Два чуда

      Вообще Сого нервничал, даже позорно потоптался с добрую минуту у ворот родного дома, не решаясь нажать на кнопку звонка. Тамаки рядом катастрофически не хватало, и Сого слабовольно покосился на кафе неподалёку, где тот остался на пару с большим куском торта и с длинной ложечкой, которой ободрительно салютовал Сого перед тем, как он решительно шагнул за дверь. В этот раз надо было сделать всё самому.       — Есть вещи, которые ты должен сказать ему сам. И которые должен услышать только он. Ну, это всё между вами, отцом и сыном. Я, может, не сильно врубаюсь, но мне кажется — так надо, — сказал Тамаки, замечая ещё в метро, как он нервно теребит брелок на телефоне, и Сого согласен, да, он полностью прав.       Где бы только смелости найти, пусть даже и зная, что отец решил каким-то чудом пойти навстречу. Об этом чуде Тамаки, кстати, упрямо молчал, подробностями делиться не хотел. Конечно, раз всё разрешилось, вряд ли он что-то ужасное натворил, но чутьё Сого никогда не подводило, поэтому так сложно было решить, как же заходить в кабинет к отцу — с виноватым видом или же всё-таки уверенным.       Ладно, была не была — он распрямляет плечи, прежде чем шагнуть в любезно открытую перед ним слугой дверь, и глядит отцу прямо в лицо. Они теперь партнёры, у них своя маленькая сделка, и Сого должен хотя бы попытаться быть ему равным.       — Добрый день, Осака-сан, — ладно, они равны, так и быть, но на самом деле он хочет сказать, что безумно соскучился, и назвать этого человека просто папой. Это желание зудит в душе, наверняка отражается тревогой во взгляде, но нет, ему нельзя дать слабину.       — Ты же принёс печать, как я просил?       — Да.       Всё так серьёзно и холодно, ну, точно встреча деловых партнёров, которые скоро исполнят все условия и обещание и будут друг другу ничего не должны — Сого уверен, он вернёт деньги очень быстро, может, у него тоже есть это деловое чутьё, но оно наверняка его не подведёт. А пока всё занимает доли секунд, и отец протягивает ему бумагу с размашистой подписью. Сого протягивает ладонь и упирается во внимательный взгляд. Чёрт возьми, в этом отец всегда сильнее!       — Я вот всё думаю, наверное, это мой промах, как твоего отца, раз ты можешь говорить прямо о своих мыслях на всю страну, для всех остальных, но только не со мной один на один.       Отец редко признаёт собственные ошибки, и Сого растерянно приоткрывает рот, не зная, что и сказать. Это слишком… искренне, что ли? Это не для них, к такому он точно не привык. Отец в ответ на его удивлённое молчание тихо хмыкает:       — Не знаю, где ты нашёл того парня, с которым вместе выступаешь, но тебе точно надо взять у него пару уроков. Он обозвал меня придурком и устроил мне целую проповедь о том, что я не прав, даже глазом не моргнув. Меня даже давние партнёры по бизнесу так не ругали. Признаюсь, довольно неожиданный опыт.       — О боги, я его прибью, — обескуражено выдыхает Сого, сам про себя зная, что скорее купит Тамаки его любимый пудинг за то, что реально произошло чудо, и что отец за подобное бесстрашие на грани с наглостью сам его не прибил. У Сого всё равно сердце от ужаса сделало сейчас пару сальто за секунду.       — Может, прибьёшь его как-нибудь потом? Если честно, я надеюсь, что ты примешь часть бизнеса на себя, когда тебе наконец-то надоест прыгать с микрофоном по сцене, а из этого парня вышел бы отличный помощник. В наших делах нужны верные люди рядом, умеющие стоять на своём, я бы даже устроил его учиться по нужному направлению.       Отец говорит это и… смеётся? И Сого кажется, что ещё чуть-чуть — и он просто сядет на дорогой ковёр и будет слабовольно шмыгать носом от счастья.       — До этого, думаю, ещё так далеко, может, мы никогда и не оставим музыку, но… спасибо. Просто спасибо за эти слова, хотя я не могу исполнить то, что ты сейчас ждёшь от меня.       — Знаю. Но это не значит, что перестану ждать, пока ты изменишь своё решение, — отец протягивает ему ладонь на этих словах, выходя из-за стола. Партнёры так партнёры, рукопожатие — такой обычный жест. Но Сого ведь можно немного понаглеть, да?       Он крепко стискивает его ладонь, а после быстро обнимает, утыкаясь лбом в плечо. Уже и не вспомнить, когда отец был просто…       — Спасибо, папа.       Но это тёплое ощущение большой ладони в волосах он запомнит. ***       — Всё так плохо прошло? — удивляется Тамаки, увидев его мрачное выражение лица, и Сого тут же сдаётся и весело улыбается, решив, что и так припугнуть его хватит.       — Отлично всё прошло, но… Ты правда обозвал моего отца придурком?       — Вот чёрт, — бормочет Тамаки и отводит взгляд в окно — ага, стыдно стало!       — Тебе каким-то чудом повезло, что этим ты покорил ему прямо в сердце, и он вообще тебя не засудил за оскорбление.       — Чудом, говоришь? Ты это чудо и есть. Видел бы ты его лицо, когда он слушал тебя по радио. Нормальный у тебя старик, любит тебя, только не знает, как это сказать. Но учти, если пойдёшь в него и станешь таким же занудой, то я… я и тебя придурком назову!       — Не думаю, что с тобой у меня даже есть хоть малейший шанс на это. И я рад, что ты со мной, ты рядом, Тамаки. На самом деле я и сам пришёл в IDOLiSH7 с закрытым сердцем, боялся собственных чувств, боялся рассказать о них хоть кому-то. А ты учишь меня быть искренним. Спасибо тебе.       Тамаки косится только в ответ, что-то бормочет про себя, и Сого смеётся, расслышав ворчливое и смущённое: «Придурок».