Некий гаремный реванш: шестая симфония

— …я уверена, что собрала всё, но мало ли… — закончила Мисака рассказ, и все молча уставились на металлическое яйцо. Сейчас GEKOTA сидела в помещении, что не очень соответствовало убранству богатого особняка: белые стены и белый же свет, идущий словно отовсюду, несколько труднопонятных приборов вдоль стен, в одном из которых — два вытянутых друг к другу металлических стержня — висело удерживаемое электромагнитными силами яйцо с неизвестной чёрной жижей. — Кто-нибудь сможет предупредить всех, кто спускается в канализацию? — пока Тома задал отвлечённый вопрос. — Мисака, Етцу, Серья? — Мне кажется, Куроко это сделает за нас, — Мисака откинулась на мягком кресле, в которых они сидели вокруг стола с яйцом. — Там уже Анти-Навык прибыл, насколько я знаю. — Можно вопрос, что до сих пор не удалось задать? — Етцу подняла руку. Она уже выглядела абсолютно нормально, но закуталась в плед и притворялась больной. — Мисака, как ты догадалась, что эту дрянь от меня можно высокой температурой отделить? — Я скорее прикидывала наугад. Ты как-то говорила, что можешь регулировать температуру своего тела, даже хвасталась, что поэтому в Багаж-сити совершенно не мёрзла. — Да, вот почему я горяча… — Короче, я подумала, что эта жижа вряд ли такое умеет. И если ваше слияние ошпарить, то ты сможешь выдержать, а вот оно вряд ли, и отцепится… или ещё что-нибудь… прости, Етцу, я очень рисковала в первую очередь тобой, — Мисака покаянно опустила голову. — Но иначе пришлось бы либо взрывать тебя, либо позволять дряни выходить на поверхность… — Без обид, — кивнула Етцу. — Всё нормально. Если что, можешь взрывать, разберусь. Мисака лишь пожала плечами, и все вновь уставились на яйцо. — Нам нужен учёный, — наконец высказалась Мисаки. — Настоящий и нормальный. — Я предлагаю Гекоту-сенсея, — отозвался Тома, и все вновь погрузились в раздумья. — Гекота-сенсей и GEKOTA — лучшее сочетание, — Лессар аж хвост из-под себя вынула, весело замахав им. — Но мы уверены, что он не донесёт куда надо? Не пойдёт напрямую к этому вашему Генсею? Мысль пришла к Томе ещё в камере и даже до визита Етцу. Отинус воскресила всех, кто погиб во Втором эпизоде. Получается, среди них должен быть Кихара Генсей. Расспросы богини ничего не дали — та не возилась с каждым по отдельности, и потому допустила, что это могло произойти. И раз так, то выходило, что один из самых старых Кихар жив и вряд ли удовлетворится мирным существованием. То же самое следовало ждать от Рансу с Биёри. Но Генсей был самым опасным. Когда об этом узнала Мисаки, то побледнела и сказала, что нужно отыскать и убить его как можно быстрее. Именно «убить», без увиливаний — и её поддержала всполошившаяся не меньше Серья. Остальные тоже согласились, особенно когда им доступно объяснили, кто такой Генсей и насколько опасен. — Уверена, — отвергла Мисаки. — Они в некотором роде разнозарядны. На Гекоте-сенсее много мирной жизни держится, а Генсей едва ли не чистое зло. Чтоб они как-то вместе сотрудничали, да ещё по такой мерзости… — Значит, передадим этот шар Гекоте-сенсею, — решил Тома. — Кто понесёт? Я ещё посею обратно в канализацию… — Я и понесу, заодно ситуацию лучше объясню, — блондинка сразу встала. — Канзаки, сопроводишь меня? Одна я теперь точно никуда, а девочки пока ещё прибегут. — Не вопрос, — святая сразу подхватила ножны со своим двуметровым нодати. — Я кое-что и сейчас сказать могу, — Етцу чуть сильнее закуталась в плед. — Эта дрянь очень похожа на меня, такая же метаморфная протоплазма, но с какой-то примесью. Понятия не имею какой, вроде знакомое, но поди разбери… — Вот Гекота-сенсей и скажет, — Мисаки осторожно взяла металлический шар. — Я доложусь, когда приду в больницу и когда выйду. Канзаки тоже. — Удачи тебе, — Тома одобряюще улыбнулся девушке, а затем посмотрел на ряд приборов. — Откуда оно вообще могло взяться? — Десятки причин, — пожала плечами Етцу. — От нашкодившего эспера и расхлябанного лаборанта до ловушки специально для меня. — Или для Мисаки. — Или для Мисаки. — Для меня? — Мисака проводила взглядом вышедших из комнаты Мисаки с Канзаки. — Мне кажется, план слишком сложный. Обследовать жижу могли не мы, Етцу в борьбе с ней плыла в случайную сторону… — Да я вообще вслепую двигалась… — Простите, но вот мы пришли к выводу, что Генсей первым делом захочет отомстить Шокухо-сан, — Ицува заговорила тихо, но мигом приковала к себе общее внимание. — Мог он отправить такую жижу и если да, то как это может отомстить? Все пожали плечами, а затем Етцу выбралась из кресла. — Параноить, так уж полностью. Тома, я прослежу за ними обеими на всякий случай, опять-таки свяжусь. Да и послушаю разговор с доктором, вдруг по терминологии что-то проскользнёт. — Дерзай, — махнул он, и Етцу поспешила к двери. — Серья… Бессмысленно спрашивать, знает ли она что-нибудь — вряд ли в игре против Генсея Серья будет утаивать важное. Поэтому Тома спросил: — Подготовить тебе расслабляющую ванну? — Я сама сделаю, не разобьюсь, — вздохнула та. Серья за последнее время совсем осунулась, круги под глазами практически не уходили и Тома всерьёз подозревал — но не решался поднимать тему — что девушка воспринимает секс исключительно как избавление от стресса. Не то чтобы он возражал, и старался в этом плане быть для неё максимально эффективным, но… Но лучше бы Серья сумела поговорить с ним искренне. Хамазура вновь прибыл на совещание последним, хотя спешил как мог. Видимо, такая уж судьба — вваливаться позже всех и слушать насмешки. Однако сегодня насмешек не последовало. Мугино устроила встречу в роскошном офисе, что держала для каких-то своих нужд, однако стояла и смотрела в окно совсем не с роскошным выражением. Хамазура, активно учащийся читать выражения чужих лиц, кожей почувствовал, что Четвёртая в мрачном замешательстве. — Садись, — бросила та, и парень поспешил сесть за вытянутый стол рядом с Такицубо, миловидной брюнеткой, пытающейся выглядеть не типично-сонной, а сосредоточенной. Точно что-то не так. Остальные два члена ITEM внешне не походили на беспокоящихся: нацепившая любимые белые свитер с юбкой Кинухата и вовсе слегка улыбалась, а сидящая во всём чёрном Куроёри походила на безмятежную грозовую тучу. — Нам поступил новый заказ, — сразу, без вступления начала Мугино. — По обычному адресу, анонимно, аванс внесён с уже закрытого счёта. Целей двое, — она шагнула к столу и уселась во его главе. — Кихара Юитцу и Кихара Эншу. Несколько секунд все подумали, а затем Кинухата пошевелилась и уточнила: — Последний раз, когда в нашем заказе были дети, всё закончилось супер… — Я помню, как всё закончилось, — прервала её Мугино. — Потому и не хочу повторять. Дети? Хамазура даже не смог погасить дрожь. Он с ITEM уже так давно, что иногда забывал — они безжалостные убийцы. Даже Такицубо вроде не участвовала напрямую, но помогала и… — Плюс, Мугино, — Кинухата не обиделась на невежливость той. — Я сейчас лишь супердогадываюсь, но будь остальные из основного пучка Кихар живы — мы бы пошли по ним, так? — Скорее всего. И что? — Просто самих Кихар, насколько я знаю, супердохрена. Чем так супервыделяются эти двое? — Как ты и сказала, — Мугино подперла голову кулаком. — Основной пучок. Наиболее близкие к Генсею и Нокану, наиболее успешные, наиболее сильные и опасные. Нечто большее, чем просто аморальные учёные. И сейчас, если я правильно всё поняла, из пучка только эти двое и остались. — А сам Нокан? — В заказе о нём ничего. — В чём проблема-то? — заворчала Куроёри, бросая тяжелые взгляды на всех. — Нам дали цели и заплатили, значит, надо прихлопнуть. Чего тут важничать? — Киборг недоделанный, ты тут новичок, и потому не вякай, — мрачно уставилась на неё Мугино. — Мы не тупые наёмники, кидающиеся куда попало, лишь бы заплатили. Заказы надо уметь выбирать, а то вон совсем недавно к вампирам отправили. Тут вампиров вроде нет, но я не хочу становиться на карандаш у Нокана и остальных Кихар. Равно как и убивать ребёнка. — Мы можем выполнить наполовину, раз уж аванс есть, — неожиданно голос подала Такицубо. — Разобраться с Юитцу и не трогать Эншу. — Нокан всё равно недоволен будет, — Мугино перевела мрачность взгляда на Хамазуру. — Ну, а ты что скажешь? — Я? — Хамазура даже не понял, что это к нему обращаются, но Мугино только кивнула. Что сказать такого, дабы не выглядеть окончательным балбесом? Он не очень-то хочет втягиваться в убийство ребёнка, он вообще едва не покинул ITEM… — Может, найти кого-нибудь другого и поручить дело им? Этот Нокан на них и обозлится, а мы вроде не при делах, и это, задание в итоге выполним. Его слова были встречены непонятным молчанием, Хамазура аж почувствовал себя неуютно. Даже Кинухата не спешила начать своё обычное «суперидиот Хамазура» и вообще будто бы задумалась всерьёз. — Ну… хорошо, что я как раз знаю команду… они, конечно, далеко не лучшее, но у тёмной стороны в последнее время плохо с нормальными кадрами… — забормотала Мугино. — Кинухата, поговоришь с ними? — Когда? — Если удастся, то сейчас, — Мугино посмотрела сквозь единственное окно на темнеющее небо. — Они всё равно недалеко отсюда окопались. И Куроёри возьми с собой, пусть втягивается в работу. Хамазура, ты с ними. — Почему? — содрогнулся парень. — Ты предложил. И послужишь грушей, когда эти две кошки сцепятся. Кинухата после этих слов усмехнулась и мяукнула, а лицо Куроёри омерзительно скривилось от омерзения. Инициатива наказуема, увы. Идти и впрямь оказалось недалеко — через квартал от офиса Мугино, деревянный дом прятался в окружении других деревянных домов. Но, в отличие от них, не пустовал. Хотя признаки жизни в нём появились лишь когда Кинухата уверенно постучала по толстенной двери, и ту открыла девушка в школьной форме и невероятно чёрными длинными волосами. — Суперприветствую! — Кинухата улыбнулась значительно светлее своей обычной замыслившей пакость мордочки. — Меня отправила Четвёртая поговорить с Падальщиками. Это ведь вы? Девушка как-то вздрогнула от упоминания Мугино, посмотрела назад — и после еле слышимого разрешения отступила, позволив всем зайти. Внутри дом выглядел настоящей обжитой берлогой. Четыре кровати — одна почему-то в стороне от остальных — небольшая электрическая плита, холодильник рядом с ней, раскиданные повсюду личные вещи с одеждой (хоть обошлось без трусов) и уютно выглядящая гора одеял перед выключенным камином, на которых уместились оставшиеся три девушки. Одна из них мигом приковала внимание Хамазуры — фиолетоволосая, изящная, нацепившая нечто схожее с дуэтом из костюмов горничной и девочки-кролика. Белые обортки и чепчик на голове, но тёмно-синее одеяние переходит в объёмные шорты, на задней части которых уместился белый помпончик. Он попытался вообразить Такицубо в чём-то похожем, может даже более открывающем, и заметил красноволосую девочку с маской на рту только когда та заговорила: — И что же пятому уровню нужно от нас? — Нанять для помощи в одном суперделе, — Кинухата спокойно уселась белой юбкой прямо на пол. — В соответствии с вашей изначальной ролью. — Мы были признаны как группа, — теперь заговорила четвёртая, в почти скрывающей волосы массивной оранжевой шапке. — И можем выполнять задачи не только по уборке. Как сейчас… — Я-кун! — красноволосая сказала это предостерегающе, и та мигом замолчала. — Мы отказываемся. Чем бы оно ни было, но мы не испытываем желания снова вмешиваться в дела пятых уровней. — А если вас заставить? — плащ Куроёри слегка взметнулся. — Я ведь могу всю вашу команду прямо сейчас положить. — Хо? — девушка в форме горничной-кролика встала с широкой улыбкой и полным отсутствием страха. — Ну рискни. — Эээ… — занервничал Хамазура; дело невероятно внезапно и быстро шло к драке, а Кинухата продолжала сидеть и молчать. Куроёри хрустнула шеей и прищурилась, но сразу после дверь отворилась, и все оглянулись туда. На пороге встала миниатюрная блондинка лет двенадцати, не старше. Её одежды казались белее свитера Кинухаты, а входной проём царапнуло крепко сжимаемое золотое копьё в форме злакового ростка. Девочка бесстрашно оглядела всех и сухо произнесла: — Я могу взорвать тут всё со скоростью мысли. Поэтому говорите правду и только правду. Что вы знаете о Патриции Бёрдвэй?