Неосторожные мысли

Присев за столик, Марисса изящно закинула ногу на ногу и откинула с плеча шелковистую прядь рыжих волос. Девушка нежно улыбнулась сидящему напротив Мануэлю, и со всей теплотой произнесла: — Привет, — накрыла она ладонью его руку. — Ты так напряжён, — мягко улыбалась Марисса, ощутив, как мексиканец нервно сжал пальцы под её ладонью. — Что-то случилось? О чём ты хотел поговорить? Подошедший с заказом официант заставил Мануэля облегчённо выдохнуть. Очень уж хотелось Агирре оттянуть такой неожиданный для них с Мариссой разговор. Официант поставил на столик две чашки кофе, и удалился. — Фу, — скривилась Марисса, покосившись на напиток. — Ненавижу эту гадость. От него зубы чернеют и калорий в нём немеренно. — Да? — расстроенно произнес Агирре. — А раньше ты вроде любила. Специально заказал, как ты любишь — крепкий и без всяких добавок. Еду заказывать не стал, подумал, что сама решишь. Мануэль был так огорчён, что Мариссу захлестнуло виной. Он такой хороший, постарался учесть ене вкусы, а она ведёт себя как капризная барышня. Опять! Могла бы и помягче свое недовольство выразить, а не кривиться, будто ей не кофе заказали, а чашку помоев. — Извини, — ласково произнесла Спиритто, снова накрыв ладонью его руку. — Просто у меня с недавних пор изменились вкусы, об этом немногие знают. — Ты вообще с недавних пор изменилась, — улыбнулся Мануэль, посмотрев на неё. — Особенно характером. — Тебе это не нравится? — обеспокоенно спросила Марисса. — Наоборот. Сначала я испугался, подумав, что теряю подругу. Ту бойкую Мариссу, способную всё снести на своем пути. А потом… Потом ты мне даже стала нравиться такой. Такой… — Мануэль заметно нервничал, Марисса впервые видела его таким. Робким, застенчивым и даже немного испуганным. — Такой нежной, спокойной и романтичной, — дополнил Агирре, с тревогой глядя на неё, и тут же быстро спросил: — Ты будешь что-нибудь есть? — Нет, — качнула головой Марисса. — Я вообще ничего не хочу. Ни есть, ни пить. Давай ты мне скажешь, о чём серьезном хотел со мной поговорить, а потом мы можем прогуляться. От её улыбки и взгляда Мануэля обдало приятной волной. Ему кажется, или она смотрит на него влюбленно? Агирре взял себя в руки, собрал в кулак всю свою решительность, мужество, уверенность, и начал: — Марисса… Черт, — дёрнулись уголки его губ. — Впервые так нервничаю. — Говори, — подбодрила Марисса. — Мне ты можешь сказать всё, что угодно. — Ты… Ты мне нравишься. — Ну это нормально, — непонятливо пожала плечами Спиритто. — Мы ведь друзья. Ты мне тоже нравишься. — Нет, — мотнул головой мексиканец. — Ты мне нравишься как девушка, — заявил он. Сердце Мариссы неприятно кольнуло. С её лица сошли все позитивные эмоции, нежность, теплота, любовь. — Я? — указала она на себя пальцем. — Я, Марисса Спиритто? — уточняла Мариссита. — Нравлюсь тебе, как девушка? — Да, — с тревогой смотрел на неё Мануэль. — А как же… — в глазах Мариссы защипало, а губы задрожали. — А как же Миа? Я думала, ты её любишь и ваша любовь навек. — Ты знаешь, — печально улыбнулся Агирре. — Она от меня отдаляется последнее время. Ведёт себя очень странно, постоянно отталкивает, даже поцеловать не даёт. А ещё эти её выходки дурацкие… Мне кажется, — тяжко вздохнул Мануэль. — У неё кто-то есть. — У неё никого нет! — твердо воскликнула Спиритто дребезжащим от подступающих слёз голосом. — А выходки… Ну, погорячилась маленько… — Может быть, — кивнул Мануэль. — Но мне всё равно кажется, что её чувства ко мне остыли, а она просто боится об этом сказать, жалеет меня. И своим поведением пытается дать мне это понять. Возможно, это и лучше, что она ко мне остыла. Потому что… Похоже, я начинаю влюбляться в тебя… Душевная боль с силой пронзила тело Мариссы Спиритто. Она смотрела на Мануэля, её взгляд ярко выражал боль и разочарование. Мануэль взял девушку за руку и тихо произнёс: — Марисса, я знаю, что… — Нет! — вскрикнула Марисса, расплакавшись и вскакивая со стула. — Ничего ты не знаешь, Мануэль! — катились слёзы по её щекам. — Марисса, почему ты так… — Не трогай меня! — ещё более громче вскричала Спиритто, пресекая его попытки вновь взять её за руку. — Предатель, — глотая слезы, тихо проговорила Марисса и, стуча каблуками, побежала к выходу. Мануэль опустился на стул и закрыл голову обеими руками. Он всякой реакции ожидал от рыжей подруги, но такую и представить не мог. Хотя, её последнее высказывание он хорошо понимает, и даже не отрицает, что является предателем. Ведь, клявшись когда-то в любви одной, потом влюбляешься в другую — это тоже своего рода предательство. *** Миа дерзкой походкой прошла к столику, плюхнулась на стул и посмотрела на парня. — Ну говори, Паблито, — сказала она. — Только быстрее, а то у меня куча дел. И не вздумай нести какую-нибудь чушь, иначе я сразу уйду. — Может, закажем что-нибудь? — спросил Пабло. — Мозгов тебе, например, — хохотнула Миа, но Пабло на её выпад лишь улыбнулся. — Пошутила я, — ослабила свою невежливость Коллучи. — Конечно закажем, зря я что ли специально не ела до похода в этот ресторан. Кстати, Паблито, — огляделась Миа с недовольным лицом. — Что за пафос? Не мог выбрать нормальную кафешку? — Я думал, тебе нравятся такие рестораны. — Индюк тоже думал, — фыркнула Миа. — Ну зови официанта, что ли. А вот и он, — заметила Коллучи приближающегося к ним официанта. — Мне хорошо прожаренный жирный бифштекс, картошку, гамбургер и кофе, — заявила Миита. — Простите, но… — О, нет-нет, — махнула Коллучи рукой. — За фигуру я не боюсь, не переживайте. — И правильно, — улыбнулся Пабло. — У тебя роскошная фигура, её ничто не испортит. — Ну ты преувеличивашь мои данные, Паблито, — с явным пренебрежением к своей внешности скривилась Миа. — Как по мне, то я тощая, кривоногая дылда с большими сиськами. Бустаманте прижал к губам кулак и постарался не расхохотаться на весь ресторан от такой самокритики. — Простите, — снова подал голос официант. — То, что вы заказали, у нас нет в меню, — вежливо сказал он, глядя на Мию. Коллучи вспомнила, что находится в дорогом заведении, где не подают фастфуд, и взяла из рук официанта папку с меню. Миа ткнула в первое попавшееся блюдо, а когда официант ушёл, она обратилась к Пабло: — Ну, говори, пока еду не принесли. А то когда я ем, я глух и нем. — Я подожду, пока ты поешь. Миа вгляделась в лицо сына мэра, легонько улыбнулась, и произнесла: — Впервые вижу тебя таким серьёзным. Что-то случилось? — занервничала Коллучи, её взгляд стал заботливым. — С отцом проблемы? — встревожилась она. — Нет. Это не касается ни отца, ни группы, ни остальных наших школьных забот. Это личное. — Ну тогда говори, Пабло, а то пугаешь уже меня своим состоянием, — захихикала Миита. Бустаманте нервно коснулся волос, лица, потом придвинулся на стуле ближе к девушке, и непринужденно сказал: — Мы давно знакомы, правда? — Ну да, — безразлично пожала плечами Миа, разглядывая свои ногти. — Я даже за тобой ухаживал. То есть пытался. Коллучи удивлённо приподняла брови, взглянув на сына мэра, но быстро сделала вид, будто помнит об этом. — Да, было дело, — беззаботно вздохнула она. — А скажи, почему ты меня отталкивала? Миа внимательно посмотрела на Пабло. Его взгляд был таким вопрошающим и любопытным, что знай она ответ на его вопрос, то обязательно бы честно всё сказала. Но она понятия не имела, поэтому ей пришлось лишь предполагать причину отказа. — Нууу, — протянула она, откидываясь на стуле. — Может, потому, что ты сын мэра. А, может, потому что у тебя морда слишком смазливая. Может, глаза твои своей нереальной голубизной пугают, или твоя родинка над губой меня раздражает. Много может быть причин, — пожала плечами Миита. — Пабло, давай ближе к делу, — требовательно сказала она, потрепав свои белокурые короткие волосы. Пабло придвинулся к ней совсем близко, с тревогой заглянул ей в глаза, и дрогнувшим голосом произнес: — Мне кажется… Мне кажется, я люблю тебя. — Что? — взвизгнула Миа, подпрыгнув на стуле. Потом опомнилась, огляделась, и понизила тон, усаживаясь обратно. — Как, когда, с каких пор? — растерянно лепетала она. — Я не могу точно сказать, когда это началось, — сбивался голос Пабло. — Мы последнее время очень часто общаемся, я о тебе думаю постоянно, а недавно стал замечать, что когда тебя вижу, испытываю бурю эмоций. Такое у меня было только с… — Но, постой, — оборвала его обескураженная Миита. — Почему меня… А Марисса? Мне казалось, ты хочешь её вернуть, — в синих глазах Коллучи заплескалось разочарование. — Хотел, — кивнул Пабло. — С начала года пытался, но она всё ерепенилась. Потом Иван этот, видеофильм, Диего… — Да она это назло тебе, — оправдывала Миа Марисситу. — Чтоб тебя забыть. Не нужен ей Диего, и потом, они же разбежались… — Сейчас это не важно, — махнул Пабло рукой. — Мне уже плевать, с кем она там романы крутит. Миа, — сжал он её ладони. — Я знаю, что ты любишь Мануэля, и ни на что не претендую. Просто посчитал, что ты должна знать о моих чувствах, — он скорбно усмехнулся своим следующим словам. — Однажды я уже такие утаил, и это ничем хорошим не закончилось. По щеке Мииты быстро скатилась слеза. — Миа, ты что? — испуганно спросил Пабло. — Тебя так расстроило моё признание? — Нет, — пискляво сказала Коллучи, махая рукой перед своим лицом, чтобы избавиться от щипания в глазах. — Просто это так мило… — сдавленно говорила она. — Когда друг влюбляется в давнюю подругу. — Которая не может ответить ему взаимностью, — печально улыбнулся Бустаманте. Ещё одна слезинка скатилась по лицу Мии. Она может ответить взаимностью. Вот именно она — может. Миита смотрела на Пабло, её взгляд делался сочувственным. Она знала, что Пабло Бустаманте никогда не получит взаимности от Мии Коллучи, поскольку сердце последней давно и навечно отдано другому. Хотя, кто его знает, как в будущем повернется жизнь и какие сюрпризы преподнесет судьба. Ведь первая любовь не всегда бывает последней. Личные чувства обиды, горечи и разбитости перемешались с чувством жалости к сыну мэра. Редкие слезы стали частыми, они строчками побежали из синих глаз Мии. — Пабло, — прошептала она. — Я не знаю, что тебе сказать… — Ничего не говори, — замотал головой Бустаманте, и коснулся ладонью её лица. — Ну перестань, — улыбнулся он. — Безответно я влюблен, а плачешь ты. Миа молча обняла его, и не стала говорить о том, что сейчас они близки как никогда. Очень близкие товарищи по несчастью, которые оба безответно влюблены. Бустаманте и Коллучи просидели в обнимку неприлично долгое время. Они не притронулись к еде, не произнесли больше ни слова, ресторан опустел, а официант терпеливо ждал в сторонке, пока парочка наобнимается и хотя бы заплатит по счёту. *** Два месяца назад Марисса видела прекрасный сон, в котором Пабло Бустаманте вновь и вновь признается ей в любви. А она его вновь и вновь отшивает. Мариссе очень нравилась своя неприступность, которой она заставляла сыночка мэра страдать, ибо будет знать, что нехорошо спорить на девушек — можно и влюбиться ненароком. Сладкий сон Спиритто прервал негодующий возглас Лухан о том, что её задолбало вставать в такую гребаную рань на эти гребаные уроки. Марисса приподнялась на койке и тяжело вздохнула, подумав вслух: — Ну конечно это лишь сон. Только в моих снах Бустаманте может любить кого-то кроме себя. Марисса зевнула и подняла взгляд. Линарес и Арегги недоуменно смотрели на подругу во все глаза. — Что? — спросила Марисса. — Ты что тут делаешь? — поинтересовалась Лухан. — Лухи, тебе Блас мозги в прямом смысле слова вынес что ли? — вздернула Марисса брови. — Я тут живу! — напомнила она. — Да, — проговорила Лаура. — Но почему ты не в своей комнате? — Как не в своей? — огляделась Спиритто. — В своей, — бормотнула она. — Да что с вами? — сморщилась Мариссита, глядя на подруг. — Коллучи, ты пьяна? — насмешливо смотрела на неё Лухан. — Розового коктейля нахлебалась или любовь к ацтеку тебя хмелит? — Слушай, — шепнула Лаура, приблизив лицо к уху Лухан. При этом обе не отводили взгляд от Мариссы. — А, может, она лунатичка? Лунатила ночью и зашла сюда. А сейчас из лунатизма ещё не вышла и не соображает ничего. Миа! — Арегги сменила шепот на звонкий оклик, и пощелкала пальцами перед носом Мариссы. — Проснись, Миа! — призывала Лаура. — Ты ходишь во сне, дорогая, очнись! Марисса перевела безразличный взгляд с одной подруги на другую и, решив, что ей сейчас не до дурацких приколов, встала с кровати. — Не знаю, чем вас шарахнуло, что вам вздумалось так тупо шутить, но… — Марисса остановилась у тумбочки с косметическими средствами, и замерла, глядя на своё отражение. Из зеркала на неё смотрела Миа Коллучи, одетая в её, Мариссину, полосатую пижаму. Штаны пижамы ей были заметно коротки, да и вообще сама Миа в таком не присущем ей ночном одеянии выглядела забавно. — Что это? — Марисса несколько раз махнула рукой перед своим лицом. Зеркало повторило её движение. — Что за херня?! — недоумевала Спиритто, и скорчила рожицу. Вредное зеркало опять всё повторило, настойчиво давая понять, что это её отражение. Её, Мариссы Спиритто. — Что происходит? — нервно осведомилась Марисса у подруг, а те просто молча наблюдали за странным поведением однокурсницы. Из соседней комнаты раздался душещипательный визг. Девчонки рванули в коридор, и именно там Марисса столкнулась сама с собой. Точнее, со своим телом, в котором, как ей стало известно через несколько секунд, была заключена Миа Коллучи. — Что ты со мной сделала, немедленно верни меня обратно! — Это ты меня верни! Не желаю быть безмозглой куклой! — А я ужасно одевающимся гномиком с соломой на голове! Боже! Ты в этом спишь? — небрежно потрепал Миа рукав полосатой пижамы, в которую было облачено её красивое тело. — Лучше в этом, чем в такой пошлятине, — указала Марисса на прозрачный пеньюар, прикрывающий колени её не длинных, но стройных ног. — Что происходит? — Я откуда знаю? — истерично проверещала Миа. — Ты мастер всяких фантастичных пакостей, вот и вспоминай, чего ты на этот раз учудила. Марисса нахмурилась, открыла рот, тут же захлопнула его, и снова нахмурилась. Остальные девчонки, выбежавшие на визг популярной блондинки, давно разошлись, посчитав, что конфликт Коллучи и Спиритто — это как конфликт Спиритто и Бустаманте. А именно: ничего нового, интересного, захватывающего. Всё привычно и по старой схеме. Поэтому сейчас Миа и Марисса находились в коридоре одни. — Слушай, — прищурилась Спиритто, глядя на Мию. — А ты вчера ни о чём странном не думала. Ну, что могло бы нас такими сделать? Коллучи отвела взгляд. — Кое о чем подумала, — буркнула она. — О чём? — пытливо смотрела на неё дочь модели. Вчера Миа зашла в класс, где Марисса, стоя на учительском столе, в очередной раз призывала всех устранить тиранию в этом колледже. Пабло вякнул что-то по поводу того, что эта рыжая заноза — в каждой бочке затычка, на что Марисса приказала ему заткнуться, обозвав мокрицей, и продолжила подбивать всех на «революцию». Миа смотрела на бесстрашную уверенную дочурку модели с лёгкой восторженной улыбкой. Когда к Мариссе все кинулись с поддержкой, восхищаясь её бунтарством, решительностью и твердым намерением бороться с несправедливостью в этой элитной тюрьме, Миа мечтательно улыбнулась, а в её голове неосознанно пронеслось: «Вот бы стать Мариссой Спиритто. Хоть на один денёк». Сейчас Коллучи кратко рассказала Мариссе о своих вчерашних мыслях, и опять отвела взгляд. — Какой ужас! — гневно воскликнула Спиритто. — Какая же ты идиотка! — Откуда мне было знать, что это случится на самом деле?! — прокричала Миа, и внезапно разрыдалась, плюхаясь попой на пол и закрывая ладонями лицо. — Я не хочу быть тобой! — Ладно, ладно, успокойся, — присела Марисса перед ней на корточки. — Мы что-нибудь обязательно придумаем. — Правда? — подняла Миа взгляд. — Конечно, — стала поднимать её на ноги Марисса. — Ты же меня знаешь. Я что-нибудь соображу. Только сначала надо понять… — Иди-ка сюда! — схватил Бустаманте дочь модели за руку, и силой повёл за собой. — Пабло, ты чего? — дернулась в хватке девушка. — Мне больно! Мануэль! — обратилась она к любимому, который появился на женской половине вместе с сыном мэра. — Скажи ему! — Я уверен, ты сама справишься, дорогая, — подмигнул Агирре подруге. Недалеко в стороне Пабло прижал так называемую Мариссу к стене и стал лить на неё претензии за якобы какие-то подставы на выборах. Девушка на него испуганно смотрела, лепеча в своё оправдание что-то невнятное. На них никто не обращал внимание, Мануэль повернулся к «возлюбленной» и проворковал: — Привет, — потянул он руки к её талии. — Милая пижамка, — улыбался Агирре. — Только немного не по росту тебе. Мексиканец припал своими губами к пухлым губкам любимой, и тут же получил жгучий удар по щеке. — Офигел?! — возмутилась девушка. — Смотри, с кем лапы распускаешь, ловелас мексиканский! — она двинулась мимо Агирре в свою комнату, и услышала возглас: — Миа, ты чего?! — Мануэль держался за пылающую щёку, и дико обиженным взглядом смотрел в спину любимой. Марисса резко остановилась, вспомнив, какой казус с ней приключился. Но объяснять Мануэлю она ничего не собиралась, да и не знала пока, как это объяснить. Сообразив, что находится в другом теле, Марисса развернулась, быстрым шагом снова прошла мимо Агирре, и вошла в комнату Коллучи. Не обращая внимания на вопросы Вико и Фейли о том, почему вместо неё здесь ночевала Спиритто, девушка села на розовую кровать и стала вспоминать события вчерашнего дня. Точнее, одно из них. Вчера, когда завершился последний урок, Миа с Мануэлем ворковали, сидя за одной из парт. В классе уже никого не было, а Марисса не могла отвести взгляд от голубков, она смотрела на них с завистливой мягкой улыбкой. Когда Коллучи и Агирре стали лобызаться, Спиритто подкралась к ним сзади, несильно напугала, потом села за парту позади них и стала изрекать шуточки по поводу мозга Мииты. Коллучи лишь закатывала глаза, Мануэль беззлобно отбивался от шутеек подруги, говоря, что его Барби — самая умная и мозговитая Барби на свете. Она умная даже тогда, когда часами примеряет вещи в бутиках, и рассказывает ему о новых чудодейственных кремах. Миа от слов любимого поплыла ещё сильнее, они начали горячо целоваться, не обращая внимания на Мариссу. Спустя некоторое время Агирре и Коллучи в обнимку уходили из класса, а Марисса теперь уже с грустной улыбкой смотрела им вслед, думая о том, что как же это здорово, когда тебя любят. Любят со всеми недостатками, без фальши, вранья, споров и пари. Любят искренне просто за то, что ты такая есть. Интересно, каково это, когда тебя так любят? «Интересно, каково быть Мией Коллучи? Хоть бы на день узнать», — подумала Марисса и, печально вздохнув, двинулась к выходу из класса.