"Ты будешь по мне скучать?"

Солнце закатилось за горизонт. Радужные очертания неба начали темнеть ещё больше, пока оно не стало полностью чёрным с некими отблесками тёмно-синего. Большой белый круг с пятнышками, которые являлись кратерами, стал ещё более виден. В разных местах начали появляться белые маленькие светящиеся точки. Они образовывали разные интересные картины. Тех было целые миллионы, даже не счесть. От ночного света растительность казалась синей. На ней были видны белые отблески. Если посмотреть вдаль, то там уже всё казалось чисто чёрного цвета. Маленькие светлячки кружились над травой, давая дополнительный свет. Сверчки завели свою "песню". Многим казалось, что это был "звук ночи". Всё живое вокруг готовилось ко сну. Затихало. И только ночные жители начали своё бодрствование. Угукали совы и визжали летучие мыши. Они охотились. Кнайф лежал на покрове травы на своём любимом месте. Это был невысокий холм, который нависал над равниной, будто над обрывом. Это не очень далеко от поляны, где обычно находились все обджекты. Ножик часто здесь разлёживался. Тут никого не было, спокойно, окружающая среда и тишина успокаивала нервишки, накопившиеся за день. Отброс кухни придерживал одной рукой свою голову, а другой держал в ладони какой-то предмет. Столовый прибор немного разжал кулак и поднёс вещицу к лицу, рассматривая её. Это была оранжевая картинная рамочка с портретом Дмитрия Обрекоткина, поблёскивающим стеклом и маленькой чёрненькой шляпой, которая парила над одним верхним углом. Безжизненный предмет. А когда-то он был полон жизнью. Когда-то это был друг Кнайфа. А сейчас его не стало. Неизвестные личности больше всего проголосовали за Картиныча, и он был превращён в обычный предмет. Нож был подавлен. Он забрал вещь и остаток дня держал у себя. - Как тебе это небо, друг? - отброс кухни повернул лицевую сторону рамки к небесам. - Жаль, что ты больше меня не слышишь... Я не знаю, что с тобой сейчас... Но просто хочу, чтобы ты знал: мне жаль... Прости меня... Деревянный святал предмет вновь и подложил под голову и вторую руку. Он прикрыл глаза и вздохнул. Кнайф бы уснул в этой гробовой тишине ночи, если бы не тонкий женский голосок, который послышался на подъёме на холм: - Кнайфичка, ты здесь? Нож открыл глаза полностью и медленно приподнялся. Он потёр свой лоб и посмотрел в сторону источника звука. Показался прозрачный силуэт. На холм поднялась Лампочка, немного запыхаясь. - Что случилось? - безэмоционально спросил столовый прибор, который разглядел свою подругу. Лампоголовая подошла к другу и села около него на коленях. - Я искала тебя весь вечер. Беспокоилась. - последовал ответ. - После исключения Пикчера ты взял то, что от него осталось и сбежал. - Ну, даже если и так. Зачем я тебе? Ну сбежал и что? Испытание завтра, я это знаю и пришёл бы. Беспокоиться о чём? - отброс повернулся к маленькому обрыву и посмотрел вниз. Голубая Светобульба повернулась туда же и подвинулась ближе к другу. - Говорю же, я беспокоюсь за тебя. Я поняла, что ты был подавлен исключением Пикчера. Неизвестно что могло стать у тебя на уме, после этого. Весь вечер я игнорировала всё всех и всякого, искала тебя и очень переживала за твоё состояние. - сказала та. Лицо прозрачной изменилось. Она была грустной, а не жизнерадостной как всегда. - А что может быть у меня на уме по-твоему? - Кнайф всё ещё был безэмоциональный. Ему как будто было на всё абсолютно всё равно. - Не знаю. Пикчер же был твоим другом. Вдруг ты бы захотел убить себя... Тьфу-тьфу, конечно... - Лампочка положила одну руку на ладонь друга. Он, заметив это, сразу дёрнул своими конечностям. Тому показался такой жест не совсем приятным и раздражительным. Лампоголовая расстроилась и сразу убрала руку обратно. Ножу было всё равно на беспокойство подруги за него. За это время тот даже не взглянул на прозрачную, не обратил никакого внимания. Голубой Светобульбе стало от этого больно. Что-то внутри начало сильно колоть. Она затряслась и резко поднялась. Из глаз потекли прозрачные капли. Та, сорвавшись, начала кричать, при этом смотря отбросу прямо в глаза: - Хватит игнорировать мои слова! Я действительно очень сильно беспокоилась за тебя! Пока остальные остаток вечера расслаблялись, занимались своими делами и общались, я осматривала каждый уголок острова и искала тебя! Я думала, что ты решишь сделать самоубийство или вообще сбежишь! Я знаю, что ты чувствовал после исключения Пикчера! Ты думаешь, что всем абсолютно на тебя и твоё состояние всё равно, но это не так. Я... Я... Я привязалась к тебе! И не хочу потерять тебя ни в коем случае! Тебя много кто отвергает, но не я... Но видимо, этого ты не понимаешь и продолжаешь игнорировать меня!.. Прозрачная упала вновь на колени. Она закрыла руками свои мокрые глаза. Последние предложения были еле слышны из-за хныканья и частых всхлипов. Лампочка окончательно расплакалась, не выдержала всё это. Но вдруг её руки кто-то взял своими и "отлепил" от прозрачного мокрого личика. Та очень удивилась и посмотрела вперёд. Ладошки жизнерадостного обджекта сжимал Кнайф. Он опустил конечности той вниз, а сам взял одной рукой голову Светобульбы, другой её тонкое тельце и прижал подругу к себе. - Извини. - выдавил нож. - Не думал просто никогда, что я действительно тебе нравлюсь. Лампоголовая успокоилась и вся прилипла к деревянной ручке друга. - Я не часто проявляю чувства и эмоции. Так что сейчас немного растерялся. - отброс пригладил голову подруги. Чтобы не было так скучно сидеть на ночной траве, эти двое начали искать созвездия на ночном небе. Иногда они придумывали и свои, или же вообще находили целые картины. Занятие помогло отвлечься. Лампочка и острый обджект сияли от радости. Никогда ещё тем не приходилось бывать наедине. Они никогда не гуляли вместе. Всё это время прозрачная лежала на коленях друга, подпирая голову, а тот её гладил по голове и другой рукой тыкал в разные места на небе, показывая свои находки. "Вот бы всегда так. Оставаться бы вместе, одними, в ночной глуши, на этом холмике и разглядывать звёзды и просто болтать друг с другом." - думала Светобульба. Она уже немного дремала. - Хей, Лампочка... - обратился к жизнерадостной Кнайф. Та приподняла голову и посмотрела в глаза другу. - Если меня исключат...Ты будешь по мне скучать? Нож взял за руки Лампочку, ожидая ответа. - Конечно буду... - девушка накинулась на отброса кухни с объятиями. - Но не так уж и хотелось бы, чтобы такое произошло... - Время покажет. Если я уйду, я тоже буду сильно скучать по тебе, где бы я ни оказался... - столовый прибор принял тёплые обнимашки и ответил тем же. "Я никогда не вру... Я очень скучаю по тебе и никогда не забуду..." - промелькнула мысль в голове Лампоголовой. Прямо сейчас она лежала на том же самом месте, что и Кнайф когда-то. В той же самой позе. В абсолютно такую же прекрасную ночь. При такой же тишине. Голубая Светобульба поднялась в позу сидя. Она разжала кулак правой руки. Там был маленький ножик с довольно необычным цветом, чутка потрёпанный и поцарапанный. Кнайф был исключён в этот день. Но перед тем, как он стал безжизненным предметом, тот легонько поцеловал Лампочку и упал ей в руки, потеряв свою жизнь. В тот день Лампоголовой пришлось нелегко. Она весь день оплакивала потерю друга. Хотя после таких действий ножа, его уже трудно было называть другом. - Всегда буду...Всегда буду скучать по тебе... - прозрачная пригладила предмет рукой и тот немного блеснул.