Кацуки Бакуго
Погода действительно выдалась ужасной. Впрочем, сегодня она как никогда подходила под твоё настроение — мудак Бакуго снова решил сорваться на пустом месте. И кто же попался под его горячую, в прямом смысле этого слова, руку? Правильно. Ох, сколько нового ты услышала в свой адрес! И все же выдержала, отделавшись, к большому сожалению, прожженным пиджаком. Только вдумайтесь, этот парень прожёг дыру в твоей вещи, а ему хоть бы хны, даже взгляда взволнованного не бросил! Только хмыкнул, мол: «так тебе и надо». Его, конечно, отчитала потом большая составляющая класса, если не все, но видно, что плевать ему, и вины он никакой не чувствует. И это задевало тебя больше, чем испорченный пиджак. Да чтоб его, почему нельзя просто извиниться? Так, ладно, сейчас не до этого. Ты вздохнула, с досадой поглядывая то на себя, то на дождь, барабанивший по окнам. До дома идти долго, за это время и полить может сильнее, да и мокнуть на самом деле не хотелось. Можно, конечно, было накрыться пиджаком, да только незадача! Стискиваешь кулаки. Успокойся, выдохни, не думай. Вот только не думать не получается, потому что прямо перед тобой, с привычным нахальным видом, как ни в чем не бывало проходит этот болван Бакуго. Счёт до десяти не помогает потушить вновь разгоревшуюся внутри тебя обиду, и в голове рождается сумасбродный, нелепый план по отмщению Каччану. Так кажется тебе, но глупый порыв не даёт в полной мере осознать, что это может не очень хорошо закончиться в первую очередь для тебя. Вылетаешь за ним на улицу, пытаясь перегнать. Идёшь быстро, опустив вниз голову и нарочито громко топаешь по лужам, так, что брызги разлетаются в разные стороны. Не обращаешь внимания на пронзающий холод и подрагивающие руки. Поднять голову, сделать безразличный вид, чтобы он понял. Конечно, парень навряд ли подаст вид, стараясь держать лицо, но увидеть промелькнувшую в его взгляде эмоцию помимо злобы и надменности до скрежета хочется. Пусть знает, что из-за него ты сейчас промокнешь насквозь, может, даже заболеешь. Герой номер один, ха, да с таким наплевательским отношением к окружающим… К тебе… Задумываешься, перестаешь смотреть под ноги и жизнь тут же преподносит результат — падение. Огромная лужа с радостью принимает тебя в свои ледяные, неприятные объятия. Почему? Почему именно с тобой такое вечно происходит?! Пиджак, глупый дождь, а теперь эта гребаная лужа! Что не так с этим днём?! Тело бьёт крупная дрожь, плечи подрагивают, а из глаз льются слезы, капая вместе со стекающей по волосам и одежде водой обратно в лужу. Там отражается твоё лицо со стиснутыми плотно губами и зажмуренными глазами. — Глупая, ты чего расселась тут? — руки настолько тёплые, что контраст вызывает табун мурашек. Они аккуратно берут тебя за талию, поднимая с холодного асфальта, но не отпускают, придерживая — Только не говори, что разревелась из-за такого бреда. — Э-это дождь… — заикаясь и проглатывая буквы от холода и подступающего к горлу кома произносишь ты, стараясь сконцентрироваться на тепле, которое идет от парня. Он становится напротив, пододвигая тебя чуть ближе и вытирая воду с твоего лица. Неосознанно подаешься на встречу его рукам, рвано выдыхая клубы пара. — Да-да, так я и поверил, — тихо фыркает парень почти в губы, но тут же отстраняется, беря тебя под руку. — Т.ты ч-чего это…! — пытаешься отстраниться, задевая его руки своими, на что получаешь удивленный взгляд алых глаз — Ледяные. Ты что, дура, заболеть решила? Совсем наплевать на своё здоровье, а? Да какой из тебя герой, если ты даже о себе позаботиться не можешь?! — Вот он, прежний Бакуго. От чего-то на душе становится мерзко. Захотелось возразить, сказать что-то в ответ, но ладони Кацуки накрыли твои. Он медленно поднес твои руки к своему лицу и выдохнул — приятно, жарко. Снова мурашки и приятное чувство где то в груди. Щеки алеют. — Ты далеко живёшь? — Н-не сказала бы, что с-совсем уж далеко… — Где? — он смотрит пристально и вновь опаляет дыханием руки. — Ну, если п-поторопиться, можно и за час дойти, — Отводишь глаза в сторону, предугадывая реакцию Кацуки. Брови того ползут вверх, а лицо приобретает удивлённое, с примесью ещё какой-то непонятной тебе эмоции, выражение. Он уже готов сказать что-то в своей грубо-громкой манере, но ты мягко опережаешь — Обычно меня подвозит и забирает мама, но сегодня она задерживается, поэтому… — Поэтому мы идём ко мне, — решительно, словно подтверждая заранее обговоренный момент, отрезает парень, но во взгляде его несколько секунд маячит неуверенность, впрочем, она быстро сменяется твердой настойчивостью, которая прерывает все твои попытки к возражению — Дождь начинает идти сильнее, скоро ливень начнется, ты не успеешь дойти. А эти (имея ввиду, видимо, одноклассников) с потрохами меня сожрут, если ты сляжешь с температурой. Ты неуверенно кивнула, сама не до конца осознавая, когда все так резко изменилось и дошло до того, что ты идёшь к Бакуго? Несколько раз прокрутив в голове эту мысль ты осознала, что сердце бьётся быстрее обычного, а блондин, хоть вы уже почти пришли, все ещё не отпускает твои руки.× × ×
— Кацуки, ты дома? — женский голос раздался сразу, как только вы переступаете порог. О черт, и что о вас подумает его мама? Как же неловко! — Да, — неохотно кидает блондин, внимательно рассматривая твоё лицо, оно кажется ему действительно привлекательным, особенно когда ты улыбаешься или в волнении и лёгким румянцем смотришь. Но он быстро отводит взгляд, когда встречается с твоим. Вот чего ещё не хватало — дать тебе узнать, что он иногда буквально залипает на тебя — Сегодня [Т. И], моя одноклассница, побудет немного у нас. Мы… Мм… Будем делать совместный проект! Ответа не последовало, что насторожило. И, видимо, не только тебя. Действительно, кому придет в голову, что Кацуки хоть кого-то пустит на порог своего дома, даже под предлогом совместного проекта (что, к слову, звучало очень неправдоподобно). Из мыслей тебя вывел резкий толчок вперёд, значащий, что стоило бы поторопиться, не задерживаясь в дверях. С мимолётной досадой приходит осознание, что Бакуго больше не держит твои руки. Ох. — Что мы будем делать? — твой неловкий шепот раздается сразу же, как дверь в комнату Каччана закрывается. Парень недовольно что-то шипит себе под нос, после чего быстрыми движениями убирает прилипшие к твоему лицу волосы, тут же взъерошивая их. — Ты реально на столько тупая или прикидываешься? — рычит он, пытаясь поймать твой взгляд — для начала нам нужно отогреться и сообщить твоей маме, чтобы она забрала тебя — тупицу, которая не заботиться о своём здоровье. Ты тихо фыркнула, легонько щёлкая парня по носу, на что получила тихое: «ну все». Неожиданно тебя подхватили на руки и закрутили, от чего немного помутнело в глазах. На недовольные ругательства Кацуки лишь отнекивался игривым: «Что не так? Я просто помогаю тебе высохнуть.» Хмыкнув, ты мельком взглянула на окно — погода бушевала: капли быстрым потоком стекали вниз, небо стало совсем серым, а потоки ветра были готовы снести деревья. Невольно пронеслась мысль, что там, за тёплыми объятиями и стенами дома Бакуго было очень холодно. — Не беспокойся, глупая, я не дам тебе замёрзнуть.Тодороки Шото
В волнении сжимая в руках зонтик ты оглядывалась по сторонам. Вокруг было полно народу — кто-то весело болтал с друзьями, кто-то обречённо вздыхал, а некоторые, плюнув на отсутствие зонта подавались вперёд, на встречу мелким косым каплям. Нет, нет, нет. Они совсем не те, кого ты так лихорадочно ищешь взглядом. Ни в одном из них ты не могла узнать двухцветную физиономию возлюбленного. Заскочила в раздевалку на пару секунд и уже потеряла его из виду! Эх… Стоило сразу подойти и предложить пойти вместе, но глупое смущение убедило в обратном. И как же теперь? Все же было так идеально — он забыл зонт, а его друзья заняты и задерживаются. Единственная, кто ещё поддерживает хорошие отношения с Тодороки и могла бы предложить свою помощь — ты. Да и живёте вы не так уж и далеко друг от друга. Так идеально, если бы не твоя нерешительность. Успев раз десять поругать саму себя и окончательно испортить настроение представлениями романтичной прогулки под одним зонтом, ты в последний раз оглянулась в надежде на чудо… Нет. Его нет. Дабы как-то отвлечься ты окинула глазами толпу. Грустный взгляд упал на огорченного чем-то ученика: он внимательно смотрел на стоящую недалеко девушку, видимо, озадаченную льющим с обеда дождем. Рассмотрев его получше ты подметила, что и у него нет с собой зонта. Возможно, он хотел предложить ей пройтись? Но просто пригласить прогуляться под дождем вместе… Наверно, ему тоже не везёт. Но чего он ждёт тогда? Чуда, что ли? А он ведь совсем как ты… Может быть… Тряхнув головой ты попыталась отогнать странную идею, пришедшую в голову. И все-таки, настолько ли она странная? Ведь ты вполне можешь стать тем чудом, которого ждёт этот парень. Да, точно. Пусть хоть кто-то будет счастлив. — Эй, слушай, тебе нужен зонт? — уверено начала ты, направляясь к ученику. Тот сначала не понял кому это адресовано и рассеянно поглядел по сторонам в попытках отыскать того, кому могла быть сказана реплика. Нет, всё-таки твой взгляд направлен к нему — Только если я отдам его сделай одолжение — проводи ту девушку до дома, чтобы она не промокла, ведь у нее тоже нет зонта. Глаза парня удивлённо распахнулись, а щеки покрылись румянцем при упоминании завладевшей его вниманием девушки. — А как же ты? — Оу, мой друг сейчас подойдёт, мы пойдем с ним вместе, — Ты натянула милую улыбку, в груди что-то противно кольнуло — Мое имя — [Т. И] [Т. Ф]. Я учусь в классе 1-А. Завтра вернёшь, хорошо? — Х-хорошо! Спасибо, спасибо тебе огромное! — парень сиял от счастья — он смотрел на зонт, как на самую редкую драгоценность. Ты же, не обращая внимания на неловкость, с которой тот брал у тебя зонт, помахала ему на прощание и отошла подальше, чтобы из далека понаблюдать за этой милой парочкой. Эта ситуация немного улучшила твоё настроение. Тебе всегда нравилось видеть улыбки на лицах людей, возможно, это в какой-то степени повлияло на твой выбор становления героем. Неожиданно на плечо ложится теплая рука, щекоча кожу и вырывая из размышлений. От знакомого до чёртиков голоса сердце пропускает удар: — [Т. И], почему ты отдала тому парню зонт? — голос обеспокоенный. Замираешь, неволей задаешься вопросом, не сон ли это? — У тебя есть ещё один? Или тебя кто-то проводит? — Т-тодороки? — рука тут же сползает с твоего плеча, которое неприятно обдает ветром. Кожа под нагревшимся пиджаком кажется влажно-холодной, но ты и не думаешь долго задерживать на подобном своё внимание — возлюбленный тут, а значит… Что значит? Ты ведь отдала зонт тому парню. От болезненного осознания где-то в области груди начинают расходится пульсирующие волны, оставляющие после себя лёгкую слабость. — [Т. И]? Что-то случилось? Он что, отобрал у тебя зонт?! — Шото встрепенулся, оглядывая толпу — ни за что он не позволит кому-то обидеть его милую [Т. И]. — Нет-нет-нет! Я сама отдала его, — расстроенно мотаешь головой. — Я… Я не понимаю, — Шото решительно сдвинул брови, взгляд его был потерян. Стало как-то неловко. С другой стороны, с таким выражением лица он был похож на очаровательного котёнка. — Дело в том, что… Ну… Понимаешь, этот парень хотел проводить до дома девушку, которая ему, очевидно, нравится и у которой не оказалось зонта, — Ты начала тараторить, чуть краснея — переменять парня и девушку местами и очевидно, что под эту ситуацию подходишь ты — но у него, к сожалению, не оказалось зонта, вот я и решила… Повисло неловкое молчание. Тодороки не отводил от тебя глаз, но одновременно казалось, что он витал где-то в своих мыслях. — Мы живём не так далеко друг от друга. Могу я проводить тебя? — судорожно вытягиваешь ртом воздух, все внутри трепещет и приятно щекочет в животе. Это те самые бабочки? Как волшебно! Быстро киваешь, стараясь не показывать, что готова закричать на всю улицу от радости и при этом скакать, размахивая руками. Шото аккуратно достает зонт — неизвестно, откуда он взял его. Да и не важно — главное, что до дома вы пойдете вместе. Замечаешь, что его рука тянется к твоей, но, почему-то, тут же одергивается. Почти всю дорогу взгляд Тодороки устремлён в небо, рука крепко сжимает ручку зонта. Он так близко, что ты могла бы положить свою голову ему на плечо. Интересно, как он отреагирует? От таких мыслей почему-то краснеешь. Ну что за глупости? Конечно, класть голову на чужое плечо это немного странно, но если, допустим, как бы случайно дотронуться до его руки… Чуть погодя аккуратно, как бы невзначай, касаешься его руки, с секунду сжимаешь, ощущая тепло, после чего одергиваешь. — О-ой… Прости, пожа… — хотела продолжить, но не успела. Кончики ваших носов столкнулись, а твоя рука оказалась в руке Шото, да ещё и прижата к груди. Упал зонт. Сколько вы так стоите? Пару секунд или, может, часов? С твоих поалевших щек стекает вода, но ты не обращаешь внимания — сложно оторваться от глаз возлюбленного. Наконец он трогается, прижимаясь мокрыми губами к не менее мокрой щеке, выдыхает. Приятно, жарко. Стоишь удивлённая, в голове сбиваются, путаются мысли, ускоряет свой стук сердце. — Прости, [Т. И], — Рассеянно качаешь головой — извиняться ему не за что. Если только, конечно, не за воровство твоего сердца — Могу я пригласить тебя в кафе?Мидория Изуку
— [Т. И], [Т. И], подожди, пожалуйста! — раздающийся сзади голос эхом отдается в стенах школы. Учебный день подошёл к концу еще час назад, поэтому большая часть учеников ушла. Но тебе пришлось задержаться и кто же знал, что за это время яркий солнечный день расплачется частыми, крупными каплями? Впрочем, именно поэтому ты думала, что школа полупуста, за исключением некоторых учителей и директора, и именно неожиданность такой вот встречи заставила тебя вздрогнуть и на мгновение застыть — Ох, извини, [Т. И], я не хотел пугать тебя! Парень обеспокоенно посмотрел на тебя, рассматривая черты — подбородок, губы, нос и… Глаза. Столкнувшись с твоим непонимающим взглядом он немного опешил, отвёл взгляд и залился румянцем. — На улице дождь и я подумал… Что… Мм… Мог бы проводить тебя — объяснил он, все так же стараясь не сталкиваться с твоим взглядом — У тебя есть зонтик? Ты рассеяно кивнула, находя предложение Мидории очень милым, но все ещё не понимая, что заставило его задержаться здесь. — Тогда пойдем! — он очаровательно улыбнулся, направляясь бодрыми шагами к раздевалкам, где, предположительно, и лежал тот самый зонт. Ты задумалась, сфокусировав взгляд на спине Деку — в последнее время твой друг ведёт себя странно. То дотронуться лишний раз пытается (да ещё и под предлогами странными, как будто с гайдов каких, типа «у тебя тут пылинка», «волосы растрепались» и все в таком духе), то краснеет ни с чего, а иногда, что хуже всего было — избегает. Ответ иногда всплывал — размыто, отдаленно, крутился где-то на кончике языка. Но постоянно пропадал, как только ты встряхивая головой и улыбаясь, называла Изуку самым лучшим и понимающим другом. И искренне не понимала, что с тобой не так. Почему передёргивает, разливаясь ноющей грустью по венам, стучит в висках, когда неуклюжие действия Мидории сносишь на дружескую заботу, такую же, которую он и Ииде, и Урараке постоянно оказывает. — Слушай, Деку… — не понимаешь почему, но голос звучит так, словно хочешь что-то важное произнести — А что ты делал тут? Занятия ведь давно кончились. — Оу, ну… — Парень почесал затылок, воровато оглядываясь по сторонам. Его голос чуть сел — меня попросили задержаться. Ничего такого. — А мне кажется, что ты снова тренировался — предположение, видимо, оказалось точным — парень потёр шею и отвёл взгляд. Остальную дорогу вы прошли в тишине, слушая, как по окнам барабанит дождь. Коридор не освещался, из-за чего свет холодными, редкими пятнами бродил по стенам. На крыльце оказались как-то быстро, словно кто-то использовал причуду телепортации. Тут было пусто, а из-за повисшего молчания ещё и тоскливо. Мидория встрепенулся: — Слушай, тебе, наверно, холодно? Можешь взять мой пиджак. — отнекивания были проигнорированы, а волосы мимолетом заправлены за ухо. Красивая. Изуку замер, а взгляд остановился на твоих прекрасных глазах. Слишком долго. Он смотрит слишком долго. Вы оба понимаете это, но как же, черт побери, не хочется отводить взгляд. — Ну, эм… — зачем? Зачем ты прервала этот чистый, трогательный и такой нежный момент? Дернула тонкую нить, натянувшуюся между вами и… Оборвала. Или… Или всё-таки только ослабила? — А-а… Точно, да — Мидория раскрыл зонт и, как настоящий джентльмен поднял его над тобой, встав ближе. О, действительно, ты только сейчас заметила насколько он близко. Ваши плечи соприкасаются, трутся — шуршит, нагревается одежда. Тепло от плеча разливается дальше по телу, да и идти в дружелюбной компании Изуку так хорошо, что никакая погода не страшна. Замечаешь, что спустя больше половины пути парень начинает проглатывать слова, а руки чуть подрагивают, хоть Мидория и пытается скрыть это, но усилия безуспешны. Аккуратно, не обращая внимания на усиливающийся дождь стягиваешь пиджак Изуку и протягивает обратно ему. — Ч-что? Нет, т/и, н-не нужно! — он почти испуганно пытается снова накинуть пиджак тебе на плечи, но ты ловко перехватывает вещицу и накидываешь ее на плечи Мидории. — Не ври мне! Ты весь дрожишь! — берешь его руки в свои. Он робко проводит большими пальцами по твоим запястьям как бы проверяя — по-настоящему ли все это? Глаза у него большие и прекрасные, а он ещё и открывает их так широко — словно удивляется чему-то. Хочется прижаться к нему крепко-крепко и никогда не отпускать, чтобы он перебирал твои волосы, целовал в макушку и вы весело болтали — как всегда… Но как всегда — это ведь как друзья. Друзья. Почему-то только сейчас осознаешь, что называть другом Мидорию не хочется. Становится как-то тяжко, руки крепче сжимают тёплые ладони, не желая отпускать. — Т-т/и? Все хорошо? Нет. Конечно нет — ведь он совсем не по особенному к тебе относится! Не заглядывается на тебя, а дыхание рядом с тобой у него ровное — д-даже руки у него не дрожат! Разве? Жмуришься, а когда распахиваешь слипшиеся ресницы перед тобой — совсем близко — разгоряченное, веснушчатое лицо возлюбленного. Его лицо красное, а глаза отведены в сторону и лишь изредка он бросает на тебя смущенный взгляд. Сокращает расстояние. — Я могу…? — Киваешь. Что-то тёплое закручивается внутри живота, стучит в груди. А губы Изуку такие мягкие — интуитивно подаешься вперёд, стараясь уловить каждую секунду, прочувствовать каждое движение. Как же ты не замечала? Это ведь было так очевидно. К счастью последующие мысли растворяются с шумом летнего дождя, оставляя вас наедине.