Ночь

— Дин… Тихий шепот не будит, но заставляет поморщиться и перевернуться на другой бок. Тогда Дин чувствует, как его неуверенно трясут за плечо, и накрывается одеялом с головой. Проклятие, он лег два часа назад! — Дии-и-ин… Трясти стали активнее: Дин откинул одеяло и сел, широко распахнув больные покрасневшие глаза с сеточкой лопнувших сосудов. Дико поозиравшись, он вперил в Кастиэля тяжелый взгляд. Тот смутился, поморщился и попытался было уйти, но Дин крепко вцепился в его предплечье: — Нет уж, разбудил — выкладывай давай. Все в порядке? — Дин, я… мне хочется спать, — не слишком уверенным тоном признался ангел, и Дин недоуменно приподнял брови. Это новость. Кас медленно терял силы уже давно: они вместе ездили на охоту, ангел оставался с ними на ночь и читал что-то на ноуте Сэма. Дин знал, что Кастиэль боится потерять возможность перемещаться. Летать. Назови как угодно. Что скрывать, ему тоже совсем не хотелось, чтобы его ангел оказался черт знает где один, испуганный и без сил. Дин боялся этого так сильно. — Подожди-ка, то есть… — Дин, у меня глаза закрываются как-то сами собой… Я читал… — Кас запнулся, но почти сразу так же сбивчиво продолжил: — Я читал, и тут как будто… Проснулся? Словно я на какое-то мгновение… — Вырубился над чтивом, — мрачно закончил за него Дин и провел пятерней по коротким волосам. Это ангельская «болезнь» Каса развивалась какими-то немыслимыми темпами, и от этого было только страшнее. Особенно Кастиэлю. Каждый раз, когда он чувствовал очередную слабость человеческого тела, какая-то частичка его самоконтроля умирала. Дин это видел. Дин чувствовал это в дрожи руки под своими пальцами. — Дин, я… Я могу лечь с тобой? В этой комнате всего две кровати… — он неуверенно покосился на дрыхнущего как ни в чем не бывало Сэма и снова уставился на своего человека, часто моргая. Дин сначала не понял вопроса, а потом без размышлений кивнул, подвинувшись ближе к краю и освобождая место для ангела. Места было мало. Ворочаясь, Дин все же перевернулся на бок и закрыл глаза, собираясь снова заснуть. Пока Кас снимал ботинки, путаясь в шнурках и неуверенно вздыхая, ему даже удалось задремать. Через какое-то время он снова услышал жалобное и очень настойчивое «Ди-иин» у себя над ухом. Распахнув еще больше покрасневшие за неполные полчаса глаза, Винчестер повернул голову и увидел нависшую над ним взъерошенную макушку: — Что, Кас? — Дин, ты забрал себе одеяло… — совсем тихо сказал он, и Дину стало вдруг безмерно стыдно. Он снова заворочался, вытаскивая из-под себя край одеяла и раскладывая его так, чтобы и Касу хватило. Ангел скромно улегся на бок и следил взглядом за Дином неуверенно и даже немного беспомощно. Дин чувствовал его боль, практически ощущал ее сам. — Все будет в порядке, Кас, — следуя внезапному порыву, Дин протянул руку и легонько сжал плечо ангела. Он даже не стал настаивать, чтобы Кас хотя бы снял плащ… какая к черту разница, когда у них тут такое? Апокалипсис, растерянный пернатый, которому не знаешь, что сказать. Поэтому он только еще разок сжал его плечо и повторил: — Все будет хорошо, Кас. Дин улегся спиной к своему постепенно теряющему силы, но все-таки ангелу, и тот неожиданно прижался к нему, даже не думая обхватить рукой: просто придвинулся близко-близко, уткнувшись носом в загривок и прижав сложенные вместе руки к его спине. Дрожаще выдохнул: с затаенной болью, так, что несколько коротких вздохов слились в один, и по всему телу Дина побежали мурашки. Дин зажмурился, не зная, будет ли хорошей идеей его обнять. Ему совсем не хотелось показаться… показать… Грязно выругавшись про себя, Винчестер резко перевернулся на другой бок, заставив Каса испуганно отпрянуть, и сгбер его в охапку, крепко обняв. Не время для идиотских опасений. Его ангел болен, и дела его хреновы. Он нуждается в этом чертовом объятии. И действительно: новый вздох Каса обдал жаром ключицу, но он уже не был таким тяжелым. Через какое-то время ангел заснул, а Дин… Дин лежал в темноте, уткнувшись подбородком в темноволосую макушку. Ему не спалось, и в глаза словно щедро насыпали песка.