***
Ты уже ходишь. Так неуклюже и нелепо, но на самом деле забавно. Покачиваешься из стороны в сторону, словно пингвинчик, а как только теряешь равновесие – цепляешься за меня, едва ли не роняя. Глупенький, но до невозможности милый! Твои изначально голубые зенки понемногу начали приобретать зелёные оттенки и тут все поняли, что ты всё-таки пошёл в маму. Копна волос на голове становилась всё гуще, даже появлялись лёгкие завитки. Это выглядело интересно. Ты уже вовсю лепетал что-то на своём детском и так звонко смеялся, когда заглянувший в гости дядя Чес кружил тебя по комнате, изображая самолёт. Со мной он тоже так играл. Это весело! Кстати, все так ждали твоё первое слово, повторяли на дню по сотне раз то "мама", то "папа", а ты по итогу взял, да сказал моё имя. Как позже объяснил папа, это произошло потому что его произнести легче, нежели названия родителей, да и короче. Но в итоге результатом остались довольны все. Даже мне было приятно, что впервые ты сказал именно это. Я тогда легонько потрепал тебя по мягкой макушке, а затем обнял. Ты засмеялся, а потом ухватился за мои кудри, дёргая. Эй, вообще-то больно! Ну, я тебе это ещё припомню.***
Наконец мы стали играть вместе. Правда теперь приходилось делить с тобой свои игрушки. Это огорчало меня, особенно после того, как ты сломал мою любимую машинку. Но.. Злился я не долго, ведь то, как ты попросил прощения, заставило умилиться даже маму. Сломанную детальку ты прикрепил на пластилин, худо-бедно, но она держалась и с ней в руках да со слезами на глазах, ты подошёл ко мне и стрельнул своими изумрудиками из под ресниц. Ну как не простить.. Интересно, а это так сработает с разбитой чуть позже вазой?...***
Папа всегда прячет сладости в одном месте: Небольшой шкафчик кухонного гарнитура, висевшего над столом. Помню, мы составляли целые стратегии по тому, как бы заполучить из заветного тайника пару лишних сластей. И вот, когда родители были чем-то заняты, по заранее продуманному плану мы с тобой крали эти вкусняшки, сматываясь с места "приступления" так быстро, как только могли. Один раз ты слишком уж поторопился и шлёпнулся со стола. Ударился и заплакал. На этом и пришлось завершить наши набеги, признавшись во всём маме с папой. А локоть у тебя потом, кажется, ещё неделю болел.***
Мир покрылся тоненькой ледяной коркой, путаясь в белой шали из снежинок – пришла зима. Все ближайшие сугробы в нашем дворе были уделаны снежными "ангелами", а вдоль тропинки ведущей к крыльцу, выстроился настоящий отряд из снеговиков. Слегка неровной формы, холодные головы тех были гордо приподняты, глаза-пуговицы смотрели вперёд, а в подобие руки каждому была вручена ветка дерева. Ну настоящие солдаты! Мы рады были играть на улице весь день и даже больше, но... Ты заболел. Родители носились с лекарствами, градусниками и прочими примочками, а ты лежал в своей комнате такой слабый и тихий. Твой грустный взгляд медленно ползал по стенам, в попытке найти хоть что-то, что могло порадовать. На горячем от температуры лбу красовался холодный компресс, а сам ты был укутан в одеяло. Хоть мне и не разрешали особо к тебе подходить, мол:" Заразишься!", я всё равно пробирался к тебе, пока никто не видит и непременно приносил с собой выкраденную из бессменного тайника шоколадку. Ты тогда улыбался, вроде и вымученно, но всё-таки искренне. Я рассказывал сказки, а потом из-за гуляющего под кожей жара, ты засыпал. Я лишь показывал улыбку, а потом тихонько прокрадывался назад, к себе, засыпая с радующей мыслью, что хоть немного поднял тебе настроение.***
Школа. Сегодня ты идёшь в неё первый раз, а вот я уже познал, что это такое. В классе я был отличником, потому что изо всех сил старался показать, на что я способен. Меня даже пару раз ставили в пример. Это приятно, хоть и неловко. Тебя нарядили в официальный костюм, причесали, но буквально через пару минут ты растрепался обратно и вручили букет для учительницы. Ты заметно нервничаешь. Это можно было понять по подрагивающим ручонкам, в которых были цветы, а так же губам, которые от нервов ты часто облизывал и даже покусывал, изредка сдирая зубами нежную кожу. Папа взял камеру, снимая этот важный в твоей жизни момент. Меня они тоже запечатлели пару лет назад. Я выглядел так же напугано, хотя кажется меньше, чем ты. Раздаётся первый звонок и новоиспечённые ученики дарят подготовленные для преподавателей дары. Ты робеешь и застываешь на месте. Вздыхаю и беру тебя за руку, вместе шагая к твоей учительнице. Только тогда ты приходишь в себя, меньком глянув в мою сторону и счастливо улыбаясь. Чудесатик..***
Время шло, мы взрослеем. В последнее время мы стали реже проводить время вместе. Ты часто стал уходить на прогулки со школьными друзьями, коих у тебя теперь не мало, а я предпочитаю остаться в успокаивающем одиночестве. Что-то меняется, но я не могу уловить что именно. Кажется, я становлюсь другим. Но, говорят, с моими годами это нормально, ведь как объяснял отец, я вступил в основную фазу переходного возраста и теперь официально получаю звание подростка. Это всё немного пугало.. Но речи папы о нормальности сия явления успокаивали. А вот ты ещё считаешься ребёнком. Жизнерадостным, наивным и всё таким же милым ребёнком. Правда ты стал иногда бесить меня. Делаешь некоторые вещи из вредности, выводишь на эмоции, а потом обижаешься. Не на долго, конечно и это радует.***
С недавнего времени у меня появилось собственноустановленное правило, касательно моей комнаты. Простое такое, но для тебя кажется невыполнимое! Но разве так трудно просто взять и пару раз стукнуть костяшками пальцев об эту несчастную деревяшку и только потом входить? Ох.. Ты безнадёжен. Однажды ты меня так достал, что на этой почве мы поссорились. Весь остаток дня старались не пересекаться, бросая лишь холодные взгляды в сторону комнат друг друга. Так бы и..! На часах было два ночи. Я по своему обыкновению ещё не спал,привыкнув к собственновыработаному режиму(вернее, его отсутствию). Плюсом было то,что завтра суббота и у меня будет возможность отоспаться. Слышу тихий стук. Родители? Да вроде спят. Даю разрешение войти и на пороге вижу тебя. В огромной для твоего худощавого телосложения и довольно низкого роста футболке, судя по всему в которой ты спишь, руки прижаты к груди, взгляд спрятан. В вопросе приподнимаю бровь и ты заходишь, становясь неподалёку от кровати. Мнёшься, мямлишь и этим опять начинаешь выводить из себя. Но вдруг я слышу слова извинения, от которых эмоции внутри тут же угасают. Так вот зачем ты пришёл. Невольно улыбаюсь и лишь качаю головой. Подзываю тебя ближе, а потом кладу ладонь на бестолковую головёшку, тормоша пальцами. Лыбишься. Вроде бы собираешься уже уходить, но внезапно я предлагаю посмотреть какой-нибудь фильм. Да, пускай поздно, но мы и раньше так делали. Правда, мама тогда палила и нам доставалось, но сейчас уже всё по-другому. На удивление ты соглашаешься. Забираешься на кровать, несколько манипуляций с ноутом, краткие переговоры по поводу выбора экранизации и воуля, нас освещает заставка. Видимо, ты всё-таки не привык сидеть практически по утра, как я, поэтому уже через час дрыхнешь, свернувшись калачом где-то у меня под боком. Машинально жмёшься ближе, словно котёнок. Да... Пускай время бежит вперёд, меняемся мы и всё вокруг нас, но что бы не произошло, ты будешь дорог мне, рыжий комочек радости.