Брак по залету

Дорогие читатели) Эта глава была начата еще месяц назад, когда я летела в самолете, но с моим-то мозгом я долго не могу держать мысли, так что глава была переписана и написана лучше. Простите, что так долго :3 Надеюсь, вам понравится эта глава - со следующей главкой я постараюсь так не тянуть) приятного прочтения, буду рада вашим отзывам. Счастливое утро после свадьбы. Молодожены теперь каждое утро просыпаются вместе, он приносит ей горячий завтрак в постель, одаривает ее теплым поцелуем, а она нежно отвечает ему и, чуть ли не расплакавшись, улыбается от счастья. Ее щеки, губы, руки, лицо – они горят от этого хрупкого счастья, которое сейчас дарит он. Она просто рада видеть его рядом, чувствовать, как и в эту ночь, когда только он и она вместе. Их тела сплетены и танцуют вместе старинный танец страсти. Ее губы, словно мягкий и горячий снег целуют его пылающую кожу. Они оба поддаются этому огню и тонут в его ярких пылающих красках… - Майкалсон! Ладно, это было совершенно не то утро в новой семье Майкалсонов. Конечно, их утро ведь после свадьбы, она спит в его кровати. Но то ли это, что хочет она…? - Я убью этого чертового миллионера! – кричит блондинка, бегая по второму этажу, замотанная в белоснежную простыню. Ее руки до боли удерживают эту тряпку, чтобы она не упала к ногам миссис Майкалсон. Кэролайн довольно громко топает, что отдается даже на первом этаже, от чего все горничные и прислуги быстро начали делать свои дела, дабы боясь новую хозяйку. - Простите, миссис Майкалсон, это моя вина, - лепетала горничная, ровно стоя перед блондинкой и испуганно опустив голову. Но Кэролайн не было дела ни до лепета Меган, которая и была горничной, ни до того, как выглядело со стороны, и как это было дико. Кэролайн вела себя так очень часто. - Твою мать, - прорычала блондинка, заходя в комнату и садясь на кровать, устало запуская руки в волосы, и громко вдыхая в себя воздух. Это утро было не самым идеальным в жизни блондинки – ее руки тряслись от гнева, сжимая волосы и чуть ли не выдирая их. Ее глаза сейчас, казалось, были красными, а из ушей, как в мультиках, шел пар. Кэролайн шумно вздохнула, думая, что бы одеть. Наверное, это была не главная проблема для кого-то из людей, которые любят друг друга, и они неважно в каком виде находятся. Но Кэролайн чувствовала себя в доме Клауса гостьей. Ее пугал этот огромный дом с широкими лестницами и красивыми комнатами. Кэролайн не чувствовала себя тут как дома – дом там, где тебя любят. А тут она максимум получала любовь, сколько бы ни была, от Элайджи и некоторых горничных. От своего мужа она не уловила ни одного искренне доброго слова в свой адрес. Слушать слова Никлауса было для нее убийственно. Они всегда манили и зачаровывали ее, но иногда все же калечили и раздражали. Но когда Клаус говорил ей что-то нежное, то она поддавалась этой ласке. Она ненавидела себя за то, что не могла остановить это вовремя. Она ненавидела себя за то, что слушала его – даже после их ненавистной свадьбы она продолжала поддаваться ему, ненавидя. Она поддавалась самому запретному что имела. - Тиран, - пробурчала блондинка, задумываясь. В ее животе что-то забурчало, а низ неприятно сжало – наверное, из-за нервного состояния своей мамы малышка немножко беспокоилась. Даже такой маленькой, но Кэролайн знала, что это маленькое чудо уже любит ее. Если бы не малышка, Кэр уже бы сбежала домой, где есть любимый горячий шоколад с пенкой. Вдруг резкое желание попасть домой охватила Майкалсон и ее глаза чуть ли не заслезились, как это бывает у беременных. Блондинка постаралась остановить себя, переключая внимание на живот – она несильно сжала на нем ладошку, будто стараясь вслушаться в тихий ритм маленького сердечка. С каждой минуткой Кэролайн становилось все спокойнее и спокойнее. Она смотрела вперед, поглаживая небольшую выпуклость на животе пальцами, словно кошку. Сейчас больше всего на свете она боялась потерять эту малышку. За этот месяц она уже привыкла к ней, иногда разговаривая, и шепча ей что-то. Именно из-за нее она не должна сдаваться и нервничать. Она должна быть настоящей и любящей мамой. - Меган, - тихо позвала горничную Кэролайн, зная, что та ее слышит. Форбс замолчала, тихо дыша и слушая шаги приближающейся Меган. Едва комнату озарил тихий, но протяжный скрип, блондинка пошла навстречу брюнетке. Меган испуганно смотрела на свою хозяйку, но вместо колких слов она почувствовала мягкое прикосновение руки Кэролайн на плече, - Отведи меня к вещам Никлауса, - сказала блондинка. Меган снова испуганно кивнула, - Не бойся, хорошая моя, - блондинка обняла горничную, желая прогнать ее страх. И, кажется, это помогло. Брюнетка, улыбнувшись, пошла куда-то, увлекая за собой блондинку. Идеальные коридоры, по которым шла Кэролайн поражали ее. Этот дом был по истине королевский. Блондинке нравилось то, какой красивый оттенок бардового сделан в доме. Он пугал ее, но в то же время притягивал. Белые бра, висящие на стенах, разбавляли всю эту темную картину холла. На секунду Кэролайн подумала о Клаусе – дом, как его душа – прекрасная и пугающая. Клаус притягивал девушку, но она яро ненавидела его в некоторых случаях. Вдруг взгляд блондинки остановился на картине, которая ярко отражалась на фоне этих темных стен. Прекрасная, белая, поистине королевская лошадь украшала этот холл. Идеально нарисованная работа показывала настоящий талант художника. Эта светлая частичка была такая чистая и прекрасная, что у блондинки прервало дыхание. Она приоткрыла рот в немом всплеске эмоций. Живо написанная грива и хвост выглядели так живо, что казалось, и сама Форбс почувствовала прилив спокойного ветра, который окутывал ее. Белая лошадь показалась так же Кэролайн каким-то признаком одиночества и пустоты, в темноте которой скрывается светлая душа. Этот художник, наверное, как и той картины, что она видела вчера, просто шикарен. - Миссис Майкалсон, - позвала девушку Меган, стоя у небольшой открытой двери. Кэролайн кивнула ей, улыбаясь и, последний раз посмотрев на картину, подошла к горничной, прижимая к себе простынь, - Прошу, - тихо проговорила она, пропуская внутрь комнаты хозяйку. Кэролайн оказалась в наполовину пустом помещении. Это была явно комната на двоих – с одной стороны она была заполнена аккуратно сложенными рубашками и костюмами, различного серого тона. Кэролайн даже поморщилась – ничего из этой массы не привлекало ее. Потом в центре был огромный пуф золотистого цвета, а на стене напротив большое зеркало с комодом, предназначенный явно для девушки. И другая сторона комнаты была пуста. Блондинка вскинула брови. - Весело у него тут… - пробормотала она, - Меган, попроси Мисси приготовить завтрак. Мы проголодались, - девушка чуть улыбнулась. Она прошла вглубь комнаты и, услышав, как хлопнула дверь за Меган, сузила глаза, - Ну что ж, посмотрим. Блондинка медленно шла мимо костюмов, задевая их кончиками пальцев. Ее губы расплылись в улыбке, когда она достала один из этих костюмов серого цвета. Она пододвинула его к себе и вдохнула запах, исходящий от него – совсем новая вещь, как и прочие. Блондинка уже собиралась повесить назад костюм, как из него выпала маленькая бумажка, содержавшая в себе цену. Кэролайн нагнулась и взяла ее, глядя на содержимое. У нее открылись глаза, и она положила бумажку в карман. - Серьезно? – прошептала она, переводя взгляд на костюм, - За то, чтобы не носить костюмы он платит такие бешеные деньги? Она чуть скривилась, и на ее глаза попались небольшие столбики сложенных рубашек и брюк, но ничего из привычной для нее одежды она не находила. Форбс скептически посмотрела на его вещи, проводя по ним пальчиками. Она повернула голову дальше, ища глазами хоть что-то похожее на джинсы и какие-то джемпера или футболки. Ее лицо озарила улыбка, когда она все-таки нашла маленькую стопочку вещей, состоящей из джинсов, каких-то кофт и футболок. Форбс подошла ближе. Едва коснувшись одежды, она поняла, что это давно не носится. Майкалсон с сожалением вздохнула и достала белую футболку и джинсы, которые попались ей на глаза. Она, даже не думая, как это будет выглядеть, стянула простынь и начала одеваться. Одежда Клауса приятно пахла и, казалось, отдавала теплом. Значит, он носил ее давно. Кэролайн с наслаждением утопала в его одежде – если бы Никлаус был таким, как был раньше, нося эту одежду, она была бы счастлива. Приятный запах его одеколона и тела заставлял блондинку улыбаться. В следующий момент она поняла, что снова улыбается как дура, да и выглядит как она. Кэролайн придирчиво посмотрела на себя в одежде своего мужа. Она вздохнула, поняв, что это единственное, что можно носить и смиренно вздохнула. - Пора уходить, - сказала она себе, еще раз окидывая шкаф. Она просмотрела скучную одежду мужа и проводила взглядом по всему, пока не наткнулась на что-то, стоящее в углу и, не показываясь никому. Блондинка тихо оглянулась, смотря, чтобы тут никого не было, и подошла ближе к большой вещи. Она была завернута в белую простынь, видимо, чтобы не пылилось. Кэролайн неуверенно потянулась пальчиками к предмету, но в нерешимости остановилась. Подумав еще пару секунд, блондинка все же сдернула с предмета простынь и откинула ее в сторону. Перед ней расстелилась картина. Посреди небольшого черного дивана лежала стройная, обнаженная девушка. Ее глаза манили к себе – они были хитрые, но в них все же скрывалась капелька страха. Почему-то по глазам эта девушка напомнила какую-то любовницу – она очень хитра к своему любовнику, но боится мужа. Ее тонкие губы искривились в хищной полуулыбке, а на подбородке была ямочка. Ее скулы были ярко выражены, а кудрявые волосы были по оба плеча, чуть прикрывая их. Ключица, шея брюнетки была выведена с какой-то нежностью и заботой. Ее упругая грудь, живот, ноги… Это была очень красивая девушка, а художник очень талантлив. Девушка улыбнулась, смотря на почерк художника – точно, именно его картины висят по всему дому. Блондинка нерешительно повернула картину, желая посмотреть имя или хотя бы инициалы художника, но лишь обнаружила надписи карандашом. Пока он спал В тиши ночной глуши, Ты изменяла, предавала и сжигала. А ты богиня, И для меня весь мир Сжигаю я дотла Одним лишь словом: Татья. Стихотворение явно не опытного человека заставило Кэролайн задуматься над именем Татья. Но имя художника так и не было указано – что немного расстроило девушку. Она аккуратно поставила назад картину, задумываясь и смотря на нее. Буквально через пару минут в дверь постучали, заставляя Кэролайн быстро накинуть на картину простынь и подойти к двери, как можно спокойнее сказав: - Войдите. В комнату вошла Меган, чуть улыбаясь. Она оглядела комнату и посмотрела на хозяйку. - Завтрак готов, - произнесла она, улыбаясь. Кэролайн нерешительно улыбнулась и, последний раз остановив взгляд на картине, оглядела простынь. Что-то по-прежнему тянуло ее к картине – она не знала ничего о ней. Форбс шумно вздохнула, взяв свою простыню и, глядя на Меган, вышла из гардеробной. - Не подскажешь мне? – спросила она, выходя из комнатки и бросая взгляд на горничную. Она чуть улыбнулась, нахмуриваясь и не понимая о чем речь, - Скажи мне, чьи картины висят по всему дому? - Когда я устроилась на работу к мистеру Майкалсону, то эти картины висели тут, и я ни разу не видела, ни одной надписи на них. Я не представляю, кто может быть художником этой красоты, - произнесла Меган, замолчав, но потом продолжила, - Возможно, Мисси знает, - сказала горничная, замолчав. Кэролайн поджала губы, вдыхая шумно воздух. Она медленно пошла завтракать, стараясь не думать о странных картинах в доме и шкафу Клауса. *** К концу дня Кэролайн почти удалось забыть про эти рисунки и Татью, изображенную на портрете. Весь день блондинка смотрела сериалы и глянцевые журналы, которые откуда-то были у Клауса. Кэролайн много времени провела за ноутбуком Никлауса, ведь все ее вещи по прежнему были дома. Пока она ждала их, прошла вечность – она не знала чем себя занять, а на работе, где ей дали три дня отпуска она появляться не могла. Тогда бы все заподозрили, что они с Никлаусом не пара и начались бы новые проблемы. Кэролайн не хотелось идти ни на работу, никуда. Эта лень выводила девушку из себя – она никогда так не ленилась. В основном она приходила на работу и радовалась, что не одна из тех, кто сидит дома. Это была единственная радость девушки в обычные дни. Кэролайн ненавидела свою квартиру – она была слишком бедна и Кэролайн уже довольно поднадоела. Дом Клауса очень отличался от ее квартирки в Нью-Йорке. Он был большой, шикарный, сделанный в каком-то стиле, который даже Кэр был понятен, пускай она немного и побаивалась его. Остальное время Кэролайн провела на кухне, разговаривая с Мисси. Она была пожилой женщиной, работающей у Никлауса очень давно. И эта женщина говорила, насколько рада, что Клаус наконец-то образумился и нашел жену. Кэролайн лишь сидела на столешнице и ела яблоко, виляя ногами – ей не нравилось то, что говорит Мисси. В ее голосе было столько доверия. Бедная женщина, она так плохо знает все, что происходит между Кэролайн и Никлаусом. - Я действительно рада, - говорила она, улыбаясь и режа капусту для салата. Кэролайн следила за ней, - Я думаю, Клаусу это поможет измениться. - Боюсь, Клауса исправит только могила, - проговорила блондинка, вздыхая. Она посмотрела на дверь, а Мисси, улыбаясь, вздохнула. - Ты забавная, Кэролайн, - она посмотрела на часы, - Мистер Майкалсон должен быть с минуту на минуту. - Отдохни, Мисси, - сказала блондинка, улыбаясь. Она вскочила со столешницы, и подошла к чайнику, желая налить себе чая. - Не могу, Кэролайн, - она указала на салат, - Мистер Майкалсон захочет покушать, прежде чем пойти в свою комнату. - Но вы тоже человек, - сказала блондинка, поворачиваясь к кухарке, - Вы весь день у плиты. А Клаус, если не получит один салат не умрет, - девушка налила себе чай, притягивая к себе кружку и отпивая немного, - Идите. - Кэролайн… - Не заставляйте меня ругаться, - блондинка наклонила голову и улыбнулась, - Я прикрою вас и сама накрою ему, - сказала она. Мисси улыбнулась. - Нам так повезло, что именно ты стала женой Никлауса, - сказала женщина и, отряхиваясь, направилась в свою спальню, провожаемая взглядом Кэролайн. На вид ей было лет пятьдесят – уже седые волосы, морщинистое лицо, теплая улыбка, которая грела душу Кэролайн. Она стала сразу же любимой для блондинки – эта бедная женщина каждый божий день готовила еду для Никлауса и она явно устала. Но Клаус не хотел отпускать ее, и поэтому Мисси готовила ему, закрывая свою свободу и даря душу бездушному дьяволу. - А я так надеялся, что ты окажешься одной из тех глупых блондинок, и все-таки будешь ходить либо голая, либо в свадебном платье, - послышалось со стороны. Кэролайн даже не удосужилась повернуться. Она по-прежнему смотрела в след Мисси. - Я, конечно, сглупила, что вышла за тебя, - сказала она, - Но я еще не глупа до такой степени, чтобы ходить обнаженной или в платье, - девушка повернулась к Никлаусу – как всегда в строгом костюме, с улыбкой на лице. Сверху было надето пальто, расстегнутое на груди. Блондинка чуть улыбнулась. - Все-таки нравлюсь? – спросил он, снимая пальто и проходя вглубь кухни, где он видел Кэролайн. Блондинка отпила чай, не сводя глаз с Клауса и усмехнулась. - Просто подумала, что тебе очень удобно в твоей собственной одежде, - блондинка сделала на каждом слове акцент. Мужчина довольно улыбался – его забавляла эта ситуация. Он подошел близко к своей жене. - Прости, что перепутал даты, - сказал он, вздыхая, - И время. - Еще и даты? – в ужасе вскрикнула Кэролайн, раскрывая глаза, - То есть… Когда мне привезут вещи? - Я думаю, на следующей неделе, - сказал он, нагло улыбаясь. Блондинка отвела глаза и приоткрыла рот, собираясь что-то сказать. Но вместо этого она лишь отставила стакан с чаем и обошла стороной Майкалсона. - Знаешь, а я ведь тебя жалела еще тогда в суде, - девушка истерично посмеивалась, - Вот я дура-то, - блондинка пошла в сторону лестницы, чуть улыбаясь, - Но больше я жалеть тебя не буду, - ее выражение лица сменилось на гнев, перемешанный со злостью, - Прямо сейчас я одеваю свадебное платье и ухожу из твоего гребаного дома, ломая тебе всю репутацию. - Не посмеешь, - прошипел Клауса, подходя к ней. - Ох, еще как посмею, - крикнула Кэролайн, поднимаясь выше, - Ни моей ноги, ни ноги моего ребенка тут больше не будет. Забавный брак, да? Вчера поженились, а сегодня… Его действия не заставили долго ждать. Клаус резко схватил жену за запястье и прижал к себе. Его глаза были черные от гнева. Он чуть ли не рычал, и любой бы испугался его, только не Кэролайн. У нее у самой было такое состояние. - Еще раз я услышу от тебя такое… - прорычал он. - И что!? – крикнула она, выдергивая руку, - Что ты сделаешь!? Ты возвышаешься над людьми, но ничего из себя не представляешь! - Заткнись, - прорычал он, - Тише, тут же люди. - Люди, и что!? Тебе плевать на них, - прорычала она, поднимаясь выше. Клаус сжал губы и замолчал. Воцарилось молчание – где-то лишь Кэролайн слышала тихие звуки телевизора. Клаус молчал, он успокаивался, приводил в спокойствие дыхание. Кэролайн смотрела за ним. - Давай поговорим, - сказал Клаус, - Везде можно найти дипломатичное решение, - сказал он. - Я хочу, чтобы мои вещи были тут завтра же, иначе я сломаю твою систему в ноутбуке, - сказала Кэролайн, ставя свои правила. Клаус молчал. Он вздохнул, отходя к столу – ему не нравилось, когда правила за него назначал кто-то другой, - Или я сейчас же… - Позвоню, - крикнул мужчина, гневно сжимая в ладонях край стола. Его лицо не выражало никаких эмоций, он смотрел вперед. Кэролайн смотрела за его действиями, - И где моя еда? – вдруг спросил он, оглядываясь, - Мисс..! - Заткнись, - крикнула Кэролайн на мужа, заставляя его снова замолчать и недоумевая смотреть на жену, - Она слишком устала сегодня. Постарайся сам все сделать, - сказала блондинка, разглядывая мужчину. Но она как будто понимала, что Клаус ничего не может сделать сам – слишком давно он делал это самостоятельно. Кэролайн спустилась вниз, кидая на мужа расстроенный взгляд, - Садись, - она кивнула на стул. Клаус сел туда, куда указала блондинка. Он слушался ее, поддавался, будто ее слово что-то значило для него. - Что ты хочешь? – снова спросила она, открывая холодильник и глядя на супруга. Тот молчал – ему, казалось, было стыдно. Кэролайн вздохнула и стала доставать из холодильника, все что было – салаты, различные блюда. Блондинка раскладывала все на стол так, как считала нужным. Клаус все это время следил за ней. Одно Кэролайн было непонятно – неужели Клаус никогда не умел готовить себе еду? Он все делал с прислугой, слушал только ее. Это было глупо, по ее мнению. Клаус был довольно обеспеченный и крутой среди мужчин Нью-Йорка. Но не умел делать элементарных вещей. Кэр тихо усмехнулась. Не успела она опомниться, как уже все было сделано – еда стояла на столе, подогретый обед вкусно пах мясом и вермишелью, а так же различными закусками. Это нравилось Кэролайн – она бы все отдала за такой обед, но с Клаусом она есть не хотела – он слишком портил ей аппетит. - Приятного аппетита, - сказала она и пошла наверх, вздыхая. - Стой, - сказал он, что показалось девушка приказом. Но она все же остановилась и повернулась, - Может, присоединишься? Кэролайн сжала губы. С одной стороны она хотела кушать, но с другой, компания Клауса портила аппетит. И поэтому Кэролайн решила отказаться – она хотела спать, и наверное, это чувство и победило голод. - Я пойду спать, - сказала блондинка, - А ты ешь. И не забудь позвонить насчет моих вещей. Клаус снова нахально улыбнулся. Кэролайн чуть наклонила голову, понимая, что где-то есть подвох. - Что мне нужно сделать? – спросила она на немой показатель самомнения Клауса. Мистер Майкалсон встал и медленно подошел к блондинке – она его не боялась, нет, но что-то заставило ее отшатнуться. - Поцелуй меня, - сказал он. Кэролайн поморщилась. - Так. Майкалсон, я слишком устала и расстроена, чтобы целовать тебя, - сказала она, - Тем более, ты мне гражданский муж, а значит ничего между нами быть не может, и вообще… Договорить ей не дали – Клаус сильно прижал ее к себе и властно поцеловал. Кэролайн чуть простонала и в немом возмущении закатила глаза. Она постаралась прикусить его губу, но взамен просто впустила его язык себе в рот и простонала от некого ощущения. Блондинка обняла его за шею, продолжая поцелуй, смирившись. Спустя пару минут, мужчина отпустил жену, улыбаясь и смотря ей в лицо. - Неплохо целуешься, - сказал он, возвращаясь на свое место. Кэролайн лишь закатила глаза и пошла наверх. - Ешь и иди спать, - сказала она, заходя к себе в комнату и захлопывая дверь. Она упала на кровать, громко вздыхая. - Да, милая, - она погладила живот пальцами, - Твой папа вымотает мне все нервы.