Крошки

      Сметаешь крошки рукой, загрубевшей ладонью, самым краем. Бережно, бережно.       О, эти взгляды.       Кто поглупее — тот не поймёт. Кто поумнее — тот сразу догадается.       Но многие ли из них знают не понаслышке…       Разве стоит об этом думать?       Думать надо о другом.       Жизнь.       Жить.       Просто живи.       Столько всего можно от этой жизни взять.       (О нет, только не то, от чего мутится разум. Вот моё истинное оружие. Красавицу, конечно, любишь, но она с ним и рядом не стояла, о нет, и рядом… Смотришь на прозрачный стакан с ухмылкой: нет, в стакане не пойло, в стакане все их слабости.)       Даст бог, однажды где-нибудь признают за своего, и твои длинные кости лягут в землю, которая примет тебя не как чужака, а… ну почти как…       Почти.       Родиной её, конечно, не назовёшь.       Но до этого ещё работать и работать.       Построим дорогу. Как-нибудь устроим.       Женщина?       Только не снова. (Над этим надо подумать. Что она может дать взамен? Её могут использовать против тебя. Ещё одна душа, которая не должна знать лишнего.)       Спокойнее. Собранней. Ещё собранней.       (А вот здесь не грех и расслабиться, немножко пошутить. Кто они, что тебе сделают? Они не посмеют.)       Крошки радости рассыпаются. Падаешь на колени, собираешь в грязи. Жить. Когда умирает гордость — пусть дохнет, а я останусь. Кто поумнее — прочтёт в глазах. Кто поглупее — ни за что не догадается.       Не успеет.       Что дальше?       Бежать. Собирать по крупицам, по крохам. Крошки… снова крошки… Только бы выжить.       Выживем.       Выживешь.       Я это делал столько раз…