Волк

Волк. Бич нашей деревни. Ужасный зверь каждую полную луну рвёт скот и смельчаков, осмелившихся бросить ему вызов и помешать его кровавому пиру. Уже на протяжении многих лет все жители деревни закрывают ставни на окнах и опускают тяжёлые засовы на дверях, а всю ночь проводят в страхе и трясутся с оружием в руках. Деревня будто вымирает, как только в небе собирается выплыть из-за тёмных облаков полная луна. Нет ни одного человека, у которого бы по коже не бежали мурашки, а душу не заполнял бы душащий ужас, когда над всей округой разносится душераздирающий вой. Но сегодня всем этим кошмарам придёт конец. Сегодня мы убьём волка и избавим деревню от его нападений. Больше не будет уничтоженных отар овец и коровьих стад. Больше не будет выпотрошенных охотников. Сегодня группа лучших охотников и сильнейших мужей деревни уничтожит это кровожадное чудовище, а его мохнатая шкура будет украшать стену таверны. Уверен, об этой славной охоте в будущем сложат легенды, а весёлые ребятишки сочинят песенки и считалочки. — Питер, ну как успехи? — меня отвлекает глава охотников. Он — единственный выживший с прошлой облавы. На его глазах волк разорвал всех товарищей, а ему подарил жуткий шрам, пересекающий косой чертой лицо. Больше всего на свете этот человек желает изловить того, кто сотворил с ним такое. Я — кузнец. Я должен выковать наконечники для стрел и небольших копий, а также сделать прочные кинжалы и заточить их лезвия. Я стараюсь изо всех сил, чтобы сделанные мною ножи были способны разрубить даже самую прочную шкуру. — Всё почти готово, — я передаю ему уже готовое оружие. — Через час со всем управлюсь. — Молодец. Сегодня мы должны приложить все усилия, чтобы избавиться от тирании этого ненасытного чудовища. — Я принесу в таверну оставшееся, — я начинаю нервничать. Мне тоже предстоит принять участие в охоте. Его напоминание слегка выбивает меня из колеи. Да, мне страшно, но я ни за что не сбегу. Сделаю всё, что от меня потребуется. — Хорошо. Мы потом ещё раз обсудим наш план. Ждём тебя, — бросает он и оставляет меня в одиночестве. — Ладно, — говорю я скорее самому себе, чем ему. Наконец всё готово. Но я спешу не к месту встречи. Сначала я должен кое с кем встретиться. Иду в тени домов, избегаю людей, хотя их в такое время и так считанные единицы. Не хочу попадаться на глаза остальным участникам охоты. Затащат в таверну, откуда еще не скоро удастся выбраться. Ночь сегодня будет холодная. Под ногами белый снег, выпавший ещё утром, превращается в серую кашу. В немногочисленных ещё не запертых окнах горит свет. Прихожу на окраину деревни и вижу нужный мне домик. Дверь и окна надёжно заперты. Подхожу к самому крайнему окну и стучу. Подаю условный сигнал, что это именно я пришёл. — Кто там? Спрашивает испуганный девичий голос. — Я злой и страшный серый волк. Открой ставни, девица, а иначе я тебя съем, — говорю я, стараясь придать голосу наиболее жуткий оттенок, на какой только способен. — О нет! Не ешь меня! Уходи! А то я позову я охотников! — Вот я сейчас… сейчас… — фантазия подводит меня. Никак не могу дальше поддерживать волчий образ. — А то что?! — ставни распахиваются настежь, и она, заливаясь смехом, обнимает меня. Её прекрасный мелодичный смех отгоняет все тревоги. Не могу оторвать взгляд от её бледного лица и весёлых глаз. Ради неё я готов быть кем угодно. — Красная шапочка… — начинаю я, но она, чуть ли не выпрыгнув из окна, обнимает меня, а наши губы сливаются в поцелуе. — Питер, что насчёт охоты? — она отстраняется. Через секунду на её лице не остаётся ни следа недавней радости и беззаботности. В её глазах теперь только тревога. — Питер, я места себе не нахожу. Моё сердце бешено стучит, когда я думаю о том, что ты тоже будешь в лесу. В темноте. С волком, — теперь в её глазах неподдельный страх. — Красная Шапочка, — я на минуту умолкаю, пытаясь подобрать слова, чтобы успокоить её и не дать лишнего повода тля переживаний. — Всё будет хорошо. В этот раз облава будет удачной. Лучшие охотники собрались вместе, разработали хитроумный план, чтобы наконец поквитаться со зверем. — Но он уже стольких растерзал. Его уже пытались изловить довольно умелые люди. Но ничего у них не вышло. Я так боюсь, что с тобой может что-то случиться, что ни о чём другом и думать не могу. — В этот раз всё сложится в нашу пользу, — уверяю её, хотя у самого всё меньше уверенности в успехе нашего предприятия. — Питер, давай забудем обо всём этом. О волке, о деревне, об охоте. Давай сбежим. Вместе. Как давно собирались. — Красная Шапочка, я не могу. Я не трус. Я на всё готов пойти ради тебя, но так поступить не могу. Это будет неправильно. — Тогда береги себя. Удачи, — она снова обнимает меня и целует в лоб. Пытается за своей безмятежной улыбкой скрыть тревогу, но у неё плохо получается. — Спасибо. Я обещаю, что вернусь. А потом я скоплю денег, заберу тебя отсюда. И мы будем жить долго и счастливо. И никогда больше никакие волки нам не помешают. Она улыбается, собирается что-то добавить, но её зовёт бабушка. Быстро прощаемся и я ухожу. Бабушка Красной Шапочки меня не очень-то и жалует. Понятия не имею, почему так. Чем-то я ей не нравлюсь и всё тут. Но это не мешает нам с Красной Шапочкой видеться. Спешу в таверну. Меня там уже, наверно, заждались. На улицах уже почти никого нет — все спешат спрятаться в домах. Белые снежные хлопья заметают дорогу. Будет не очень хорошо, если начнётся снегопад, это может очень сильно испортить охоту. В таверне, кроме охотников и хозяина, никого нет. Даже самые любопытные зеваки и завсегдатаи предпочли сегодня остаться дома, в безопасности. — А, Питер, наконец-то пришёл, — глава охотников хлопает меня по плечу и представляет остальным. Хозяин таверны предоставил мне огромную кружку пива. Для храбрости. Это хорошо. Да ещё и за счёт заведения. План охоты довольно прост, я уже с первого раза запомнил все детали: один человек — приманка, остальные окружают волка и убивают его. Я из числа тех, кто окружает. Счастья стать приманкой мне не выпало. И я этому очень рад. В таверне стало слишком шумно: охотники делятся друг с другом опытом, травят байки и хвастаются своими достижениями. Мне нужно проветриться. Едва переступаю порог, как меня за рукав хватают и утаскивают в темноту, куда не падает свет фонаря. У меня сердце ушло в пятки, но я слышу встревоженный голос моей любимой: — Тише, Питер. Мне надо кое-что тебе сказать. Это очень важно, — Красная Шапочка очень напугана, на её лице ужас и паника, а руки дрожат. — Что случилось? — я отвожу её в сторону. Не хочу, чтобы нас кто-то видел или слышал. — Прошу, успокойся и скажи мне, что тебя так напугало. Она берёт меня за руку и тянет в сторону своего дома. Мы идём молча, под ногами скрипит свежевыпавший снег; темнота и холод постепенно окутывают всё вокруг. Становится тревожно. — Питер, — нарушает она молчание, закрыв за мной дверь. — Прошу, выслушай меня. Я понимаю, что тебе тяжело будет поверить в услышанное. И принять это будет непросто. Но ты должен знать. Ты — волк. — Что? — я не совсем понимаю, что Красная Шапочка хочет сказать. Но она так напугана, что в правдивости её слов я не сомневаюсь. — Что это значит? — Ты — волк, Питер. Оборотень. Это ты… — Это я убиваю скот и охотников, — упавшим голосом заканчиваю фразу. Я верю ей. Верю и нисколько не сомневаюсь в её словах. Она никогда не стала бы так жестоко шутить. Мой мир в считанные секунды перевернулся с ног на голову. Я — волк?! Я — чудовище?! Как я могу не замечать того, что творю? Почему я никогда не замечал ничего подозрительного? Вопросы, словно мухи, роятся в голове. А вот ответов к ним, к моему ужасу, нет. — Как ты узнала? — это и вопрос, который должен меня окончательно убедить, и надежда. Надежда на то, что я всё же не оборотень-убийца. Может, произошла какая-то странная ошибка? Бывают же в нашем мире чудеса. Так почему бы одному чуду не случиться и со мной? — Следы. Мы с подругой хотели выследить волка. Его следы из волчьих постепенно сменились человеческими. И они вели к нашему окну. Кроме тебя, никто к нему не подходил, — Красная Шапочка опускает глаза. Я разбит. Никогда бы не подумал, что правда может быть такой жестокой. Я всегда считал себя порядочным жителем. А на деле оказался таким чудовищем. — Я должен сдаться, — разрываю я повисшую в комнате тишину. — Так будет правильно. Это я покалечил главу охотников и убил его товарищей. Когда он узнает, то разорвёт меня голыми руками. Но, я считаю, он должен когда-нибудь узнать правду о волке. — Нет! — она загораживает дверь. — Я не пущу тебя! Питер, мы сбежим. Каждое полнолуния я буду связывать тебя самыми крепкими верёвками, и никто больше не пострадает, — впервые вижу её в таком отчаянии. — Нет, — твёрдо говорю я. — Не верёвками. Цепями. Час спустя я стою прикованным к толстому стволу дерева. Мы ушли далеко в лес, чтобы охотники нас не обнаружили. Я готов. Цепи прочные, сам выковал. Разорвать их не получится. Пусть я и стал убийцей, но я ведь сам не ведал, что творил. Думаю, у меня есть право на жизнь. Я искуплю свои грехи. Сделаю людям столько добра, сколько смогу. Я больше никого не убью и не покалечу. Осознание своей истинной сущности так неожиданно на меня свалилось. Столько всего за несколько минут и не переосмыслишь. Главное сейчас — пережить эту ночь, а дальше я всё ещё раз хорошенько обдумаю. Красная Шапочка стоит напротив меня. Свой красный плащ она отдала подруге, чтобы та на некоторое время отвлекла её бабушку. Эта женщина, если узнает, какой опасности я вот-вот подвергну её любимую внучку, меня возненавидит и больше никогда не позволит мне видеться с Красной Шапочкой. Но ничего. Я почему-то твёрдо уверен, что нет в жизни преград, которые нельзя было бы преодолеть. — Всё будет хорошо, — успокаивает она меня. Сколько же сил ей пришлось вложить в эти слова? А в эту улыбку? Я так рад, что Красная Шапочка есть в моей жизни. Я еще не спросил, почему она по-прежнему не боится меня. Почему не отвергла? Почему хочет помочь? Презирает ли за то, что я делал? Как только ночь кончится, я всё у неё спрошу. И скажу ей, как сильно восхищаюсь ей. Непривычно видеть её в простой серой накидке. Обычно её красный плащ сразу бросается в глаза. Её всегда легко узнать в толпе. — Я буду рядом. Вместе мы обязательно со всем справимся, — она целует меня. В этот момент я понимаю, что, кроме неё, мне никто в этом мире не нужен. Круг полной луны медленно выплывает из-за густых облаков. Вот-вот я начну изменяться. Вот-вот стану зверем. Я мысленно готовлю себя к перевоплощению. В небе уже царит, озаряя бледным светом округу, величественная луна. Но со мной ничего не происходит. Меняться начинает Красная Шапочка. Сначала её глаза становятся жёлтыми. Затем её хрупкая фигура становиться волчьей. — Нет! — кричу я, пытаясь освободиться. Как же так?! Как?! Она ошиблась! На меня, тяжело ступая массивными когтистыми лапами, идёт оборотень. — Красная Шапочка, — это ты — волк, — отчаянно произношу я. Бесполезно. Она меня не узнает. Её разумом полностью завладеет оборотень. Мне не спастись. Я это прекрасно понимаю. Я обречён. Я умру. Меня убьёт любовь всей моей жизни. Мне страшно. Очень страшно. Во мне нет ненависти к ней. Во мне есть только любовь. Любовь и жалость. — Ты никогда не простишь себе этого, — говорю я, глядя в сверкающие желтизной глаза. — Ты будешь жалеть об этом всю свою жизнь. Она идёт на меня. Глаза не мигают. Идёт уверенно. Своим воем оглушает, а затем готовится к прыжку. — Знаешь, — я смотрю прямо в глаза своему убийце. Через секунду она разорвет мне горло. — Знаешь, любимая, я всё равно люблю тебя.