***
Сегодня Иван Тихонов пришел на работу намного раньше начала рабочего дня. Нужно было окончить проверку контактов Лилии Афанасьевой. Ведь закончить ему вчера не дала Галина Николаевна, которая буквально выгнала программиста с работы. Иван настолько увлекся проверкой контактов, что даже не заметил пришедшую на работу Оксану. Очнулся компьютерный гений, когда почувствовал, что Амелина поцеловала его в щеку. Сердце программиста застучало с удвоенной скоростью. Обычно дальше легкого флирта не заходило. —Нашел что-нибудь интересное в контактах Лилии?—девушка уже как ни в чем не бывало сидела за столом. —Скорее не интересное, а странное. В окружении Лии совсем разные люди. Люди из разных сфер деятельности. Абсолютно разные. Между всеми ее знакомыми и друзьями ничего нет общего. —В смысле?—блондинка повернулась к нему. Было видно, что она ничего не понимает. Немного подумав, Оксана встала и присела около начальника отдела. —Например, Сергей Морозов. Посмотри, какой бугай. Работает преподавателем истории в ВУЗе,—на экране появилась фотография бородатого мужчины лет 35. Первое, что бросалось в глаза, это его огромные мышцы. —Может, это ее преподаватель из университета,—предположила Амелина. Вполне, логично. —Возможно. Только есть три «но». Во-первых, Лилия год назад закончила ВУЗ. Во-вторых, зачем ей общаться с преподавателем после выпуска? В-третьих, он преподает историю в педагогическом, на факультете истории. То есть они в принципе никак не могут быть связаны,—программист массировал пальцами переносицу. —Вот еще один пример. Зоя Михайловна Липкина. Арт-дизайнер в одной из крупных компаний Москвы. Более известна как Mila Charm. Также она подрабатывает дизайнером украшений. Ее коллекции одни из самых популярных на международных выставках,—на экране была стройная девушка с фиолетовыми волосами. В одном ухе были 3 сережки, в другом—2. Открытые участки тела были покрыты татуировками. —Еще два примера. Владимир Лежнев, фитнес-тренер. Иногда подрабатывает детским тренером по ОФП. Клара Дагирова-Штольц. Программист в научно-исследовательском центре. Что общего у них всех с психологом, работающим с детьми, пострадавшими в катастрофах? —На первый взгляд, ничего,—подтвердила Оксана. В этот момент в лабораторию залетели Белая и Данилов. —Рогозина всех срочно на летучку собирает. Злая как черт. Чувствую, сейчас всем влетит,—протараторила Татьяна. Через минуту все сотрудники уже были в переговорной. Рогозина уже ходила из стороны в сторону. —Прошло два дня, а в расследовании убийства Ветрова мы не сдвинулись с мертвой точки. К тому же, у нас пропала одна из фигуранток. Хоть она и не подозреваемая, Виктория точно знает, что у нее есть алиби. Поэтому подаваться в бега ей не зачем. Мы знаем, что есть человек, следящий за Афанасьевыми. Нужно пробивать его по камерам. Кстати, Иван, ты пробил контакты Лилии?—спросила начальница. —Да. Я пробил все ее контакты. И друзья у нее, мягко скажем, странные. Все из разных сфер деятельности. В жизни никто из них никогда не пересекался. Люди, у которых нет ничего общего. Вот, например, преподаватель истории в педагогическом Сергей Морозов. Хотя больше похож на профессионального боксера. Mila Charm—дизайнер. Владимир Лежнев—фитнес-тренер и детский тренер по ОФП. Клара Дагирова-Штольц—программист. И это одни из немногих. У нее есть связи с людьми абсолютно разных профессий: архитекторы, бизнес-леди, дивы, нефтяные магнаты, модели, актеры, певцы, дизайнеры, программисты, ученые и т.д. То есть люди, которые в принципе не могут быть между собой связаны. —Сергей Морозов больше похож на борца. Я у такого преподавателя побоялась бы даже лекции прогуливать,—произнесла Таня, смотря на фотографию мужчины. —Нужно ее вызвать сюда. Я хочу с ней поговорить. Нужно прояснить некоторые моменты насчет слежки. Более подробная информация нужна. Иван, проверь камеры и посмотри на них мужчину в черном со стеклянным глазом. Оксана, посмотри последние дела, которые вели Николаева и Афанасьева. Таня, пробей по базам всех владельцев винтовки «Орсир» Т-5000 на пересечение с фигурантами дел, которые вел Ветров и его дочь. Степа, поезжай на работу Виктории и поговори с коллегами. Может, они знают, что за проблемы были у нее, что-то странное происходило. Рома, поезжай в архив и отдел, собери все дела, которые вел полковник. Леня и Валя, останьтесь. Мне нужно с вами отдельно поговорить. Остальные свободны. Сотрудники быстро покинули помещение. —Галь, что-то случилось? Зачем ты нас оставила?—патологоанатом осыпала вопросами лучшую подругу. —Лень, позвони сейчас Лилии и попроси приехать для беседы со мной. Я с ней поговорю, а потом я хотела, чтобы ты, Валя, осмотрела ее на наличие травм. Мало ли, может, она нам не договаривает. Я не стала это говорить при остальных. Зачем им лишняя информация? Лень, поподробнее расскажи про Лию. Про характер, поведение. —Тихая, спокойная. Готова отстаивать свои интересы и интересы сестры. Несмотря на ангельскую внешность, она имеет твердый характер и стержень внутри. Если ей поверить и дать понять, что мы можем помочь, она раскроется и расскажет что-то интересное. —Хорошо. Тогда прямо сейчас звони ей. Свободны. Субботин и Антонова покинули переговорную. Леонид пошел в буфет и стал набирать номер Лилии. —Лиля, привет. У тебя какие на сегодня планы?—веселым голосом спросил старший лейтенант. —Да никаких особенно. На работу мне сегодня не надо. А что?—девушка немного напряглась от таких вопросов. С чего это вдруг Субботин решил поинтересоваться ее планами на день? —Нужно, чтобы ты приехала в ФЭС. С тобой Галина Николаевна хочет поговорить, чтобы прояснить некоторые нюансы. Про наш вчерашний разговор она ничего не знает,—сердце почему-то бешено стучит в груди. —Хорошо. Скоро буду. До встречи. —До встречи. Спустя сорок минут девушка уже была около регистратуры, где ее встретил Леонид. —Доброе утро. Отлично выглядишь,—старший лейтенант не удержался и сделал девушке комплимент. —Спасибо,—в ответ на комплимент девушка мило улыбнулась. Выглядело она действительно шикарно. Длинные волосы заплетены в две французские косы. Сиреневые пряди были аккуратно завиты в легкие волны. Девушка была в синих джинсах с завышенной талией, которые отлично подчеркивали стройную фигуру, белой рубашке без рукавов и жакете. На плече красовалась сумочка белого цвета. Образ дополняли белые босоножки на каблуке, еще больше выделяющие без того стройные и длинные ноги. В таком образе девушка могла бы запросто конкурировать с Оксаной. Субботин немного завис, рассматривая девушку. Потом проводил ее в переговорную, где ее уже ожидала Галина Николаевна. —Лень, иди пока в буфет. Я тебя, когда будет нужно, позову,—сказала Галина Николаевна. Оперативник кивнул и сразу же удалился. —Доброе утро, Лилия Сергеевна. Меня зовут Рогозина Галина Николаевна. Мне необходимо задать вам несколько вопросов, касающихся вас и вашей сестры, Виктории,—представилась женщина. —Здравствуйте, товарищ полковник. Можно на ты. Просто Лиля или Лия,—девушка оказалась на редкость вежливой. —Расскажите подробнее про избиение и увольнение Виктории. —Думаю, ваши сотрудники вам уже все рассказали. Был обычный зимний вечер. Я вернулась с работы, сидела и думала, как помочь Вике выйти из изолятора. Она же туда из-за подставы попала. Покончить с собой хотела. Вдруг раздался звонок в дверь. Я открыла, там были опера из тридцатого УВД. Удостоверения настоящие. Показали ордер на обыск. Перевернули все с ног на голову, но ничего не нашли. Спокойно вещи собрали, когда я вышла их проводить, начали избивать до потери сознания. Заявление принимать в полиции отказались,—девушка шмыгнула носом. Снова всплыли те воспоминания.—Копию справки и снимков я отдала вашим сотрудникам. Вика начала копать под начальника отдела, у нее были подозрения насчет взяток и подтасовок фактов с его стороны. Она начала искать доказательства. Скорее всего, кто-то из сотрудников это пронюхал и донес шефу. Тот состряпал дело, начал выпытывать местонахождение доказательств. Она из себя дурочку строила. В конце концов, он предложил уйти по собственному желанию, но написал такую характеристику, что даже участковой не устроиться. После того, как Тори вернулась домой, у нее случился выкидыш. —Когда за тобой и Викторией стали следить? Поподробнее можешь описать этого мужчину. Замечала ли ты за своей сестрой что-то странное?—спросила Галина Николаевна. —Началось это две недели назад. Вика случайно выглянула в окно и увидела его. Он был одет во все черное и смотрел именно в окна нашей квартиры. Я пошла на пробежку с подругой. Этот мужчина сидел на скамейке и делал вид, что читает газету. За 1.5 часа он ни разу не перевернул страницу. Подруга сказала, что он только и делает, что смотрит на меня. Правый глаз стеклянный. На левой щеке есть шрам от ножа. Он крепкого телосложения. Примерно метр 90 ростом. Около работы я его не видела, точно также, как и сестра. Он ошивается только во дворе. Во дворе он стоит около черной KIA Rio. Регион 77. Московский. Из номера я помню только цифры 193. Вроде все. Но сегодня он исчез. Странного ничего не было. Дом-работа, дом-работа, иногда встречи с друзьями,—закончила свой монолог девушка. На протяжении всего рассказа девушка нервно теребила ручку сумки. —Можешь, пожалуйста, объяснить, почему у тебя есть друзья, у которых вообще ничего общего нет. Что тебя с ними объединяет? Казалось бы, у вас нет ничего общего, но при этом ты звонишь им всем довольно часто,—женщина задала вопросы, ответы на которые ей хотелось получить больше всего. —Вы назовите, конкретных людей. Я объясню, почему именно с ними. А потом в целом добавлю про друзей и знакомых. —Что вас объединяет с Сергеем Морозовым, Зоей Липкиной, Владимиром Лежневым и Кларой Дагировой-Штольц? —Во-первых, моя работа общаться с людьми. Серега не такой, каким кажется. Несмотря на довольно грозную внешность, он очень милый, умный. Мы—оба редкостные фанаты спорта. Любим вместе бегать, на тренировках пересекаемся, к тому же он преподаватель, может много интересного рассказать. С Зоей мы познакомились на одном мероприятии. Оказались схожими в интересах. У нее свое видение этого мира. Мы обе любим татуировки. Володя—тоже любитель активного времяпровождения, диггер. Он много полезного может рассказать. Клара—человек нелюдимый, но любит очень книги. А вообще моя работа связана с тем, что мне нужно знать обо всем, происходящем в этом мире. Подростки бывают разные, чтобы наладить контакты, мне нужно найти общие интересы или точки соприкосновения. Да и взрослые люди ко мне иногда обращаются. Некоторые в качестве благодарности с кем-то знакомят. Как только девушка договорила последнюю фразу, в переговорную влетел Тихонов. —Галина Николаевна, я, кажется, засек этого мужчину на камерах,—сбивчиво, пытаясь отдышаться, говорил парень. Рогозина только кивнула на компьютер, как бы намекая, чтобы парень вывел изображение на экран. Иван тут же принялся исполнять немую просьбу начальницы. Буквально, через минуту на экране был фрагмент, на котором нечетко было видно лицо человека. Лилия энергично закивала головой и сказала: «Да, это он». —Иван, начинай пробивать его по базам. Понимаю, что картинка нечеткая, но попытайся. Вдруг получиться,—начальница не успела договорить последнюю фразу, а программист уже покинул кабинет. —Скажи, ты не против, если тебя осмотрит наш врач? Нам необходимо убедиться, что переломы были. К тому же, мне хотелось бы убедиться, что у тебя отличное физическое состояние,—спросила Рогозина, наблюдая за реакцией девушки. —Да. Я не против,—хотя Лилия и говорила спокойно, но полковник заметила, как та нервно сглотнула. Нервничает. Значит, есть, что скрывать. Женщина набрала номер Субботина и попросила сопроводить Афанасьеву в морг. Меньше чем через минуту оперативник стоял на пороге переговорной. Просьба начальницы была незамедлительно выполнена. Пока они шли в морг, Леонид наблюдал за Лией. Девушка явно нервничала, выкручивала пальцы, нервно наматывала локон на палец. Спросить причину волнения старший лейтенант так и не решился. Пара зашла в морг, Валентина представилась и кивком головы указала на дверь. Тот бросил короткое «Понял, не дурак» и скрылся за дверями, но далеко уходить не стал, решив послушать разговор девушек. —Сними, пожалуйста, жакет и блузку,—попросила патологоанатом. Женщина сразу заметила, что руки девушки немного, но трясутся. Она с трудом расстегнула блузку. Первое, что бросилось в глаза Антоновой—свежие синяки. Синяки покрывали живот и таз. На руках были видны свежие царапины. «На скидку, им не больше пяти дней»,—подумала женщина. Она подняла глаза на девушку, которая всячески пыталась не пересекаться с Валей взглядом. —Откуда у тебя синяки и царапины?—женщина присмотрелась и увидела тщательно замаскированные следы от мужских поцелуев и рук на шее. —Это к делу не относится,—Лия старалась говорить максимально хладнокровно, но в голосе слышались слезы. Похоже, Валентина, сама того не осознавая, затронула больную тему. —Рассказывай. Тебя изнасиловали?—ответом послужил отрицательный кивок. Субботин, стоящий за дверью, напрягся и стал прислушиваться к каждому слову девушки.—Тогда что? —Вы, конечно, извините, но вам какая разница? —Я должна оценить твое физическое состояние. Поэтому рассказывай. Я никуда не тороплюсь.***
FLASHBACK 5 дней назад Лия поднималась на второй этаж большого особняка, находящегося в одном из элитных поселков Подмосковья. Она приехала в гости к своему молодому человеку, Диме, который как раз шел за ней. Хотя он и вырос в обеспеченной семье, но выучился на юриста и работал в компании своего отца, Ивана Евгеньевича. Лия думала, что он не был представителем «золотой молодежи». Он всегда казался ей заботливым, ласковым, романтичным. Писал красивые стихи. Дима срочно попросил приехать, сказал, нужно было что-то обсудить. Девушка решила ничего не загадывать и не придумывать заранее, ведь знала, что лучше быть готовой к любому повороту событий, чем потом разочароваться. Они шли по слабоосвещенному коридору, когда девушка почувствовала легкие прикосновения к своей талии, которые с каждой секундой становились все настойчивее. Она бросила на него пристальный взгляд и попыталась убрать руки. —Ну, чего ты ломаешься как школьница?—над самым ухом прозвучал его шепот. Он резко развернул ее лицом к себе и прижал к стенке. Воздух словно вышибло из легких, и Афанасьева судорожно пыталась сообразить, как лучше сейчас поступить. Чтобы хоть немного отстраниться, она уперлась ладошками в его грудь. Глаза мужчины горели огнем желания, не предвещавшим ничего хорошего. Дмитрий вцепился грубым поцелуем в губы девушки, его руки уже блуждали по её телу. Она попыталась оттолкнуть парня, но он свел ее запястья над головой и с силой прижал к стене. Тем временем, он уже провел влажную дорожку поцелуев к шее. Это был шанс, чтобы позвать на помощь. Но делать этого не стоило, ведь в этот же момент, он с силой ударил ее кулаком в живот и снова прижал к стене. Из горла девушки послышался сдавленный хрип, но Дмитрий не дал ей прийти в себя. Поначалу, он старался осторожно расстегивать блузку, но движения становились резкими и рваными. Послышался треск ткани и на пол посыпались белые пуговицы с блузки. Девушка все еще не оставляла попыток вырваться из крепкой хватки. Она фактически чувствовала, как Дима что-то бормотал ей в шею между поцелуями, но слышала лишь шум бешено стучащего сердца. В этот момент, кто-то, не просто поднимался, а почти бежал по лестнице. В следующее мгновение, девушка перестала ощущать тяжелые руки на талии, противные для нее и скользкие поцелуи. Стараясь избавиться от гула в ушах и жадно вдыхая воздух через приоткрытые, покрасневшие губы, она с широко раскрытыми глазами смотрела на мужчин в коридоре. По всей видимости, отец Димы, Иван Евгеньевич, с силой оттолкнул сына к стене. Парень ударился о холодную, по сравнению с телом, поверхность с глухим стуком. —Ты что тут устроил!?—Чтобы остудить разгоряченного сына, Иван встряхнул его, и снова приложив о стену, ударил кулаком. Мать, тоже находившаяся в это время в доме, вообще не обратила никакого внимания на звуки, доносящиеся со второго этажа. Она спокойно, словно все так и должно быть, читала журнал в гостиной. Хозяин же особняка сразу почувствовал что-то неладное, поэтому поспешил проверить, что происходит. Картина была безрадостной. Афанасьева, наконец, осознав, что опасность обошла ее стороной, судорожно пыталась прикрыться. Девушка видела, как Иван отпускает сына и тот сползает по стене, стараясь остановить кровь из носа. Мужчина подошел к девушке и осторожно присел рядом на корточки. Он что-то говорил, но еще не сориентировавшаяся Лия не могла понять что именно. —Лилия?—в очередной раз обеспокоено позвал ее мужчина. Он осторожно сжал ее плечо и посмотрел в глаза.—Лилия! Ты как? Спрашивать было и не обязательно. На шее начали проступать отметины от мерзких поцелуев, на животе расцветал фиолетовый синяк, а большие глаза с застывшим взглядом выдавали шок. Внезапно, девушка начала быстро моргать и сфокусировала взгляд на мужчине перед собой. Сознание подкинуло картинки того, что только что произошло, и она кинула взгляд за спину Ивана. На лице, уже явно бывшего парня, были видны гнев и раздражение. Девушка судорожно вздохнула и позволила Ивану Евгеньевичу увезти себя подальше отсюда. Лия попросила отвезти ее не в больницу, как настаивал Иван, а домой к сестре. Последнее, что ей хотелось сейчас видеть, так это сочувствующие или слегка презрительные лица врачей, которые узнают о произошедшем. Несмотря на отговорки Лии, мужчина проводил ее прямо до двери и фактически отдал в руки сестры. Он сосредоточено кивнул Виктории и поехал обратно, в особняк. Лилия всегда была сильной девушкой и сейчас просто не знала, что нужно говорить. Судорожно вздохнув, она уже собиралась начать что-то говорить, но Вика поняла ее без слов. Как и всегда. Да и что может быть проще? Растрепанные волосы, порванная блузка, с половиной оторванных пуговиц, синяки на теле… Она в один шаг преодолела расстояние между ними и заключила сестру в крепкие объятия. Стараясь скрыть от всего мира, прижимала ближе к себе и ласково поглаживала по волосам. Уже сидя на диване рядом с старшей сестрой, Лилия начала понимать, что она была одной из игрушек. Просто очередным пунктиком в длинном списке «побед». Конечно, в отличие от остальных барби, узнавших о денежном состоянии родителей Дмитрия, она не была готова согласиться на все извращения парня, теша себя мечтами о совместном и счастливом будущем. Не была готова ложиться в койку с первым встречным. Не была готова становиться очередным трофеем, которым он может похвастаться перед друзьями… «Переспал с тихоней-недотрогой с психологического факультета», да, звучало бы неплохо. Только зря надеялся. Так пускай сам теперь и обломается. Снова вернулись испытанные ранее ощущения. Щемящая и сдавливающая боль в груди. Сердце, которое, казалось, начало оттаивать, снова покрылось коркой льда. Было лишь адское желание покурить. Когда она выпускала изо рта клубы дыма, вокруг парил аромат вишни, на душе становилось легче. Снова обожглась, снова крест. Кажется, что скоро перестанешь доверять всем, кроме сестры и семьи отца. Это единственные люди, которые никогда не предадут. Не зря говорят, что сильные женщины тоже плачут. Порой хотелось сорвать маску абсолютного спокойствия и стать маленькой девочкой, которая придет со своими проблемами к семье, просто поплачет, попросит совета и сможет не беспокоиться, что ее снова предадут.***
Девушка резко выдохнула. Глубоко вздохнув, Лия сказала: «Бывший пытался изнасиловать. Благо, не успел». Голос Афанасьевой был настолько холодным и безразличным, что патологоанатом решила перевести тему разговора. Взгляд упал на татуировки. Их было всего две. Первая—лилия, красовалась под правой ключицей. Вторая—цитата, набитая на левой руке. Proximi Mei, Meum Fundamentum. Насколько Валентина помнила, это была латынь. Но что означала фраза, женщина понятия не имела. Поэтому, чтобы перевести тему разговора, она попросила рассказать значение татуировок. —Лилия ничего не означает. Я набила ее в честь 18-летия,—задумчиво проговорила девушка.—Но насколько я знаю, она означает гармонию, спокойствие, благородство и нежность. Вторую я набила 3 года назад. Когда мама умерла, мы с сестрой остались вдвоем. С отцом мы тогда не общались. Поэтому я набила татуировку в честь мамы и Вики. Она означает «Моя семья—мое все». Что в принципе, правда. Субботин все это время слушал разговор за дверью. Каждый раз девушка раскрывалась для него все с новых и новых сторон. Словно лепестки лилии. Каждый из них смотрит в свою сторону. У каждого лепесточка свое направление. Так и с Лией. Она такая разная, но не одна из ее сторон не портит ее. Вроде хрупкая, но с твердым стержнем внутри, романтичная и наивная, но в то же время способная выпустить коготки в нужный момент. Антонова набрала полковника и попросила прийти в морг. Старший лейтенант поспешил ретироваться в буфет, чтобы не попасться на глаза начальнице. Когда Рогозина пришла в «холодное царство», патологоанатом отозвала подругу в сторону и рассказала все, о чем с ней говорила Лилия. Пока Тихонов пробивал мужчину со стеклянным глазом, Галина Николаевна думала обо всем, что ей рассказала девушка. Не зря, ей казалось, что с делом будет не все так просто. Когда они с Лией стояли на стойке регистрации, мимо проходил Леня. Рогозина попросила в целях безопасности довезти девушку до дома. Мало ли, этот мужчина будет караулить около подъезда. В машине стояла гробовая тишина. Девушка сняла свой жакет и теперь теребила его в руках. Леонид мельком увидел татуировки на теле девушки. Парень видел, что Лилию очень волнует происходящая ситуация. Оно и понятно, сестра пропала, где ее искать, неизвестно, на нее и ее семью может вестись охота. Чтобы хоть как-то отвлечь брюнетку от дурных мыслей, оперативник решил спросить о значении татуировок. —Лилия под ключицей—для меня символ. Символ взросления. Я набила ее на восемнадцатилетие. Просто символ начала новой жизни, совершеннолетия. Надпись на руке я сделала 1,5 года спустя. Мама тогда умерла, и мы с Викой остались вдвоем. Татуировка переводится, как «Моя семья—мое все». Для меня и тогда, и сейчас эта фраза значит очень многое. Когда мама умерла, у нас роднее друг друга никого не было. Знаешь, мы в принципе были готовы к этому. Тяжело было ждать, ждать и каждый раз думать «Только бы не сейчас». Врачи всегда говорили, что мама третьего приступа не переживет. Сейчас, когда у меня есть папа, мачеха и две сводных сестры, переживаешь еще и за них. Ведь Тори многим за годы службы солидно насолила. И с ее проблемами могут прийти не только ко мне, но и к ним. Даже эта ситуация. У меня уже есть жизненный опыт, у них нет. Девчонки ведь совсем: Ире—16, Ларе—15. Толком еще ничего не знают. А мне уже ничего не страшно. Мама всегда говорила, что друзей в нашей жизни может быть много, они уходят и приходят, предают и забывают, а семья одна. И каждый из членов семьи всегда поддержит. —Ты обижаешься на отца за его отсутствие в течение стольких лет? —Нет. Что толку обижаться, 17 лет прошло. Он сейчас с нами постоянно время проводит. Маму я отчасти понимаю. Гарнизоны, переезды, переводы. Не каждая выдержит. Особенно когда есть дети. Тем временем они подъехали к дому девушки. Лилия внимательно осмотрела весь двор, ее взгляд остановился на темном джипе, около которого стоял парень с букетом цветов. Субботин мельком увидел, что Лию передернуло. Явно этот человек был ей неприятен. —Можешь проводить до квартиры? Я не готова общаться с этим человеком ни сейчас, ни когда-либо еще,—девушка говорила сбивчиво. Старший лейтенант подумал, что парень представляет для нее опасность. Как только они вышли из машины, парень отошел от машины и направился к ним. Лилия вцепилась в руку оперативника. —Лилечка, Лийчонок, солнышко мое, прости меня, пожалуйста, я больше никогда так не буду, родители очень хотят с тобой поговорить. Лия молча развернулась к нему. В застывшем взгляде плескались боль и ненависть. И как он только имел совесть приехать сюда и просить прощения? Спустя всего несколько дней? После того, что он хотел сделать? Даже будучи миролюбивым человеком, она чувствовала отвращение и гнев, смотря на того, к кому совсем недавно питала симпатию. Она не просто не горела желанием прощать его, девушке хотелось отвести взгляд и не смотреть на Диму. С трудом собрав волю и мужество в кулак, она решила раз и навсегда покончить с этим. —Никогда не смей меня так больше называть,—со сталью проговорила Лиля. Увидев непонимание на лице парня, она продолжила, не дожидаясь ответных реплик.— Просто выполни хоть одну единственную просьбу: исчезни из моей жизни. Теперь, я прекрасно поняла, что ты из себя представляешь. С твоим отцом, я, возможно, не против общаться, но к тебе и к твоей мамочке я на пушечный выстрел не подойду. Иметь с в вами что-то общее— себе дороже,—кинув взгляд на букет, она чуть крепче сжала Субботина за руку.—Цветы оставь себе, пригодятся—очередную бабочку охмурять. А теперь, оревуар.—Лилия говорила это без единой эмоции в голосе, разве что холод сквозил в каждом слове. Но ведь это лишь снаружи. Внутри эмоции переполняли её. Гнев, обида, боль от его поступка, не успевшая ослабеть. Она с трудом держалась, чтобы не разреветься или не вцепиться ему в морду. Все это видел Субботин. И на счастье Лии, решил вмешаться и просто увести девушку подальше. В отличие от остальных дней, прощание прошло как-то... Быстро? Возможно. В напряжённой тишине они дошли до подъезда, так же в тишине добрались до квартиры и разошлись, неловко попрощавшись. После этого, он просто уехал и остаток дня провёл, изучая дела Ветрова и Натальи.