Хроники Особого Отдела

Где-то недалеко от спрятавшейся в горных лесах Южной Грузии гордо стоит, в своей снежной бурке и папахе, Казбек. Огибая его подножие, шумят, стучат о гладкую гальку ледяные, бурлящие минеральной водой чистые горные реки. Три реки… Вечно спешащая в узких и невероятно глубоких, с широкими высокими потолками-ущельями – Асса. Рождённая тонкими струйками воды на горном массиве Ушкорт, медленная, величественная, грозная река Сунжа. Это по её замерзшему руслу генерал Ермолов перевёз тяжёлую артиллерию для победы над Шамилем. И совсем небольшая, в сравнении с другими – Армхи. Её название на вайнахском языке переводится, как река-запрет. Если верить старикам, то давным-давно на её берегах произошла страшная битва между ингушами и чеченцами. Кровь погибших навсегда окрасила её воды, и тот, кто наклонится над рекой, обязан вспомнить, как брат убивал брата. Если не знать преданий, то никогда и не подумаешь, что с Армхи связаны такие мрачные легенды. Это самая красивая река северо-восточного Кавказа. Звеня хрусталём родников, играя солнечными бликами, она бежит-торопится в Терек по Джейрахскому ущелью и лесам Эрзи. Здесь же пролегает знаменитый транскавказский путь – военно-грузинская дорога. Спрятанная в изумрудной чаше высоких кавказских хребтов, она, объединившись с бурными потоками рек, пробивает свой путь через горы. Рождённый из древнего Персидского шёлкового тракта, этот путь, по-прежнему, хранит свои дорожные тайны. *** Старый Умар проснулся так же внезапно, как до того уснул – словно провалился в колодец. Из темноты доносился шум воды, бежавшей с тающих под апрельским солнцем снежных шапок на верхушках гор. Подгоняемые порывами ветра, талые ручьи собирались в мощный поток, при взгляде на который перехватывало дух. Но сейчас Умару было не до красоты… Охотник попытался открыть глаза, но неведомая сила, склеившая веки намертво, заставила вспомнить странный сон до мельчайших подробностей. Краем сознания Умар понимал – тело застыло в неудобном положении, но двинуться он не мог. И сосредоточиться не мог. Оставалось стоять и впитывать доступное ушам и носу. Шум воды… холод металла… это от старого ружья, на которое опирался во сне. И запах… Горький запах полыни внезапно ударил в нос. «Откуда сейчас полынь?», – мелькнула и погасла мысль. Мужчина попытался пошевелить ногами – они не слушались. А вокруг были тени, которые двигались, смотрели провалами пустых глазниц…. он не видел их. Не слышал. Но чуял: они смотрели. Внезапно рука освободилась, и тело, с непроизвольным охом, осело на траву. «Мягкая», – отметил следопыт. Глаза открылись, но вместо ярко горящего костра, он увидел перед собой зияющую огненными всполохами углей неестественно круглую дыру в бездну. За её искорёженными кровавыми каплями краями, с трудом, угадывались окутанные густым туманом горы, и, где-то внизу, гремела по камням полноводная чёрная вода Армхи. Затем взгляд упал на сидящего рядом человека. Человека ли? Существо согнуло себя под неестественно прямым углом в странной позе «на корточках», опираясь только на пальцы ног и смешно задрав пятки. Старый охотник знал про такое… про таких. Как молод он был, когда впервые услышал у костра сказания стариков. О появлении Луны в высокой воде, о братьях-волках и сошествии богов. И богини… «Придёт воплощённая Тушоли (1), ты узнаешь. Берегите. Её сопровождают волк и кот, богатырь и непорочная дева. Запомни!». Сидящий легко встал, не оглядываясь, сделал широкий шаг, оскорбительно переступив костёр и, тут же исчезнув в тенях, растворился… Тихо подошёл с хворостом внук. Удивлённо озираясь, отрок тихо спросил: – Укхаз саг баргвайр сон. (2) – Умар, наконец, смог расслабить застывшие мускулы. – Вахар из. (3) – Мал вар из? (4) – Боткий Ширтка… (5) ***   Таня никогда не видела гор. Из прочитанного, она знала, что горы – это огромные каменные неприступные громады. На их конических, похожих на пирамиды, вершинах лежит веками не тающий снег и лёд. На камнях ничего не растёт, потому совершенно непонятно, как там, испокон веков, сменяя поколения, живут люди – абреки! Девушка любила Лермонтова. Она даже почти не сомневалась, что горцы живут среди скал на самом деле, (ну, мало ли чудес на белом свете!), и способны пересекать горные массивы, при помощи верёвки, которую они перебрасывают с верхушки одной горы на верхушку другой, перебегая по этому канату, висящему над пропастью, без всяких затруднений. С пересадкой в Махачкале, маленький отряд приземлился в аэропорту «Грозный», и старый пыльный ГЗА-654 третий час, бурча мотором, вёз путников вверх. Наконец, вскарабкавшись на тысячу метров, он остановился. Хмурый бородатый водитель, в сером свитере домашней толстой вязки, открыл кривоватую ржавую дверь и провозгласил: – Роднык! Пить надо эту воду! Чистыя! Девушка разбудила Машу, и вся компания устремилась к выходу. Очень скоро прибывший на отдых отряд понял, что их привезли на плато, покрытое изумрудной апрельской зеленью. Родник же являлся центром огромного амфитеатра, к которому с трёх сторон сходились буковые склоны, поднимающиеся вверх на несколько километров вплоть до снежных вершин. Где-то там, за облаками, тянулась к солнцу пирамида пика Инэ и торчал чёрным гнилым зубом Софриджу. Справа был виден драконий гребень Сулахат и гладкие кружочки Баши. Но больше всего Таню потрясли виды волшебных елово-буковых лесов, слегка прореженных зарослями орешника. Огромные, в «три обхвата», стройные деревья уходили ввысь на сорок метров и там, с той огромной высоты, снисходительно смотрели на копошащихся внизу человечков. Студёная вода горного родника слегка пузырилась и пощипывала небо. Она, пробившись через щель в горе, сливалась с такими же бойкими струйками, срываясь в бездну за поворотом дороги – превращалась в гремящий водопад, над которым висела радуга. Узнав, что они ещё не доехали, уставшая Маша поначалу даже выходить из автобуса не хотела. Но теперь, напившись, изо всех сил вертела головой и кричала: – Каждый охотник желает знать, где сидит фазан! Все семь цветов! Я увидела радугу! Ура-а-а-а-а-а! Маленькая серая ласка, столбиком замершая на камнях у воды, старалась быть незаметной, но Мрак, тихо подкравшись, гавкнул. Зверёк вздрогнул и побежал, на радость малявке, которая, пальцем показывая на него Тане, возбуждённо повторяла: – Белочка… Таня хотела мягко поправить малышку, но… Тёмная тень накрыла людей. Миг – и ласка исчезла в клюве орла. Птица стремительно взмыла вверх. Маша только и успела, что горько приоткрыть губы, поражаясь жёстокости и неожиданности этой гибели… но тут ситуация изменилась второй раз. Огромная птица вдруг, совершенно по-человечески застонав, потеряла ветер… и камнем свалилась в бурчащие струи родников. Путники сорвались с места. Несколько метров – и им открылась мрачная картина. У огромного горного орла были разорваны шея и живот. Птица истекала кровью. Мощные крылья безжизненно распластались по камню. Рядом с птицей лежала издыхающая ласка. Она не сдалась и не стала покорной едой для своего захватчика. Она перегрызла его желудок и пробила себе дорогу к солнцу. Смелость всегда вызывает уважение. Даже в таком маленьком теле… Путники молчали. – Достань, – не по-детски строго проговорила девочка. Собака тенью спустилась к воде и, аккуратно прихватив в пасть зверька, принесла ребёнку. Маша посмотрела на взрослых и сказала: – Сдохнет – похороню. Выживет – отпустим… – Гуйрено кхоъ во деннад, Баьстено кхоъ дик деннад (6), – пробормотал водитель и, посмотрев на солнце, вспомнил Аллаха. Через два часа автобус, наконец, привёз усталых туристов в Армхи. Здесь, на новом, только что открывшемся для отдыхающих круглогодичном курорте, в небольшой, но полностью обустроенной дачке, маленькому отряду было приказано отдыхать. *** Благодаря ингушам, в 1920 году отбросившим со своих склонов терских казаков, было, наконец, остановлено продвижение Деникина и завершена бессмысленная братоубийственная гражданская война. Декрет ВЦИК в 1921 году образовал большую и многонациональную Горскую АССР. Из неё в 1936 году выделили Чечено-Ингушскую АССР. Впрочем, создание республики мало отразилось на укладе жизни и быте ингушей и чеченцев. Люди, по-прежнему, не понимали, что от них хотят, и старались выживать по мере сил. С приходом вермахта на Северный Кавказ в горах быстро активизировались бандиты, которые, вредя войскам, доставляли массу неприятностей и жителям. Но самая крупная неприятность была ещё впереди… после разгрома фашистов, в республику прибыл Богдан Кабулов – заместитель наркома внутренних дел. Составив докладную записку в ЦК, повествующую о, якобы имевшихся, зверствах, со стороны местных жителей, он же начал приготовление к операции по их депортации – «Чечевица». Степень вины никого не интересовала. Людей пихали в теплушки и везли в Сибирь и Казахстан. За два месяца, таким образом, было вывезено более трёхсот тысяч человек. Горы обезлюдели. Впрочем, это горе было характерно тогда для всех…. никто не вспомнил, что на фронтах Великой войны сражалось более 18000 гордых представителей нахского народа. Что половина из них не вернулась домой. 27 ингушей стали Героями Советского Союза. По переписи 1939 года численность ингушей составила чуть более девяноста тысяч. По переписи 1959 сто пять тысяч. Сегодня в мире их немногим менее полумиллиона. *** Где-то в 20 часов 8 апреля внезапно случилось короткое замыкание в южной проходной галерее Минориттенкирхе. Построенная много позднее храма, пристройка, как бы уравновешивала капеллу, расположенную у северной стены здания. Её арочные перекрытия, поймавшими ветер парусами, держали свод и расширяли храм Миноритов до полноценного трёхнефного сооружения. Допрошенный жандармом служка смог только указать, как последние посетители, часто бывавшие в храме муж и жена, уходили, весело смеясь, а, через четверть часа, появился очень хмурый кардинал-священник Стефан Вышиньский. Его заметно шатало. Раскрыть тайну пожара так и не удалось. Проводку переложили. Чёрные, от невероятно жирной копоти, стены отмыли, ошкурили и покрасили. Не тут-то было! После этого пожара последние 70 лет стены галереи красят один раз в два месяца! Иначе чёрная копоть становится видна! В 1996 году изучили её состав. Он оказался невероятно сложным и… органическим. Результат положили на полку и постарались забыть. Десятого апреля 1962 года после утверждения Синодом РПЦ Венской и Австрийской епархии и, в связи с подготовкой к празднику 9 мая в посольстве СССР в Вене, давали приём. Советское представительство вольготно расположилось в бывшем дворце герцога Нассауского. В двух шагах от него стремились в небо золотые луковицы Храма Святителя и Чудотворца Николая, утверждая своей неприкрытой православной религиозностью российское присутствие. Василий Иванович, облачённый в чёрную дорогущую рясу из тонкой шерсти и такой же подрясник, выданные ему перед отъездом в Синоде, вольготно расположился на мягком атласном кресле, в мелкий, бледно-розовый цветочек. Золочёные изогнутые ножки сразу пустили двух любопытных зайчиков к его нагрудному массивному золотому кресту. Последний был взят, по строгому приказу Яна, («для солидности»!), из ризницы и должен был быть возвращён на место дипломатической почтой. Где-то смеялись его приятели. Ксения, ещё в день приезда, перехватила Елену Дмитриевну и утащила от отца Василия в неизвестном направлении. Борис тогда только хмыкнул и предложил знакомцу бутылку холодного пива… «Они вон, как приземлились-то, на все четыре, а мне-то – с гадостью грошовой общайся!», – пожалел себя Василий Иванович и, перекрестив рот, вспомнил о тяжких грехах. Например, об унынии… Напротив него сидел кардинал Вышиньский. Его красная, как кумач, одежда резко контрастировала с абсолютно белым лицом. «Словно вампир какой!», – подумал про себя Непершин. – Я не понимаю, почему ваши иерархи подвергают сомнению прямую связь Папы и Святого Духа, – неспешно, будто с кафедры, вещал кардинал. – Полноте, – вздохнул русский поп. – Ваш Папа может поддерживать любые связи. Хоть сношения с дьяволом, например. В любом случае, мы не спорим – его образ действий подчиняется божьему промыслу. – Да вы диссидент! – восхитился Вышиньский и протянул руку к фужеру шампанского, только что принесённому заботливым официантом. – А как же коммунизм и отделённая от государства церковь? Бледный священник произнёс последнее слово, с таким убийственным скрежетом, что Василию Ивановичу даже показалось, что кто-то гадкий водит железом по стеклу. – Мне всегда казалось, – начал он неторопливо, – что в Ватикан не может проникнуть дьявол… – Тем не менее, мы все знаем, как во время благодарственного молебна Папа Лев XIII в 1884 году, отчётливо его увидел. – Всё бывает… – не стал спорить Непершин. Священнослужители, молча, допили «Мадам Клико» и, закусив невесть как выращенной в апреле клубникой, встали. Разговор не состоялся. В заключение, Вышиньский спросил: – Куда теперь лежит путь истинного православия? – В Рим, батюшка, всё туда, в Вечный Город... – услышал его преосвященство в ответ. *** Уже в начале апреля, в атмосфере строжайшей секретности, под непосредственным руководством председателя Комитета государственной безопасности, началась разработка операции «Анадырь». Личное руководство было поручено маршалу Советского Союза фронтовику Ивану Христофоровичу Баграмяну. Американцы должны были, на максимально долгий срок, находиться в неведении. Куда на самом деле повезут ракеты, не знал ни капитан корабля, ни начальник порта, ни высший генералитет, ни ЦК… От Североморска, до Севастополя, в шесть гражданских портов необъятного СССР шли составы, с валенками и тулупами. На гражданские суда грузили лыжи и сани. Все сопровождающие лица подписали строго секретные документы о неразглашении маршрута – на Чукотку! Советские военнослужащие, технический персонал, повара и врачи были предупреждены: «При указании третьим лицам заскекреченного места назначения, вам будет инкриминирована статья о разглашении государственной тайны». Люди шёпотом, в подушку, одними губами сообщали жёнам и матерям: «Север. США. Ракеты. Аляска». И слал свои шифрограммы предатель Пеньковский. Так что уже 17 апреля на стол Кеннеди лёг доклад о начале подготовки строительства ракетных баз вблизи США. «У нас не будет Аляски, у них Москвы», – успокаивал президента Кеннеди директор ЦРУ Джон Маккоун. Для переброски войск выделили 85 кораблей. По палубе разгуливали в штатской одежде и отдыхали в шезлонгах. Что везли в трюмах, не знал ни один капитан. Вышедшие из Севастополя суда миновали Босфор и вышли в Средиземное море, в полной уверенности, что путь их следования лежит на север. Только пройдя Дарданеллы, и, оказавшись в Атлантике, капитаны кораблей, в присутствии замполитов, вскрыли секретные пакеты, запечатанные сургучом со свинцовыми тяжами по краю, (при нападении на корабль специально выделенная группа, ценой своей жизни, должна была затопить документ!). В пакете на перфорированной быстро промокаемой бумаге чернилами и от руки, (лично!), Петром Христофоровичем, было начертано: «Куба!». *** Баграмян родился в древнем карабахском селе Чардахлу. Это горное селение подарило Советской России двух маршалов, семь героев Советского Союза, двенадцать генералов, десять полковников… Биография этого удивительного человека так запутана и удивительна, что достойна десятка томов. В этих книгах был бы детектив, необыкновенные приключения, любовные драмы и комедии, людское горе и трагифарс. Маршал достойно пережил все невзгоды, и, перед его могилой, в благодарность, стоит преклонить колени всем нам. Второй маршал из этого мистического села – Амазасп Бабаджанян, он командовал бронетанковыми войсками. Немцы прозвали его «Чёрной Пантерой». ——————————————————
1. Тушоли. Вайнахское имя богини вёсны и плодородия. Покровительница женщин и детей. 2. Я видел здесь человека. (Ингуш). 3. Он ушёл. (Ингуш). 4. Кто это? (Ингуш). 5. Боткий Ширтка (Ингуш) – человек, умеющий физически перемещаться между любыми мирами, от солнечных до подземных. Ширтку можно назвать богом мудрости, знаний, хитрости и ясновидения, покровителем провидцев. Имеет тотемное животное: ласку. 6. Осенний ветер принес три вреда, весенний – три добра (Ингуш).