***
Утро следующего дня началось у Цзаньцзиня поздно. Лишь к двенадцати он смог более-менее себя растолкать и подняться с постели. Наспех соорудив себе пару самых простых бутербродов, он сел за стол, листая и критически осматривая вчерашние наброски. Освещение его и правда подвело, но при усердной работе все это было поправимо. Погода за окном была чудесная, такая, что терять день в четырех стенах было бы глупостью. Поэтому, закончив со своим простым, но сытным завтраком, Чжу Цзаньцзинь собрал этюдник и отправился в ближайший к дому парк. Это тихое, уютное местечко было его самым любимым во всем городе. В этом хорошо знакомым с самого детства парке он учился рисовать. Первыми его моделями были цветы, что росли в клумбах, а потом, случайные прохожие, которые занимали лавки напротив и даже не догадывались, что служили натурщиками для начинающего художника. Эти времена давно прошли, оставив после себя несколько десятков альбомов, которые он бережно хранил на протяжении многих лет и диплом об окончании академии искусств с отличием. Теперь, когда Цзаньцзинь мог гордо назвать себя художником, на его холсте появлялись картины рожденные лишь его воображением, но парк по прежнему остался его любимым местом, где он всегда мог найти себе уютный уголок. Наброски разбросанные по белому холсту соединялись, оживали и постепенно, по кусочкам складывались в цельную картину. И Цзаньцзинь чувствовал полное удовлетворение, получая настоящее удовольствие от работы. Закончил он вечером, когда солнце уже стремилось за горизонт, а организм все чаще напоминал, что неплохо было бы отдохнуть и съесть что-то более существенное, чем пара захваченных из дома сырных лепешек. Только вот сидеть в одиночестве ему не хотелось, да и страшно было упустить появившийся настрой. Кто знает, может оно и было основной причиной творческого застоя? Поэтому как следует поужинав, он вновь взял свой скетчбук и вызвав такси, отправился в тот же бар, где так удачно поймал вдохновение. Охрана оказалась той же, что была прошлой ночью и без вопросов пропустила его внутрь. В этот вечер Цзаньцзинь приехал позже и со свободными столиками и стульями уже была напряженка. С трудом отыскав свободный стул у стойки, он посмотрел на бармена, который тоже оказался тем же, что и вчера. А значит, что со вкусными коктейлями проблем не будет. — Господин Лю! — улыбнулся он, когда Хайкуань поставил перед одним из посетителей большую кружку пива, — будет что и для меня? Хайкуань обернулся на его голос и его глаза блеснули, Цзаньцзинь был уверен, что это от софитов, что освещали небольшое помещение. И выглядело это по настоящему красиво, да и сам Лю Хайкуань был поразительно красив. Это, как настоящий эстет Цзаньцзинь признавал. — Конечно! — он остановился возле него, облокотившись ладонями о барную стойку и слегка склонившись к нему, — что желаете сегодня? — Хайкуань говорил слегка повысив голос, перекрикивая новый танцевальный трек, — или на мой вкус? — На ваш вкус, — не задумываясь ответил Цзаньцзинь. — Отличный выбор! — игриво ответил Лю Хайкуань и развернувшись, без труда достал с верхней полки пару бутылок спиртного. Цзаньцзинь в очередной раз отметил, что природа щедро одарила его не только правильными чертами лица, стройной фигурой, но и завидным ростом. И все это богатство действовало на всех окружающих сногсшибательно. На всех, кроме конечно же самого Цзаньцзиня. Он не верил в искренность его улыбок и теплым, сияющим глазам, в которых вспыхивали искорки, когда он смотрел на него. Это его работа, он обязан быть милым со всеми посетителями. Видеть в этом личный интерес было бы верхом глупости и наивности. Так говорил себе Цзаньцзинь. — Готово! — в этот раз бокал до краев наполнял бледно-розовый напиток, а в качестве украшения была крупная ягода клубники, — специально для вас! — Как красиво! — улыбнулся Цзаньцзинь, пробуя ягодный коктейль. Этот человек и правда угадывал его предпочтения безошибочно, — и как сладко! — Как твой поцелуй, — неопределенно бросил Хацкуань в сторону, словно ни к кому конкретно не обращаясь. — Что? — недоуменно уточнил Цзаньцзинь. — Это название коктейля «Сладкий поцелуй», — пояснил он, вытирая и так блестящую от чистоты поверхность стойки. — У вас все названия такие необычные, — отметил Цзаньцзинь и с удовольствием сделал ещё один глоток. «Сладкий поцелуй» ему пришёлся по вкусу даже больше вчерашнего «Очарования». — Да, мы хотим…Выделяться и запоминаться, — пробормотал он, украдкой наблюдая за ним, — вы сегодня тоже с альбомом. Вы художник? — Да, — подтвердил Цзаньцзинь, отодвигая в сторону бокал и крепче сжимая пальцами скетчбук, словно боясь, что сейчас он выхватит его из рук, — теперь уже да. Пару мгновений Хайкуань задумчиво смотрел на него, словно раздумывая над своими действиями и словами дальше, но так ни на что и не решился. В этот вечер Цзаньцзинь не спешил уходить. Он медленно потягивал клубничный коктейль через трубочку изучая посетителей. Такая разношерстная публика вызывала любопытство, привлекая все его внимание. Никогда раньше он не обращал внимание на то, какие разные люди его окружали. Здесь же, яркие девушки и парни с разноцветными волосами соседствовали с мужчинами в выглаженных костюмах, ведущие деловые переговоры за бокалом виски. Наблюдая за ними, за сменой эмоций на их лицах, Цзаньцзинь чувствовал воодушевление, которого не испытывал давно. И руки сами тянулись к карандашу. Постепенно время приближалось к закрытию, бар пустел, а страницы скетчбука были заполнены схематичными набросками профилей посетителей с самыми различными эмоциями, передать которые оказалось не самой простой задачей. Глаза щипало от напряжения, накатывала усталость и Цзаньцзинь мечтал быстрее оказаться дома, в своей кровати. Коктейль давно был выпит, а добавки он больше не просил. — Мы закрываемся через десять минут, — напомнил Хайкуань, когда в зале остались только они, — может выпьете что-то еще? Вымытые бокалы расставленные в ровный ряд блестели чистотой. Он неспешно наводил порядок, расставляя бутылки по полкам и отмечая те, которые необходимо пополнить. — Нет, спасибо, — смущенно ответил Цзаньцзинь, поспешно поднимаясь с места, — мне уже пора! Конечно, как он сам не подумал, что своим присутствием отвлекает Хайкуаня от работы? — Подожди! — окликнул его Лю Хайкуань, — если хочешь, я могу тебя подвезти. Если подождешь пару минут, пока я здесь все закончу. Это предложение оказалось таким неожиданным, что Цзаньцинь не сразу нашел, что ответить. С одной стороны ему очень хотелось пообщаться с Хайкуанем без посторонних, а с другой, не будет ли с его стороны нагло соглашаться на предложение, которое скорее всего прозвучало просто из вежливости? — Я думаю, что не стоит, я доберусь сам, — отказался Цзаньцинь, — мне не далеко! — А мне не сложно, тем более время позднее, не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности, — настаивал Хайкуань, — пять минут и я свободен! — Хорошо, — согласился Цзаньцзинь и вернулся за барную стойку, — только ехать нам минут сорок… — И правда не далеко! — хмыкнул Лю Хайкуань, — тебя зовут-то как? — Ой, — он ведь и правда не знал до сих пор его имени, пора было действительно это исправить, — Чжу Цзаньцзинь! — Приятно познакомиться, — ответил Хайкуань, и вышел из-за барной стойки, — через минуту жди меня у дверей! Цзаньцзынь вышел на улицу и глубоко вдохнул свежий, отрезвляющий воздух. Облокотившись спиной о стену, он не спускал глаз с двери, ожидая, когда появится Лю Хайкуань, которого все еще не было. Меньше чем через минуту из-за угла здания вывернул черный мотоцикл и остановился почти вплотную к нему. Водитель снял с головы шлем и Цзаньцзынь с удивлением узнал в нем Хайкуаня. — Садись за мной, — он сдвинулся вперед, освобождая позади себя побольше места и протянул ему шлем, — и держись крепче, чтобы не пришлось тебя потом отскребать от асфальта. Не без труда застегнув шлем, Цзаньцинь перекинул ногу через сиденье, устраиваясь позади него. — Спасибо, что предупредил, — пробормотал он в ответ, обхватывая руками его за пояс, — только не гони, ладно? — Не бойся, я с пятнадцати лет его вожу, — успокоил его Лю Хайкуань и носком ботинка откинул тормозной стопор. От него чертовски вкусно пахло парфюмом и Цзаньцзинь воспользовавшись моментом, плотнее прижался к его спине животом и грудью. Пальцы Хайкуаня легли на руль и тронувшись с места, они медленно выкатились на дорогу. — Куда едем? — спросил Хайкуань, повернувшись вполоборота. — Прямо по шоссе, — выдохнул Чжу Цзаньцзинь, стараясь не выдавать охватившего его волнения, — я скажу где поворачивать. Они действительно ехали не спеша, хотя час был поздний и машин было не много. Обогнули большой торговый центр, спустились ниже еще на пару километров и сделали небольшую остановку, чтобы купить в круглосуточном автомате кофе. До дома Цзаньцзиня они добрались в общей сложности за час, вместо обещанных сорока минут, но Лю Хайкуань не высказал никаких недовольств. А голову Цзаньцзиня все больше вело, словно выпитый им несколько часов назад коктейль только начал действовать. — Спасибо, что подбросил, — поблагодарил он, возвращая Хайкуаню шлем. — Не стоит благодарности, — отмахнулся он и окликнул его, когда Цзаньцзинь уже набирал код на двери подъезда, — что ты рисуешь? — Портреты, — с улыбкой ответил он и скрылся за дверью. В груди стало непривычно горячо, от того, как рев двигателя вспорол ночную тишину и постепенно стих.***
В выставочном зале было тихо, как в библиотеке и так же немноголюдно. До открытия оставалось меньше недели, а последняя картина Цзаньцзиня, была на полпути к завершению. Они небольшой толпой проходили из одного помещения в другой, слушая последние наставления организатора и осматривая еще полупустые стены, которые в течении недели должны быть полностью заполнены картинами молодых, но подающих надежды художников. Это была удача, что Цзаньцзинь попал в их число. Несколько лет назад, он и надеяться на это не мог. И вот, сбылось… Только на деле оказалось, что писать картины на заказ, не так-то просто. — Так когда вы говорите ваша картина будет готова? — второй раз за последние десять минут уточнил организатор. Это был невысокий, достаточно упитанный мужчина неопределенного возраста, с огромным весом в мире искусства. — Через три дня, господин Дун, — робко ответил Чжу Цзаньцзинь, опуская взгляд в пол. Заручиться его одобрением было обеспечить себе выставки на ближайшие полгода, а это стоило того, чтобы поднажать и закончить все в срок. — Не подведите нас, господин Чжу! — с нравоучением проговорил он, и разве что пальцем не погрозил для эффекта. — Не подведу, — заверил Цзаньцзинь и постарался до конца встречи вести себя как можно тише и незаметнее. Он и правда в этот вечер никуда не собирался идти. Но конечно же, в реальности все сложилось иначе. Краска на холсте подсыхала, писать дальше он не спешил, а время только приближалось к десяти часам вечера. В голове все чаще мелькали мысли, о том, что если он заглянет в бар всего лишь на часок, ничего страшного не случится. Он еще дважды сменил решение за полчаса, но под конец, все же сдался и наспех переодевшись, вызвал такси. В баре уже было многолюдно, воздух пропитался дымом и парами алкоголя. Музыка еще не грохотала вовсю, но все же было достаточно шумно. Ловко лавируя между кучкующихся посетителей и занятыми столиками, Цзаньцзинь добрался до барной стойки и занял один из свободных стульев. Лю Хайкуань привычно колдовал за стойкой, подбрасывая в воздух бутылку и хватая ее на лету, а наполненные бокалы скользили по гладкому столу прямо в руки заказчикам. Заметив появившегося Цзаньцзыня он бросил на него довольный взгляд и, наполнив последний бокал поспешил к нему. — Я думал что сегодня ты уже не появишься, — Ханькуань улыбнулся ему, и не задавая вопросов, взялся за шейкер, — сегодня тоже на мой вкус. Цзаньцзинь хотел было сообщить, что пить алкоголь в этот вечер вовсе не планировал, но не стал прерывать Хайкуаня, который ловко наполнял шейкер, отмеряя нужное количество алкоголя на глаз и наполняя его колотым льдом. Залюбовался и забыл. Да и объяснять, чего он тогда вообще приехал, не хотелось. — Я и не планировал приходить сегодня, — честно признался Цзаньцзинь, — нужно закончить последнюю работу перед выставкой. Осталось не так много конечно, но все же… — У тебя будет выставка? — восхищенно спросил Лю Хайкуань, — значит ты будущий известный художник? — Ну, это не только моя выставка, — польщено улыбнулся Цзаньцзинь, — но пара моих работ там будет. — Я бы хотел посмотреть! — искренне сообщил Хайкуань, — если ты не против, конечно. Цзаньцзынь смотрел на него и чувствовал, как сердце забилось в горле. Глаза Лю Хайкуаня блестели в темноте, а острые ключицы виднелись в распахнутом вороте белоснежной рубашки. Из-за закатанных рукавов, он видел как отчетливо выделялись вены на его руках и как перекатывались под кожей мышцы. — Я напишу тебе адрес, — пообещал Чжу Цзаньцзинь и придвинул к себе коктейль. Этот впечатлил его не меньше, чем два предыдущих. Темно-красный, почти бордовый цвет плавно переходил в кроваво-алый, сверху его покрывала тонкая пленочкой мелко раскрошенного льда на поверхности которой покоилась крупная, спелая вишня. — Это моя «Тайная любовь» — сообщил Хайкуань, — надеюсь, что ты ее оценишь. — Мне уже она нравится! — коктейль оказался сладким, с ярким вишневым вкусом и почти не ощутимой горчинкой. Цзаньцзин облизал губы, без стеснения демонстрируя свое наслаждение. Несомненно, он стал настоящим поклонником коктейлей Лю Хайкуаня. И такие странные, непривычные названия его больше не смущали. Они были особенными и запоминающимися, как и сам Хайкуань.***
Зевая во весь рот и потирая глаза ладонями, Цзаньцзинь смотрел на готовую картину, ставшей настоящим украшением его небольшой комнаты. Она настолько органично вписалась в его скромный интерьер, что отдавать ее совершенно не хотелось. Он чувствовал необъяснимую ревность, что портрет над которым он так долго трудился, увидит кто-то еще. Вернувшись из бара, Цзаньцзинь работал не позволяя себе больше ни минутной передышки. Он и так вместо часа, что дал себе, потратил почти три. И даже этого времени, было катастрофически мало. А еще, ему показалось, что когда он уходил, Лю Хайкуань проводил его грустным, разочарованным взглядом, о причинах которого не хотелось думать. Этот понедельник был одним из самых тяжелых. Это было ожидаемо, ведь все выходные он посвятил бару и работе над картиной. Страшно хотелось спать, голова была тяжелая и удержать ее было непосильной задачей. Цзаньцзинь лежал на своем рабочем столе, не в силах разлепить глаз. Заняться работой, которая в отличие от картин приносила ему деньги, было непосильной задачей. Прикосновение к плечу заставило его встрепенуться и поднять голову. — Я не сплю… — пробормотал он, с трудом фокусируя взгляд на лице своего руководителя, господине Шэне. — Заканчивай отчет да иди домой, — сжалился он, — достаточно на сегодня. Толку от тебя все равно нет. — Угу, — протянул Цзаньцзинь, поднимаясь с места. — Ты картину-то свою дописал? — Да, вчера закончил, — хрипло отозвался он, — завтра с утра отвезу в зал. — Значит опять опоздаешь! — усмехнулся господин Шэнь, — а раз так, то с тебя пригласительные. Для всего отдела. — Договорились! — он тут же потушил экран своего компьютера и поспешил покинуть офис.***
С наступлением темноты, отдохнувший и посвежевший Цзаньцзинь вновь приехал в бар. И конечно, удивился увидев, как не многолюдно в нем в понедельник вечером. Но еще большим шоком стало то, что за барной стойкой был совершенно другой человек. — Добрый вечер, — поздоровался он, осматриваясь по сторонам. Может Лю Хайкуань просто отошел ненадолго? — Что будите пить? — спросил бармен протягивая ему барную карту, — «Лонг Айленд», «Пина колада», Бакарди? — Я хочу «Сладкий поцелуй», можно? — Что-о-о? — выкатил глаза бармен, — да как ты… — Нет-нет, — встрепенулся он, — это название коктейля! — Название чего? — реакция бармена была настолько удивительной, что Цзаньцзинь всерьез заподозрил, что происходит что-то не то. — «Сладкий поцелуй», «Само очарование», — повторил он, но судя по всему, ясности это не внесло и он решился на последний шанс, — «Тайная любовь», есть что-то из них? — У нас нет и не было таких коктейлей. Все что я могу предложить, здесь, — он раздраженно кивнул на винную карту и отошел в сторону, — как определитесь позовите. — Но их же готовил мне Лю Хайкуань! — Вот пусть он и готовит, только сегодня у него выходной. — Когда его смена? — спросил Цзаньцзинь в голове которого все больше прояснялось. — Он работает три через три, так что в четверг, — ответил бармен, — так что? Выбрали что-нибудь? А то все равно посетителей сегодня мало, могу сделать что-то особенное. — Нет, спасибо. — отказался Цзаньцзинь, ничего особенного от другого бармена ему не хотелось, — но вы могли бы мне помочь в другом. Вздернув листок из скетчбука который по привычке он всегда носил с собой и написав там адрес где будет проходить выставка, протянул ему. — Если Хайкуань появится раньше, могли бы вы передать ему? — Хорошо, — пообещал он, взяв записку, — так что, пить не будете? "Тайную любовь" не обещаю, а вот «Маргариту» могу… — Нет, мне уже пора, я зашел лишь чтобы передать ему адрес, — соврал Цзаньцзинь и направился к выходу. Бар, если там не было Лю Хайкуаня оказался ему совсем не интересен.***
Вернисаж был запланирован на вечер четверга и проходил по четкому плану, отступать от которого было категорически нельзя. Цзаньцзинь никогда раньше не видел столько известных лиц разом, а точнее не видел никогда. Раньше, если ему и доводилось встречать известного актера или певца, то все, что он мог себе позволить, это открыв рот от удивления, смотреть на него со стороны. Сегодня же все было иначе. Главными действующими лицами были художники, и именно его представляли как звезду вечера. И было бы лукавством сказать, что Цзаньцзиню это не нравилось. Он отвечал журналистам заранее заготовленными и выученными ответами, которые не несли в себе никакой особо важной информации. «Как давно увлекаетесь живописью?», «Почему именно портреты?», «Что вдохновляет?», «Какого художника-портретиста считаете своим наставником?». Ничего нового, что то могло бы застать его врасплох. Официальная часть плавно подошла к концу, Цзаньцзиня все меньше дергали, посетители неспешно прогуливались из зала в зал, приглядываясь к картинам и выбирая те, которые хотели бы приобрести. Конечно, к портретному искусству внимание если и было, то значительно меньше, чем к пейзажам и натюрмортам. — Желаете шампанское, господин Чжу? — возле него остановился официант, с уже полупустым подносом. — Нет, спасибо, — ответил Цзаньцзинь, не уточняя причины отказа. — Господин Чжу предпочитает коктейли, — знакомый голос раздавшийся у него из-за спины заставил вздрогнуть и обернуться. Лю Хайкуаня в черном классическом костюме легко можно было принять за одного из приглашенных на вернисаж молодых актеров. И Цзаньцзинь не был бы удивлен, если именно так и решили журналисты, которые обратили на них все свое внимание. — Значит именно тут получают мировую известность начинающие художники? — Хайкуань нерешительно сделал шаг ему навстречу и развернулся в сторону висевших на стене картин. — Скорее шанс немного заработать, — поправил его Цзаньцзинь, — таких как я тысячи, славу получают лишь единицы. Лучшие из лучших. — Ты не такой как все, — внимательный, слегка с прищуром взгляд Лю Хайкуаня внимательно изучал портреты в красивых, резных рамах. Если первые два вызвали у него лишь легкую одобрительную улыбку, то последний заставил слегка нахмуриться, и сделать полшага вперед. Профиль молодого человека на портрете показался ему смутно знакомым, о чем он конечно же, сразу сообщил: — Он кажется мне немного знакомым… — Да, похож на одного красивого бармена, который делает эксклюзивные коктейли которых нет ни в одной винной карте мира, — Цзаньцзинь сам не поверил в то, с какой легкостью это сказал. Но когда еще было рисковать, как не в этот вечер, когда все складывалось так удачно? — Потому что они предназначались только для одного, избранного человека, — загадочно улыбнулся Хайкуань, — и ему еще есть, чем тебя удивить. — Звучит заманчиво, — в груди все полыхало огнем, а голос предательски задрожал. Казалось, что еще миг и он рухнет в обморок, — я бы не отказался от чего-то нового. — Тогда пойдем? — тихо предложил Лю Хайкуань, касаясь его плеча ладонью, — мой мотоцикл у дверей. — Предлагаешь покататься? — по телу пробежал ток и ударил в солнечное сплетение, он едва сдержался, чтобы не сжать его руку и не протянуть его ближе к себе. — И не только, — загадочно улыбнулся Хайкуань и скользнул пальцами по его спине, подталкивая к выходу, — у меня на тебя много планов. Свежий вечерний ветерок мягко трепал волосы Цзаньцзиня, и он то и дело откидывал их назад, ожидая, когда Лю Хайкуань вывернет с парковки. Фары мотоцикла блеснули, резанув по глазам, отчего он болезненно поморщился. — С чего начнем? — спросил Хайкуань протягивая ему шлем. Он взял с собой второй, значит не сомневался, что Цзаньцзинь поедет с ним. Эта самоуверенность удивила, как и все в нем. — Со сладкого поцелуя, — ответил он сжимая в руках застежку мотоциклетного шлема. Он подошел так близко к сидевшему на мотоцикле Хайкуаню, что чувствовал его дыхание на своей щеке. От прилива крови заложило уши, что если бы не державшие его за пояс руки, он точно бы рухнул. Волоски на руках встали дыбом, когда теплые губы коснулись его и Цзаньцзинь проглотил стон, открываясь им навстречу. Поцелуй был сладким и вкусным, хоть и не имел ничего общего с клубничным коктейлем. От него вело голову сильнее чем от алкоголя и чем дольше он длился, тем меньше хотелось, чтобы он заканчивался. Нехватка кислорода и разгоревшийся пожар под кожей вынудил Цзаньцзиня со стоном отстраниться. Щеки горели от смущения, а в животе сладко ныло, требуя продолжения. — Это было достаточно сладко? — поинтересовался Хайкуань, не разжимая крепкой хватки. Его глаза были мутными и глубокими, и притягивали, словно магнит, — или все еще хочешь клубничный коктейль? — Я бы попробовал что-то новое, — сердце от волнения колотилось так, словно он через миг должен был с разбегу прыгнуть с трамплина в воду, — например, сходил с тобой на свидание… — Тогда садись и держись крепче, — Хайкуань щелкнул застежкой на его шлеме, и подвинулся, давая ему больше места позади себя, — и увеличим скорость. Цзаньцзинь прильнул к его спине и крепче сжал пальцы, обхватив его пояс. Мотоцикл плавно выехал на дорогу и набирая скорость, скрылся за поворотом.