***
Сегодня погода была удивительно прекрасной. Даже слишком. Но вот событиям она явно не соответствовала. После смерти Цзинь Гуан Яо выползло много подводных камней, с которыми предстояло разобраться. А так же дел, с которыми не закончил он. Особенно сложно было ордену Лан Лин Цзинь, ведь им предстояло вновь подниматься на верх. Хорошо что Орден Цин Хе Нэ и Гу Су Лань не отказали в помощи. Особенно активно в этом участвовал Юн Мен Цзян. Цзян Чен активно помагал племяннику, которому предстояло встать во главе всего этого безумия. Глава Ордена Лань же времено отошёл от дел, поддавшись уединённой медитации. Лань Цижень сначала пытался вытащить племянника на свет, но вскоре стал активно помогать с делами ордена, надеясь, что скоро тот одумается. Лань Ванцзи же, после возвращения с путешествия где был вместе с Вэй Усянем, навещал брата почти, что каждый день. Второй господин Лань просто садился и играл на гуцине, ведь разговоры в данном случае были излишни. Да и сам Ванцзи был не очень хорош в них, но и здесь он пытался. Иногда, глядя на старшего брата, Лань Чжаню хотелось чтобы Мэн Яо воскрес. Или чтобы вообще не умирал. Чтобы его просто заточили где-нибудь, но, и пальцем, не трогали. Ведь Лань Ванцзи часто видел в Сичене себя в то время когда умер Вэй Усянь. И, хоть Сичень и не пытал подобных чувств к Цзинь Гуан Яо, все-таки отличий в их состояниях почти не было. Иногда даже казалось что «я его названный брат» было всего лишь прикрытием. Цзинь Лин также был не в лучшем расположении духа. У него почти не осталось людей, о которых с уверенностью можно сказать что они на его стороне. Он потерял как и тех кого мог ненавидеть до хруста костей, так и тех кого щитал семьёй. Его младший дядя оказался отнюдь не таким хорошим каким казался, отец умер ещё в детстве, а мертвец который отнял у него жизнь, спас жизнь самому Жуланю. Он никак не мог его ненавидеть, осознавая что тот был лишь оружием. Оружием Старейшины Илин. Матери, которая могла бы сейчас оказать ему поддержку, которая так нужна, также нет в живых. Вэй Усянь также оказался не таким, каким А-Лин его себе представлял. Все, кто его окружал, изменились. Те, кто раньше прославляли Лань Лин Цзинь, отвернулись от него, не желая быть каким-то образом связанным с прошлым главой. Да и что им мог сейчас дать Цзинь Лин? Ничего. У него самого не осталось ничего. Сейчас у Цзинь Жуланя есть только Саньду Шеншоу, его дядя. Дядя и орден. Ответственность за который лягла на его плечи. Лань Сычжуй в скором времени восстановил все больше воспоминаний о детстве. И не все они были приятны. Из настоящих родственников у него остался лишь Вэнь Нин, и то… он не живой. Несмотря на это он принял факт спокойнее. Парень и так знал что сирота. Иногда А-Юань все же грустил, но рядом с ним есть люди которые могут его поддержать. У него есть семья и друзья. Например, Цзинъи — замечательный юноша, весёлый и надёжный. Их дружба окрепла, и Сычжуй, кажется, очень рад этому. Парни часто проводят время вместе. Да что уж там! Иногда эти двое также разделяли и наказания, даже если кто-то из них был не виновен. Юноши также посещали башню Кои и, казалось, были в достаточно приятельских отношениях с Жуланем. Цзян Чен даже рад был, что у племянника если друзья среди сверстников. Также Цзинъи резко стал более прилежным. Случилось это после того как Сычжуй впервые вызвался принять несколько десятков ударов ферулой вместо него, поскольку тот чувствовал себя не очень хорошо. О том что Цзинъи чувствовал себя плохо знал только Сычжуй, поэтому со стороны это выглядело странно. Да, они хорошие друзья., но не слишком ли это? Цзинъи провинился. Он сам полез в драку. Сычжуй же узнал об этом буквально за несколько минут до наказания. Так с чего же этому юноше принимать наказание за друга? Да, друзья могут так сделать, но для этого должны быть какие либо причины. И, конечно, А-Юаню не разрешили это сделать. Тогда парнишка соврал что тоже виновен и принял наказание вместе с Цзинъи, только вот первого наказали скорее за враньё. Все, кто был там, были удивлены. Сычжуй — один из лучших, даже если бы он хотел соврать, что для него также не мыслимо. Юань бы не прокололся так, он бы смог придумать что-то получше. Все знали, что Сычжую о драке сказал Оуян, так с чего же ему быть, хоть немного, даже косвенно, виноватым в случившемся? Именно после этого Лань Цзинъи старался не лезть в драки, а также взялся за учёбу. Скорее всего испугавшись что его друг ещё раз сотворит что-то такое.***
Сейчас Учитель Вей и Хань Гуан Цзюнь разговаривали с Циженем. Последний, хоть и на дух не переносил Вэй Ина, ничего не говорил. Он уже успел смириться с выбором Ванцзи и старался наладить отношения со спутником на стези самосовершенствования своего племянника. — Да, это не плохая Вэй Ин. — Скрипя зубами, проговорил Цижень. Он отложил бумаги и посмотрел за внимательно наблюдающим Ванцзи. — Правда?! Вау! Наконец-то! — Воскликнул Усянь, ведь он довольно редко получал похвалу от Учителя Ланя. Если это можно было назвать похвалой. — Не зазнавайся. — Лань Цижень наконец отвел взгляд с племянника и вновь посмотрел на Старейшину Илин. — Дядя. Думаю на этом нужно закончить. — Лань Ванцзи почтительно склонился и, получив одобрительный кивок, отправился к двери. Вэй Усянь повторил жест и вышел следом. — Аааа… — Простонал Старейшина Илин. — Твой дядя хочет меня убить. Последние слова звучали будто он и в самом деле в это верит, поэтому Ванцзи поспешил его поправить: — Нет. Он принял тебя. Сейчас они отошли уже на приличное расстояние от кабинета дяди Двух Нефритов. В далеке уже виднелась полянка с кроликами. — Лань Чжаань! Даже если и так… я все равно очень устал! Пойдём на холодный источник, а? — У Холодного источника сейчас брат. Не будем его беспокоить. — Голос Лань Ванцзи казалось слегка потеплел когда он вспомнил о брате. Только не давно он уговорил его прогуляться вместе по городу. Старший был в полнейшем смятении и, чтобы не расстраивать Ванцзи, согласился. После Лань Чжань отправил того на холодный источник, сказав что это поможет привести в порядок мысли, и Сичень также не стал спорить. — Хорошо. — Вэй Усянь согласился. — Тут есть ещё одно место. О нём мало кто знает и там почти никогда никто не бывает. — Ванцзи жестом остановил парня и поднял руку, указывая на два розложистых дерева не так далеко от них. Усянь сразу же согласился посмотреть и, взяв за руку Лань Чжаня, повёл его в сторону деревьев. Однако, далеко они не ушли. Их быстро остановили. — И почему мы вдруг так сильно всем нужны сегодня?.. — Вэй Ин с ноткой сарказма глянул на Лань Чжаня. Тот лишь покачал головой. — Хань Гуан Цзюнь. Вэй… Учитель Вэй! — Окликнул их Цзинь Лин. Юноша выходил со стороны деревьев, он слегка поклонился и посмотрел позади себя, едва заметно кивнул будто в чем-то убедившись. — О, кто это тут у нас! — Вэй Ин улыбнулся, но тут же посерьёзнел, глядя на юношу. Жулань казалось был чем-то обеспокоен. Он и его дядя прибыли сюда два дня назад. Казалось бы для какого-то совместного деяния, но оно ещё ни разу не обсуждалось. Саньду Шеншоу как-то намекнул об этом, однако до сих пор никто это не обсуждал. А ведь уже как два дня прошло. -Ц.- Цзинь Лин недовольно вскинул бровями. После чего трое господ обменялись формальными приветствиями. — Я. По делу! — Жулань, казалось, только сейчас вспомнил, что подошёл к ним по определённой причине, и двое мужчин просто смотрели на него, ожидая продолжения. Однако Цзинь Лин не продолжил. — По какому делу? — Уточнил Ванцзи. — А! . Сейчас Цзинь Лин выглядел так, будто его застали врасплох, что уже вызывало подозрения. Тишина тянулась уже слишком долго. — Вот как. Жулань, а это дело то вообще существует? — Наигранно удивившись, спросил Вэй Усянь. — Я переломаю тебе ноги если ещё раз назовёшь меня по этому имени! — Выкрикнул А-Лин. Вэй Ин заметно расстроился, ведь он был автором имени. Он должно быть подумал что Цзинь Лин знает об этом факте и поэтому ненавидит когда его зовут Жуланем. Правда, владелец имени не знал об этом факте. Ему никогда не нравилось когда кто-то зовёт его так, просто потому что это имя казалось слишком девичьим. — Ты этих фразочек от А-Чена нахватался? — Старейшина Илин краем глаза посмотрел на Ванцзи стоящего рядом, а потом вновь вернулся к ненаглядному юноше с меткой цвета киновари на лбу. — Вот же… О, точно, совсем забыл. Я бы хотел чтобы вы с дядей ещё раз переговорили. Нашли общий язык… Сычжуй как-то говорил, что разговор — лучший вариант в подобных ситуациях. — Цзинь Лин, казалось, бы сам удивился тому что сказал, но скрыл это за маской смущения и раздражения. — Сычжуй? И с каких пор ты слушаешь его советы? — Вэй Ин, только услышав о своём брате, попытался сменить тему. Они будто бы все уладили, но прошлой привязанности к друг другу уже не было. Это явно не самая приятная тема для Усяня, хотя сам он немного не понимал, почему она до сих пор оставалась таковой. — Да не твоё это дело… — Юноша было хотел продолжить, но взглянув на Ванцзи остановился. — Идём, пожалуйста… Пожалуйста? Вау. Цзинь Лин и «пожалуйста». Даже на лице Ванцзи отразилось секундное удивление. — Охо-хо. Пожалуйста! Раз так, то я просто обязан пойти! *** Тем временем в месте, что собирался показать Ванцзи Усяню. За деревьями находилось озеро. Что очень удивительно для этой части Облачных Глубин. Да и кто ж знал что в Облачных Глубинах есть озеро? Это было что-то вроде маленького оазиса. Во круг деревья, кусты и природа. Недалеко от воды сидел миловидный юноша. В руках он держал ленту, аккуратно водя по ней пальцем, разглаживая складки. Собираясь тем самым скрыть своё смущение или, возможно, тот факт что он нервничает. — Это.. Цзинъи, что ты ищешь? — На щеках Сычжуя виднелся лёгкий румянец. Да, это был Лань Сычжуй. Он отвел взгляд от своих рук, тем самым отвлекаясь от занятия. Юноша посмотрел на друга который копался в вещах, которые взял с собой. — Сейчас увидишь! — Цзинъи достал маленькую коробочку и показал её Лань Юань. — Это заколки для волос? Девичьи украшения? — Юань тихо вздохнул, покраснел ещё больше и уже было собирался спросить не считает ли он его такой же «юной госпожой», как Цзинъи шутит над Цзинь Лином. Сегодня Цзинъи позвал его сюда для того чтобы сказать нечто важное. Но какое отношение к этому имеют заколки? Украшения, которые приобрел Цзинъи, представляли из себя много маленьких неведимок с золотистыми бабочками на конце, а также маленькими нефритовыми камушками на крыльях этих самых бабочек. Они чем-то напомнили Сычжую игрушки, с которыми, по словам Усяня, он играл в детстве. — Позволь мне немного поиграться с твоими волосами. Знаешь ли, это.. я с раннего детства любил заниматься своими волосами ради веселья. Иногда я вплетал туда собственную ленту. — Цзинъи ловко открыл коробочку, которая была сделана из сандалового дерева и спрятал крышку. — Ты для этого попросил меня снять свою?.. — Сейчас Сычжуй был краснее некуда. — Мы встречаемся. Но при этом ни разу не трогали ленты друг друга. Обменяемся ими, наконец! — Заключил Цзинъи. Юноша сказал это словно произностл вердикт на суде и Сычжуй решил ему поддыграть. Он поднял руки вверх, что обозначило, будто он сдаётся, и сказал: — Раз уж таково ваше решение, я не стану ему противиться. — Сычжуй мягко улыбнулся и поднялся на ноги. Он осторожно прикоснулся к щеке парня свободной рукой. Потом вновь схватил свою летну обеими руками и повязал на лоб Цзинъи. Последний слегка покраснел, но быстро избавился от смущения. Он потянул Сычжуя к себе и поцеловал. Нежно, словно боясь что тот отстранится. Но поцелуй длился недолго, Сычжуй мягко оттолкнул его и жестом приказал не двигаться. Он вновь вернулся к налобной ленте и провёл по ней ладонью, проверяя, крепко ли она держится. После этого жеста Цзинъи мягко усадил Сычжуя на траву. Как раз в этот момент солнечный луч осветил лицо возлюбленного, и Лань Цзинъи невольно засмотрелся. Продолжалось это в течении нескольких секунд и тогда Цзинъи выудил, словно из ниоткуда, свою ленту. Юноша разплёл хвост А-Юаня и невольно провёл рукой по его волосам. Они были мягкими и хорошо расчесаными. Сычжуй, как и многие другие адепты Гусу Лань, всегда следил за своим внешним видом. Поэтому Цзинъи не было никакого смысла ещё раз расчёсывать их. Юноша на секунду задумался, А-Юань же терпеливо ждал продолжения. И вот Цзинъи приступил. Он начал вплетать в волосы Сычжуя свою ленту, иногда останавливаясь и наблюдая, как меняется лицо парня. Сычжуй, как и Цзинъи, был в подобной ситуации впервые. И, в отличие от последнего, смущался и отводил взгляд куда-то вдаль. Он совершенно не знал, как вести себя сейчас. Цзинъи быстро закончил заплетать косу и потянулся к невидимкам. — Я сейчас похож на юную госпожу гораздо больше молодого господина Цзинь. — Все таки Сычжуй не удержался от этого сравнения, и Цзинъи не вольно поморщился. — Ага, только вот вы совершенно разные. Он ведёт себя как юная госпожа, ты же просто выглядишь очень красиво. Гораздо красивее него, а также любого другого или другой! — Мило. — Юноша обернулся, прерывая занятие Цзинъи, и нежно улыбнулся. Цзинъи резко отвел взгляд и покраснел. — Не крутись! Я з-закончу! И Сычжуй вернулся в первоначальное положение. На самом же деле работа была уже сделана, просто парень слишком смутился. Цзинъи просто обожает улыбку Сычжуя. Смех. Характер. И всё, что он делает. — Вот, посмотри! — Цзинъи выудил зеркало из мешочка и протянул его А-Юаню. Тот моментально залился краской. Сычжуй чуть хихикнул и улыбнулся: — У тебя правда необычные хобби. Цзинъи было собирался улыбнуться, но вдруг вспомнил: — Я должен идти. — Куда? Что-то случилось? — Сычжуй оставил зеркальце и посмотрел на парня. — Переписывать правила. Недавно, я тайно притащил выпивку, и один из старших меня заметил. — Цзинъи встретился взглядом с Сычжуем и продолжил. — И.. Мне придётся расплести твои волосы. — Я справлюсь сам. Оставь мою ленту у себя пока. — Сычжуй достал что-то из кармана. Это оказался мешочек. Небольшой синенький мешочек. — В самом деле?! Хорошо! — Цзинъи невзначай прикоснулся к ленте на себя на лбу и заложил руки за спину. — Что это, Сычжуй? Цзинъи покосился в сторону мешочка и Сычжуй тут же потянул за шнурочки. Он осторожно развернул его и достал оттуда две подвески для пояса. На них преобладал голубой цвет, а также на верёвочке болталась серебристая бабочка. — Снова бабочки? Похоже мы мыслим одинаково! — Цзинъи выхватил одну из подвесок и начал с интересом её разглядывать. — О чём ты думал покупая эти украшения для волос? — Поинтересовался Сычжуй. — «Ты мне нравишься»…"Ты тоже мне нравишься» — Произнёс Цзинъи. Продолжать рассказ не было смысла, А-Юань сразу вспомнил слова Вэй Усяня. А также их странное признание друг другу буквально две недели назад. Парень слегка покраснел и нацепил свою подвеску на пояс. — Аааа- Вскрикнув Сычжуй. — Прекрати мне об этом напоминать! П-позволь. помогу прикрепить.? — С этими словами он поднялся и подошёл к Лань Цзинъи. Тот лишь кивнул, наблюдая за действиями парня. — Спасибо. — Цзинъи ослепительно улыбнулся и притянул к себе Сычжуя, он обнял юношу и провёл по волосам. — Ну, я пошёл! После того как Цзинъи отстранился, Сычжуй вновь уселся на траву и начал наблюдать за машущем на прощание и удаляющемся Цзинъи.