В мире, где под одним небом уживалась магия и технический прогресс, люди и
не-люди, где находилось великое множество сосуществующих друг с другом противоречий, было одно самое важное — звериные уши и хвосты у людей. И не просто какие повезет, а определенные: у девушек — кошачьи, у мужчин — собачьи.
Кто-то считал это тонкой шуткой, мол, представители противоположного пола друг для друга как кошки с собаками. Кто-то считал, что это намек на то, как, все же, различны он меж собой — да-да, все женщины с Венеры, а мужчины с Марса, из этой же оперы. А кто-то ничего на этот счёт не думал. Ну есть и есть.
Но в каждом правиле есть исключения. И не так уж редко встречались мужчины-«коты» и девушки-«собачки». К таким «неправильным» относился, например, Тони Старк. Большие, бархатно-черные треугольные ушки и покрытый лоснящейся, ухоженной шерстью хвост были его гордостью. Ключевое слово «были». Ведь у этих «звериных Васей» было одно интересно свойство: они бесследно исчезали, стоило только их обладателю… лишиться девственности. Да-да, вот такое вот условие. Никто так и не смог объяснить причины этого явления, хотя многие пытались. Вот были уши, а вот их уже нет. Магия, одним словом. И, стоит сказать, весьма полезная — в странах, где до сих пор невинность невесты требовалась как обязательное условие для свадьбы, они были жизненно необходимы. И некоторые подростки, боясь родительского гнева, не спешили «взрослеть» — правду ведь не скроешь, хех.
Но многие пытались, это да.
***
Дик молча улыбался, жадно разглядывая лежащую рядом с ним девушку и то и дело зарываясь пальцами в волосы на голове, от чего улыбка становилась проказливее, глупее и как-то важнее, что-ли.
Потому что каждый раз опуская руку на свою
бедовую голову, он не находил там ушей. Больших, черных, под цвет волос, однозначно кошачьих — что, честно говоря, могло служить объяснением его феноменальной гибкости и ловкости. И их не было. И хвоста тоже не было — о нем Дик не секунды не жалел, а вот об ушах…
И у девушки перед ним ушей тоже не было. Без ушей Петра казалась голой. Вернее, ещё более голой, чем она была сейчас. Дик слишком привык к аккуратным коричневыми ушкам с кисточками на концах, выглядывающих из копны кудряшек.
Дику страсть как хотелось зарыться пальцами в ее волосы.
— Привет, — вздохнув, немного недовольно шепнула Петра, покидая и сонно щурясь. — И чего тебе не спиться?
— Да вот, — неопределенно ответил Дик, пожав плечами. Петра пробормотала что-то, и вдруг резко замерла.
— Твои уши, — пораженно шепнула она, незадумываясь зарывшись тонкими пальчиками в его волосы. Дик прикрыл глаза, а лицо девушки залил румянец.
— Знаешь, я думал, что после того, как уши исчезнут, это будет не так приятно, но, черт, как же я ошибался, — простонал Дик, подставляя голову под ее руки.
— Да ну тебя, — усмехнулась Петра, убрав руки. Дик недовольно посмотрел на нее.
— Ох-ох-ох, — приняв сидячее положение на кровати, ехидно сказал он, глядя на девушку сверху вниз. — Будто я не знаю, как
некоторые из здесь присутствующих дразнили меня
минимум месяц, почесывая за ушами. Каждый раз, когда ты так делала, мысли были одни и те же!
— Это какие? — наивно, из чистого любопытства, спросила Петра.
— Какие-какие… В глазах темнело от удовольствия, и думать я мог только о том, как бы поскорее от этой кошачьей атрибутики избавиться, — заявил парень. Петра смущённо вспыхнула, прикрыв лицо ладонями.
— Идиот, — сдавленно прошипела она. Дик усмехнулся, притянув ее к себе. Ню-ню, знаем мы эту стесняшку. И то, как она начинала слегка постанывать, стоило едва-едва коснуться ее ушек. — Слушай, — быстренько расслабившись в его руках, задумчиво сказала Петра. — Как думаешь, как остальные отреагируют, м-м? В смысле, Тони и команда, наверное, нормально, а Брюс? Альфред?
Дик не смог сдержать умиленного вздоха. Даже сейчас Петра думала о его благополучии, а не о своём. Хотя, откровенно говоря, ей то ничего не грозило: Старк в ней души не чаял. А вот Дику могло попасть довольно сильно — и от Брюса с Альфредом, которых он этим своим поступком вполне реально мог разочаровать (но не факт), и от Коннера. И вот второй пугал несколько больше, чем Бэтмен и «Пенни-1».
— Не бойся, — между тем сказал Дик, открыв тумбочку и достав из нее два ободка и два пояса с хвостами: все в точности имитировали ныне утраченные ими конечности. — У меня все схвачено.
***
Проснувшись и поняв, что ещё немного, и они пропустят завтрак, Петра едва ли не пулей вылетела из комнаты Дика. Ведь если они не появятся, то мало того, что появятся ненужные вопросы, то ведь верные друзья из самых чистых побуждений могли ещё и проведать их, что им было совершенно не нужно.
Так что, наскоро натянув джинсы и одну из футболок Дика — все уже давно привыкли, что она таскает его вещи — Петра выскочила в коридор жилого крыла Пещеры, рванув в сторону общей столовой.
— Всем доброе утро! — махнув рукой, сказала она, буквально упав на свободный стул. — Что на завтрак?
Но вместо ответа она получила удивлённые, если не шокированные взгляды команды, направленные на нее.
— Петра, — сахарным тоном начал Коннер, от чего Петра непроизвольно задержала дыхание. — Скажи, пожалуйста… Почему это твои уши так потемнели за ночь, м?
Петра похолодела. Черт. Она же не могла, да? Ну не могла же! Верно?
Команда молчала, терпеливо ожидая ее ответа (хотя всем и так все было понятно), когда в столовую зашёл беззаботный, а от того и находящийся в приподнятом настроении Дик.
— Доброутро, — дружелюбно сказал он, не замечая (или игнорируя?) потемневший взгляд Коннера, и поцеловал полуживую Петру в щеку. — Пет, ты кое что у меня забыла, — мурлыкнул он, стащив у нее
свой ободок, осторожно надев на нее нужные ушки, и, как ни в чем не бывало, спокойно сел за стол, криво нахлобучив злосчастные черные уши на свою голову.
Петра горестно вздохнула, смирившись со своей судьбой. Дик под столом незаметно взял ее за руку, сжимая. Ну, возможно, все не так уж и плохо.
Верно?
