Всего лишь сон...

Этой спокойной июньской ночью Дейдаре было как никогда холодно. Зябко кутаясь в тонкое покрывало, он то и дело мелко вздрагивал от легких прикосновений мертвенно-холодных пальцев ночи. Холод медленно, но верно скользил по изгибам его тела, пробираясь через тонкую ткань к теплой коже и обдавая ее своим ледяным дыханием. Юноша заворочался, пытаясь хоть как-то согреться, но от этих слабых движений лишь сползло одеяло, и сквозняк тут же скользнул к оголившейся спине, заставляя блондина крупно содрогнуться и широко открыть глаза, окончательно проснувшись. Поежившись от холода, Дейдара перевернулся на другой бок и собрался уже прижаться к своему любимому и обнять его покрепче, чтобы было теплее, но наткнулся взглядом лишь на смятую простынь. Остатки сна, если они еще и были, слетели с Дея тут же. Юноша сел на постели и осмотрелся, пытаясь понять, куда же исчез его Сасори. Полупрозрачные тюлевые занавески над приоткрытым окном колыхнулись, и сквозь них на мгновение стал виден темный силуэт стоящего на балконе человека. – Данна... – облегченно выдохнул Дейдара, слабо улыбаясь. Да, это было вполне в духе Акасуны – пойти курить посреди ночи. Укутавшись в одеяло и нащупав босыми ногами около кровати тапочки, юноша медленно поднялся с постели и вышел на балкон, зябко подрагивая. – Данна? – негромко позвал он, подходя к почему-то полностью одетому мужчине сзади и обвивая его руками, – Не спится опять? Сасори только хорошенько затянулся и выдохнул в черное звездное небо белесый резко пахнущий дым, стряхивая с сигареты пепел. – Ты-то чего встал? – безразлично поинтересовался он, повернув голову и скосив взгляд на жмущегося к нему блондина. – Мне холодно без тебя... Возвращайся скорее? – жалобно попросил юноша, стараясь укрыть одеялом и Акасуну. – Возвращаться... – Сасори снова опустил взгляд на слабый огонек на конце медленно тлеющей сигареты. – Я не хочу возвращаться. – Ну что за глупость, данна... – сонно зевнул Дей, прижавшись щекой к плечу мужчины и закрыв глаза, – Пойдем, ты ведь докурил уже... – Я не хочу возвращаться, – резко оборвал его сонное бормотание Акасуна, – Не хочу возвращаться к тебе, ты понимаешь? Блондин нехотя отстранился и заглянул Сасори в глаза. – Честно? Не понимаю... Я тебя обидел чем-то? – с волнением в голосе спросил он. – Не обидел... Ты никогда меня не обижал, бестолковый ребенок, – покачал головой мужчина, – Я просто устал возиться с тобой. Устал слушать твою болтовню, терпеть эти постоянные объятья, я хочу прекратить это все. Дейдара продолжал растерянно смотреть на него, все еще непонимающе хлопая длинными светлыми ресницами, и молчать. – Ты надоел мне, от тебя совершенно никакой пользы, ты только мешаешь мне все время, – безжалостно продолжал Акасуна, явно вдохновленный тем, что может, наконец, выговориться, – Ты суешь свой нос во все мои дела, постоянно докучаешь мне глупыми вопросами и лезешь, лезешь, лезешь постоянно со своими никому не нужными заботой и любовью! Ты просто достал меня. – Но, данна, – слабо начал Дей, обескураженный, напуганный и совершенно не понимающий поведения своего возлюбленного, – Я, я же просто... – Замолчи! – снова перебил его Сасори, повернувшись к дрожащему от холода и страха блондину и сжав пальцами его подбородок, – Ты только посмотри на себя... Как только сиськи еще не выросли, ты же выглядишь и ведешь себя, как самая настоящая баба! И это бесит меня еще больше... – Раньше ты не обращал на мое поведение столько внимания... – тихо прошептал Дейдара, мягко отстраняя его руку, – За что ты говоришь мне сейчас все это?.. Всего пару часов назад все было нормально... – Да, два часа назад я хорошенько оттрахал тебя... – Губы Акасуны изогнулись в презрительной усмешке. – И знаешь, что? Только подстилкой ты и можешь быть. Безвольной покорной подстилкой очередного любовника. Сколько же их было у тебя до меня, или ты и сейчас блядствуешь направо и налево? – Замолчи! – сдавленно вскрикнул Дей, едва сдерживая слезы острейшей обиды, гложущей его изнутри, – Да что ты говоришь вообще такое?! Неужели я мало делаю для тебя, если ты не понимаешь, что ты единственный для меня? – А что вообще ты делаешь для меня? Заботишься обо мне, словно чертова мамочка? – Сасори запрокинул голову и громко засмеялся, заставив блондина испуганно отшатнуться от него, закрыв уши ладонями и замотав головой. – Да ты просто жалок! Дейдара рухнул на колени и низко опустил голову, уже не в силах сдерживать слезы, которые покатились по его щекам вниз, оставляя после себя мокрые дорожки, обжигаемые холодным ветром. – Ревешь... Мужчины не плачут, – Сплюнув сквозь зубы на пол, Акасуна затушил окурок о перила балкона. – Но ты не мужчина. Ты вообще никто, ты жалкая тряпка, которой всю жизнь будут пользоваться другие. А Дей все никак не мог понять. Сасори всегда был добр к нему, всегда готов был приласкать и никогда не отвергал заботу, пусть даже не всегда уместную. К нему всегда можно обратиться за советом или даже просто пожаловаться на что-то – ни разу в жизни Акасуна не прогнал его от себя, даже если был занят. Так неужели все это было ложью? Тогда зачем, почему Сасори сразу не бросил его, почему он столько лет прожил вместе с блондином, деля с ним горе и радость, и почему только сейчас рассказал всю правду? И вообще, правда ли это, ведь при всех своих недостатках настолько отвратительным Дейдара просто не мог быть. – Знаешь, а я сначала думал, что у нас может что-то получиться. Но один только твой смазливый вид доводит меня до бешенства... – продолжал цедить сквозь зубы мужчина, с презрением окинув взглядом сжавшуюся на полу дрожащую фигуру, – Поэтому я ухожу. Нет больше сил терпеть тебя. Глотая слезы, Дей поднял голову, встретившись с Акасуной взглядом, и хотел что-то сказать, но в горле предательски встал ком, и с губ юноши сорвался только тихий всхлип. – Ты мерзок еще больше, чем обычно, – с отвращением в голосе прошипел Сасори, сгребая пальцами длинные светлые волосы и с силой дергая за них, заставляя Дейдару отвернуть голову, – Брысь с дороги, дай мне уйти! Не дожидаясь ответа, он отпихнул юношу ногой и быстрым шагом вышел с балкона в комнату, а через пару мгновений громко хлопнула входная дверь, и в маленькой квартирке, некогда наполненной любовью и взаимопониманием, повисла гробовая тишина. Дей медленно осел на пол, уже не обращая внимания на только усиливающийся холодный ветер, и тихо заплакал... * * * Дейдара резко распахнул глаза и сел на постели. Была еще глубокая ночь, слабо светящиеся цифры на будильнике показывали два часа. Одеяло, которое юноша сбил, ворочаясь во сне, валялось скомканное на полу рядом с кроватью. – Это просто сон... – чуть слышно прошептал Дей, дрожащей рукой касаясь своей щеки и стирая с нее влажную дорожку, – Черт, вот привидится же... Блондин несколько раз глубоко вдохнул, окончательно успокаиваясь, поднял одеяло и повернулся к другой половине кровати, чтобы укрыть своего любимого данну, но взгляд юноши наткнулся лишь на смятую простыню. Полупрозрачные тюлевые занавески над приоткрытым окном колыхнулись, и сквозь них на мгновение стал виден темный силуэт стоящего на балконе человека.