёт официанткам деньги в лифчики, при этом пошло улыбаясь, кого-то уже сморил алкоголь и он спал, развалившись на столе. Акутагава Рюноске сидел за барной стойкой, гипнотизируя уже пятую по счету рюмку. Волосы цвета вороньего крыла растрепались и теперь представляли собой непонятное «гнездо». Тёмный плащ, — незаменимый атрибут мафиози, — неаккуратно висел сзади на стуле, оставляя молодого человека в белой рубашке и чёрных штанах, которые можно принять за классические. Акутагава и сам не помнил, как нашёл этот бар, но сидел здесь уже почти час, при этом сильно не пьянея. Мысли его были далеки от этого шумного бара, а были заняты другими, более серьёзными проблемами. Рюноске рассуждал, как он докатился до жизни такой. Нет, его вполне устраивала его жизнь мафиози и частые стычки. Он был рад, что его, обычного сироту, который жил даже на улице, а не в приюте — взяли в мафию и обучили. Рюноске был не очень доволен, что взяли обучать и его сестру, маленькую Гин. Он хотел сам защищать её от всего, Акутагава не хотел, чтобы она становилась мафиози и марала руки кровью. Но к сожалению, в жизни часто бывает не так, как ты хочешь и его сестрёнка стала грозной мафиози. Акутагава был рад, что его наставником стал Дазай. Да, этот больной ублюдок был чертовски жестоким и никогда не жалел мальчика. Давил морально, причинял боль физически, гоняя его по адским тренировкам каждый день без выходных. Единственная причина, по которой он не сдался — это Гин. Осаму видел это, и издевался ещё сильнее. Но теперь он взрослый. Он стал незаменимым членом Портовой Мафии, у него такие же полномочия, как у Чуи. Его уважают, боятся. У него на счетах уже столько денег, что он вполне мог дожить до старости, при этом живя на широкую ногу. Рюноске спас город, можно сказать, что дважды, добился признания своей силы от суицидника — Дазая. Год назад он считал, что этого будет достаточно, чтобы он жил счастливо. Так в чём же проблема? А гребанная проблема заключатся в этом тигре — Ацуши. Его охуительно красивой внешности, в этих глазах и наивном характере — удивительно, как он ещё сохранился, если его наставник — Осаму Дазай. Рюноске отчаянно не хотел признавать, что ему нравится парень. Он не ощущал себя геем, его не тянуло к другим, хотя тот же Чуя тоже имел немного женственную внешность. До Накаджимы он был самым настоящим натуралом! А сейчас… Акутагава сквозь зубы выругался, запивая свои мысли алкоголем. Да, он влюбился в этого трусливого тигра. Рюноске пытался убедить сам себя, что это только из-за его внешности и блядского звонкого голосочка. Ох, если бы Ацуши, который вот уже как три месяца является его напарником знал, какие мысли у него появляются при виде него. Да, они были очень далеки от приличия. Этот тигр давно бы сбежал и старался бы не показываться ему на глаза. Если он тоже не… гей. Акутагава не наивный ребёнок, он тоже ощущает на себе заинтересованные взгляды Ацуши. И его это безумно злит. Он не знает, нравится ли Накаджиме как парень, и готов ли тот к настоящим отношениям, а не этим украдкой брошенным взглядам. Рюноске не волновала реакция общественности — в Японии очень толерантно относятся к ЛГБТ. Внезапно его размышления прервал звонок мобильного. Босс? Опять какое-то задание? Достав из кармана плаща телефон и увидев, что звонит незнакомый номер, он всё равно ответил на звонок. Приложив его к уху, Рюноске застыл в ожидании голоса. — Акутагава? — в трубке послышался отвратительно бодрый голос Дазая. — Дазай. Что нужно? — грубо ответил парень. — Да собственно ничего такого, но у меня есть о-о-очень интересная для тебя информация, — тон сменился на игривый. — И что ты за неё хочешь? — сразу же подобрался Рюноске, отпив из рюмки. — Абсолютно ни-че-го, — хихикнул в трубку мужчина, — Просто, если ты узнаешь, то сам всё за меня сделаешь. — Выкладывай, — сухо и как-то обречённо произнёс Акутагава. — Тебе не надоело чувствовать себя геем? — издевательски протянул Осаму. — Да я тебя… — натурально зарычал мафиози. — Ну-ну, не злись ты так, твои взгляды на Ацуши не заметил только слепой и Ацуши. Так что можешь расслабиться, официально заявляю и поздравляю, что ты не гей! — пропел в трубку суицидник. Акутагава аж закашлялся от неожиданности и громкости. — В смысле? — подозрительно спросил Рюноске. — Ацуши-тян — девушка! Она скрывала свой пол, да так, что даже я и Рампо ничего не заподозрили, — последнюю фразу он проговорил с толикой грусти. Акутагава замер. Он не знал, что сказать, это новость была действительно шокирующая. То есть он зря накручивал себя последние месяцы? Он зря ходил запивать своё «горе» в барах? Он… не гей? Рюноске облегчённо выдохнул. Но тут же его руки сжались в кулаки, а крылья носа затрепетали. — Вижу, новость тебя немного шокировала. Меня тоже. Я даже немного разозлился, сказал Накаджиме, что её выпорю, а она испугалась и убежала. Жаль-жаль. Надеюсь, ты понял мой намёк? — голос Дазая с непринуждённого сменился на серьёзный, ещё когда он состоял в Портовой Мафии. — Да, — коротко ответил Акутагава и повесил трубку. Заплатив за алкоголь, он быстро вскочил на ноги и уже на ходу надел плащ, спешно покидая это место и пошёл по маячку слежения — к Накаджиме. Она поплатиться за его мучения сполна, уж он ей это устроит. Рюноске ухмыльнулся.***
Ацуши вернула себе контроль над телом и облегчённо выдохнула. Успела удрать, иначе не сидеть ей на своей попе нормально целую неделю, если не больше. У семпая рука тяжелая. Хихикнув, она оглянулась, чтобы узнать своё местоположение. Набережная, при чём та часть, куда никто не ходит. Местные травят байки, что в это части ходит приведение, и если ты сюда зашёл, то оно будет следовать за тобой. Накаджима показательно потянулась и хрустнула косточками. Нет, это хорошо, что она смогла признаться Дазаю. Иначе её бы так и продолжила мучать совесть. Осталось только подождать, пока эта буря пройдёт, а после признаться и остальным. Она уверена, что никто на неё не обидится, если только Рампо. И то, не факт, потому что он вполне мог обо всём знать и не говорить. Ёсано только посмеётся, Кенджи плевать на её пол, потому что он любит её и так, Наоми и Танидзаки будут в шоке, Куникида будет орать, что это было безответственно, директор, возможно, знает, Кёке плевать, для неё она является другом не зависимо от пола. В целом, пережить это она сможет. Зато на душе стало легко. Девушка подошла к ограждению и посмотрела на бесконечный океан. Волны были не слишком большие, даже тихие для этого времени года. Подперев рукой подбородок, она задумалась над реакцией Портовой Мафии. Мори Огай будет биться головой об стол из-за того, что не догадался, Чуя уйдёт в запой из-за того, что чуть не проиграл девчонке, а Акутагава… её напарник будет чертовски зол. Они же являются друг для друга соперниками, он уже ей проигрывал… Она не заметила за ним того пренебрежения перед девушками, они уже разговаривали на эту тему. Для него противник есть противник. Он прекрасно понимал, что даже самая слабая с виду девочка сможет отметелить даже его босса. Как та же Коё. Эта женщина очень опасный противник, Рюноске даже признался, что из всех женщин он уважает и признаёт именно её. Гин не в счёт, она его имото. — Мне сразу из тебя признание выбивать или для приличия посопротивляешься, а, тигр? Или может тигрица? — опалил её ухо горячий шепот. Ацуши вздрогнула от страха. Она настолько ушла в себя, что не заметила появление Акутагавы! Тут её пронзила догадка… Чёртов Дазай, она уверена, что он рассказал всё Рюноске! — А-акутагава? — заикаясь и медленно оборачиваясь, полу-спросила, полу-утвердила Накаджима. Глазами она уперлась в воротник его рубашки, но выше поднять взгляд банально побоялась. Глазами она уже начала искать пути отступления. Руки мафиози покоились по обе стороны от неё, как бы загоняя в ловушку. Девушка уже хотела поднырнуть под них, но была остановлена чёрной лентой расёмона, которая быстро и в какой-то степени даже профессионально связала хрупкие запястья девушки. — Даже не думай, тот трюк, что и с Дазаем на меня не подействует, — хмыкнул он, глядя, как его жертва старательно пытается выпутаться из лент расёмона. Бесполезно. Приподняв её подбородок, он заставил посмотреть в его нахмуренное лицо. Ацуши мгновенно покраснела от такой позы. Прямо как в какой-нибудь романтической манге. Рюноске нахмурился, чтобы показать, что он серьёзен. Его губы искривились в подобии усмешки, а глаза смотрели на Ацуши с прищуром и каким-то осуждением. — П-прости меня, Рюноске, я правда не хотела… — начала было оправдываться Накаджима, но её прервал строгий голос мафиози. — Если ты думаешь, что твои извинения что-то изменят, то ты ошибаешься. Знаешь, как я мучался эти месяцы, думая, что я гей? Знаешь, как меня тянуло к тебе, но я останавливал себя из-за того, что ты обычный подросток, который испугается меня и моего напора? Знаешь, как я ревновал тебя к этой Кёке, думая, что вы встречаетесь? — с каждым произнесенным словом его лицо мрачнело всё больше, и он дернул на себя Ацуши, чтобы она крепче прижалась к нему, — Ни черта ты не знаешь. — Это можно считать за признание в любви? — ещё гуще краснея, поинтересовалась блондинка. — Наверное. Да. Не знаю. Но от меня ты так просто не уйдёшь. Я собираюсь отплатить тебе за все свои мучения, — Акутагава ухмыльнулся и начал наклоняться к её лицу. — А я убегать и не собиралась, — Накаджима почувствовала, как ленты расёмона исчезают с рук и решившись, обняла парня за шею. Миг, и их губы накрыли друг друга в сладком поцелуе.***
— В смысле Ацуши девушка и теперь встречается с Акутагавой? — лица всех членов агентства можно было фотографировать, настолько шокированными они были. — Вот так вот, — беспечно пожал плечами Дазай и по-лисьи ухмыльнулся. — А я знал всё с самого начала! — воскликнул Рампо, но его уже никто не слышал… — Надеюсь, они будут счастливы, — пробормотал себе под нос Осаму.