Не верь безумию любви

      В Храм они вернулись примерно в одно время - и, учитывая, с какой скоростью Анакин гонял на своем спидере, его прощание с Падме затянулось. Иногда Оби-ван подсчитывал, кто в курсе, что рыцарь-джедай Скайуокер, возвращаясь в столицу из действующей армии, проводит больше времени в одном из сенатских компаундов, чем в Храме. Список получался внушительный, но у Оби-вана не было ни сил, ни решимости предупреждать Анакина, что он опасно себя ведет. Оби-ван не сомневался, что Бэйл Органа тоже в курсе, но в этом человеке он был уверен.       Поужинали они с Анакином вместе. В конце концов, они так и жили в одном блоке - Анакину было лень перебираться куда-то, а после Джабиима они редко надолго оставались в Храме. Асока вообще считала своим домом “Решительный”. И все равно здесь осталось слишком много от нее, ее ощутимо не хватало.       Коммы пискнули у обоих одновременно.       - Ринго Винда, - сказал Анакин. - А ты?       - У меня Рилот снова, - отозвался Оби-ван.       - 212-му давно пора отойти на отдых, - сказал Анакин. - Конвой - это почти отдых.       Оби-ван вздохнул и поклялся себе, что потребует от Совета дать ему передышку. Ему казалось, что Анакин потерял границу между войной и мирной жизнью. 501 легион затыкал все дыры, какие только можно было найти, как будто больше никто из республиканских генералов не умеет проводить быстрые операции. Он даже пожалел, что не дал Анакину предлога остаться у Падме и на эту ночь. Но тогда вопросы начали бы задавать и в Храме.              Против ожидания, на этот раз конвои на Рилот никто не побеспокоил. У сепаратистов тоже не хватало людей, чтобы командовать их бесконечными армиями дроидов. У Оби-вана даже было свободное время, которое он употребил с пользой. История и статистика - вот воистину устрашающее оружие. Результаты анализа хорошо сходились с тем, что было представлено на совещании у Падме. Еще полгода назад, получив такие результаты, он бы ужаснулся. Но сейчас не было ни времени, ни сил ужасаться. На войне Оби-ван научился тому, что спасти хоть что-то - уже достойный исход сражения. У ситха было много лет, чтобы построить свою теневую структуру и разваливать Республику, а на ее руинах планировать себе империю. Прогноз давал от года до трех месяцев до коллапса. И план спасения хотя бы чего-то, который Оби-ван смог придумать, был прост и невыполним. Совершенно невыполним. И он никак не мог понять, что делать с армией. Куда неведомый ситх собирался деть три миллиона человек, которыми командуют его заклятые враги, которые достаточно сильно преданы именно этим врагам… Где засада?       Ответ на этот вопрос он получил вместе с вызовом на Совет и материалами по делу, которое предстояло обсудить. Все оказалось банально и просто - контрольный чип. Каминоанцам было мало системы воспитания, которая здорово справлялась с производством хорошо мотивированных, дисциплинированных и лояльных командирам солдат. Они желали контролировать процесс аппаратно. Вот только при такой численности обязательно будут единичные сбои. Сбой каминоанской биолектроники стоил жизни мастеру Типлар. Анакин дважды работал в паре с ней и ее сестрой-близнецом и отзывался о них очень хорошо. История сбоя обернулась в финале опять беготней по трущобам - только Файвзу не повезло так, как Асоке. Такая типовая повторяемость Оби-вану не нравилась.        Все заседание совета Оби-ван просидел молча. В конце концов, он присутствовал там удаленно и не мог понять, что думают о деле остальные. Не очень-то он верил, что клоны без контрольных чипов будут нелояльны. Кроме того, Оби-ван знал обоих фигурантов дела - и сержанта Тапа, который внезапно среди боя застрелил мастера Типлар, и Файвза, который якобы без чипа внезапно стал буйным и чуть не убил канцлера. Если уж Файвз направлял на кого-то бластер, то он стрелял. Кроме того, Анакина как свидетеля на Совет не вызывали, хотя именно Анакин отправил Тапа в сопровождении Файвза на Камино, а по рапорту гвардии последним, с кем встречался Файвз, был именно генерал Скайуокер. В рапорте выходило, что встреча была ловлей на живца, но Анакин просто не мог поступить так со своим бойцом.       Поэтому Оби-ван внимательно изучил и отчет Шаак Ти, к которой первой кинулся Файвз и которая его и привезла на Корускант, устроив встречу с канцлером, и запрос от Совета в каминоанский центр клонирования, и ответ оттуда. Якобы неисправный чип пропал, Тап убит, Файвз убит, Анакина срочно услали на переформирование, а требование предоставить для анализа стандартный рабочий чип каминоанцы будут гонять по бюрократическим кругам долго и упорно, это даже не надо было обращаться к Силе, чтобы предсказать.       Оби-ван знал, что у него за спиной многие поговаривают, будто бы он тактический пророк. Ну да, каждый джедай в той или иной мере краткосрочный пророк - опережающее предвидение есть у всех. Оби-ван знал таких, у кого оно простиралось не на секунду-другую, а на несколько минут вперед. Самое поганое, что Оби-ван и правда знал за собой способность предчувствовать неладное. “У меня дурное предчувствие” - вот как это называлось. Последнее время, правда, было сложно отличить, где предчувствие, а где точное знание причин и следствий. Но сейчас предчувствие просто вопило, и Оби-вану стоило большого труда отгородиться от него и не паниковать, потому что фелинкс сожри это предвиденье, оно запускало круг физической паники, с бессонницей, тошнотой и утратой мелкой моторики.       На базе вовсю шло переформирование и прием пополнения. Третий флот объединялся с Пятым, и все это поступало под командование генерала Кеноби, а называлось теперь вполне официально Флотом Разомкнутого Кольца. К 501-му приписали в усиление оперативную эскадрилью Ордена, в которой половину пилотов составляли молодые рыцари, а вторую - флотские, и все они с энтузиазмом нацепили на рукава комбезов и намалевали на фюзеляжах своих файтеров охристо-желтый круг в темно-красных скобках. Генерал Скайуокер уже спихнул свою часть бюрократической работы, так что Оби-ван просто отправил это все дальше по инстанциям, не глядя. По новому штатному расписанию Анакин был его правой рукой и заместителем, а заодно командовал разведкой, спецподразделениями и ударными силами, то есть истребительными эскадрильями. Оби-ван назначил брифинг командного состава, разобрался со снабжением и нашел Анакина.       Тот был в медотсеке, делал пометки в списках личного состава, пока новички проходили медосмотр и какую-то процедуру. Увидев Оби-вана, Анакин передал датапад сержанту Данго, который был при нем кем-то вроде адъютанта, и поманил Оби-вана за собой.       В каюте Анакин первым делом включил какую-то штуку, втиснутую в корпус электромагнитной гранаты.       - Это что? - спросил Оби-ван, усаживаясь на свободный стул.       - Скрамблер. От подслушки. Как прошел последний Совет, на который меня не позвали даже как свидетеля? Познавательно, правда?       - Ты о чипах?       - О них, да.       Анакин выглядел усталым, как будто не спал несколько дней подряд и не ел толком. Ну да. Некому бегать за командирским обедом в столовую и стоять над душой, пока не поест. Хотя во время ученичества Анакину не надо было напоминать поесть.       - Что у тебя было с Файвзом? О чем вы говорили? - спросил Оби-ван.       - Толком ни о чем. Он сильно нервничал и повторял, что боится доверять даже мне и Рексу. Но кое-что сказал. Он, ты понимаешь, был убежден, что канцлер в курсе, зачем эти чипы нужны. И точно знает, что они нужны для того, чтобы клоны исполнили один-единственный его приказ.       - “Убей джедая?”       Анакин посмотрел Оби-вану в глаза.       - Ты мне веришь? - требовательно спросил он.       - Абсолютно, - ответил Оби-ван, чувствуя, как собирается где-то над желудком холодный комок дурного предчувствия.       - Я тут собрал своих старших, - сказал Анакин. - Мы обсудили чипы и решили, что это дун каим.       Слово было даже не из мандалорского, который был у большинства клонов вторым языком, а из того языка, который был родным для Анакина - бэйсика Внешних Территорий, потому что ни в основном, ни в мандалорском нет слова, которое в достаточной степени соответствовало бы этому - крайняя, отвратительная мерзость, несовместимая с жизнью и достоинством. Дун каим - отобрать воду у идущего в пустыне. Дун каим - выдать кого-то надсмотрщику. Дун каим - сделать из разумного существа вещь.       Анакин вытащил из беспорядка на своем рабочем столе запечатанный стик для биопроб и толкнул над столом Оби-вану в руки.       - Вот тебе целый чип. Рекс пожертвовал. А чип Риджа я раскурочил.       - Что ты нашел?       - То же, что и Файвз. Он одноразовый. После активирующего импульса стекает в соплю, остатки выводятся через кровь, субстрат идет на достройку синапсов. В общем, я тут собрал штуку, которая дает похожий импульс и разрушает чип. Приказал всем пройти процедуру.       - Так ты новичков загнал на медосмотр, чтобы удалить чипы?       - И тебе советую.       Анакин, не глядя, пошарил между мотками провода и добыл устройство, которое выглядело как плод греха медицинского инжектора и ручного тестера.       - Вот. Наводить по отметке, для верности даешь два импульса.       Оби-ван взял устройство.       - А схема вот этого вот устройства у тебя есть?       - Я даже полную документацию сделал. Надо заказать небольшую партию, а то два гасителя на три миллиона человек - это как-то стремно.       - Анакин.       - Да?       - Ты вообще ел сегодня?       - Нууу… наверное.       - Так, - Оби-ван встал, пряча в поясную сумку гаситель и стик с чипом. - Поднимайся. Пойдем.       - Куда? - не понял Анакин.       Оби-ван вздернул его на ноги.       - В столовую. Я смотрю, ты привык, что Асока вокруг тебя бегает и кормит с ложечки. Соберись. Если ты свалишься даже не в бою, а посреди базы, будет только хуже.        Анакин даже не сделал попытки высвободить руку.       - Я не могу. Я не могу ни есть, ни спать, потому что мне… снова снится всякая дрянь… Но я ее не помню!       - Анакин.       Тот прикрыл обведенные темными кругами бессонницы глаза.       - Это перегрузка. Мы глохнем, понимаешь? Вокруг нас погибают разумные - каждый день, и никакие щиты не спасают. У тебя перегрузка, Ани.       Анакин еще постоял, собираясь с духом.       - Хорошо. Пойдем.              Убедившись, что Анакин спит, а у дверей его каюты стоит часовой, в задачу которого входит направлять всех, кому нужен генерал Скайуокер, сразу к генералу Кеноби, Оби-ван отправился в расположение штаба своей Третьей Армии и вызвал Коди. Тот вошел, отдал честь.       - Вольно, Коди, - сказал Оби-ван.- Садись.       Клон сел, положив шлем на стол.       - Ты в курсе дела Тапа и Файвза? - спросил Оби-ван.       - Да, сэр. Я подписывал рапорт и списание вместе с Рексом.       - Знаешь о чипах?       - Да, сэр.       Лицо Коди было совершенно спокойно, но Оби-ван ощущал его волнение и странное, испытующее внимание.       - Тогда слушай приказ. Нигде не фиксировать, после исполнения - забыть.       Оби-ван выложил перед Коди патрон с чертежом и схемой и гаситель.       - Чертежи отдашь техникам, чтобы они собрали сколько могут таких устройств. Это возьми сейчас, выбери кого-нибудь надежного. Я приказал всему пополнению пройти медосмотр. Во время медосмотра и вакцинации нужно погасить у них у всех чипы. То же самое сделать со всеми клон-солдатами. Ни у кого из наших чип остаться не должен. По выполнении - доложить. Сам пройди процедуру сразу, первым.       Облегчение, радость, удовлетворение - хотя на лице Коди ничего не отразилось.       Он взял патрон и гаситель.       - Будет исполнено, генерал.       - Будь осторожен.       Коди коротко кивнул и ушел.       Оби-ван проводил его взглядом.       Их отношения с Коди можно было бы назвать дружбой - если бы они не были командиром и подчиненным. Клоны-командиры Третьей армии не слишком стеснялись разговаривать по-мандалорски в присутствии генералов-джедаев и коммандеров-падаванов. Оби-ван с чисто этнографическим интересом отмечал, что воспитанники мандалорских сержантов-инструкторов были более сплоченными, более зрелыми и сознательно принимали на себя долг защищать Республику - вернее, тех, кто не может сражаться сам. Во многом они и были мандалорцами, но без заносчивости и самоуверенности мандо’аде. Оби-Ван знал мандо’а, знал жизнь мандалорцев - и для посторонних мог даже сойти за мандалорца при желании, как было, когда он изображал наемника Рако Хардина. Для клонов этого было достаточно, чтобы считать его своим. Он даже слышал, как его называют “братом братьев”. Это было лестно. Хотя Анакина они звали братом просто так и даже в лицо. Генерал-губернатор Таркин однажды выговорил генералу Скайуокеру за панибратство с подчиненными, на что Анакин ответил, что он не солдат, а джедай, и потому будет общаться со своими людьми так, как считает нужным, гос-по-дин генерал-губернатор - внезапно с сильным акцентом Внешнего Предела, так что последние слова прозвучали как оскорбление.       Оби-ван подозревал, что старшие клоны уже все между собой обсудили, и теперь ждали, как поведут себя генералы-джедаи. Да уж, нам не избежать экзамена на этическую состоятельность, подумал он.              Мастера Типли Оби-ван нашел на обзорной палубе. Она стояла, заложив руки за спину и смотрела на освещенный солнцем бело-зеленый бок планеты. Ее алые сенситивы слегка шевелились. Ощутив его присутствие, она обернулась.       - Мастер Типли, - он поклонился.       - Мастер Оби-ван Кеноби, - пропела она голосом, похожим на легкий, серебряный звук флейты.       Оби-ван снова склонил голову.       - Анакин Скайуокер сообщил мне результаты расследования, - сказала она. - Что вы намерены делать?       - Я намерен уничтожить чипы, - сказал Оби-ван.       - Это лучше оставить в тайне.       - Вы совершенно правы.       Он протянул ей патрон с информацией.       - Здесь схема прибора, который нейтрализует чипы.       Она взяла патрон - горячие пальцы на миг коснулись ладони.       - Я рада, что вы приняли такое решение, мастер Оби-Ван.       Типли и ее сестра принадлежали не к корускантскому Храму, а к храму Эедит на Девароне, и Оби-ван раньше не встречался с ней.       - Эта война… - сказала Типли своим серебряным голосом. - Эта война меняет нас. Я чувствую, как она прорастает сквозь меня, отгораживает от живого течения Силы. - Она подняла голову и посмотрела на Оби-вана ярко-синими глазами. - Я не понимала своей утраты, пока не потеряла сестру. Так больно!       Она приложила руки к груди.       Ее щиты раскрылись. Горе, печаль, отчаяние, как монотонный свист ветра в глубоком горном ущелье… Она не была воином, понял Оби-ван. Ее меч не отнял ни одной жизни. Она была - музыка, ветер, сияющий горный снег, утешение и гармония. И вот - она была на войне, была бурей и ураганом, и тьма отравляла ее воздух…       В других обстоятельствах Оби-ван не поступил бы так, но сейчас он шагнул к Типли и обнял ее.