Не отстраняйся

      Русалка родила через два с половиной месяца: её плоский живот стал слегка набухать до определённого размера, а после этот пузырик опустился, собираясь покинуть тело. Дети у русалок появлялись в пузыре, который постепенно рос и лопался сам. Так родился русал, которого мать назвала Илисом.       Ребёнок был похож на отца. Когда мать вглядывалась в его личико, она видела невероятное сходство уже через несколько дней с момента появления мальчика.       Когда малыш уже освоился в море и испил молока матери, она взяла его на сушу, чтобы научить ходить. Когда их хвосты высохли, они стали покрываться тонкой плёнкой. Так же, как змея сбрасывает кожу, так и их хвосты скинули чешую и разделились на две ноги.       Следующие месяцы русалка растила его на суше, обучая его языкам, начиная с русаличьева и заканчивая человеческим. Немногие русалки осваивали учения, из мудрых и разумных осталось не так уж много. В море большинство уплыло в тайный город, что назывался Атлантидой, её семья тоже собралась уплыть. Но были и другие русалки, слишком глупые. У них имелось очень глупое увеличение — топить корабли, только и умели петь песни и топить людей, заманивая их в воду. Они и не совсем были русалками, их называли морскими фуриями. Они подобны эриниям, их удел — зло, развлечения и пакости, хоть люди их называли жестокими существами, которые творили ужасные вещи.       По прошествии трёх лет ребёнок подрос и выглядел на пять лет по человеческим меркам, а после русалка передала малыша своей родне, что отправлялась в подводный город. Мальчик окреп и многое знал о мире. Мать даровала ему знания, откормив его разум и тело.       Пока младенец рос, они проводили время на острове. Она прижимала к себе ребёнка тёплыми вечерами, напевая колыбельную, поглаживая его чёрные кудри и целуя в лобик, чувствуя, как малыш прижимается к груди и присасывается к соску матери, крепчая от каждого вскармливания. Мать ласково поглаживала малыша и думала о его отце, желая увидеть его вновь. Она обязательно его найдёт, чтобы хоть в последний раз взглянуть на него перед тем, как последовать за остальными русалками и русалами.       Она обняла сына, слегка покачивая его в руках, целуя его и говоря, что скоро она придёт к нему, а после попрощалась с остальными членами семьи. Они понимали, что ей хотелось увидеться с тем, кого она полюбила, и верили, что лучше всего русалкам не влюбляться в человека, ведь они недолговечны, а в Атлантиде она ещё встретит спутника или спутницу жизни. Хотя они признавали, что для размножения люди неплохо подходят в качестве украшения генофонда русалок. Илис, например, унаследовал от отца чёрные волосы, вьющиеся волнами, и небесно-голубые глаза. Все остальные русалки обычно имели алые, светло-красные, золотые и зелёные волосы.       Ив — так звали нашу русалку, с серебряными волосами и зелёными глазами, что блестели салатовым отливом. Ив не помнила свою мать, но её тётушки говорили, что она её копия, разве что глаза не такие, у матери они были фиолетовыми.       Мать Ив оставила маленькую дочь почти сразу после рождения у своих сестёр и исчезла. До сих так и не известно, жива ли мать Ив.

≬≬≬≬≬≬ ≬≬≬ ≬≬≬≬≬≬

      Ив долго искала своего человека, жалея, что не узнала его имя. Она безумно хотела увидеть его и узнать, каким он стал сейчас, ведь прошло три года, он, наверное, изменился. Всего одного взгляда хватило бы, чтобы запомнить его образ, а после она навсегда исчезнет из океана.       Внезапно Ив почувствовала еле уловимый импульс, исходивший из-за вершин гор. Была уже полночь, и тихое море ласково укачивало корабль. Когда Ив приблизилась, она прислушалась, удостоверившись, что на борту всё спокойно, и ловко забралась на него повыше, чтобы наконец его увидеть, но она так и не нашла его взглядом. Вдруг на палубе залаяла собака, заметив приставшую к кораблю незнакомку, и все тут же очнулись, словно и не спали, а сидели в засаде. Послышался голос одного из пиратов:       — Русалка за бортом, скинуть сеть!       Ив только и успела спрыгнуть и уплыть на дно, но, кажется, краем глаза она всё-таки увидела его и услышала, как к нему обращались:       — Капитан Крюк!       Ив была напугана тем, что её хотели поймать. Увидев сеть, которую забрасывают в воду, она мастерски отплыла и, вынырнув с другой стороны корабля, стала наблюдать за тем, как все на палубе оживились, пытаясь её выловить. Особо чувствовались волнение и гнев пирата, которого звали Капитаном Крюком.       Она смотрела ему в спину в нерешительности, но тут откуда ни возьмись — не сверху, а снизу — появилась сеть: она попалась. Дёргаясь и барахтаясь, она пыталась вырваться, но всё это было напрасно. Ив слышала радостные восклицания пиратов, которые были в восторге оттого, что они её поймали. Она зажмурилась, ожидая своей участи.       Вот её вытянули на палубу, и она упала, не шлёпаясь о мокрые доски. Сети оказались жёсткими, они царапали кожу и сдирали чешую. Ив была дезориентирована и напугана, часто дыша. Она слышала голоса, которые радостно кричали:       — Капитан, эта русалка, кажется, та, что вы искали! Смотрите, её волосы! Она не такая, как все те, которых мы ловили раньше.       Потом последовал возглас капитана, подобно грому, раздавшемуся во время грозы, который требовал разойтись и снять сеть, но и не дать русалке сбежать. Она извивалась, пытаясь вырваться, но делала только хуже, издавая пронзительный крик от боли. Верёвки слишком сильно сдавливали её тело, и пиратам было тяжело снять сеть. Тогда последовал крик капитана:       — Разойтись, бесполезные крысы! Что вы наделали?!       Он стремительно приблизился к ней и стал быстро орудовать ножом, чтобы аккуратно разрезать верёвки. Он видел, как её трясло и она часто дышала. Испуганная, она не открывала глаза, сильно зажмурившись, словно готовясь к смерти.       Когда Ив почувствовал, что её больше не сжимает сеть и он пристально смотрит на неё, она подняла веки и увидела глаза, наполненные радостью и тревогой. Почти такой же, каким она его запомнила, но слегка поменялся, возмужал, и раньше его кожа не была такой бледной. Она не решалась двигаться, всё ещё тяжело дыша, но тогда он решил взять её на руки, прижимая к себе, словно она — это всё, что ему нужно. Он уносил её прочь от глаз его людей, что расступались перед ним, не решаясь глазеть на неё.       Когда он зашёл в каюту, он на минуту замешкался, но затем, в очередной раз нежно прижав свою драгоценность, прошёл дальше, к большой ванне, наполненной водой, и аккуратно опустил её туда, а после удалился обратно, на палубу. Нетрудно догадаться, что он устроил своим людям, даже был слышен выстрел, видимо, в того, кто оплошал с сетью, которая чуть не умертвила его чудо.       Ив успокоилась, ожидая его возвращения. Она не знала, что будет дальше, зачем он поймал её и зачем принёс сюда. Но наконец он вернулся, подошёл к ней, лучезарно улыбаясь, а после притащил стул и сел около ванны и заговорил:       — Я наконец-то нашёл тебя! Ты не представляешь, как я счастлив! Теперь мы с тобой будем вместе навсегда. Я нашёл Нетландию, и сейчас мы держим курс туда.       Он так радостно вещал Ив о своих планах, она понимала, что он говорит, но отвечать ему не спешила, ей хотелось узнать, что будет дальше.       Ив дождалась того, что он, всматриваясь в её лицо, протянул к ней руки, склонился ближе, встав на колени, и одной рукой коснулся её волос, а второй рукой ласково погладил её по щеке.       Ив не моргала, лишь замерла, чувствуя прикосновения, не зная, что ей следует сделать, ведь она пришла, чтобы попрощаться, а теперь она в заложниках. Она поняла по его глазам, что он ни за что не отпустит её.       Сначала она подумала, что не прочь остаться с ним, но вспомнила о сыне и семье, которая будет волноваться. Хотя она же сказала, куда направилась… Её разум застилали сомнения, и, желая решить, как ей поступить, она отвернулась от него, но он воспринял это как отказ остаться с ним. Он тяжело вздохнул, опуская руки, на минуту и сам отвернулся, но потом повернулся вновь, встал на ноги и изрёк:       — Я не отпущу тебя, так что привыкни к тому, что ты только моя.       Кажется, он начинал злиться, видимо, очень ждал воссоединения и представлял это иначе, оттого и был расстроен, и теперь начинал вскипать. Он просто выскочил из своей каюты и стал кричать на своих людей, приказывая не лениться драить палубу, несмотря на то, что была ночь.       Ив пребывала в замешательстве, ей было жаль, что она показала холодность. Вспомнив ту их ночь, она невзначай прикусила палец, чтобы погасить возбуждение, и погрузилась с головой в воду, набранную из моря. На удивление, эта ванна была настолько большой, что её хвост помещался целиком, можно даже сказать, что это не ванна, а небольшой бассейн, специально сделанный и помещённый в каюту для неё.       Русалка плавала в ванне, изредка выныривая, наблюдая за тем, как её пират заходил в каюту, кидая на неё жалостливые взгляды в поисках ответа и ласки, но она лишь снова погружалась, легонько шлёпая хвостом по воде, разбрызгивая её по полу каюты.       День за днём натиск со стороны Джеймса становился всё сильнее, он то и дело бросал на Ив взгляды, полные тоски и желания, но она оставалась непреклонна.       Время тянулось, вода в ванне менялась, и количество еды всегда было велико, но Ив была неголодна.       Когда же до места прибытия оставалось ещё совсем чуть-чуть, у Ив внезапно появилось чувство беспокойства.       В один из вечеров, когда Джеймс спал, она наблюдала за тем, как его грудь вздымалась и опускалась. Ив вспомнила, как впервые заползла к нему в каюту и спела песню, чтобы он не проснулся, как залезла к нему на кровать, чтобы изучить каждую его часть.       Сейчас он был, на удивление, бледным, словно солнечные лучи его избегали. Она наблюдала за ним и думала, что Джеймс всё ещё спит, но нет, он уже проснулся, почувствовав, как на него кто-то пристально смотрит, и он знал, кто это. Он давал ей время привыкнуть к себе, ему нравилось осознавать, что он не один, она рядом, он наконец нашёл её. Он приложил все усилия, чтобы поймать её, сделал ловушки, опробовал их на других, и они работали безотказно, но вот её они чуть не убили. Сначала его охватила радость, и он почувствовал, как на сердце расцветала весна, когда Мистер Сми сообщил, что они поймали ту, которую он так отчаянно искал. Он выбежал к ней, увидел её волосы, которые он бы не спутал ни с какими другими, — она одна на миллион. Но что-то пошло не так: верёвки сильно сжимали тело его русалки, причиняя ей нестерпимую боль. Он видел, как она в ужасе извивалась в этой ловушке, он словно сам очутился на её месте. Её крик был самой страшной пыткой для него, он был готов убить всю свою команду, оставив лишь трупы на корабле.       Он вздрагивал от этого воспоминания, принёсшему ему немыслимую боль, но всё ещё продолжал притворяться спящим, понимая, что она смотрит на него. От этого становилось тепло на душе. Внезапно он услышал женский мелодичный голос, похожий на чарующую музыку.       — Джеймс, Джеймс, Джей…       Он дрогнул и сразу сел на кровати, смотря туда, откуда доносился этот голос. Он был поражён, она произносила его имя. Всё-таки она запомнила его, он представлялся ей. Он заворожённо глядел на русалку, и ему казалось, что он грезит наяву. Она улыбнулась, указывая своим тонким пальчиком на него, и он не смог оставаться на месте. Подорвавшись к ней, он наклонился, взяв её руки в свои, и начал целовать каждый пальчик, а потом — ладони. Он так мечтал об этом мгновении, хотел ласкать её, отдать ей всю нежность, что у него была. Она засмеялась своим волшебным голосом, чем ещё больше разожгла его чувства, и, не выдержав, он сам забрался к ней в ванну, притягивая её к себе и согревая её влажные прохладные губы своим горячими. Она обвила его плечи руками, прижимаясь к нему, чувствуя, как сильно колотится его сердце.       — Как тебя зовут, любовь моя? — прошептал Джеймс ей на ушко.       Она взяла его за руку, переплетя свои пальцы с его, и ответила:       — Ив.       После чего она страстно впилась в его губы, потягиваясь к нему и поглаживая свободной рукой его волосы. Он страстно желал почувствовать её прикосновения, а сам ласкать её хрупкие плечи, спускаясь по позвоночнику, ощупывая её хвост. Освободив вторую руку, он тоже стал гладить её длинные волосы, а она всё продолжала целовать его, впиваясь всё страстнее и глубже, изучая языком его ротовую полость.       Ив отрывалась от этого горячего поцелуя, ненавязчиво скользя бёдрами, и почувствовала, что он уже твёрдый. Тогда она стала целовать его шею и услышала его стон, ощутив, как он прижимается к ней. Его рука опустилась ниже, ища заветную ложбинку, скрытую в хвосте, которая неспешно отворялась по мере возрастания уровня возбуждения. Когда она наконец слегка раскрылась, он, аккуратно потирая там пальцами, уже сам стал целовать русалку, облизывая её шею, переворачивая её и нависая над ней. Она держалась за него, чувствуя, как он проникал пальцем в её лоно, заставляя его открыться чуть шире, беспрестанно говоря:       — Я люблю тебя, моя Ив.       Её ручка нырнула в его брюки, так как сам он не мог этого сделать — он держал её в подвешенном состоянии над водой. Инициативная Ив оказалась быстра и, когда она взяла в руки твердый от возбуждения стрежень, облизнувшись, провела холодным языком по горячим губам Джеймса.       Он утробно застонал, когда она придвинула его член ко входу, но тут же схватил её руку, говоря, что теперь его очередь, тем самым упрашивая её передать ему инициативу, которую не дала тогда, под звёздным небом. Она обняла его, прижавшись, помогая проникнуть, и изогнулась, когда он полностью вошёл. Он схватился за её бедро, чувствуя, как она то сжимает, то разжимает его внутри, и начал безостановочно двигаться, наращивая темп, постанывая вместе с ней.       С приливом экстаза они одновременно застонали, тяжело задышав. Джеймс не собирался так легко упустить её из рук: достав её из ванны, он отнёс её на кровать, не собираясь останавливаться. Полностью раздевшись, он навис над ней вновь, видя, что вход ещё не закрылся. Он провёл руками по её хвосту, целуя низ живота, поднимаясь выше, снимая её жемчужный топ, что закрывал её грудь. Пират нежно целовал её, лаская губами, и опять проникал в неё. Она же поглаживала его торс кончиками пальцев, упёршись в низ его живота, а после схватилась за его спину, вдоль линии позвоночника, целуя его плечо.       Ночь их воссоединения была страстной. Хвост русалки почти иссох, покрывшись чешуйками, которые от движения рассыпались. Джеймс узнал обо всём: о её способностях, чувствах и о том, что у них есть ребёнок и она познакомит его с ним. Джеймс был счастлив узнать это, но главное — теперь он понимал, что она его любит и у них есть общее дитя.       Обретение счастья и осознание того, что твои чувства взаимны, это ли не счастье?