Предназначение мостов

      Вслед за раскатистыми ударами грома улицы вновь накрыло лазурно-серебристой пеленой дождя. Тяжелые капли забарабанили быстрой дробью по крыше и окнам, разбивались о влажную землю и исчезали в зеркальных лужах. Их звуки полностью перекрывали журчание старых каменных фонтанов. Летний воздух наполнился насыщенными яркими ароматами зелени и цветов. В какофонии звуков, запахов и красок отсутствовала важная деталь – прохладная свежесть ветра. С момента начала непогоды воздух был душным и тяжелым.       Хината попыталась сделать глубокий протяжный вдох, словно не чувствовала достаточно кислорода в легких. В нос тут же ударил букет ароматов, от которого слегка закружилась голова. Пережидая смятение, она облокотилась о перила крытого павильона и наблюдала за садом, почти скрытым дождем.       Она искренне рада наконец вернуться домой после продолжительной миссии.       Вытянув руку, Хината ощутила, насколько же теплыми были капли и с какой силой они падали с неба. Дождь в Конохе не такой как в других деревнях и городах. Для нее не такой. Но, конечно, будет жаль, если он так и не закончится до вечера.       Вдруг уличный бамбуковый колокольчик, словив эфирный ветер, заиграл свою бесхитростную мелодию, напоминая Хинате о незавершенных делах.       Бросив будто извиняющийся взгляд на сад, Хината, собравшись, направилась к выходу из дома. По открытому зонту забарабанил начавший стихать дождь.       От поместья до Резиденции ее отделяли двадцать минут редкой уличной тишины и безлюдности. Все так спокойно и потому тревожно. Пока нет гирлянд разноцветных фонарей и яркости цветочных композиций, а единственными красками, разбавляющими монотонную серость, являлись мелькающие то тут, то там вывески пустующих магазинов и закусочных. Рядом с одним или двумя под самодельными навесами уже стояли букеты из веток бамбука, но без лент и письменных принадлежностей. Тем не менее, само их наличие Хинату немного порадовало. Пару раз на ее пути попадались люди, спрятавшиеся под однотонными зонтами и смотрящие себе под ноги.       Наконец дойдя до Резиденции и встав под широкий карниз над крыльцом, Хината замешкалась, закрывая зонтик. Дверь в этот момент открылась, немного задевая ее по руке:       – Прошу прощения, – машинально извинилась Хината, справившись с зонтом и делая шаг в сторону, освобождая немного места. – О, здравствуй, Саске-кун.       Приветствие прозвучало с небольшим опозданием: она не ожидала его здесь увидеть. Учиха посмотрел на нее и сдержано кивнул, медленно переводя взгляд на дорогу.       Дождь опять усилился. Сети ручейков становились обширнее, соединяясь вместе и вливаясь в не успевшие иссохнуть лужи. Хината мельком глянула на свои немного промокшие ноги и подол юбки. Никакая аккуратность в таких условиях не поможет, как и техники.       – Может, лучше подождать в зале джонинов? Через пятнадцать-двадцать минут дождь немного стихнет, – предложила Хината: было как-то неловко просто молчать.       – Или не стихнет.       Она приподняла уголки губ, соглашаясь с ним.       – Надеюсь, что он прекратится хотя бы к вечеру. В подготовку к празднику вложили много сил. Будет жаль, если они окажутся потраченными впустую.       – Сегодня какой-то праздник?       Саске бросил косой взгляд, а она отметила про себя, что ничуть не удивлена вопросу. Едва ли его волновали какие-либо массовые мероприятия с лирической тематикой. Хината не считала Саске ханжой, просто подобное наверняка не представляло для него интереса. Еще она не могла припомнить, когда в последний раз вообще видела его в деревне: три недели или два месяца назад? Плащ был в пыли и выглядел изношенным, а на руке красовалась несвежая перевязка. Возможно, он только вернулся с миссии, и, разумеется, праздник в честь смены сезонов не то, чем забита его голова.       – Танабата. По центральной улице к парку Нака пройдет театральное шествие. Там же на нескольких площадках будут палатки с угощениями и праздничный салют в конце, если…       Ломаной яркой линией блеснула молния, за ней вдогонку прогремел гром.       – Если не помешает дождь, – закончил за нее мысль Саске.       Водный заслон окутывал двор и улицы. Ветер делал первые потуги, чтобы обозначить себя, но слишком слабые, отчего воздух казался еще более застоявшимся и тяжелым.       – Да, – Хината опустила взгляд на схлопывающиеся пузырьки на лужах. О втором поводе, затмевающем первый, она решила не упоминать, но вместе с тем не могла из вежливости не поинтересоваться: – Если он все же закончится, ты придешь?       Учиха либо не услышал из-за шума дождя, либо, и наиболее вероятно, проигнорировал вопрос, что лишь убедило ее в правильности собственных предположений: чужие дела и события его не волновали.       Тем временем вода с зонта почти стекла, не рискуя больше окропить собой пол.       – Я пойду. До свиданья, Саске-кун.       Вот теперь она отчетливо различила его скупой кивок, прежде чем за ней закрылась дверь.       Наблюдая за монотонными действиями чуунина, который оформлял ее приход и регистрировал переданный отчет, Хината предалась размышлениям: отчеты со своих миссий Саске наверняка передавал не в общий отдел организации и контроля, а напрямую Хокаге. При этом каких-то полтора года назад мало кто вообще верил, что Учиха после всего случившегося выпустят из тюрьмы. Предубеждений на его счет Хината не испытывала и искренне полагала, что раз Саске отпустили, дали жилье и поручают миссии, значит ему доверяют. А может, учатся доверять точно так же, как и он. Какими бы ни были причины и следствия, он вновь часть Конохи. Исчезая за ее воротами, через какое-то время неизменно возвращается – через месяц, два, три.       Неожиданно для себя Хината начала замечать его присутствие в эти редкие и короткие визиты. Они могли столкнуться у дверей, как это вышло сегодня, или же она видела его удаляющийся силуэт на лестнице, по дороге в Резиденцию или из нее, у ворот. Одни и те же маршруты. Но куда более удивительным являлось другое: если он замечал ее, то удостаивал своим характерным кивком, реже, как сегодня, разговором. Подобное поведение подметил и Шино, когда они не так давно завершили миссию и, покидая Резиденцию, столклись в коридоре с Саске. Он посчитал это самым простым способ для Учиха создать подобие взаимоотношений в новой Конохе, на что Киба отреагировал резко, заявив, что продолжит игнорировать Учиха дальше и никто не заставит его изменить свое решение. Что до Хинаты, то она не видела причин, почему должна мешать Саске в его стремлениях. Если не брать в расчет определенные заслуги, они все знают друг друга с детства. У нее в силу характера не получалось, как у Кибы, считать его чужим. Но, конечно, и не до конца своим...       Когда она покинула Резиденцию, дождь стих, а людей стало чуть больше. Пройдя немного по дороге, обходя лужи, Хината в отражении одной из них заметила открытое окно с чьим-то силуэтом. Бездумно обернулась и подняла голову. Ей не показалось: Шикамару курил, меланхолично стряхивая пепел и выдыхая облачка дыма. И взгляд у него в этот момент был какой-то стеклянный, лишенный привычного света мыслей. Тут он резко дернулся и повернул голову, как если бы его кто-то окликнул. Раздавшийся за этим звонкий громкий голос дождь не смог приглушить до конца. И пусть Хината не разобрала слов, но со своего места под зонтом видела, как подошедший Наруто хлопнул Шикамару по плечу, улыбнулся и быстро заговорил, активно жестикулируя другой рукой. Нара в ответ вздохнул, закрыв глаза и почесав затылок. Вид его отразил сильнейшую усталость, которая слишком контрастировала с полным энергии Наруто.       Окурок потушенной сигареты полетел вниз. Шикамару развернулся и ушел, что-то произнеся. Наруто почти последовал за ним, но в последний момент посмотрел вниз и заметил Хинату, столкнувшись с ней взглядом. Краска смущения вмиг окрасило лицо, а в груди неприятно кольнуло: ее словно застукали за чем-то постыдным. Наруто улыбнулся широко и открыто, делая взмах рукой. Хината не знала, успел ли он заметить ее робкий зеркальный ответ, прежде чем направился вслед за Шикамару. Скорее всего нет. Он все еще бывал невнимательным в обыденных вещах. И не только в них.       Подождав с полминуты, Хината пошла своей дорогой. Теперь, когда выполнен последний пункт в списке важных дел, можно с чистой совестью осуществить давно задуманное мероприятие: посетить горячие источники деревни.       Медленно шагая, она обратила внимание на пару пожилых людей, спрятавшихся под навесом и играющих в сёги. Их лица были до того комично сосредоточенными, словно ничто в целом мире не имело никакого значения, кроме данной игры. Рядом со столом стояли сладости и давно остывший чай.       Спустя квартал Хината вышла на нужную улицу. По обе стороны от каменной дороги висели лампочные гирлянды и стояли пока не зажженные каменные фонари, а из купален доносился запах благовоний. Ни в одном другом онсене, которые посещала Хината, не ощущалось той неповторимой умиротворяющей атмосферы, которая царила здесь. Все же она слишком сильно была привязана к родным местам.       Других посетителей, помимо нее, не оказалось. Спугнул дождь. В обычные дни купальня полным-полна гостей, и такой шанс являлся по своей природе уникальной возможностью.       Предварительно искупавшаяся и обмотанная в полотенце Хината с наслаждением погрузилась в сизо-изумрудную воду. По полукуполу навеса методично стучали капли. В воздухе смешались мелодии журчания воды, шелеста листьев и дроби дождя – мягкий, живой поток, и лишь она одна в нем.       В сознании Хинаты время замедлило свой бег. Нечеткие образы мест, людей и событий вспыхивали в голове и сразу же меркли в сладком-горьком аромате, исходившем от воды. Сознание медленно растворялось.       Всплеск где-то рядом развеял негу момента. Встрепенувшись и по привычке прикрывая грудь руками, Хината метнула взгляд в сторону звука, присматриваясь к знакомым очертаниям.       Сабаку но Темари выглядела утомленной и какой-то взвинченной. Возможно, она не заметила, что находится здесь не одна. Слишком нечитаемый был у нее взгляд. Темари окунулась с головой и через некоторое время вынырнула, вдыхая воздух тяжело и глубоко, не открывая глаз. Понимая, что пауза затянулась и что не обозначать дальше собственное присутствие невежливо, Хината подошла ближе, сделав движения намеренно шумными, и заговорила:       – Не знала, что вы уже приехали из Суны, Темари-сан. Рада вас видеть.       Та дрогнула, выходя из своего транса, и обернулась к Хинате.       – Здравствуй. Не рассчитывала, что здесь будет еще кого-нибудь в такую погоду, – Темари устало помассировала шею.       – Понимаю, – сама Хината думала примерно так же. – К сожалению, небо нас не особо радует.       И словно в подтверждение ее слов, дождь полился с новой силой. На самом деле красивое зрелище, но не для сегодняшнего дня. В первую очередь важного для Сабаку дня.       Темари не ответила, откинув голову на сложенное белое полотенце. Весь вид говорил о бесконечной тяжести проблем мира, что легли на ее плечи. В какой-то степени Хината могла понять это состояние, в котором немалая роль отводилась званиям сестры Кадзекаге и почти невесты Первого советника Хокаге. Желание убежать в тишину вполне естественно.       – Надеюсь, дожди не испортили вам дорогу.       – Мне бы так не повезло, – заметила Темари не без доли едкости, но скорректировала себя. – Все прошло неплохо. А пара чайных домов скрасили вечера.       – Их много построили. Как видно, не зря.       – Да. Согласна, – Темари протяжно выдохнула, закрывая глаза.       На этом разговор можно было логично завершить.       Хината также облокотилась о бортик купальни, немного радуясь, что пар был довольно густой и служил условной ширмой.       Пространство вновь наполнили знакомые мелодии, к которым присоединились доносящиеся откуда-то издалека тихие перезвоны уличного колокольчика и пение птиц. Грома больше не было слышно.       – У вас всегда так? – неожиданно заговорила Темари.       Хината повернула к ней голову.       – Как именно?       – С шумом.       Легкая мимолетная улыбка тронула губы: слишком емко одна единственная фраза характеризовала ситуацию.       – Да, если за дело берется Наруто-кун, – легко согласилась Хината, поджимая колени. – Просто Шикамару-кун его друг и он хочет помочь.       Со стороны Темари донесся ироничный смешок. Стало немного неловко, хоть к происходящим событиям Хината не была привлечена, а отличие от большинства ее знакомых.       – Прости.       – Почему извиняешься? Причина всего даже не Узумаки Наруто, а тот, кто изначально не удержал язык за зубами.       Речь шла о Шикамару. Подробностями Хината не интересовалась, но вроде идея организации помолвки на Танабату возникла внезапно. Недели три или три с половиной назад Нара обмолвился друзьям, что собирается сделать предложение, но не определился со временем и местом. Для Наруто подобное заявление, скорее всего брошенное Шикамару вскользь, послужило сигналом к действию.       Мало кто в Конохе не знал об отношениях Шикамару и Темари, которые начались некоторое время спустя после войны. Пара не выставляла их напоказ, но всегда присутствовали какие-то незначительные детали, дающие понять, что эти двое – вместе. Подтверждением тому служил и случайно услышанный кусок разговора ее отца и Шестого: отношения двух людей как один из вопросов, обсуждаемых на высшем уровне.       Обратная сторона происходящего: действительно ли таким людям как Шикамару и Темари необходимо нечто подобное? Яркое и, как было сказано, шумное.       – Темари-сан, такое внимание тебе не очень по душе? – решилась прояснить момент Хината.       – Не то чтобы публичность являлась бременем, но я убеждена, что есть вопросы, которые не должны выноситься на всеобщее обозрение. Пусть и из добрых побуждений. И, – мимолетно скользнула взглядом, – можно просто Темари, без суффиксов.       Хината кивнула, принимая к сведенью.       – Но это возможность разделить радость события с близкими и…       – Да, да, – перебила Темари. – Все красиво. Как раз для клановой истории. Только вот, – она чуть съехала, заложив руки за голову, – у нас изначально даже вопроса не стояло о торжестве или официальной помолвке, а вся последующая романтичность должна была свестись до совместного присутствия в Регистратуре. Кольца нам собиралась купить я, если бы на глаза попались какие-нибудь приемлемые до свадьбы или хоть какие-нибудь после. Все равно он сам не догадается. И вообще, это совершенно бесполезный аксессуар для шиноби. Почему они сейчас так популярны?       Поток фраз и их прагматизм немного сконфузил, как и будничность тона, и неожиданная откровенность. Скорее всего, Темари ни с кем до этого не заговаривала на данную тему, привыкнув, как и полагает благородной дочери, свои мысли держать при себе. Но нервотрепка и усталость, сконцентрированные в одном-единственном дне, смогли пробить трещину даже в ее броне. По случайности в этот момент Хината оказалось рядом.       – Может быть, Шикамару-куну стоит переговорить с Наруто-куном? – предложила Хината. – Перенести все?       – В Коноху прибыли все Каге с советниками, в рамках мероприятия задействованы шиноби Листа и Песка, а бюджет… Не хочу вспоминать, – она натужно выдохнула. – О помолвке семьям, а также совету деревень, в любом случае было бы сообщено. Не в нашей с Шикамару ситуации скрывать подобную новость. Но я не предполагала масштаба, к которому приведет какая-то фраза. Так что мероприятию быть, – даже сквозь пар легко можно было разглядеть изменившееся, почти злорадное выражение лица Темари. – Пусть теперь мучается.       Не было нужды уточнять, в чей адрес направлен посыл.       Дождь тем временем капал спокойно и тихо, растворяясь рябью в водной глади. И, кажется, стало чуть-чуть светлее.       Темари понежилась в онсене совсем немного. Будучи одной из главных персон вечера, она не могла долго отсутствовать. И судя по тону при прощании, ее настроение улучшилось, чему Хината была искренне рада.       Покинув онсен и выйдя улицу, она сощурилась, приставляя руку козырьком к лицу. Дождь неожиданно закончился, и солнце пробивалось из-за рваных туч, заливая собой пространство вокруг. Начинали выходить из домов люди. Дети, сломя голову, носились по лужам и без стеснения голосили. А вот пара пожилых мужчин все так же продолжала партию в сёги и, скорее всего, совершенно не заметила перемену погоды.        «Бывает и такое», – сама себе пожала плечами Хината, скользя взглядом по вывескам и витринам, пока не остановилась на одной из них. Праздничные юката, сандалии дзори, пояса и шнуры к ним, заколки и гребни – все это что-то всколыхнуло в ней, напоминая о том, что сегодня не просто званый вечер в честь помолвки или какое-то ярморочно-фестивальное событие.       Танабата – фестиваль звезд.       Уже сделав шаги по направлению к дому, Хината неожиданно услышала очень знакомый звонкий смех, доносившейся из лавки с юката. Присмотревшись внимательнее, за манекенами получилось узнать Ино, примеряющую украшения для волос. Рядом находилась Сакура и, дурачась, пыталась прицепить на подругу нечто очень странного цвета, непонятной формы и с россыпью страз. У их ног стояли два больших пакета с эмблемой лавки.       Стало интересно, какие же юката они купили. Об этом Хината размышляла по дороге домой, как и о том, выбрала ли Ино заколку и будет ли делать что-то со своими волосами Сакура. А главный вопрос: могла ли она оказаться на месте одной из них? Он возникал у нее не в первый раз, но именно сегодня, сейчас, приобрел какое-то особое значение.       Ее юката было приготовлено с вечера, как и кандзаси для волос – все в мягких тонах, совершенно отличных от тех, что она видела в лавке. Мысленно она примерила на себя юката с витрины. Можно ли будет в этом назвать ее красивой? Фактура, цвета и рисунки не соответствовали статусу клана. Но идет ли ей то юката, что ждет в комнате? Или слишком бледно смотрится? Если заменить пояс на более яркий, не будет ли он выбиваться? И для чего она вообще хочет быть красивой?       Собственный внешний вид ее никогда сильно не волновал. Главные критерии – чистота и аккуратность, насколько возможно для шиноби. Никаких особо открытых вещей, как у Ино, или слишком насыщенных цветов, которые предпочитала Сакура. Вместе с тем, она не могла похвастать сдержанностью и лаконичностью вещей Сабаку но Темари.       Хината не сдержала тяжелого вздоха, критично оглядев себя в отражении одной из витрин, чего, надо признать, никогда раньше не делала.       Говорят, девушка меняется и становится красивой, когда влюблена. Но, как оказалось, данное утверждение верно не всегда и не для всех: когда Хината была влюблена в Наруто, единственное, в чем она пыталась измениться, – в силе. Может быть, совершенствуй она себя не только как куноичи, но и девушка, ее признание не осталось бы неуслышанным?       Вспоминая те дни, она удивлялась собственной смелости даже не в момент, когда встала между Пейном и Наруто, а когда сказала о своих чувствах. Понимала, что может умереть, и потому была честна. Но этой честности не хватило, чтобы получить желанный ответ. Или тактичное молчание как раз им и являлось? В конце концов, Наруто не обязан разделять ее чувства, принимать их.       Поэтому со временем сердце начало успокаиваться? Как долго, в принципе, можно любить одному, не имея ответного отклика? Хината не могла точно сказать, что сейчас испытывает к Наруто. Слишком много всего: восхищение, уважение, теплоту и признательность, нежность и сострадание, в котором он точно больше не нуждается. Такие разнообразные эмоции, то временами почти болезненно разрывающие грудную клетку, то дарующие сердцу умиротворяющее тепло. В них легко можно потеряться и тяжело найти выход. Но теперь все как будто начинало становиться немного проще и понятнее. И при каждой новой встрече сердце все реже отдавало в груди тем особенным гулким ударом, который очень много лет был постоянным ее спутником. Хината не сожалела и была благодарна судьбе, что полюбила Наруто и что это позволило ей обрести духовную силу. Теперь же она просто должна научиться жить не ради кого-то и не во имя чувства – она должна жить ради себя и для себя. И, возможно, если сможет примириться сама с собой, то…       – Хината, здравствуй! – на ходу бросил Ли и побежал дальше с грузом в обоих руках.       – Здравствуй! – крикнула в ответ стремительно удаляющейся фигуре.       Она несколько секунд смотрела ему вслед с чувством легкой дезориентации.       – Все такие занятые.       Хината, у которой в первую секунду от неожиданности екнуло сердце, изящно обернулась на голос и чинно поклонилась.       – Добрый день, Хокаге-сан.       Хатаке Какаши выглядел неплохо для самого себя. К сожалению, в его случае власть являлась бременем в истинном смысле слова. Стало неловко и за непрошенную оценку, и за собственный излишне любопытный взгляд, задержавшийся на нем дольше допустимого.       – Отдавала отчет о миссии?       – Да, в том числе.       – Миссии больше не столь интересны и сложны, как раньше, – по голосу Какаши не получилось определить посыл предложения: он спрашивал или утверждал?       Собственно, ответить Хината в любом случае не могла. Самой сложной в ее послужном списке была единственная миссия ранга А, остальные совершенно не блистали разнообразием и ничем не отличались от последней.       – Погода испортила праздник, как считаешь? – неожиданно перескочил на другую тему Какаши, обводя взглядом улицу. – Придется постараться, чтобы закончить все приготовления и украсить хотя бы центр. В Стране Рек, я слышал, начали подготовку еще весной. Столица вся в цветах?       – Она красивая. В этом году к празднику приурочили открытие Парка мостов, – Хината вспомнила, как уже на обратном пути ей мельком удалось увидеть изящные конструкции.       – Значит, не только у нас подгадали важное событие, – кивнул Какаши. – Надеюсь, все пройдет максимально гладко. Что ж, не отвлекаю тебя. Иди, готовься к празднику.       – Да. До свиданья, – она вновь поклонилась.       Было необычно встретить Шестого, гуляющего по улицам. С момента вступления в должность она видела его только в Резиденции за кипой бумаг на столе. Проверял готовность? Она посмотрела в направлении жилого квартала, откуда шел Какаши, но тут же запретила себе анализировать и строить догадки. Это просто неприлично.       Подувший с той стороны ветер обдал приятной тонкой прохладой, от которой на разгоряченной коже выступили мурашки. Хината от удивленно замерла, делая запоздалый глубокий вдох…       До дома она добралась без каких-либо новых встреч, но с вереницей мыслей, иногда бессвязных, а иногда перекликающихся между собой: визит к Шино и Куренаи-сан, мосты Страны Рек, обещанная тренировка с Ханаби и непреодолимое желание выпить жасминового чая. Также никак не удавалось выкинуть из головы юката. Хината, в итоге, решилась заменить пояс на более яркий. Вроде ничего не выбивалось и выглядело хорошо. Могло бы и лучше, но ей всегда было проще начинать с малого.       За ароматной чашкой чая в памяти всплывали и фрагменты встречи с Темари в онсене, перетекающие в рассуждения о празднике и помолвке. По всему выходило, что предложение станет неотъемлемой частью театральной постановки, что делало ситуацию для некоторых ее участников некомфортной. Все слишком на виду. Впору скорее посочувствовать, чем поздравлять.       Хината окинула взглядом ту часть сада, на которую открывался вид из ее окна: летние цветы радовались долгожданному солнцу, их лепестки и листья трепали переменчивые потоки ветра, мелодично журчал фонтан и постукивал бамбуковый маятник на нем. Делая очередной глоток чая, Хината заметила, что одна из попавших в чашку травинок стоит вертикально. В приметы шиноби верить не к лицу, но Хинате захотелось понадеяться. Может, все в итоге выйдет не так уж и плохо?       От созерцания ее отвлекла сестра, а после и другие домочадцы. За подготовкой и мелкими делами оставшееся до выхода время пролетело очень быстро.       Когда вслед за отцом Хината и Ханаби вышли из дома, их сопровождали несколько приближенных к главе членов клана.       – Что? – полюбопытствовала Хината, заметив странный взгляд Ханаби, направленный на нее.       – Ты сменила пояс?       – Да. Он не подходит?       Ханаби отрицательно завертела головой и озорно прищурилась:       – Мне так больше нравится.       В первые мгновения смущенно потупив взгляд, Хината расправила плечи и посмотрела прямо. Слова сестры придали ей еще немного уверенности.       За деревянными воротами благородного особняка все совершенно преобразилось! Закатное летнее солнце щедро заливало широкую улицу. Развешенные разноцветные ленты на крышах и столбах мягко преломляли свет в пурпурные, желтые и синие оттенки и колыхались на ветру. Каждое свободное место – подоконники, балконы и столбы – заставлено и завешано фонарями, гирляндами и цветами. Открывались уличные лавки со сладостями, украшениями и игрушками, возле которых находились и бамбуковые ветки с тандзаку. Центральная улица, ведущая к парку у реки Нака, представляла собой радужный калейдоскоп, от которого в первые секунды просто рябило в глазах. А уже через полчаса от центральных ворот начнется праздничное шествие с театральной платформой – первый акт. Хината слышала, что цветы для ее украшения заказали и привезли из садов Страны Земли. Когда они подошли к парку, солнце уже село. Фонари и гирлянды только-только начинали зажигаться в медленно опускавшихся летних сумерках. Все ярче полыхали на небе звезды, окружающие молодую луну.       Мысли о празднике и красотах невольно были вытеснены другими, как только Хината прошла мимо почтенно склонивших головы жриц из храма Нака. Единственный храм на территории Конохи, пришедший в упадок после трагедии с Учиха, уничтоженный войной и теперь восстановленный во всем блеске своего величия. Его земля, парк и даже река, у которой сегодня в честь праздника собираются люди, когда-то принадлежали клану. Или все еще принадлежат? В таком случае, будь она на месте Саске и знай о празднике, пришла бы сегодня сюда или нет? Иррациональная неловкость прошибла тело. Обычно ей хватало такта сопоставлять очевидные факты и помалкивать.       – Хината!       Ино стояла от нее в двадцати шагах, приветливо махая рукой. Чуть позади находилась и Сакура, держащая запеченные карамельные яблоки. Обе такие очаровательные в юката пурпурного и малинного оттенков с цветочным узором и яркими заколками в волосах. Хината подняла руку в ответ на приветствие. Возможно, немного позже они вновь встретятся, и тогда она к ним подойдет. Если момент будет удачным.       У реки собрались восхищенные люди: над водой длинной подвесной дорогой тянулись в ряд несколько дюжин сверкающих лампочных гирлянд, имитирующих Млечный путь. В том месте реки, где располагался мост, соорудили навес, с которого ширмой спадали хвосты гирлянд. Вокруг горели фонари, отражаясь в спокойной водной глади. Отовсюду лилась заводная музыка, и все громче и громче становились приносимые теплым ветром отголоски традиционной мелодии, сопровождающей уже начавшееся шествие.       Значит, кульминацией станет момент, когда Шикамару сделает предложение Темари на мосту – почти адаптация легенды. Подобный жест действительной войдет грандиозным событием в клановые истории, но Хината ощутила резкую слабость в коленях. Оставалось надеяться, что и Темари, и Шикамару справятся с подобным давлением. Наруто определенно перестарался.       Из гостевой ложи Хината следила за приближающейся театральной платформой, иногда взгляд вылавливал среди пестрой толпы знакомые лица: Тен Тен и Майто Гай, наблюдающих за выступлением фокусников, Шино, выслушивающего эмоциональные объяснения Кибы, бегающего туда-сюда Ли на пару с Чоджи, оживленно что-то обсуждающих Сакуру и Ино, переходящих от одной палатки к другой. Дольше всех она смотрела именно на них и на то, как на куноичи смотрят другие. Замечают ли девушки такое внимание к себе? И не для этого ли они оделись сегодня именно так?       – Хочешь к ним? – Ханаби скосила взгляд в ту же сторону, что и Хината.       – Может, чуть позже, – не стала отпираться она, с сожалением подмечая, что к вечеру духота так и не спала.       – У меня от всех этих нарядов уже двоится в глазах.       – Зато красиво.       – Бескрайнее море, в котором не разглядеть воду.       – Ты слишком категорична, – мягко укорила сестру Хината.       Ханаби безразлично передернула плечами.       Людей становилось все больше, а звуки музыки – все громче. Бой барабанов отдавал в ушах, как и перезвоны священных колокольчиков. В ложе появились Каге Камня, Тумана и Облака. Хиаши подошел к ним для приветствия как представитель Совета деревни, пока отсутствовал Шестой. Хината и Ханаби также выразили свое почтение гостям. Через пару минут присоединились старейшины Конохи. Прошло еще немого времени – ни Хатаке Какаши, ни Сабаку но Гаара нигде не было. Как и Наруто.       Звук барабанов замер совсем рядом. Раздавался гомон возбужденной шествием толпы. Окончательно опустились сумерки, во всю сияли красочные фонари, звезды и золотой полумесяц. Огни палаток и гирлянд проецировали свои пестрые цвета на редкие рваные облачка, медленно плывущие по небу. Волнительное зрелище, но насладиться им в полной мере не получалось.       – Все хорошо? – не удержалась от вопроса Хината, когда отец ненадолго отвлекся от беседы с Райкаге.       – Надеюсь, – прозвучало напряженно.       От нее ничего не зависело в данной ситуации, но Хината попыталась более осознано и сосредоточенно смотреть в толпу, надеясь найти в ней кого-либо из важных действующих лиц. Вместо этого взгляд зацепился за единственное темное пятно во множестве красок. Саске? Все же пришел. Но почему не поднялся в ложу к гостям? Он же Учиха. Или… не поднялся именно поэтому?       – Наконец-то, – раздалось со стороны отца, и Хината обернулась к нему.       Хатаке Какаши присоединился к остальным Каге ровно в тот момент, когда шествие с театральной платформой окончилось. Из музыки остался лишь бой барабанов, который прекратился после удара в храмовый гонг. Все замолчали, устремляя взгляды к мосту.       Начался второй акт.       У Хинаты сперло дыхание, когда она увидела поднимающихся на него Темари и Шикамару – за ними следовали представители кланов Нара и Сабаку, в том числе и Гаара. Движения главной пары вечера были сдержаны, лица явно не выражали ожидаемого толпой восторга. Проследив направление их взглядов, Хината заметила под переливающимся навесом приготовленный микрофон. От быстро охватившего тело напряжения взмокли ладони. Неужели по задумке Наруто предложение должно прозвучать во всеуслышание? Сдерживая вдох, Хината пожелала молодым людям мужества.       В общей тишине томительного ожидания раздались красивые звуки синобуэ и сякухати – необычайно ясные, чистые и прозрачные. К ним мягким неуловимым потоком вплелась бархатистая мелодия кото, воссоздавая хорошо всем известный мифический мотив – сооружение сороками звездного моста, на котором наконец встретились Хикобоси и Орихиме.       От происходящего перехватывало дыхание: и волнительно, и боязно, и… прекрасно.       Неожиданно Шикамару остановился. Сделавшая еще шаг вперед Темари недоуменно оглянулась. В трех шагах позади столбом встали многочисленные родственники. Едва дыша, Хината заметила в руках Нара невесть откуда взявшуюся коробочку. Пару раз покрутив ее, Шикамару что-то сказал. Темари ответила, вскинув бровь. Большим пальцем открыв коробочку, Нара поднял взгляд на Сабаку и, не скрывая улыбки, задал вопрос. Ободок кольца символично блеснул в свете фонарей. В появившейся на лице Темари усмешке не было ни кокетства, ни ехидства. Без всякого Бьякугана Хината различила четкое «да».       Шикамару достал из коробочки кольцо и уверенно, словно только этого и ждал, надел его на безымянный палец протянутой руки, а в следующий момент притянул ее к лицу и поцеловал.       Хината опустила голову, прикрывая кулачком расцветающую на губах улыбку. Они все же нашли нужный выход.        – Вот позер, – со смешком съязвила рядом Ханаби.       Нара тем временем сделал шаг вперед и положил ладонь Темари себе на локоть. Соблюдая протокол, они вместе поднялись к микрофону, держась намного легче, чем в начале. Давление спало, но толпа по обоим берегам реки так и не шелохнулась, внимательно следя за каждым действием на мосту. Музыка, игравшая все это время, стихла.        – Уважаемые Каге, жители и гости деревни, – начал Шикамару. – Мы рады приветствовать вас на фестивале звезд, организованном нашими друзьями в этом прекрасном храме и парке… – он взял паузу и пробежал взглядом по замершей толпе, словно кого-то выискивая, и Хината, уже не сдерживая улыбку, даже предполагала кого. – А также объявить о нашей помол…       Окончание фразы потерялось в пронзительном свисте со стороны заднего двора храма – спустя мгновение в небе взорвался огненный цветок фейерверка. Зрители возликовали. Одобрительный гул и аплодисменты потонули в новых залпах. Стало светло как днем. Яркие цвета и узоры сменяли друг друга, растворяясь мерцающей пыльцой.       Слегка оглушенная грохотом, Хината зацепилась взглядом за главную пару праздника: Темари, явно пользуясь тем, что все отвлеклись, ущипнула Шикамару за бок. Стоило тому, скривясь, согнуться, как она что-то шепнула на ему ухо. Нара смиренно кивнул, а после резко выпрямился и обнял Темари свободной рукой, прижимая к себе и коротко целуя уже по-настоящему.       Но этого никто, кроме Хинаты, не увидел: слишком были поглощены фееричным зрелищем в небе. И здесь Шикамару все просчитал.       Хината смущенно отвела взгляд, остро чувствуя себя лишней в моменте, когда все огни горят только для двоих. Волнительное и тянущее чувство залегло в груди, рождая старую, как мир, истину: взаимная любовь удивительна и прекрасна. И тем более в праздник, звездным мостом соединяющий судьбы. Еще несколько минут ее сердце стучало так же громко, как и раскатистые залпы фейерверков.       Поздравления начались, когда Шикамару и Темари, вместе с родными, спустились на украшенную цветами площадку недалеко от моста на правом берегу. Сперва обрученных поздравили Каге Скрытых деревень, отдельно обратившись и к родственникам. Затем пришла очередь главных семей Конохи. Речь Хиаши была лаконичной и полностью подходящей к случаю. Хинате все еще было слишком совестно за украдкой подсмотренный момент. Но когда она встала перед парой, то от всей души пожелала им счастья – искренне и незатейливо.       – Что теперь? – Ханаби сложила руки за головой, без особого интереса озираясь по сторонам. – Можно уже идти или необходимо остаться с отцом до конца… всего вот этого?       – Веди себя корректнее, – второй раз за вечер поправила сестру Хината, посмотрев на ту с укором. – Тебе стоит привыкать к подобным мероприятиям.       – Да-да. Ну так что?       Разумеется, Ханаби скучно, о чем та без стеснения упоминала уже в который раз. При всей красочности мероприятия в нем слишком остро чувствовалась парадная четкость, тем более рядом с Каге и их свитами. Хиаши в данное время вел беседу с Цучикаге, и Хината припомнила, что уже в следующем месяце тот сложит с себя полномочия главы деревни, что предполагало очередное официальное мероприятие.       – Думаю, в нашем присутствии необходимости больше не…т, – запнувшись, Хината проследила за тем, как к Шикамару и Темари подошел Саске.       Ее охватило замешательство: она совсем не заметила не только его чакру, но и когда он появился рядом. К площадке не существовало другого пути кроме того, на котором стояли Хината с сестрой. И сейчас на месте Саске она ничего не ощущала. С другой стороны, он не даром один из сильнейших в мире шиноби. Чему удивляться? И как Учиха он обязан был поздравить пару.       Атмосфера не то чтобы в одночасье изменилась, но все же стала какой-то другой. Некстати вспомнилось, что Саске пытался убить минимум троих из присутствующих Каге. Даже четверых, если считать давнишнюю битву в Конохе с Гаарой на экзамене на ранг чуунина. Черты лица Райкаге стали жестче и напряженнее, а улыбка Мизукаге, при всей обаятельности, слишком ярко контрастировала с хищным блеском в глазах. Напряглась спина и Чицукаге, хоть он не прервал разговора с Хиаши и даже не обернулся. Нейтральными остались только Какаши, который кивнул Саске, и Гаара. В отличие от остальных, Сабаку и Учиха пытались убить друг друга в период междоусобиц деревень. Без примеси личного.       – Он так и собирается жить без руки?       Хината обеспокоено признала, что Ханаби достигла своего предела: ей действительно было очень скучно, и в такие моменты она остановилась особенно острой на язык.       – Ты идешь со мной домой или встретишься на фестивале с друзьями? – Хината мягко улыбнулась, аккуратно возвращая сестру к более существенному на данный момент вопросу. Саске уже поздравил молодых людей и теперь беседовал с Какаши.       – Посмотрим. Главное просто подальше отсюда, – как и многие в ее возрасте, Ханаби испытывала неподдельное отторжения от всего, что носило романтический характер. – Эй, ты только глянь на ту девчонку, она что…       – Хочешь я куплю тебе яблоко в карамели?       Готовая было отпустить новую колкость Ханаби примолкла, с прищуром глянув на Хинату:       – Хочу. Два! – продублировала она пальцами нужное количество. – И по пять билетов на ловлю золотых рыбок и упругих шариков.       Могло быть и хуже. Хината легонько подтолкнула сестру в нужном им направлении, где в это время раздались новые залпы салюта.       Пока Ханаби была увлечена кингё-сукуй, Хината развлекала себя наблюдением за пришедшими на Танабату людьми. Голова и правда начинала болеть от пестрых юката, букета ароматов угощений, духов и праздничных цветов, нескончаемого шума. Но общее чувство эйфории передалось и ей, отчего, несмотря на некоторый дискомфорт, идти домой пока не хотелось.       Спустя час Ханаби шагала рядом с Хинатой, крайне довольная собой и держащая в руках несколько трофейных упругих шариков на эластичных нитках и пакет с честно пойманной золотой рыбкой. В уголках губ были остатки запеченных яблок, что совершенно не смущало возбужденную своей сегодняшней удачей Ханаби.       – О, смотри, это разве не твои подружки? – Ханаби указала в сторону Ино и Сакура.       Девушки сидели на лавке рядом с бамбуком, полностью увешанным разноцветными тандзаку. Удивительно, что у сестры получилось заметить их при таком скоплении людей. Настроение обеих девушек отличалось от того, которое Хината наблюдала в самом начале фестиваля. Сопоставив все за и против, Хината обратилась к Ханаби:       – Я ненадолго подойду к ним. Подожди меня здесь, хорошо?       – Может подожду, а может и нет! – крикнула вслед та.       Где-то недалеко взорвались петарды, весело засмеялись и закричали бегущие со всех ног по лужам дети, лавируя между взрослыми. Краем глаза Хината уловила блеск бенгальских огней, которые зажгла стоящая неподалеку молодая пара.       Яманако, не замечая подходящую к ним Хинату, продолжала обращаться к приунывшей Сакуре с нехарактерной для нее усталостью:       – …Поэтому птицы и сооружают ежегодно мост, а они оказываются так близко друг к другу. Расстояние не значит ничего, как и препятствия на пути, если это судьба. Все, в любом случае, сложится так, как и должно быть.       – И как же оно должно быть? – глухо и горько усмехнулась Сакура, из ее прически выпало несколько коротких розовых прядей.       – Как-то так.       Взмах руки Ино был направлен на стоящих рядом и принимающих очередное поздравление Шикамару и Темари. Платформа, куда они перешли, находилась на небольшом расстоянии от данного мета, но ни вернувшаяся к наблюдению за звездами Ино, ни упрямо смотрящая себе под ноги Сакура не видели, как крепко Шикамару держит за руку Темари. Это и совершенно не нужно в данном случае. Хината прекрасно понимала, что имела ввиду Яманако.       Мост между Песком и Листом.       Кто бы мог подумать об этом еще десять лет назад.       Среди собравшихся вокруг пары гостей Хината узнала и того, кого неосознанно искала весь вечер: Наруто широко улыбался, общаясь то с Шикамару, то с подошедшими Саем и Чооджи. Рядом с ним стоял и Саске, отвечающий на изредка адресованные ему реплики. Мосты возводятся не только в любовных отношениях. Их видов и форм намного больше. Словно в подтверждение этим мыслям, Наруто приобнял Саске, беззлобно ударяя кулаком в грудь, на что тот ожидаемо передернул плечами, но не отстранился.       – Добрый вечер еще раз, – аккуратно сымитировав шаг, обозначила свое присутствие Хината.       – О, привет! – оживилась Ино и, мельком взглянув на Сакуру, спросила, улыбнувшись. – Ты… давно освободилась?       – С час или полтора назад. Сестре стало скучно, и мы пошли по фестивальным палаткам. Кстати, именно она вас и заметила. Ханаби, – Хината обернулась на место, где видела ее в последний раз, но оно пустовало. – Кажется, отправив меня к вам, она тут же ушла сама, – неловко убрала волосы от лица Хината. – Что за ребенок.       – Зато у тебя есть младшая сестра, – философски заметила Яманако, расслабляясь.       В ответ Хината согласно качнула головой, мягко улыбаясь: ей правда в этом повезло.       Ино театрально потянулась, поднимая руки вверх и скрепляя их в замок:       – Вы не думаете, что все складывается просто отлично? Прекрасная ночь, чудесный фейерверк, красивые юката, и вся жизнь впереди. Сотня дорог, и все наши. И чтобы пройти по некоторым вовсе не обязательно ждать возведения хлипкого птичьего мостика как единственного в год чуда, как считаете?       Сакура исподлобья глянула на подругу. И, в конце концов, морщинка, что залегла между ее бровей, немного разгладилась. Поднявшись, Харуно поправила юката и, оглядевшись, кивком головы указала на палатку с фруктовым желе:       – Не хотите зайти? Когда еще побаловать себя, если не в праздник?       – Я за! – шустро поднялась Ино. – Что насчет тебя, Хината?       – Я тоже.       Этот раз стал первым, когда они, взяв по тарелке вкусностей, сидели на траве рядом с рекой и вели ничего не значащие разговоры о жизни. Возможно, для Ино и Сакуры это не было в новинку, в отличие от Хинаты. Поэтому она просто наслаждалась моментом. Не обошли стороной главную тему вечера – помолвку. Признали в очередной раз остроту ума Шикамару, которому, возможно, единственному из всех людей, удалось немного обойти непрошибаемый замысел Наруто. Поговорили и о самом герое войны, его попытках взяться за ум. Сакура особенно подчеркнула, что в тот день, когда увидела его сосредоточенно читающим книги в библиотеке, просто потеряла дар речи. Ино искренне рассмеялась, а Хината вежливо попыталась сдержать рвущие наружу смешки. Говорили о цветочной лавке Ино, о работе Сакуры и о последней миссии Хинаты: о Парке мостов и его великолепии. Девушки решили, что в один из отпусков непременно должны его посетить. Они втроем.       Наконец, начав чувствовать запоздалую усталость от насыщенности последних дней, Хината попрощалась с Сакурой и Ино, которые еще хотели немного погулять.       Людей в парке, кажется, стало только больше ближе к ночи. Хината медленно направилась в сторону выхода, иногда используя чакру, чтобы проходить по лужам и не намочить сандалии и юката. Прохладный легкий ветер, исходящий от воды, сменился теплым, стоило выйти на переполненную людьми дорогу. Лениво покачивались тандзаку, которыми были почти полностью увешены бамбуковые деревья. То тут, то там Хината видела, как в небо поднимались бумажные фонари, запускаемые в основном влюбленными парами. И не только молодыми.       За спиной послышался громкий хлопок – в ночном небе над деревней загорелся очередной ярко-алый фейерверк, окрасивший темные верхушки деревьев в таинственный пурпур. За ним последовали еще несколько – насыщенно-зеленый, ярко-желтый, ослепительно-синий. Огненные цветы рождались и умирали в звездном небе один за другим, оставляя после себя грохот и сизый дым. Толпа гудела. Смеялись дети, обменивались радостными возгласами взрослые.       Подул свежий мягкий ветер. Нос защекотал приятный аромат тайяки. Повинуясь порыву, Хината подошла к красочному фургончику и решила купить несколько ароматных пирожных-рыбок. Ханаби уплетет их завтра за обе щеки.       На периферии зрения мелькнуло темное пятно.       – Саске-кун, – окликнула Хината раньше, чем подумала.       Он остановился, разворачиваясь к ней.       Залп и новые огни в небе. Нечто подобное только что произошло и у нее в груди, когда она поняла, что сделала, но отступать было поздно.       – Не думала, что ты все же придешь, – Хината забрала пакет с пирожными и сделала шаг к нему, ругая себя за несдержанность, но и понимая, что раз так вышло, то не стоит упускать ее единственный уместный шанс принести извинения хотя бы за один свой просчет.       – Я и сам не думал.       – Прости, что не сказала о помолвке. Наверное, должна была предупредить, но не думала, что тебя подобное интересует.       – Мне сообщил Какаши. Он же помог с протоколом, – буднично произнес Саске, и Хината заметила усталость, тенью залегшую на его лице.       – Ты тоже уже домой? – и опять только после того, как прозвучал вопрос, Хината поняла, что он некорректен.       В ответ Саске неопределенно качнул головой. До ближайшего выхода из парка почти полтора километра. Будет глупо распрощаться теперь и пойти каждому по отдельности. Если только… сам Учиха будет против ее общества.       – Могу я составить тебе компанию до ворот?       Из всех возможных вариантов на положительный ответ Хината не рассчитывала, и именно поэтому задала вопрос. Молчаливый кивок ее обескуражил, но она справилась с собой. Теперь ей оставалось только шагать бок о бок с Саске.       О чем с ним можно заговорить и нужно ли?       – Дождь все же прекратился, – заметила она, намекая на утренний разговор.       – Ему помогли прекратиться.       Хината удивленно моргнула.       – Наруто-кун? – озвучила очевидное предположение и получила еще один утвердительный кивок. – Стоило догадаться раньше. Слишком внезапно рассеялись тучи.       Хината посмотрела на небо, по которому продолжали медленно плыть пухлые облака, как будто ставшие немного больше.       – Это он… все организовал?       Под «все» Саске явно имел в виду помолвку, а не Танабату.       – Да. Такое торжество еще не скоро забудут.       Учиха хмыкнул на данное утверждение, и Хината почувствовала некоторую двусмысленность, проскользнувшую в ее словах. Тем не менее, утверждение оставалось верным, хоть и стало более комичным.       – Хорошо, что ты пришел.       Она оглянулась на компанию молодых людей, которая зажгла бенгальские огни и теперь наблюдала за их искристым белым сиянием.       – Я должен был.       Потому что Учиха. Раз Саске оправдали и признали в правах его рода и клана, поздравление с помолвкой Первого советника Хокаге – тот самый протокол, о котором он упоминал и которому был обязан следовать.       По правой стороне журчали воды некогда неспокойной реки. После войны ландшафт изменился, сбавил скорость и несущийся за горизонт поток воды, став шире и смиреннее. Каким было это место раньше? До войны Хината никогда здесь не гуляла.       – Храм Нака и прилегающая территория относятся к владениям Учиха?       Саске скосил на нее нечитаемый взгляд, отчего Хината стыдливо прикусила язык. Решила уже напрямую поднять щекотливую тему? Такое чувство, что нахваталась от Ханаби. Что за глупости, в самом деле.       – Только земля, отведенная под фамильное кладбище за храмом. Остальное и бо́льшую часть жилого квартала Учиха выкупила деревня.       – Вот как. Мой отец также передал деревне часть владений Хьюга, – «Правда безвозмездно», – уточнила она про себя. – На месте одного из наших бывших тренировочных полигонов детский сад. Его построили прошлой весной. Сейчас туда ходит около двухсот детей. Гражданская инфраструктура в приоритете, – Хината подняла взгляд на точеный профиль Саске. – А ты… знаешь, что строят на земле квартала Учиха?       – Нет.       – Вишневый сад и мемориальный огненный комплекс в честь безымянных героев.       Кадык Саске чуть дернулся. Хината и сама толком не знала, почему говорит об этом. Вероятнее всего, он не задавался подобным вопросом после передачи части участка. Пусть Учиха и возвращается в Коноху, но у нее сложилось мнение, что ему совершенно неинтересны происходящие с этим местом изменения. Тем более, так или иначе затрагивающие историю его семьи. Деревьев посадят столько же, сколько погибло людей клана Учиха. Если Саске все же станет интересно, то об этом он узнает самостоятельно.       Вдалеке уже виднелись украшенные фонарями ворота. Поток людей стал ощутимо меньше. Отсутствовали и жрицы в своих красивых праздничных одеждах.       Хината подумала об одной важной вещи, которая давно не давала ей покоя и была связана с Саске. Насколько уместно будет озвучить все сейчас по прошествии почти двух лет? И, опять же, нужно ли подобное ему? Учиха совершил многое из того, за что его стоило бы опасаться и ненавидеть. Но, определившись со своими целями и примирившись с демонами, делал и хорошие дела. С Наруто они спасли всех. И если первому Хината выражала свою благодарность, как и другие люди, то Саске нет.       – Спасибо тебе, Саске-кун, – решилась Хината, впервые посмотрев на него прямо и открыто.       – За что?       – Если бы не вы с Наруто-куном, всего этого бы просто не было.       Новый зал вдали создал настоящую феерию цвета.       Саске молчал. Хината, на короткое мгновение отвлекшаяся на зрелище, тихо продолжила:       – Знаешь, у нас просто не было шансов. Ваши тернистые пути превратили вас в тех, кто вы есть. Будь иначе… Не могу представить, чем бы все закончилось. Поэтому спасибо, что дал нам будущее.       – Мой предок стоял у истоков войны, – сухо бросил Саске.       Просто констатировал факт.       – Как и у всех нас. Не думаю, что хоть кто-то из воюющих кланов не был хоть как-то замешан и вовлечен в случившееся. Мой клан… он тоже тому неприятный пример. Поэтому нет смысла искать виноватых. Но можно выразить свою благодарность тем, кто смог все исправить и закончить.       Огни вспыхнули буквально над их головами. Хината остановилась, смотря на их узоры. Затем скорее почувствовала, чем заметила пронзительный взгляд, изучающий ее со всевозможной придирчивостью. Саске не перестал смотреть даже тогда, когда она обернулась к нему, задавая немой вопрос: «что такое?». Мотнув головой, он пошел дальше, но не быстро, словно поджидая ее.       До развилки ворот оставалось несколько десятков метров.       – Не за что, – в конце концов, спустя несколько секунд молчания раздались его тихие слова.       Хината добродушно улыбнулась. На душе стало легче.       Сжав пальцы на бумажном пакете, она размышляла о том, как вот сейчас они распрощаются и пойдут каждый в свою сторону. Усталость опять уступила место приятному эмоциональному подъему, так что, возможно, по приходу домой Хината заварит себе чай и пойдет в сад. Или почитает книгу под мягким светом ночника рядом с приоткрытом окном. А если Ханаби еще не спит, то купленные лакомства она разделит с ней как очень поздний ужин.       – Клан Хьюга изменился?       Саске не смотрел на нее, и могло показаться, что даже не он задал вопрос, хоть голос точно принадлежал ему.       – Да. Очень. Больше… не клеймят печатью, побочная ветвь стала полноценной частью главной. Разделения ушли.       Выход на расстоянии чуть больше вытянутой руки. Хината уловила плавное движение Саске в сторону, к уходящей змеей каменной дороге в восточную часть парка, освещенную ночными огнями.       – Твой отец восстанавливает и полицию Конохи?       Хината запнулась на секунду, которая совершенно не отразилась в ее походке или осанке, и последовала за ним.       – Да. Инициатива исходила от Шестого. Отцу ее поручили как главе Совета.       Желание обернуться назад она подавила на корню, заставляя себя смотреть вперед. Странное ощущение и ситуация. Но есть ли причины для волнения и беспокойства? Вдруг ее озарила очевидная мысль: раньше полицию Конохи возглавлял клан Учиха.       – Прости, – извинилась машинально. – Должно быть, это решение тебе не очень приятно.       – Кроме Хьюга сейчас нет никого, кто смог бы поддерживать внутренний порядок.       – Хотят создать и новое правовое направление в Академии и отдельный блок в аппарате управления. Чтобы полицейским было проще разбираться с возникающими трудностями.       – Разумно.       – Да.       В этой части парка под величественными ароматными глициниями, спускающими до земли свои пышно цветущие ветки, высажены нежные космеи и роскошные гортензии. Между ними то появлялись, то исчезали тонкие ниточки света, замирающие яркими точками, – светлячки. Доносились сюда и традиционные мелодии с главных площадок фестиваля, добавляя получившейся картине завершенный вид.       Хината вспомнила о пакете в руках. Решив, что на обратном пути купит еще, она вытащила тайяки и протянула Саске:       – Угощайся.       Посмотрев на протянутое лакомство, Учиха принял его, скупо поблагодарив.       Ели молча. В возникшей между ними тишине сквозь отдаленные звуки праздника можно было расслышать рокот летних цикад, доносившийся издалека шум бурлящей реки, шелест веток и перезвоны храмовых колокольчиков. Глаза привыкли к мягкому свету, столь отличному от того буйства красок, что развернулось буквально в двухстах метрах от них.       Хинате было необычайно спокойно и отсутствие разговоров ничуть не тяготило. Новое случайное открытие: с Саске оказалось уютно молчать.       Вдруг он резко остановился, вместе с ним и Хината. Собираясь было спросить в чем дело, она посмотрела в ту же сторону, что и он. По дороге за забором из низкорослых густых кустов и цветов глицинии, что-то оживленно обсуждая, шли Ино и Сакура. Девушки не заметили их и, судя по всему, Саске хотел, чтобы так и оставалось.       В который раз за вечер стало неловко.       Хината чувствовала себя в центре вереницы событий, к которым почти не имела отношения и о которых знала лишь опосредованно – второстепенный герой. В ее жизни так часто случалось, поэтому она очень долго оставалась незаметной. И продолжает ею оставаться? Не имеет значения. Рассуждать данными критериями – слишком однобоко.       Хинату и Саске обогнали несколько человек. За спинами идущих вслед за Сакурой и Ино пожилой парой с внуками куноичи было особо не разглядеть, но Саске немного расслабился только после того, как девушки окончательно скрылись из виду, сворачивая на другую тропинку.       – Все хорошо? – просто спросила Хината, не желая делать акцентов.       – Да.       – Тебе понравились тайяки? Почему-то на фестивалях они не такие, как в другие дни.       Он посмотрел на нее как-то иначе, но толком распознать эмоции в его глазах и мимике Хината не успела: зрительный контакт оказался недолгим.       – Наверное, – произнес Саске, почти незаметно усмехаясь в своей манере.       Очередная россыпь фейерверков озарила небо, создавая на темном фоне притягательные яркие узоры. Хината и Саске синхронно задрали головы. Новый залп – радужная феерия, внутри которой то расцветают, то затухают маленькие и большие вспышки. Небо горело и переливалось.       – Девятый.       – Что? – не поняла Хината.       – Девятый официальный залп. Осталось еще три.       – Да, традиция. Тем более, столько поводов. Последний фейерверк будет около двух. Но расходиться по домам люди начнут не раньше четырех.       – Завтра разве выходной день?       – У некоторых да, у некоторых нет. Скорее нет, – Хината поправила волосы у щеки, одним плавным движением откидывая их назад.       Вдруг стало еще более душно, чем было днем, словно весь воздух окончательно остановил свое движение, застывая, набираясь жаром огней, ароматами цветов и аппетитных яств, тяжестью тепла, поднимающегося от земли. Хината пожалела, что не взяла с собой веер.       Отвлекшись на собственные мысли, она не сразу заметила, что Саске опять наблюдает за ней. Бестактно долгий взгляд, нервирующий и заставляющий лихорадочно искать тому причину. Такая, вопреки всему, неожиданно пришла на ум. Аккуратно Хината провела пальцами в уголках губ, где могли остаться крошки от лакомства. Учиха, проследив движение, быстро отвернулся, а она залилась предательским румянцем: крошки и правда были. Нелепая ситуация. Но взамен стыда, ей стало скорее смешно.       Они всего-навсего обычные люди: она – дочь главы клана, испачкавшая губы, и он – сдержанный и необщительный герой войны, не знающий, как ей об этом сказать. На самом деле, за это короткое время она узнала о нем больше, чем за прошедшие годы. Но какой он, для нее, как и для многих, являлось тайной за семью печатями.       – …чайный дом.       – А? – из-за взорвавшихся недалеко петард Хината не до конца расслышала адресованную ей реплику.       – Там чайный дом, – Саске указал на здание рядом с традиционными беседками, частично заполненными людьми. – Можно переждать там.       – Что переждать?       В этот момент Хината ощутила, как холодная капля упала ей на скулу, стекая вниз по разгоряченной коже.       Небо полностью затянуло облаками. И, словно только этого и выжидая, поднялся ветер, холодный, идущий уже не только со стороны реки, а словно отовсюду, колыхая воздух и разгоняя его. Зашумела листва, закачались гирлянды и подвесные фонари. Тучи и духота сами по себе являлись признаками приближающейся бури, но Хината почему-то упустила этот момент. Ничего страшного, но немного странно и необычно для нее.       – Да. Можно переждать, – кивнула она и последовала за ним.       Дождь обрушился на землю мелкими каплями, которые то замедлялись, становясь чуть ли не изморосью, то обращались водопадом.       В крытой части, где они заняли столик, находилось еще несколько человек во главе с расторопным хозяином, разносившим заказы. Спустя пару минут людей стало больше: подбежали те, кто не успел вовремя укрыться.       Тучи, тем не менее, шли быстро, и Хината была уверена, что эта гроза – небо то тут, то там озаряли золотисто-белые молнии – скоро закончится. Принесенный чай приятно согревал руки, а легкие наконец наполнились ароматами свежести и столь желанной прохлады. Даже цветочные нотки в таком воздухе ощущались иначе. Хинате вспомнилась одна из недавних миссий в стране Земли, когда непогода застигла ее на дороге, преграждая путь непроглядной пеленой. Дорога проходила через лес, отчего воздух до головокружения наполнился концентрированным ароматом хвои.       Она поделилась с Саске этой историей, на что он сказал, что с ним тоже такое было несколько раз. Больше никак не уточнял свои слова, задав взамен вопрос ей: что еще изменилось в Конохе за время его отсутствия?       Хината, верно определив, что он имеет в виду промежуток в последние два года, честно постаралась припомнить все основные события: заново отстроенный Архив и созданный благотворительный Фонд, который возглавила Пятая. Упомянула о предложении соединить железнодорожной магистралью Коноху, Суну и Кири и о начавшемся строительстве.       Сделав очередной глоток, Хината обнаружила, что ее чашка пуста, как и у Саске. В этот момент он жестом подозвал к себе хозяина, попросив принести еще один заварник и порцию оданго.       – Судя по всему, лорды-феодалы трех стран одобрили такой масштабный проект быстро.       – Это полная заслуга Шестого, – пояснила Хината, на стол поставили новый заказ.       В этот раз Саске улыбнулся – иронично, как если бы точно знал, как именно Хатаке Какаши удалось получить данное разрешение. Может, и правда знал. Хината решила пока не уточнять. Может, в другой раз.       Она рассказала ему о детском доме, который доверили возглавить одной знакомой Саске личности. Здесь его реакция была более неоднозначной и сдержанной. Хината считала, что раз второй шанс получил Саске, то почему его должны лишать Кабуто? Но сам Учиха явно думал по-другому.       Дождь закончился минут как сорок назад и небольшой чайный домик постепенно начал пустеть. Только какие-то редкие капли стекали с крыши, иногда ударяясь о висевший на входе звонкий колокольчик, ловивший музыку ветра.       Хозяин убрал пустую тарелку со шпажками, осведомившись, будут ли они заказывать что-нибудь еще, и, получив отрицательный ответ, удалился. Хинате было немного совестно, что почти весь десерт она съела сама, на что Саске заверил ее, что не любит сладкое. Выходит, он заказал это для нее в благодарность за тайяки. Учиха не любил находиться в долгу.       Они не видели, но отчетливо слышали залпы праздничных фейерверков в другом конце парка. «Одиннадцатый», – подсчитала Хината, решив, что побудет здесь, пока они не закончатся, а после пойдет домой. И она надеялась, что ларьки со сладостями будут работать до конца фестиваля.       Вспомнила Хината и о новом музее, посвященном всем прошедшим Мировым войнам. Особый вклад в него внес Чицукаге, предоставивший для этого свой архив и часть коллекции оружия. Саске сказал, что ходил в него. Это искренне удивило Хинату, но вида не подала. Никогда бы не подумала, что такое входит в сферу его интересов. Сама она посещала музей дважды.       Разговор, петляя в сотне тем и ушедших событий, подошел и к всегда пустовавшей территории квартала Учиха, что располагалась за границей сада и мемориала. Там заложили фундамент нового жилищного района со школой, детским садом, поликлиникой и даже спортивным комплексом. Хината видела у отца проект, который принесли на согласование Совету. Строить планировали не только те объекты, что она перечислила – все намного масштабнее.       Хината допивала вторую чашку давно остывшего чая. От рассказов немного пересохло горло. Саске не перебивал, иногда задавал уточняющие вопросы. Создавалось чувство, словно ему действительно интересно. Выходило, что в своем предположении о его полном безразличии Хината ошиблась? Как и Наруто, он наверняка чувствовал ответственность за жизни, которые сохранил, и за место, в котором родился. Беспокойство, которое так или иначе присутствовало в ней в отношении Саске, полностью развеялось. Она решила, что не просто должна, подчиняясь негласному решению Хокаге, а хочет ему доверять. Уже доверяет, как, возможно, и Саске хотя бы немного ей. Доказательство тому – время, которое он в данную минуту тратит на нее. Некстати вспомнился недавний момент, когда Саске остановился, не желая столкнуться с Сакурой и Ино. Искать причины такому поступку Хината не стала, но какой-то осадок после себя он оставил.       Почему отношения столь неоднозначны? Не только личные, но, как оказалось, и чужие.       – Когда же будет последний залп? – Хината поставила чашку, посмотрев на почти безоблачное небо.       – Он уже был.       – Когда?       – Больше часа назад.       Она его банально прослушала? Хината посмотрела на небольшие часы, висевшие над кассой: пять минут четвертого. Хозяин чайного домика меланхолично протирал чашки. Из посетителей остались только они.       Посетовав на собственную рассеянность, Хината спешно предложила пройтись, глупо краснея. Ей стало неловко от того, насколько она потерялась во времени, чего раньше с ней никогда не случалось. Саске поднялся следом и молча подошел к хозяину, расплачиваясь, как оказалось, за двоих. Когда они вышли, Хината спросила сумму, чтобы вернуть часть денег, но ответа так и не добилась.       Тяжело вздохнув, она решила, что в следующий раз будет платить сама, и сразу опешила от собственных мыслей: откуда такая уверенность, что подобный шанс у нее будет? Но сейчас все равно ей не оставалось ничего другого, кроме как смириться.       Покинув чайный дом, Саске и Хината пошли дальше по саду. Делая новый круг, она отмеряла себе интервал в двадцать минут, после которого точно пойдет домой. Но прошли первые двадцать минут, затем вторые, а на третьих чувство времени растворилось, как духота после прошедшего дождя. И дело было не в завязавшемся разговоре: он то сходил на нет, то вновь возобновлялся. Хината расценивала все как очень долгую прогулку с человеком, которого открывала для себя заново. Саске теперь воспринимался совершенно не таким, каким она когда-то его запомнила в Академии, отличался и от человека, которого разыскивал весь мир шиноби за преступления против человечности. Парень, настолько похожий на Наруто и ровно настолько же отличающийся и от него, и от кого-либо другого известного ей.       О том, что она так и не купила тайяки, Хината вспомнила, увидев небрежно валяющийся у урны бумажный пакет с изображением рыбки. Понадеявшись, что кто-нибудь из лавочников еще работает, Хината предложила Саске вернуться на центральную дорогу. К сожалению, когда они туда подошли, то бо́льшая часть палаток уже свернулась. Отголоски музыки теперь доносились только из двух-трех ресторанов, в которых еще кипела деятельность. На улице почти не осталось гостей, только рабочие, приводившие все в порядок. Праздник в парке подошел к своему логическому концу. Стало немного грустно. Хинате всегда больше нравилась предпраздничная суета, утомительная и долгая подготовка к событию и следующий за ней результат упорных трудов. Поэтому она старалась не задерживаться до окончания мероприятий, уходя почти сразу, как минует кульминация, чтобы сохранить приятные ощущения от приближения и наступления события.       Но и в том, что все заканчивается, тоже имеется свое особое очарование. Сейчас ей так казалось, пока они шли и Хината наблюдала за медленно гаснущими фонарями, постепенно стихающими голосами и мелодиями. Легкие наполнялись по-утреннему чистым воздухом. Небо неторопливо светлело.       Она шагала по левой стороне от Саске, и потому вопрос возник неожиданно для нее самой, хоть еще недавно им же задавалась и Ханаби:       – Ты не планируешь восстанавливать себе руку?       В данную минуту у нее был шанс услышать ответ.       – Нет, – свободно произнес Саске; они подошли к истоку реки Нака. – Для искупления сделанного она не требуется.       Его способ наказать самого себя. У Саске полно тайн и секретов, причин поступать так, а не иначе. И она уважала его выбор, только:       – Разве исправлять ошибки не быстрее двумя руками?       Саске озадаченно распахнул глаза, останавливаясь. Они уже успели подойти к одной из множества пустующих в предрассветный час скамеек у воды. Хината присела, мимоходом отмечая, что открывшийся им вид выходит на восток. И из-за темных верхушек деревьев вот-вот взойдет солнце, а она сможет это увидеть. Почему бы и не дождаться. Ее охватил настоящий детский азарт, но стоило вытянуть уставшие после прогулки ноги, как тело будто налилось свинцом, напоминая своей хозяйке, что та его совершенно не щадит.       – Может ты и права.       Хината удивленно вскинула брови на присевшего рядом Саске, но сообразила, что он все же ответил на ее последнюю реплику.       Она наконец позволила себе придирчиво изучить его лицо, отмечая слишком правильные черты и нарочитое отсутствие каких-либо изъянов. Скорее всего через день или два он вновь покинет Коноху, направляясь по лишь ему одному известному пути. Саске пытается строить мосты не только с деревней и ее жителями, но и со всем остальным миром. Они не очень аккуратные и пока довольно неустойчивые. Но перед ним стоит цель, к которой он упрямо идет так, как умеет и считает правильным. Хината испытала странное чувство, очень схожее с восхищением – как к отцу, Нейджи или же Наруто. Может, это только игра уставшего сознания, а может, появился еще один человек, воля и стремления которого способны ее заворожить.       Хината смотрела на спокойно журчащую реку, лениво шелестящие ветвями деревья и виднеющуюся за ними крышу отстроенного храма. Воздух вокруг казался необычайно приятным, с витающими холодящими капельками влаги. Глубоко вдохнув, Хината по-настоящему наслаждалась царящей вокруг свежестью, наконец пришедшей на смену тягучей духоте. То закрывая, то открывая глаза, она силилась дождаться, когда лучи солнца искрящейся рябью заскользят по воде, окончательно ознаменовывая начало нового дня. Небо приятно розовело, но звезды и луна на нем продолжали сиять. Рокотали цикады, вторя утренним песням птиц. Дул легкий ветер, тревожа зеркальную водную гладь…       Когда Хината качнулась, Саске не дал ей упасть, подставив под ее голову плечо. Вроде она тоже вернулась в Коноху только прошлой ночью. Неудивительно, что не смогла справиться с собой и заснула. В любой другой ситуации он бы не проявлял особого участия, но было что-то необъяснимо умиротворяющее в ее безмятежности. Он толком не мог пояснить это себе, но его тело замерло, чтобы ни одно неосторожное движение не потревожило сморивший ее сон.       Сегодня Хината Хьюга говорила много странного. Апогеем можно считать ее благодарность: она единственный человек, сказавший ему эти слова после войны. Но как бы она отреагировала, знай о его первоначальном плане? Попытке убить Наруто и перестроить мир шиноби под себя? Этой их случайной прогулки никогда бы не произошло в будущем, которое он тогда собирался создать.       Саске продолжал внимательно вглядываться в ее лицо, подмечая для себя то, что не видел в ней раньше. Она каким-то непостижимым для него образом стала ему интересна.       Заколка в ее волосах блеснула в первых лучах солнца и вот-вот норовила выпасть, окончательно разрушая прическу. Опережая момент, он ловко поймал ее, при этом не разбудив Хинату. Шпилька переливалась своими маленькими камнями в его руке, жадно ловя отсветы восходящего солнца и отражая их тем же калейдоскопом, что и вода.       Саске поднял спокойный взгляд на горизонт, встречая рассвет нового дня. И его краски казались ему не такими блеклыми как раньше.       Вдалеке за храмом Нака тенью возвышался украшенный цветами и потухшими огнями изящный крепкий мост, соединяющий противоположные берега усмиренной реки.