Неправильная принцесса

Дамла. О чём мечтает женщина? О любви. Я всегда мечтала о красивом романе. Чтобы мужчина потерял голову от любви ко мне. Чтобы я вдохновляла его на подвиги и безумные поступки. Чтобы он был готов ради меня пойти против целого мира. Но мечтам не суждено было сбыться… Те парни, с которыми я встречалась, были слишком эгоистичны, самовлюблены и слишком рафинированы, чтобы пойти ради меня хоть на что-то. А уж бросить вызов моему отцу или брату никто не решался. Племя диких Карачаев имело особую репутацию. За обиду Дамлы Карачай можно было легко схлопотать по лицу от самого Агяха Карачая. Братик Дженк особой сдержанностью в этих вопросах тоже не отличался — мог ударить жёстко, не думая о последствиях и ничего не боясь. Я чувствовала себя принцессой, нежным цветком. О будущем я не думала. Думала, что судьба сама меня найдёт. Когда на пороге особняка я увидела Дживана, то подумала: «Вот он, он нашёл меня». Дикий, несдержанный в своей ярости, отчаянный… Тогда я подумала, что Дживан чем-то напоминает мне брата. Думала, что он будет яростно защищать и нежно оберегать меня. Но время шло, а заботы и попыток беречь меня я не видела. Зато видела приступы ярости, больше похожие на истерики. Слышала упрёки. Видела равнодушие к боли других. К боли Джерен. К боли Джемре. Видела непонятный морализм. Кому она нужна, эта мораль, если это делает людей несчастными? И вот теперь, когда он мне так нужен, Дживан решил уйти в армию. В армию! Я умоляла его быть рядом со мною… Молча… Взглядом… Жестами… Но он не понял. Ушёл. Звонит редко, а я ему почти не звоню. Он всегда занят. Правда, сейчас я мечтаю о другом. Мечтаю стать такой, как мой брат — умной, проницательной, деловой. Вот так легко, как Дженк, просчитывать ходы в бизнесе, играючи удерживать на плаву огромный холдинг. Легко «читать» врагов, продумывать каждое действие и реакцию… История с похищением сначала привела меня в ужас, а затем в восторг. Да уж, кое-кто сам попался в свою же ловушку! Дженк многое предвидел и многое предупредил, и, хотя война ещё не закончена, большинство битв выиграли мы с братом. Иногда я даже представляла, что веду дела, как брат — всё чётко, логично, грамотно. Но больше всего я хотела бы быть такой, как Джемре. Свободной, отчаянной, любимой. Брат так смотрит на неё! Словно не может наглядеться, словно не верит своему счастью. А как они улыбаются друг другу — нежно, открыто, радостно. Понимают друг друга без слов… То, как эти двое любят друг друга… Их чувства, их химию, их взаимодействие невозможно не заметить, не почувствовать. Они готовы на всё друг для друга, когда речь идёт об их отношениях, у этих двоих нет понятия гордости или личной выгоды, эгоизма. Они так долго шли друг к другу, и вот они вместе. Смешные, они думают, что я ничего не вижу! Что они ловко шифруются… Мне сразу стало понятно, что в их доме они не фотографии на стены вешают и не игрушки раскладывают ночи напролёт. Держат в тайне свои отношения… На людях ведут себя сдержано… Да, будет свадьба. Да, купили дом. Спасибо за поздравления. Но я-то догадываюсь, какие страсти бушуют в их доме, когда они остаются там наедине. Невозможно не заметить, как летает от счастья Дженк, как лелеет свою невесту, как исполняет любой её каприз. А как изменилась Джемре! Сколько изящества, достоинства, грации! Рядом с Дженком она становится похожей на кошечку — игривая, плавная, прелестная. Недавно мы случайно встретились с ней в магазине нижнего белья. Она так была занята выбором, что не сразу заметила меня. Я стояла как зачарованная, не могла узнать вчерашнюю скромницу, которая теперь прямо передо мной стояла, любуясь собой в зеркале, примеряя ярко-красное сексуальное кружевное бельё. Девушка-консультант упаковывала целую кучу кружевных, шёлковых, атласных ночных сорочек разных цветов и фасонов, а Джемре, радуясь как ребёнок, прикладывала к себе чёрный шёлковый корсет с кружевами и, весело смеясь, выбирала чулки. Увидев меня, она ужасно смутилась, покраснела как школьница и опустила глаза. Я постаралась не задавать ей лишних вопросов, только спросила о том, где бы они хотели провести медовый месяц. При упоминании медового месяца Джемре смутилась ещё больше, всем своим видом выдавая тайну, что медовый месяц для влюблённых уже начался. Ах, как же мне хотелось быть такой счастливой! Знать, что ты за спиной любимого в полной безопасности. Что он заботится, волнуется о тебе. Всегда на твоей стороне… Прямо сейчас я сижу в Центральном парке Нью-Йорка на лавочке и жду Дона Джонсона, друга Дженка. Они учились вместе в университете, играли в одной команде в американский футбол, вместе проходили практику и вместе закатывали невероятные вечеринки. Мне кажется, что в стенах университета до сих пор ходят легенды о выходках друзей на лекциях, о боксёрских поединках между этими двумя, о разбитых женских сердцах. Дон — типичный американец, белозубый, улыбчивый и позитивный. Его семье принадлежит компания по производству текстиля, их корни уходят на юг, он любит рассказывать о том, как его прадедушка сам выращивал хлопок и содержал завод по производству тканей. А ещё любит рассказывать страшные истории о конкуренции во время Великой депрессии, о том, что его семья принимала участие во Второй Мировой войне и многое другое. Дон — интересный молодой мужчина. Интересный внешне, интересный как личность. Он многое знает, любит путешествовать, очень успешен в бизнесе. Вся его жизнь — сплошная американская мечта — большой уютный дом в Нью-Йорке, успешно развивающийся бизнес, интересные поездки и много женского внимания. Он подходит ко мне, как всегда, приветливо улыбается. У него огромные глаза цвета неба. Русые волосы. Когда смотришь на его внешность, то думаешь, что он похож на Маленького принца из сказки, который вырос и стал тем, кем мечтал. На акулу большого бизнеса он совсем не похож… Но внешность обманчива… — Дамла, здравствуй! — говорит он и целует мою руку. Он всегда подчёркнуто-вежлив и галантен. — Наши дела в Нью-Йорке, к сожалению, закончены. Но я сегодня решил устроить тебе сюрприз — показать тебе Нью-Йорк таким, каким ты его никогда не видела. Готова? Он так улыбается, что я готова идти с ним в самые непонятные районы Нью-Йорка. — Я готова! — смеюсь я и чувствую удивительную беззаботность. — А завтра мы летим в Стамбул! — Мы? — У меня там дела, — смущаясь почему-то говорит Дон.