— Почему ты пошел туда, Чонгук? — задала я вопрос другу. Чонгук удобно устроился на рядом со мной на диване, взяв мою ладонь в свои руки. Было щекотно от узоров, которые он выводил на ней. — Ты не подумал, что это могло плохо обернуться для Мины?
— Не сдержался. Ты не видела эту картину. Когда Пак выносил ее… эта кровь… сначала я подумал, что он что-то сделал с ней. Лишь в больнице понял, в чем дело. — Лицо его скривилось в гримасе боли. — Знаешь, что самое страшное? Первое, что сказала ее мать, если эту суку так можно назвать… она сказала, что даже этот вечер Мина успела испортить. Я слышал! Только безжалостная дрянь скажет подобное! — злостно выплюнул он, после чего успокоившись с виноватым лицом добавил: — Я просто хотел высказать все этим блядям, которые с ней так поступают.
— Но Чонгук… ведь ты сам был одним из… — я оборвала себя на полуслове, понимая, что это не лучшая тема.
— От этого мне еще хуже, ЁнУ…
— Чонгук, главное, ты исправился, извинился и раскаялся. Тебя бы это все не спасло, не остановись ты вовремя и в итоге ничего из задуманного не сделано. Прости себя, Гукки, — проговорила я, легко касаясь плеча парня. Я чувствовала, что другу нужна была поддержка. Он был из тех людей, которые могли сожрать себя изнутри за ошибку.
— Прощу себя только после того, как получу искреннее прощение от Мины. — Удрученно выдохнул он, склоняя голову.
— Дай ей время. Тем более… сейчас ей не до тебя.
Мне было жаль, что невольно я стала одной из тех, кто бы соучастником страданий Мины. Не раз думала, могла ли я раньше оставить Чимина, а не предпринимать жалкие попытки сохранить наши отношения? Стоило ли скрывать перед самой собой, что каждый раз облегченно вздыхала, когда Пак появлялся у моего порога после очередного расставания. С рвением принимала его теплые объятия и горячие касания. Не могла убить в себе любовь к Чимину, которую так долго хранила в сердце. Да и сейчас не могу…
— Гукки… — позвала я друга. Парень обернулся ко мне, ожидая продолжения. — Я уезжаю в Кванджу. Я полностью исчерпала себя в Сеуле. Все здесь для меня связано с несбыточными мечтами…
— Как бы я не старался добраться до тебя, ты всегда становишься дальше, — грустно проговорил Чонгук, будто сдаваясь. — Я всегда принимал твой выбор. И этот случай не станет исключением. Возможно ты права в своем решении.
— Наверное, я отношусь к тому типу людей, которым просто суждено быть мелким человеком без мечтаний, любви и чего-то большего, чем работа в ресторанчике. Знаешь… когда-то я была настолько наивной, что воображала, словно мы с Чимином будем жить в своем доме, а наши дети станут просить меня поиграть с ними в прятки. Какая девушка не желает подобного? — горько усмехнулась я, вспоминая свои наивные подростковые мечты.
— Я тебе всегда…
— Да, ты мне всегда говорил, что из этого ничего не выйдет, — перебила я парня, прекрасно зная, что он скажет. — Вспомни, еще ты говорил, что Чимин только играется мной, но ты ошибался… Чимин любил меня. Пусть своеобразной любовью, но любил. Да и вообще, почему же его любовь должна была быть идеальной?
— Не идеальной, но он должен был защитить тебя от нападков родителей.
— Он старался это сделать…
— Когда уезжаешь? — спросил Чонгук, не желая продолжать разговор про Пака, который обязательно перешел бы в непонимание.
— Через пару дней.
— Я буду приезжать и звонить. Ты ведь знаешь? Теперь у тебя не будет отмазок «у меня есть парень», — передразнил он меня, даря самую яркую улыбку, на которую был способен.
— Я на это надеюсь, Гукки…
Холодный ветер обдувал лицо. Погода напоминала, что скоро зима, которую я очень сложно переносила. Меня почему-то очень сильно угнетала тяжелая верхняя одежда, ощущала дискомфорт в ней. Теперь же я бы не отказалась укутаться в теплую толстовку и вязаный шарф, чтобы скрыться таким образом от всего. Смешно.
Все уговоры остаться еще хоть пару дней в больнице, пока необходимые процедуры не будут проведены, только сильнее раздражали. На языке вертелся вопрос: зачем? Для чего оставаться? Чтобы сделать повторное УЗИ? Неужели это было важно сейчас? Если бы была в состоянии уйти в тот же день, именно так я и сделала бы. Но… туман перед глазами и сильный стук в голове не позволяли мне даже приподняться с кровати. «Надо успокоиться», как сказала медсестра. Да, это то, что мне необходимо.
Было бы враньем сказать, что не знала, почему меня ноги привели именно в этот парк. На ту самую скамейку, куда обычно подсаживался Хо Ван. Смешно было признаться, что я надеялась на правдивость последних слов этого человека, ведь по сути он был подозрительным незнакомцем. Может быть алкоголезависимым мужчиной. Интересно, насколько жалко я выглядела в данный момент, уже полчаса снуя по парку и надеясь на появление Хо Вана?
Каждый мой порыв уйти унимался мыслями, что надо хотя бы попытаться… у меня больше не было надежды…
Я смотрела на время на экране телефона. Уже почти четыре часа прошло… одни люди сменялись другими, а день сменялся сумерками. Казалось, все просто хорошо проводят время, и лишь я бросала в их стороны унылые взгляды.
Я бываю здесь каждый день. Если же меня здесь не будет, значит я обрел покой.
Слова мужчины раскатистым набатом стучали в голове. Я поднялась и прошла к мосту. Металлический парапет приятно холодил вспотевшие ладони.
— Мне даже не жалко тебя… но почему ты не мог потерпеть еще чуть-чуть? — Слова сами собой вылетели, оставляя за собой всю горечь потери еще одной надежды.
Только теперь стало ясно,
насколько я ждала, что Хо Ван присядет рядом и на этот раз…
Я старалась как можно тише перебирать ногами, чтобы Чимин не заметил мое возвращение. Надеялась, что заснул, и мне удастся просто принять душ, а после лечь спать. Рядом с ним…
— Мина, где ты была? Почему телефон выключила? — взволнованно спросил Чимин, выходя из кухни. Муж был в рубашке, значит не переодевался после работы. Он подошел, ощупывая мои ладони. — Ты замерзла.
— Дышала свежим воздухом. — Я слишком резко выдернула свои руки. Чимин всё понял, потому больше не предпринимал попыток прикоснуться.
— Послушай, нам надо поговорить. — Лицо Чимина при этих словах выглядело так, будто ему не терпелось заставить меня простить себя, чтобы все плохое поскорее осталось позади и мы начали все с чистого листа. В его голосе отдвались нотки мольбы, граничившие с нетерпением.
— Нам не о чем говорить. — Я прошла в спальню, снимая с себя куртку и бросая на диван.
— Нам
есть о чем поговорить, — настойчиво произнес мужчина, давая понять, что не собирался отставать.
— Говори. — Я повернулась и встала лицом к мужу, от чего он растерялся, ожидая большего сопротивления. — Ну?
— Давай присядем. — Чимин указал на кровать.
— Сидя мне станет легче говорить с тобой? — саркастически бросила я, продолжая стоять.
Тяжело вздохнув, Чимин присел на край кровати и провел руками по волосам, слишком сильно оттягивая их назад. Выглядел таким измученным, будто это он здесь получал ежедневную дозу боли.
— Твои родители уже в курсе, что наследников у их единственного сына не будет? — бросила я, обжигая его презрительным взглядом. — Ой, или эти лицемеры решили выждать пару дней, прежде чем выкинуть меня?
— Тебя никто не выкинет, не говори глупостей, — холодно опроверг мои слова Чимин. — У нас будут дети. Я
что-нибудь придумаю.
Мой холодный смех разнесся по комнате. Сложно было остановить свой хохот от слов мужа.
— Неужели заделаешь с другой и принесешь мне? — зажимая рот рукой, сквозь смех проговорила я. — Ой, в тебе столько щедрости, Чимин-и!
— Тебе надо успокоиться. — Что и следовало ожидать, выдержка Чимина оказалась не столь крепкой. — Ты не идешь на разговор.
— Ты мне мерзок! — злостно выплюнула, в момент посерьезнев. — Вы все мне противны!
— Я просто пытаюсь извиниться! — Чимин вскочил, потеряв то хрупкое самообладание, которое и так с трудом удерживал. — Что я могу сделать?!
— Извиниться?! Засунь эти извинения в свою идеальную задницу, мерзавец! — выпалила я на повышенных тонах. — А теперь дай мне переодеться без присутствия твоего притворно-провинившегося личика!
— Я просто
дам тебе время, — спокойно произнес мужчина, делая вздох, чтобы не сорваться. — Отдыхай, Мина.
— Не лопни от благородства.
После хлопка двери, я устало упала на кровать и спрятала лицо в ладони.
— Мерзавец! Ненавижу вас! — кричала я, но руки заглушали мой голос.
Сердце безнадежно ныло, душа скорбела, прося о помощи.
— Госпожа Мина, вы должны понимать, что выскабливание не рожавшим девушкам категорически не рекомендуется.
…не воспринимайте близко к сердцу мои слова, но я врач и должен задать вам некоторые вопросы.
…при осмотре я заметил, что ваш первый половой акт был недавно, но…
…обнаружил внутренние повреждения, такое часто встречается у… изнасилованных девушек.
…первый насильный опыт, повреждения и ко всему нежеланное выскабливание — большая вероятность того…
…не будете способны выносить ребёнка…
…каждый раз это может окончиться выкидышем.
…мне очень жаль…
— Вы мне жизнь испортили…
Собственные удары кулаками по груди, словно не позволяли мне впасть в окончательную истерику…
Теплое дыхание опаляло мою шею, а чужая ладонь расплавленным железом лежала на моем животе, заставляя ощущать гнетущий дискомфорт.
Я повернула голову на бок. Чимин спал, уткнувшись носом мне в шею. Лицо его расслаблено, из-за чего губы непроизвольно выпячивались ещё сильнее.
Кажется вчера я выплакала вместе со слезами всю мерзость к этому человеку, потому что в данный момент, находясь в одной постели, я чувствовала абсолютное безразличие и отчужденность.
Аккуратно убрав руку мужчины, я медленно встала с кровати. Вчера душ так и не приняла. Заснула в той же одежде, в которой была на «прогулке», а Чимин, видимо, не решился меня раздеть.
Я хмыкнула. Зато лечь и обнять меня он решился…
Не стала включать слишком горячий душ. Прохладные струи помогали прийти в себя и привести мысли в порядок. Впервые я простояла в душевой кабинке настолько долго. Из-за прохладной воды тело совсем остыло, а кожа покрылась мурашками. От долгого стояния на холодном кафеле ноги почти онемели. Ухудшит ли это мое состояние?
— Мина… — дверь в ванную открылась. Чимин вошел без предварительного стука. Сквозь матовую дверцу я видела, как он встал возле кабинки. — Ты долго… Все в порядке? — Голос его немного запнулся на последнем предложении.
Отвечать я не стала. Просто вышла из душа и, сняв с крючка полотенце, принялась обтираться.
Чимин так и продолжал стоять в футболке и шортах, в которых он обычно спал. Внезапно он протянул руку и забрал из моих ладоней полотенце.
— Ты холодный душ принимала? — Мужчина встал передо мной и неторопливо проходился полотенцем по моей шее, опускаясь по плечам к груди. Он не отводил взгляда от моего безразличного лица. — Ты делаешь только хуже себе.
Накинув полотенце на мои плечи, Чимин укутал им мое тело, насколько это было возможно, после чего притянул меня к себе и обнял. Его заметно теплая ладонь поглаживала мою спину сквозь махровую ткань, а вторая прижимала голову к своей груди. Футболка мужа моментально намокла от воды, что стекала с моих волос.
— Прости, детка… — прошептал он, утыкаясь губами в макушку.
Мы простояли в таком положении несколько минут, после чего Чимин выпустил меня из своих объятий и, проведя рукой по моим волосам, вышел из ванной.
Такое поведение мужа больше не выбивало меня из колеи ненависти, только усугубляло.
Я недолго приводила себя в порядок: футболка, джинсы и не тугой хвост, ни грамма косметики. Ни грамма желания ждать у моря погоды.
Открыв шкафчик комода, я достала из-под белья телефон Чимина, который он там и оставил, и отбросила его на постель. Пусть забирает. Покопавшись еще, я вытянула конверт и отправила его в свою сумку, после чего вышла из комнаты.
— Куда ты собралась? Тебе надо позавтракать, — раздался голос Чимина из кухни.
Я проигнорировала эти слова. Надеюсь, хлопок двери послужил более красноречивым ответом для Чимина.
Дом моих родителей ни капли не изменился. Наверное, и жили они так, будто ничего не произошло. Судя по тому, что мать навестила меня лишь раз в больнице, я могла бы сделать вывод о величине ее материнского сердца. Но…
Прислуга учтиво встретила меня, здороваясь и вежливо кланяясь.
— Где мама? — вопросительно посмотрела я на девушку, которая явно была новенькой.
— Она в столовой, госпожа. Ваш отец с братом уехали.
— Отлично. Пусть никто не заходит в столовую, пока я не уйду. Если хоть кто-то помешает нам, будьте уверены, вы пожалеете, — как можно устрашающе произнесла я и направилась в столовую.
Мать сидела за круглым столом, закинув ногу на ногу и намазывая джемом свои утренние тосты. Рядом лежал журнал, в который она периодически заглядывала. Заметив меня, женщина встрепенулась и удивлённо уставилась.
— Что ты здесь делаешь?
— О, странный вопрос ты задаешь дочери, которая пришла в дом своих родителей, — едко проговорила я, выхватывая из ее руки журнал и насильно вкладывая туда конверт.
— Что это? — спросила она, не понимая, что происходило и чего я хотела.
— А ты посмотри. — Я села рядом с матерью и принялась намазывать масло на хлеб.
Женщина менялась в лице. От непонимания до ужаса. Ее глаза бегали от одной фотографии к другой и на всех красовалась она со своим любовником.
— А я все думала, на кого это так похож Намджун? Ямочки прям, как у твоего
любимого. — На самом деле эта была лишь моя догадка, но судя по реакции матери, она оказалась верной…
Намджун действительно был очень
похож на мужчину с фотографий.
Я давно уже знала о романе матери. Видела ее входящей в какой-то дорогой отель вместе с ним и не верила своим глазам, пока не проследила за ними и не поняла, что эти двое направлялись явно не на деловой ужин, а в один из номеров. После того дня я не раз следила за матерью, которая резко куда-то срывалась, и всегда бывал один итог ее «важных» дел: отель, небольшой дом, скорее всего, любовника или уютный ресторанчик на окраине Сеула. Но мне ни разу не удавалось рассмотреть мужчину сблизи. Благодаря фотографиям, брошенным мне Чимином, мне, наконец, удалось это сделать.
— Откуда?.. — Женщина перевела на меня округлившиеся глаза. Рот ее раскрылся в удивлении и страхе. Она нервно собрала изображения и дрожащими руками засунула обратно в конверт, боясь, что кто-то мог войти. — Ты следила за мной, мерзавка?!
— Ребенок от любимого всегда ближе, правда,
мама? — Меня совершенно не цепляла ее реакция. — Это тебе подарок от Чимина. — Улыбнулась я и откусила большой кусок хлеба.
— Что ты несешь?! — Мать вскочила и ударила меня по руке, от чего сэндвич упал на пол. — Чего ты добиваешься?!
— Сядь, — спокойно произнесла я, вытирая ладонь о скатерть. — Ты права. Я добиваюсь кое-чего.
Кое-чего своего. Бабушкино наследство, оставленное мне, но вложенное вами в компанию. Помнишь такое? Тогда я была очень и очень покладистой Миной. Ну, вспомнила?
— Что там вспоминать по-твоему?! Ты была совершеннолетней и подписала необходимые документы! Будешь говорить тебя заставили? — окончательно изменившись в лице, выплюнула мать.
— Конечно не собираюсь говорить того, чего не было. Но… я передумала, мам. — безразлично пожала я плечами. — Ты вернешь мне эти деньги обратно. Я уверена, что вы
сумели наработать достаточно огромную сумму, продав меня.
— Ты…
— Иначе… — уже громче произнесла я, перебивая мать. — Эти фотографии и не только они окажутся в сети.
Поверь, матушка, я глазом не моргну, когда буду сливать их. — процедила сквозь зубы, склонившись к женщине.
— Ты… — мать тяжело дышала. Старалась понять блефую я или нет, но рисковать не решалась. — Ты просто исчадие ада!
Мой хохот мог бы быть заразительным, будь мы в другой ситуации и в другой компании.
— Ох, мамочка, знаешь, а мне даже хочется, чтобы ты не выполнила мои условия. Так интересна реакция отца…
— Пошла вон отсюда! — Мать встала и яростно хлопнула ладонью по столу, что даже приборы, лежащие на нем, задрожали от удара. — Прочь!
Прогонять меня дважды не пришлось бы. Разговор был закончен, оставаться больше не было смысла. Абсолютно безразличное настроение захватило все мое нутро. Было плевать на то, что чувствовала мама: на дрожь в голосе и во всем теле. Я приняла решение заявиться с этим в родительский дом, заведомо готовая, что все мосты между нами будут сожжены и пути обратно не останется. Мы с матерью никогда не были близки, но теперь же между нами будет что-то помимо безразличия с ее стороны… ненависть? По крайней мере, я надеялась, что в будущем между нами установится холодный нейтралитет. Пусть и негласный… и пусть таким путем. Но я ведь не должна жалеть?
Меня никто не пожалел…
— Мне нужна наличка. Никаких счетов. Позвони, как только будет готова необходимая сумма. — Не оборачиваясь, с вздернутым подбородком и прямой осанкой, я прошла к выходу. — Фотографии оставь себе. С меня не убудет.
На самом деле у меня не было копий, но я и так знала, что они мне не понадобятся. Мать все сделает лишь бы ее «идеальный» мирок не был разрушен.
У двери неловко топталась прислуга, прибежавшая на крик, но не посмевшая заглянуть внутрь.
Мать не выходила на связь всю неделю. На мой один единственный звонок, конечно же, не ответила. Признаться, в душу закралось опасение, что она не выполнит условия, поставленные мной. Но после на телефон пришло сообщение, в котором говорилось, что через неделю она позвонит мне и мы с ней решим вопрос. Не забыла добавить так же, что не так-то легко придумать для отца причину пропажи такой крупной суммы. Плевать… Женщина, которая сумела все эти годы скрывать свою связь с другим мужчиной, с легкостью сможет и с этим разобраться. Именно это я и ответила ей, жалея лишь о том, что не имела возможности видеть ее лицо в этот момент.
Намджун часто выходил на связь и приезжал вместе с Наён навестить меня. Брат признался, что перенес свадьбу на неизвестный срок. Когда он сообщал это, было видно, как на лице его невесты проскользнула тень грусти. Спрашивать про причину этого решения я не стала, но подозревала, что дело было во мне. Может Намджун хотел дать мне время прийти в себя? В любом случае, я была искренне благодарна брату за внимание. Хоть уже и было поздно…
Впервые за долгое время пары не казались мне такими затянувшимися и неинтересными. Как Чимин и обещал, он разобрался с моим рейтинговым местом. Я хмыкнула. Почему-то было приятно осознавать, что хоть какие-то, но возможности у меня имелись. Пусть и незаконные. Как сказал Сокджин, — «да расслабься, Мина, должна же быть хоть какая-то польза от этого брака? Хотя… можно было бы выудить из твоего мужа более «полезную» пользу, нежели простой рейтинг в университете». И он был прав. Как всегда…
Больше забрасывать свою учебу я не собиралась. Может быть поздно, но теперь во мне жило понимание, что только я сама могла позаботиться о себе.
От мыслей меня отвлекла баночка апельсинового сока, поставленная передо мной.
Апельсиновый…
— Сделаешь мне проект по международному праву? — безмятежный голос Чонгука раздался сбоку от меня. Я не подняла головы и не посмотрела на него.
Такой незначительный поступок парня заставил меня искренне улыбнуться и ответить:
— Я люблю яблочный… — бросила я в спину парня, который на секунду обернулся ко мне, поднял руку вверх и сделал знак «ок», со смешинкой произнеся:
— Буду иметь ввиду.
Чонгук подсел к Кан Сонми и игриво дернул ее за волосы. Как же чертовски
правильно они смотрелись вместе.
Мы пришли к тому, с чего начинали…
Спасибо, Чон Чонгук…
***
Сложно покидать «дом», в котором с человеком произошло столько всего ужасного. Нет, не потому что будет скучать… этого не случится никогда. Скорее потому, что когда проходишь через что-то очень морально и физически сложное, а после вдруг получаешь свободу, то бывает сложно свыкнуться с мыслью, что все позади. Теперь ты можешь начать новую жизнь…
Где эта новая жизнь? Как ее начинают? Каким должен быть первый шаг? Куда идти? Что делать? Все эти вопросы встают перед человеком, и он загоняется под грузом неизвестности и неизведанного. Ведь не привык решать сам. С какими бы тиранами Мина не жила, но она всегда находилась под чьей-то «опекой», с людьми, которые принимали за нее все решения.
Даже решение о разводе было принято Чимином.
— Я дам тебе развод. — Чимин отпил из бокала. Было видно, что мужчина долго размышлял, прежде чем завести этот разговор. — О контракте можешь не беспокоиться. Я постараюсь сделать все, чтобы ты приняла от меня помощь. Насчет родителей и брата можешь не переживать. Ваше семейное дело не пострадает от действий моей семьи.
В связи с тем, что мужчина в последнее время всячески испытывал вину, Мина ожидала подобного исхода, но не думала, что так быстро это произойдет. Все складывалось идеальнее некуда. Сумма, полученная от матери, развод от Чимина и никаких последствий для ее семьи…
— Я прошу только одного… — Чимин перевел серьезный взгляд на жену, после чего подошел к ней и взволнованно прошептал на ухо: — Просто
постарайся хотя бы пересмотреть свое отношение ко мне… сейчас я не такой монстр, каким
был. И мне
действительно жаль, что вел себя так.
Чимин не раз задумывался о своем поведении. Он не мог вспомнить тот момент, когда всю злость на провальные попытки быть с Ёну начал выплескивать на жене. К сожалению, осознание пришло слишком поздно. Поздно для Мины… она потеряла больше, чем они.
ЁнУ потеряла время…
Чимин же потерял
себя…
Мина еще несколько минут простояла в холе квартиры с маленькой походной сумкой в руках. Не хотелось брать всех вещей с собой. Лишь на первое время. Она сделала глубокий вздох, улыбнулась, положила ключи на обувную полку возле входа и вышла, плотно прикрыв дверь. Мина твердо решила оставить все плохие воспоминания там, где они произошли…
***
Два года спустя…
— М-м-м, как вкусно, Мина! — довольно промычал Сокджин, забрасывая в рот очередной кусок мяса. Кажется, мужчина даже не прожевывая, проглатывал еду.
— Это ведь подгорело! Почему ты врешь?! — Мина сморщилась от попыток Сокджина сделать блаженное лицо.
— Я просто представил как было бы, если бы не подгорело. — Он пожал плечами, продолжая жевать.
— Все еще не понимаю, почему ты женился на мне и зачем терпишь… — проворчала она в очередной раз эти слова.
— Так ты ведь богата! — воскликнул Сокджин, не задумываясь, на что получил шутливый тычок в плечо.
— Никогда не отвечаешь на вопрос серьезно… — обиженно надулась Мина, откладывая палочки в сторону. Больше жевать «железное» мясо она не могла. Зубы дороже.
— Потому что вопрос глупый. Ты красивая, умная, сильная и, как самый приятный бонус, с деньгами. — Мужчина рассмеялся, вставая из-за стола и оставляя поцелуй на щеке жены.
— И почему мы обедаем дома, а не на работе? — задала она очередной вопрос, вставая, чтобы прибрать тарелки.
Мина действительно не понимала почему муж порой рвался обедать домой, когда рядом с их офисами находились прекрасные кафешки.
— Потому что, Мина, мы женатая пара и мне порой хочется пообедать у себя дома, в уюте, а не под гул и шум столовых приборов, — ответил он из ванной, перекрикивая шум воды. — Подожди меня в машине, если закончила.
Мина не стала больше задавать вопросов. Мужчина всегда был терпелив к ней, никогда не отказывал и всегда находил время на приятные вечера. Даже многочисленные вопросы жены никогда не игнорировал.
Сокджин был обычным среднестатистическим офисным работником со своими проблемами, заботился о своей больной матери и старался не задерживаться на работе, дабы побольше времени уделять своей молодой семье. Мина ценила это…
Она захватила ключи и вышла во двор. Втянув носом свежий весенний воздух, она направилась к машине.
— Добрый день, Мина…
Рука девушки так и застыла на ручке двери автомобиля. Тело задрожало от голоса из прошлого, ворвавшегося в ее такое теплое настоящее.
Ладонь рефлекторно потянулась к животу, в попытке защитить то хрупкое, что они с Сокджином с трудом старались удержать.
— Я говорил с Намджуном… он сказал, что ты вышла замуж. — Чимин прислонился к своей машине. Словно не прошло и дня с их последней встречи, он был в безупречном костюме и зачесанными назад волосами. Мужчина с некой досадой отметил движение ее руки, так нервно потянувшейся к животу. Вспомнил то, к чему привел ее жизнь, совершенно не догадываясь о беременности Мины. — Просто хотел увидеть.
— Мина, я попросил подождать меня в машине, а не возле нее. — Рука Сокджина оказалась на талии жены, второй он открыл дверь, предлагая садиться. Именно так девушка и поступила.
— Здравствуйте, Пак Чимин. Немало наслышан о вас и, сказать честно, не очень рад встрече, — серьезно проговорил Сокджин, после того, как захлопнув дверь машины за женой. Он подошел к Чимину, протягивая ему руку. Как только Пак пожал ее, Джин уже с более доброжелательной улыбкой добавил: — В следующий раз мы могли бы пригласить вас на чай, а принимать приглашение или нет зависит от вашей совести.
— Спасибо, — без особого энтузиазма проговорил Чимин. — Но не советую вам надеяться на мою совесть, раз уж наслышаны обо мне.
— В таком случае, спасибо, что заглянули. — Сокджин проводил взглядом спину Чимина и сел в машину. Он посмотрел на тяжело дышащую жену и с широкой улыбкой произнес: — А ты становишься еще красивее, когда нервничаешь. Мне надо частенько заставлять тебя волноваться?
— Идиот! — Мина снова ударила мужа по плечу, немного успокоившись, но в голове все равно возникло слишком много вопросов, главным из которых был «
зачем он приехал?».
— Спасибо, что всегда рядом… — тихо произнесла она, убирая с щеки слезу.
Она точно стала слишком эмоциональной из-за беременности.
Широкая ладонь Сокджина легла на ее живот.
— Помни, это важнее всего… — Он чуть погладил ладонью, после чего приподнялся, чтобы оставить нежный поцелуй на ее виске.
Пусть между ними и не было дикой страсти, но было самое главное: уважение, забота, понимание, дружба и ребенок, которого они обязательно сберегут…
