Падение звезды

       Чонгук просыпается от того, что слышит какой-то посторонний шум. Он точно помнит, что засыпал в своем кабинете, когда в доме никого не было. Или к нему с самого утра решил приехать отец? Для Гука это слишком жестоко, особенно после того, как он несколько дней без сна и еды работал над лагом. Но почему там постоянно что-то падает? Кто-то пытается разнести его дом? Или это опять Тэхен с Хосоком, которые решили проверить: жив ли он?        — Как вы думаете, — шепчет Лиса, смотря на Дженни и Джису, — он жив?        Она сидит на бедрах Чонгука, опираясь на свой меч. Они четвером с трудом перетащили его тело на кровать, и все утро пытались понять, что с этим парнем, и почему он не просыпается. Но тот даже не подавал признаков жизни. Хотя у него ничего не было повреждено. Дженни тихо выдыхает, продолжая резать его футболку, чтобы сделать из нее топ.        Чонгук тихо стонет, чувствуя небольшую тяжесть на теле, и пытается повернуться. А в комнате опять что-то падает, причем громче, чем раньше.        — Йа, — шепотом зовет Джису, толкая Дженни и Лису, — кажется, он все-таки жив. Может он спит?        Джен поворачивается с ножницами в руках, в зубах сжимая иголку. Она смотрит на Чонгука, изучая его лицо. Он слишком бледный и холодный для живого человека. Дженни уверена, что этот парень давно мертв. Она многих пытала, и знает, что такое трупы, и как они выглядят. А Чонгук сейчас прям идеально похож на мертвеца, даже больше, чем те, кто приходил к Дженни, чтобы убить ее.        Да, вообще Дженни Ким играет роль отрицательного персонажа игры, поэтому позволяет себе очень многое, особенно, когда оживает. В августе квест на ее убийство становится просто невозможно пройти, просто потому что она всех берет в плен. И в этом ей помогает Джису, которая соблазняет всех игроков, а после пропадает в логове феникса. Это именно Чонгук сделал ее такой, поэтому не ему каждый год жаловаться на весь этот беспорядок.        Гук снова стонет, с силой толкая Лису рукой, и заставляя ее упасть на пол.        — Твою мать! — Кричит она, привлекая внимание всех, кроме Чонгука, который только отвернулся на другой бок.        Розэ поворачивается на крик, и начинает тихо смеяться. Она стоит среди горы вещей и постельного белья, снова пытаясь сделать себе одеяние древних греков. Только вот Джису никак не понимает: зачем ей для этого огромная простыня. Розэ из них была самая странная. Всегда пыталась подражать греческим богам, хотя к ним даже не относилась. Возможно, потому что все, кроме нее, по сюжету игры были именно греческими богами. Но Дженни, как-то совсем не хочет знать ответ на этот вопрос. Ей и так все нравится.        Лиса поднимается с пола со злостью смотря на спящего Чонгука.        — А я говорила, что он спит. — Шепчет Джису, пожимая плечами.        — Эй, — говорит Лиса, начиная тыкать в Чонгука своим мечом, — эй, вставай. — Ей совсем не нравится, что он скинул ее так, будто она цветок какой-то.        — Не мешай человеку спать, — шепчет Дженни, продолжая делать себе топ.        А Гук только отмахивается от кончика меча, сильнее кутаясь в одеяло. Лиса поражается такой выдержке. Если бы с ней так обращались утром, она бы давно убила этого человека, или покромсала мечом. А еще лучше отправила бы к Дженни в логово. А Джен была бы только благодарна этому. Ей все равно делать нечего, а встает она очень рано.        Джису поворачивается к Розэ, смотря за тем, что она делает.        — Чеен-а, ты уже нашла что-нибудь?        Чеен крутилась возле зеркала, любуясь самой собой. Вот то, чем она могла заниматься каждый день двадцать четыре часа в сутки. И никто не сможет оттащить ее от зеркала, особенно сейчас, когда у нее внеплановый отпуск. Правда Джису просила найти ее хотя бы что-то, чтобы понять, где они оказались. Но Розэ никак не может понять: почему именно она должна этим занимать? Она самая красивая богиня из всех. Почему этим не могут заняться Лиса или Дженни, это как раз по их части.        — Почему этим должна заниматься именно я? — Спрашивает она, снова осматривая себя. — Я ведь самая красивая богиня. Я не могу заниматься такими вещами.        Джису закатывает глаза, падая на кровать. Она совсем забыла, что там лежал Чонгук и ударилась головой о его ноги. Джису приподняла голову, поглаживая место ушиба, а после легла обратно. С Розэ всегда было сложно разговаривать. И в такие моменты Джису забывала, что среди них именно она богиня Любви, а не Чеен. И почему среди них она самая старшая? Именно Джису отвечает за этих троих, хотя иногда и сама не прочь повеселиться. Ей нравились проступки Дженни, и она была только за, чтобы поддержать все это.        Гук подскочил, как только на него что-то упало. Он начал осматриваться по сторонам, замечая четырех девушек. Одна стояла в его рубашке и с мечом в руках. Вторая сидела и что-то шила. Третья закуталась в простыню, считая себя греческой богиней. А четвертая лежала на его кровати…голая? Чонгук трет глаза. Нет, это всего лишь сон. Да, сон. Он точно помнит, как засыпал в своем кабинете.        Чонгук ложится обратно, бормоча что-то себе под нос, закутывается в одеяло и закрывает глаза. Ему это всего лишь снится. Сейчас он проснется в своем кабинете, и никаких девушек в его доме не будет. Какие девушки в его доме? У Чонгука совершенно нет никакой личной жизни. Это всего лишь сон. За ночь в его доме никак не могли появиться четыре девушки. Это невозможно.        Дженни, Лиса и Джису переглядываются, переводя взгляд на Чеен, которая смотрела на все это через отражение в зеркале. Розэ повернулась к девочкам, и они четвером уставились на Чонгука, который продолжал что-то бормотать себе под нос. Лиса снова подняла свой меч, чтобы ткнуть в Гука, но Джен отрицательно начала качать головой, мол: не надо этого делать. Видимо, они и так напугали парня.        Но Лиса не послушала подругу и все-таки приблизила кончик меча к спине Чонгука. Дженни нахмурила брови. Говорить что-то сейчас было очень опасно, а кричать тем более. Лиса теперь даже не смотрела в ее сторону, но ее все равно нужно было остановить. Поэтому у Дженни просто не осталось выбора. Она взяла в руки хлыст, который лежал рядом, и замахнулась им.        Джису не успела и слова сказать, до того, как Лиса увернулась, а хлыст ударил по Чонгуку. Розэ открыла рот в немом шоке, а Гук снова подскочил от невероятно сильной боли. Дженни замахнулась второй раз и все-таки поймала меч Лисы. Только вот богине Войны это совсем не понравилось, поэтому она взяла кончик хлыста, намотала на свою руку и потянула, заставляя Дженни упасть на Чонгука.        Гук смотрел на это, не в силах произнести хоть слово. Девушка, что до этого упала на его ноги, резко приняла сидячее положение. Девушка с мечом в руках, начала победно улыбаться, даже не обращая на него внимание. А та, кто закуталась в простыни, прикрывала рот ладонью, смотря то на него, то на свою подругу.        — Ха, ты думала остановить меня? — Лиса победно опускает свой меч, смотря на Дженни сверху вниз.        — Йа! Мелкая, беги, пока я до тебя не добралась! — Дженни начинает вставать, но замечает на что упала.        Она останавливается, и начинает поднимать взгляд. На нее смотрели черные глаза Чонгука. Этот суровый, уставший и ничего не понимающий взгляд, так и кричал о том, что не Дженни сейчас кого-то прикончит, а ее кто-то прикончит. Как же сильно она хотела верить, что он спит.        — Ха-ха… — Дженни улыбается, смотря на Чонгука испуганным взглядом. — Привет…        Она резко подрывается с места, удивляя Лису, которая теперь тоже перевела взгляд на Чонгука. Чеен приседает, скрываясь в огромных кучах одежды и постельного белья. А Дженни прячется за спину Джису, надевая свой, только что сделанный, топ.        Чонгук осматривает свою комнату, девушек и все то, что они сделали с его комнатой. И теперь он не знает, что ему делать: удивляться, злится или кричать. Или же все и сразу. Кто они черт возьми? Как попали сюда? Что они сделали с его комнатой? Вот с одной стороны, ему интересно, а с другой вообще нет. У него слишком много работы, чтобы разбираться с этими девушками, а тем более, наводить после них порядок.        Чонгук делает попытку сдвинуться с места, но морщится от сильной боли в левом боку.        — Так, — говорит Гук, прижимая руку к больному месту, и снова осматривая девушек, — я требую объяснений. И лучше вам начать с того, кто вы такие. — Чонгук смотрит на Джису. — И почему ты голая?        — Я — богиня Любви Джису. — Отвечает она, наклоняя голову вниз, и делая подобие поклона. — Я не особо люблю одежду, поэтому мне больше нравится что-то свободное. Если не устраивает мой внешний вид, можешь не смотреть. Мне все равно. — Она поворачивается к Дженни, вытаскивая ее из-за себя. — Это богиня Наказания и Пыток Дженни. Она случайно ударила тебя, поэтому бок может еще некоторое время болеть. Но поверь, Дженни сделала это не специально. — Джису указывает на Лису. — Это богиня Войны Лиса. Она…        — Стоп-стоп-стоп. — Перебивает Чонгук на самой середине. — Ты хочешь сказать, что вы богини? — Дженни кивает, а Гук начинает смеяться. — У вас слишком бурная фантазия. Как обычные девушки могут быть богинями? И что у вас за странные имена? Богиня Наказания и Пыток? — Чонгук смеется еще громче. — Да, такой вообще не существует…        — Эй! — Лиса резко замахивается мечом, приставляя его к горлу Чонгука. — Нарцисс, ты совсем страх потерял? Не смей перебивать, когда человек говорит.        А Чонгук начинает смеяться громче. Какая-то девушка проникла к его дом, и теперь угрожает ему мечом. На него даже смотреть не надо, чтобы понять, что он игрушечный. Кого она пытается напугать игрушкой? От смеха, у Чонгука бок начинает болеть еще больше, но он никак не может успокоиться. Эти девушки очень насмешили его.        — Те, кто приходят в логово феникса в разы культурнее его. — Бормочет Дженни, натягивая на себя юбку, которую сделала из джинс Чонгука.        А Гук перестает смеяться. Что она сказала? Логово феникса? Он резко подается вперед, но натыкается на меч Лисы. Она даже не думала убирать его от шеи Чонгука, а наоборот только приблизила. Лиса снова забралась на его бедра, заставляя податься назад.        Теперь Гук не сомневался, что лезвие настоящее. И только сейчас он разглядел гравировку на мече: «Меч, что сокрушит горы, стоящие на его пути». Он сам придумывал эту фразу, и никто не мог ее повторить. Этот меч не выпускался даже, как мерч игры, а гравировку размыли, специально, чтобы никто не мог повторить эти слова. Как такое возможно? Или есть еще кто-то, кто думает, как Чонгук?!        Гук переводит взгляд на Лису, всматриваясь в ее глаза. Большие, красивые, голубые. Вроде ничего примечательного. Стоп! Голубые? Ни у кого в Корее нет голубых глаз. Или она надела линзы? Чонгук присматривается. На линзы не похоже. Зато похоже на богиню Войны из его игры, которую зовут… Лиса. Гук моргает несколько раз. Перед ним кто?! Девушка, которая сделала пластику, чтобы выглядеть, как выдуманный NPC? Или же это и есть…она? Его богиня Войны?! Тогда остальные получается?!        Он вспоминает слова Джису: «Я богиня Любви Джису… Это богиня Наказания и Пыток Дженни…». Чонгук переводит взгляд на кучи одежды, в которых пряталась еще одна девушка. Она, как раз выглядывала, чтобы посмотреть, что происходит. Но, когда увидела, что Гук смотрит на нее, резко спряталась обратно. Тогда, получается это…богиня Даров Природы Розэ?        Все четыре богини, которые выходили из-под контроля каждый год, теперь стоят перед ним? Да, такого быть не может. Чонгук переработал. У него уже начались галлюцинации. Пора заканчивать с этой сверхурочной работой каждый год, и забить на них, как и все остальные. Иначе, ему и дальше будут мерещиться NPC по утрам. А Гук совсем не хочет такого счастья. Ему прекрасно жилось и без этих галлюцинаций.        Он рукой отталкивает меч Лисы и снова сталкивает ее с себя, собираясь встать. Чонгук уверен, что это все простые галлюцинации из-за недосыпа. Он не ел несколько дней, поэтому естественно, что сейчас ему может мерещиться все, что только угодно. Только вот Лиса терпеть не может, когда с ней так обращаются. Она не цветок, чтобы ее так скидывать, и не галлюцинация, чтобы игнорировать.        Она подскакивает с пола, хватая Чонгук за воротник футболки, и скидывая его на пол. Гук стонет, из-за того, что падает на больной бок, и пытается встать. В этот раз его фантазия слишком разыгралась. Даже боль настолько правдоподобная. Ему стало обидно, что она не работала вчера вечером, когда нужно было исправить лаг, и заработала только сегодня.        Лиса размахивается, и бьет мечом в пол, в сантиметре от головы Чонгука. Он перестает стонать, и медленно поворачивает голову, смотря на меч. Нет, его фантазия реально нечто. Все настолько правдоподобно и реально, даже не скажешь, что это всего лишь сон, будто наяву. Может ввести такую сцену в новом обновлении? Фанаты будут все себя от радости, когда богиня Войны будет вытворять подобное.        — Лиса, Лиса, хватит. — Говорит Джису, пытаясь остановить Лису, но та никого не слушает.        Лиса никому не позволит обращаться с собой, как с вещью. Она человек, и пускай всего лишь NPC в игре. Это все равно не дает разрешение обращаться с ней так, будто она цветок и ее можно скинуть откуда угодно. Чон Чонгук совершил огромную ошибку, когда посчитал, что Лиса всего лишь галлюцинация. Не в этой жизни.        Она садится на него, поводя мечом по коже на шее. Лиса царапает ее, аккуратно, позволяя крови вытечь из ранки, но при этом не заходит слишком далеко. Она не собирается убивать его, хотя было бы неплохо. Это всего лишь урок, чтобы в следующий раз, Чонгук думал, что делает.        А Гук большими глазами смотрел на все это. Как она царапала его кожу, как аккуратно поднесла меч к своим пухлым губам, как облизнула его, слизывая каплю крови. Чонгук морщится. Кто она такая? Она точно не богиня Войны, которую он создавал. Его богиня Войны не такая кровожадная, как эта девушка. Лиса бы никогда не стала резать человека просто так.        А эта девушка. Пускай она и похожа на ту, кого он создал, это все равно не она. Чонгук не стал бы создавать что-то подобное. Только вот, теперь он сомневается, что спит. Уж слишком правдоподобный сон, и боль тоже.        — Я не цветок, чтобы меня просто скинуть, — шипит Лиса, опуская голову ближе к лицу Чонгука, — ты либо найди свою совесть, либо манеры. — Она поднимается с Чонгука, разворачиваясь к девочкам. — Похож на рыбу. Они такие же без манерные.        Лиса резко поворачивается назад к Чонгуку, снова замахиваясь мечом. Гук уже был готов к худшему, и прикрыл лицо руками, потому что она целилась именно туда, но Лиса остановила меч в паре сантиметров, и спокойно села на кровать, вытирая с кончика остатки крови. Джису закатила глаза, уже собираясь ударить Лису за эту выходку, как Чонгук резко поднялся со своего места и побежал в кабинет.        Если это не сон. Что если это не сон? Неужели за одну ночь NPC, как-то вышли из игры?! Да, как такое возможно? Это невозможно объяснить даже наукой. Чонгук тот тип людей, которые привыкли искать научное объяснение всему, даже призракам. Только вот, если его четырех богинь не окажется на месте, он просто не сможет это объяснить. Вот никак и никому.        Где-то в куче бумаг звонит его телефон, но Гуку сейчас как-то все равно на это. Вот вообще не до этого сейчас, даже если это с работы. Если с Алексой что-то случится, около нее всегда есть еще два-три человека, которые могут помочь и исправить.        Гук с грохотом падает в стул и начинает искать мышку. Как же сильно он ненавидит беспорядок в такие моменты. За ним наблюдают четыре девушки, одна из которых постоянно путается в простынях. Дженни уже чуть не упала из-за этого самодельного «платья», только вот Розэ так и не собиралась его снимать. Она греческая богиня, и никто ее не переубедит. А Джису и Лиса даже не собирались этого делать. Каждый раз все по кругу. Уже в печенках сидит. Сейчас куда интереснее посмотреть за этим парнем, который никак не может поверить в действительность.        А Чонгук и не поверит, даже если богинь не окажется на месте. Сколько раз они пропадали? И даже разработчики не могли их найти. Только вот, зачем тогда он бежит их проверять, если все равно знает, что их нет? Чонгук перемещается на другую часть стола, начиная искать телефон, но его останавливает крик с улицы.        — Чон Чонгук, твою мать, отрывай дверь, иначе я ее выломаю. — Хосок надрывается, стоя под балконом, прекрасно зная, что Чонгук работает в кабинете.        И ему даже все равно, что балкон мог быть закрыт, или Чонгук мог уснуть и не услышать его. А Чонгук бы и не услышал, если бы не эти четыре девушки, которые разбудили его и заставили прийти в себя. Хотя Гук так и не пришел. Ему все еще казалось, что он спит.        Гук медленно переводит взгляд на балкон, после смотрит на девочек, и только после этого обращает внимание на имя, которое высвечивается на экране телефона. Он задел что-то под бумагами и экран ноутбука загорелся. Чонгук поднимает глаза на монитор, и падает в кресло. Теперь ему совершенно все равно на то, что под окном надрывает Хосок, а Тэхен и Сокджин пытаются ему дозвониться. Он видит только табличку с фразой: «единороги улетают в облака, а богиня Войны съебывает по-английски в отпуск. Пока-пока». Это шутка такая? Или она реально посмела написать что-то подобное?        Чонгук снова опускает взгляд на телефон, наконец отвечая на звонок. Хотя он даже не успевает поднести телефон к уху, как Тэхен тут же начинает орать в трубку. Только вот Чонгуку все равно. Он все еще не верит, что видит что-то подобное перед собой. То есть в его доме сейчас реально находятся те самые четыре богини? Как он это объяснит людям, когда об этом узнают?        — Ты все еще жив?! Я крайне удивлен этому. — Кричит Тэхен, а на заднем плане снова слышится крик Хосока. — Мы все подумали, что ты помер. Три дня никому на звонки не отвечал.        — Быстро открывай дверь, пока я ее не вынес. — Кричит Хосок. — Меня тут такая идея осенила, охуеешь, когда услышишь.        — Хен, — Гук смотрит на девушек, которые все еще выглядывали из коридора, — это ты сейчас охуеешь…        — Что? — Хосок перестает кричат, начиная прислушиваться к тону младшего. — Почему это? Ты наконец исправил лаг?        Сокджин, который решил пока посмотреть новости, начал теребить Тэхена за плечо, заставляя посмотреть в свой телефон. Тэ повернул голову к другу, пока Хосок разговаривал с Гуком, а Джин только показывал ему в экран своего телефона, но так ничего и не объяснял. Тэхену не особо нравилось выражение лица старшего. Он выглядел слишком напряженным, хотя просто зашел на официальный сайт компании.        Тэхен нагнулся, чтобы прочитать, что именно ему показывал Джин, и присвистнул. Он перечитывал все комментарии, которые оставили игроки за последнюю ночь, и не мог поверить своим глазам. Четыре NPC просто исчезли со своих места. А одна из них даже повесила табличку, что уходит в отпуск. Конечно, Тэ и раньше нравились эти лаги. Они и правда делали игру интереснее, но вот это, как-то немного слишком. Особенно, учитывая, что одна из богинь является злым боссом, без которого невозможно пройти дальше.        — Кажется, это лаг исправил Чонгука. — Говорит Тэ, совсем не думая, что младший его слышит.        — Что вы там увидели? — Хосок становится рядом с Тэ и начинает читать комментарии. — Мать моя мужчина…ушла в отпуск по-английски? — Он осматривает Тэ и Джина. — Подождите, а как мы без NPC? Эй, она нам еще нужна. — Хо поднимает телефон Тэхена, и снова начинает кричать в трубку. — Чонгук, верни ее на место. Как ты лаг решил исправить, блин?        — Хен, — Гук все еще не верит своим глазам, смотря за тем, как Лиса брала в руки пульт, — это невозможно. Я не могу вернуть ее назад. Пока что…        Лиса нажимает на красную кнопку и включается музыка, которая начинает играть на весь дом. Она всего секунду вслушивается в ритм и готовится танцевать.        — Эй, Гук, что у тебя там происходит? — Кричит Хосок, пытаясь перекричать музыку, но у него ничего не выходит.        А Гук смотрит на Лису. Как она сжимает кулаки, складывая крест на груди, и приседая, и делая корпусом волны. Ее руки действовали сами собой. Одна рука поднималась вверх, вторая опускалась вниз. И Чонгук даже не уследил, когда она успела разжать кулаки. Но уже через секунду руки Лисы были собраны на груди в крест, а кулаки сжаты.        Лиса внезапно делает размах руками, а после собирает их будто в пистолет. Одна рука, горизонтально согнула в локте, а вторая, выпрямленная, ложится на нее сверху. Она делает круговое движение пальцами, а после опускает обе руки вниз, упираясь в колени. Лиса чуть приседает и сгибает сначала одну коленку, сразу же разгибая ее, а после и вторую.        Она резко выпрямляется, перенося вес на левую ногу, и отрывая от пола правую, опуская ее обратно. Ее руки оказываются за головой, и Лиса делает движение в такт музыке, опуская ладони на грудь.        — Чонгук? — К Хосоку подключается уже Тэхен, который тоже не понимает, что происходит и почему музыка начала играть.        Гук мотает головой. Смотрит, как Лиса складывает выпрямленные руки вместе, и резко хватается за пульт от музыкального центра. Она крутит бедрами, и опускается вниз, точно в такт музыке, когда мелодия резко замолкает. Лиса поднимает суровый взгляд на Чонгука, который смотрел на нее также недовольно. Кто дал ей право трогать вещи в его доме?        — Кто дал тебе право танцевать в моем доме? — Кричит Чонгук на Лису.        Джису складывает руки на груди.        — Кто дал тебе право кричать на нее? — Она склоняет голову на бок, совершенно недовольная этим криком.        Дженни куда-то исчезла, а Чеен опять любовалась на себя в зеркало. Лиса выпрямилась, смотря Чонгуку в глаза. Они виделись всего несколько часов, а он ее уже достал. Уж лучше бы он не просыпался вообще. Лиса хочет прикончить его на месте, чтобы больше не повышал на нее голос. Кто он такой, чтобы делать что-то подобное? Лиса не разрешала ему так относиться к себе. Она богиня Войны, почему он так обращается с ней?        Лиса подходит к Чонгуку почти в плотную, резко хватая его за воротник, и заставляя наклониться.        — Страх потерял? — Шипит Лиса, смотря ему прямо в глаза. — Думаешь нам приятно находиться здесь? Думаешь, мы специально пришли сюда? — В комнату вбегают Тэхен, Хосок и Сокджин, которые никак не могут понять, какого тут происходит.        — Давай так. Ты рассказываешь нам: где мы, и как нам вернуться домой, и больше мы тебя не беспокоим.        — Вернутся куда…? — Хосок хлопает ресницами, все еще пытаясь понять, но почему-то ничего не получается.        Сокджин уже стоял возле Розэ и любовался собой в зеркале.        — Я прекрасна. — Сказала Розэ, замечая, что рядом кто-то встал.        — Ты права, я прекрасен. — Сокджин поворачивается к ней и улыбается, замечая удивленное выражение лица. — Что? — Он пожимает плечами, поворачиваясь к остальным.        Тэхен облизывал губы, следя за движениями Дженни, а также за хлыстом в ее руках. Он точно помнит, как сам придумывал дизайн этой штуке, и теперь не понимает, как она оказалась в руках этой девушки. Но она выглядит чертовски сексуально. Тэхену нравится. И он совсем не хочет знать, как она оказалась в доме Чонгука, а тем более, чем они тут занимались. Тэхен заберет эту девушку себе любой ценой. Тем более, тут еще три. Чонгуку точно хватит.        А вот сам Гук, кажется, был против. Он резким движением руки отцепил от себя Лисы, и отошел на несколько шагов назад.        — Я вас сюда не вызывал. Как пришли, так и шагайте обратно. Мне все равно. — Он указывает на компьютер, и начинает злиться еще больше.        Дженни тоже это не нравится. Почему этот парень злится на них, хотя они ни в чем не виноваты? Теперь Джен понимает, что Лиса была права, когда хотела проучить его, только вот парень никак не усвоил урок. Он продолжал вести себя с ней также, как и раньше. Хотя даже хуже. Раньше, Лиса была хотя бы цветком.        Дженни расцепляет, сложенные до этого, руки, и замахивается хлыстом, ударяя в воздух. Первый раз будет предупреждением, а вот второй раз Джен уже никого не пощадит. Все знают, что богиню Наказания и Пыток лучше не трогать, когда она в гневе. А если кто-то и смел выводить ее, то сразу же сбегал, если это удавалось сделать, до наступления кары. Но обычно Дженни кого не отпускала живым. И вот теперь только вопрос времени, когда кара дойдет и до Чонгука.        Ему стоило следить за своими действиями. Может Дженни и сама на него упала, но она совершенно не чувствовала за это вину. Любой, кто попадет в подобную ситуацию, будет пытаться узнать что-то. А в их случае была нужна еще и одежда. Не будут же они ходить перед парнем, как… Джису. Только у нее отсутствовало чувство стыда, у остальных же оно хоть в какой-то мере, но было. Хотя про Дженни такое сложно было сказать.        Тэхен вздрогнул, когда возле лица оказался хлыст. Как и все остальные, кто услышал этот звук. Тэ был счастлив, что она целилась далеко не в него, а в воздух. Хотя он сомневался, что в следующий раз, не окажется ее целью. Она очень похожа на богиню Наказания и Пыток из их игры, и Тэ готов поклясться, что хлыст точно такой же, как у нее. Но это же невозможно. Хотя…вчера ночью же был звездопад. Кто знает. Может желание Тэхена все-таки сбылось?        — Дж… Дженни? — Тихо шепчет Тэхен, боясь, что его мечта наконец стала явью.        А девушка переводит взгляд, услышав свое имя. Она сморит на Тэхена, но ничего не говорит. Кто он такой? Откуда знает ее? Он один из тех, кто приходил, чтобы победить ее? Она, как и все хочет понять, где они оказались, но все идет к коту под хвост, потому что Чон Чонгук решил, что они ему снятся. Как прекрасно чувствовать себя сном. Дженни прям рассмеяться хочет от радости, только вот почему-то из-за этого только злится.        Она второй раз бьет хлыстом в воздух.        — Что Дженни? — Спрашивает она, смотря на Тэхена. — Что Дженни? Я Дженни, и что с того?        Тэхен в шоке. Это и правда она. Та самая богиня, которую от и до продумывал он. Очень удивительно видеть ее живой. Но она и правда перед ним. Живая. Настоящая. Не кукла, которые они выпускали. Эти черты лица Тэхен не спутает, даже если перед ним окажется обычная девушка, которая сделала пластику, чтобы быть похожей на игрового персонажа. Нет. Их богини нечто уникальное, что невозможно создать повторно.        Он резко начинает улыбаться. Дженни изгибает бровь, наблюдая за его эмоциями. Она так и не понял: напуган он, шокирован или счастлив. Все три эмоции менялись на лице Тэхена, и Джен не понимала, что с ним не так. Как можно быть, напуганным, удивленным и счастливым одновременно? С ним точно творится что-то странное.        Тэхен резко подбегает к Дженни, и обнимает ее, поднимая и начиная крутить. Она не могла высвободить руки, и сделать что-то еще тоже. Тэхен схватил ее слишком крепко, но он забыл, что у Дженни плохой вестибулярный аппарат.        — Живая. Ты живая. Настоящая. — Кричал Тэхен на весь дом, продолжая крутить Дженни, которая даже слова не могла сказать. — Ура. Хен, смотри, она же и правда живая. Моя любимая Дженни. Звезда исполнила мое желание.        Джен пытается пошевелить рукой с хлыстом, но все бес толку. Ей бы хоть чуть-чуть приложить его, чтобы отпустил. Но перед глазами все кружится и плывет. Дженни уже чувствует, что ее вот-вот стошнит. А Тэхен так и не останавливался. Будто его голова не могла закружиться. Что он за человек такой, у которого голова не кружится?        Джису видит страдания Дженни, и подходит к Сокджину и Чеен, которые не могли оторваться от зеркала. Прям, два сапога пара, блин. Они нашли друг друга. Говорили о себе, но как будто друг о друге.        — Мои черты лица идеальны. — Говорит Сокджин, совершенно не обращая внимания на крик Тэхена.        — Да, ты прав, мое лицо прекрасно. — Улыбается Чеен, краем глаза поглядывая на Лису, которая взглядом пыталась убить Чонгука.        — Эй, вы оба! — Джису резко влезает во всю эту идиллию двух самовлюбленных. — Останови своего друга, иначе я его ударю.        Сокджин поворачивается к Джису, осматривая ее. Сначала он не обратил внимание на то, что девушка была голой, но теперь заметил это. И немного удивился. Конечно, на дворе лето, но перед ней четверо мужчин, разве у нее нет чувства стыда? Он изгибает бровь, кидая оценивающий взгляд на ее тело, которое, кстати, было очень даже ничего.        — И чем ты собираешься его ударить? — Джин начинает посмеиваться, а все замолкают, ожидая очередную шутку. — Своей грудью? Почему ты вообще голая? Тебе не холодно?        Тэхен удивленно смотрит на Джису и Джина, и не понимает. Ничего не понимает. Неужели никто не узнал их? Ни Чонгук, ни Джин, ни Хосок? Они же все вместе работали над созданием этих богинь, и столько сил в них вложили, что они даже ожили. Или это Тэхен ошибся, и природа все-таки создала точную копию его Дженни?        — Встань в угол, там всегда сто восемьдесят градусов. — Кидает Джису, даже не думая, а Сокджин начинает смеяться. — Что?! Что такого смешного я сказала? — Она склоняет голову на бок, моргая несколько раз.        — Она прикольная. — Указывает Сокджин на Джису. — Мелкий, где ты ее нашел?        — Чего? — Тэхен теперь точно ничего не понимает? — Хен, разве ты не узнал их? — Как они могли не понять? — Это же наши сбежавшие богини…        «Наши сбежавшие богини»? Дженни пытается понять суть этой фразы. Это они-то сбежали? Они уснули у себя в домах, а на утро проснулись здесь. И кто еще сбежал? Скорее это они их похитили и притащили сюда.        Сокджин начинает смеяться громче, а за ним и Чонгук с Хосоком. Это их богини? Да, Чонгуку до сих пор кажется, что он спит. К тому же, он уже убедился, что девушка, которая стоит перед ним, совершенно не является богиней Войны Лисой. Эта богиня менее кровожадная. Поэтому Тэхен слишком загнул. Это точно не их богини. А имена…девушек с такими именами в Корее очень много.        Хотя вот здесь можно и поспорить. Тэхен же специально выбирал такое имя, которое будет очень сложно найти в Корее. Оно очень похоже на английское, и не многие стали бы его использовать. Именно поэтому Тэ не знает, что и думать…имя, хлыст, характер…все сходится. Перед ним именно та Дженни, которую он создавал. Здесь не может быть никакой ошибки, Тэхен уверен. Тогда почему все остальные не узнают их?        Чонгук же сам создавал Лису, и ее меч тоже. А Джин и Хосок занимались созданием Джису и Розэ. Почему они смотрят на свои создания, будто на незнакомых людей?        — Хен, ну ты и загнул, — говорит Чонгук, немного успокоившись, — наши «сбежавшие» богини, наверняка опять пьют в логове феникса.        — Ага, — поддерживает Джин, указывая на Джису, — раз она богиня Любви, то где ее лук и стрелы?        — Забыла в городе снежного тигра, вчера. — Говорит Джису, пожимая плечами, как будто это вообще ее не касалось.        Чонгук начинает смеяться еще громче, а вот Джин теперь замолкает. Город снежного тигра? Вчера? Они и забыли, что вчера Джису устроила стриптиз, только вот это было в городе грез. У них не было такой локации, которая называлась бы город снежного тигра. Хотя… Сокджин хмурит брови. Он подходит к Джису и хватает ее за правую руку, убирая от груди. Сокджин касается правой груди Джису, приподнимая ее, чтобы видеть кожу снизу. Только разработчики могли знать такие детали о теле NPC, и, если она правда является богиней Любви, значит у нее должен быть…        — Шрам… — шепчет Джин, резко отпрыгивая в сторону. — Ты с ума сошла, блин?        Дженни замахнулась в его сторону хлыстом, и если бы Джин вовремя не заметил, то она вполне могла по нему попасть. А если это и правда богиня Наказания и Пыток, то один удар ее хлыстом мог выйти большим боком. Сокджин помнит, скольких она запытала, когда выходила из-под контроля. Ведь именно ее среди игроков начали называть богиней Ада.        — Не трогай мою онни! — Джен собирает хлыст обратно, расслаблено выдыхая.        Тэхен перестал ее сжимать и крутить. Не это ли счастье для богини, у которой плохой вестибулярный аппарат. Но вот, стоило Джен расслабиться, как Тэ сразу же обнял ее, сильно прижимая к себе. Его мечта наконец сбылась, и теперь он не хочет отходить ни на шаг, чтобы это случайно не оказалось сном.        Уже даже Хосок пошел, и начал тыкать в Чеен пальцем, чтобы убедиться, что он настоящая. Хотя никто из них не спал до того, как приехал сюда. И только Чонгук все никак не мог поверить своим глазам. Ну, не понимал он, как четыре NPC могли просто взять, и выйти из игры. Ну, невозможно ведь это. Он хотел, чтобы это был сон, вот и все. И плевать, что Лиса его чуть не убила.        Это все слишком сложно и нереально для человека, который верит в то, что все можно объяснить с научной точки зрения. Именно поэтому Чонгук пытался найти лаг, которого не было, а сейчас пытается найти здравый смысл, которого тоже здесь нет. Хотя возможно, Чонгук просто боялся в это поверить.