***
Когда сила наконец-то соблаговоляет напрячься и соединить их с Рей реальности вместе, Бен стоит в тронном зале — к счастью, в одиночестве — и изучает датапад с новым предложением Хакса реструктуризации военных сил. Он чувствует присутствие Рей еще задолго до того, как она появляется. Где-то в затылке появляется теплое ощущение, столь непохожее на то, чем был Сноук. Бен неуверенно тянется к краешку ее следа в Силе, чтобы ощутить его соприкосновение со своим (это полуденный жар пустыни, запах смазки для двигателей и ночных цветов), и представляет веснушки на ее щеках, пока ожидания не становится мало, и его глаза резко обращаются к реальности. Он сразу же начинает сожалеть, что оторвал взгляд от чертова датапада. Рей стоит в двух шагах от трона боком к нему. Подняв загорелые руки над головой и намыливая пеной мокрые волосы. Она невероятна. Вся блестящая от воды, льющейся из чего-то, что он уже не видит, с закрытыми глазами, не видящая шампуня в волосах и его. Верховный лидер резко вдыхает, отводя глаза прочь от ее кожи, когда взгляд начинает спускаться вниз (ниже и ниже) к острому соску над ее ребрами, дразнящему его в полусвете его собственного тронного зала. Песочно-розовый цвет кожи обжигает его мысли будто ожог. Когда он отворачивается, член уже твердеет в штанах, а уши начинают гореть. Почти задыхаясь, Бен принуждает себя глубоко вдохнуть несколько раз, и почти обретает некое подобие спокойствия, пока Рей не издает возмущенный стон и рушит все. — Поверить не могу, что после почти четырех месяцев именно это момент, когда ты, черт возьми, появился, — ее раздражение струится через узы горячее, чем вода, стекающая по ее телу. И Бен не может не согласиться с тем, что Сила проявляет себя очень загадочно. — Извини, я сожалею, — наконец выдавливает мужчина. Он морщит брови, смотря на уже выступающий бугор в брюках. Рей фыркает, и Бен представляет как она закатывает глаза, смывая мыло с каштановых волос. — О, я, блять, не сомневаюсь, — никто из них не упоминает, за что именно он извиняется (но они оба знают). Ночью ему снится Рей. Она живая и теплая, когда проводит губами по его сонной артерии. Как это часто бывает во снах, все несколько размыто; руки девушки скользят по его груди, изучая шрамы и родинки. И даже во сне уши Бена краснеют, и он не может сдержать стона, когда она оставляет засос на белой коже бедра. Полный лукавства взгляд карих глаз поднимается на него, и прежде чем маленькая ладошка Рей обхватывает его член, Бен резко просыпается от резкого движения в Силе. — Доброе утро, внук! — Энакин сидит на краю кровати скрестив ноги и ухмыляется, приподняв бровь и глядя, как Бен пытается скрыть в одеяле весьма заметный стояк, — Уверен, у тебя были приятные сны, — Бен рычит, зарываясь в подушки, пытаясь спрятаться от колкости деда. — Итак, поговорим о твоем убогом извинении вчера.***
На следующий раз, когда Сила соединяет их со звуком, похожим на включение лайтсейбера, раздет уже Бен. Он обнажен по пояс и наполовину стянул брюки после весьма жесткой тренировки. Все тело мужчины ноет: от большого количества выпадов, выполненных без разогрева, старая рана на плече вновь дала о себе знать (и он уже предвкушает горячий душ и бакту). Бен складывает на углу кровати свои брюки и находится уже на полпути к освежителю, когда Рей начинает говорить. — Ты действительно никогда не носишь чертову одежду? — ее голос чуть хриплый и мягкий, каким он слышал его только один раз прежде. В груди Бена поднимается неоспоримая дрожь мужской гордости. Поворачиваясь к ней лицом, последний Скайуокер не может сдержать ухмылки при виде ее широко распахнутых глаз и вздымающейся от коротких вздохов груди. — Ты видела меня полностью одетым чаще, чем в той или иной степени обнаженным, Рей, — отмечает Бен, слегка рассеянно потирая больное плечо. Он более чем осознает, что глаза девушки бегают по его телу. — Нравится? — мурлычет он через узы, Рей вспыхивает и скрещивает руки на груди в ответ. — Заткнись, — шипит она абсолютно не язвительно. Сила дрожит перед тем, как прервать связь, Бен ухмыляется и подмигивает девушке, разворачиваясь в сторону освежителя. — Как пожелаешь, милая. В тот же момент, когда Сила уносит ее, появляется Энакин с еще более широкой ухмылкой, чем у его внука. Он почти ликует: «Ты определенно был рад ее видеть». Бен опускает взгляд на свой наполовину затвердевший член и выругивается, отмахиваясь от призрака странным жестом и настраивая душ более холодным, чем изначально планировал. — Знаешь, — Энакин улыбается и совершенно игнорирует весьма очевидное раздражение внука, — ты всегда можешь просто поцеловать ее. Бен молча бросает кусок стандартного первоорденского мыла сквозь голову своего хихикающего деда.***
Он не целует ее в следующий раз, когда оказываются рядом; мужчина слишком увлечен наблюдением за тем, как девушка работает над чем-то, что видимо должно быть кораблем над ней. Она вся блестит от пота и пятен мазута. Брови Рей сдвинуты от сильного сосредоточения, а гаечный ключ плотно зажат в зубах, пока девушка пытается вытащить какую-то упрямую деталь двигателя наружу. В этот момент что-то в ней так и шепчет о Джакку: о палящем солнце, которое обжигает до кости и звуке раскаленного металла, остывающего в прохладном ночном воздухе. Бен знает, он любит ее, причем если быть честным, то, вероятно, с того момента как они впервые соединились в узах во время ее пребывания на Ач-то. Осознание этого факта тяжело расплывается в его разуме, пока он наблюдает за ее работой. Она самое прекрасное, что он когда-либо видел: одетая лишь в растянутые, грязные рабочие бриджи и тонкую перевязь, не оставляющую абсолютно никакого пространства для воображения. Каждая клетка тела говорит ему сделать хоть что-то, чтобы оповестить о своем присутствии. Поговори с ней, болван, отчетливо слышит он восклицание Энакина откуда-то из могилы, когда Рей садится, чтобы добавить больше силы и наконец вытащить проклятую деталь Звездного разрушителя, которая так раздражает ее. — Я, — он запинается, и уши краснеют, когда от напряжения она издает несправедливо чувственный звук. Под его горячим взглядом Рей удивленно поднимает широко раскрытые глаза, и брови ее взлетают почти до начала корней волос. — Я впечатлен тем, как ты работаешь механиком, — наконец выдает мужчина. Рей закатывает глаза, Энакин хихикает где-то слева, а уши Бена приобретают еще более яркий оттенок красного, прежде чем Сила оставляет его в одиночестве снова.***
Три цикла спустя он просыпается с Рей в своей постели. Девушка свернулась рядом с Кайло, зарывшись головой в его подушки. Ясные глаза широко открыты и взгляд несколько удивленный. Бену не требуется и десяти секунд, чтобы понять, что он не спит, и осознание этого вводит его в ступор. Рей улыбается, слегка приоткрыв губы. Ее щеки слегка розовеют, и Бен уничтожен. — Ты выглядишь таким напряженным во сне, — шепчет она, находясь достаточно близко, чтобы ее теплое, слегка мятное дыхание ощущалось на лице. Бен пожимает своим здоровым (они оба знают почему) плечом и борется с сильным желанием поцеловать ее. Рей выглядит идеально на переливах его черных простыней, она практически сияет в теплом свете планеты, вокруг которой сейчас курсирует Финализатор, и все, чего Бен хочет, это впиться в ее губы своими. В следующий момент слышно лишь попеременное дыхание. А потом Рей преодолевает едва заметное расстояние между ними, чтобы обнять теплой рукой щеку мужчины, позволяет глазам закрыться и прижимается к нему губами. Бен реагирует моментально. Обвивая Рей рукой и прижимая к груди, он плутовски улыбается в поцелуе, когда чувствует ее удовольствие сквозь узы. Ее пальцы зарываются в его черных волосах, иногда царапая кожу головы в попытке откинуть непослушные завитки назад. Когда они отрываются друг от друга, ее глаза блестят неистовым блеском, какого он никогда не видел в них прежде. Бену кажется, что вот так он бы и мог умереть, счастливым в своей постели. — Нам нужно, — бормочет он, проводя рукой по ее спине, — нам нужно сделать это снова. И они делают. Позже тем же днем появляется улыбающийся Энакин, с гордым видом, какой может быть только у человека, чей план прошел идеально. — Ты же поцелуешь её первым в следующий раз, верно? — Бен лишь закатывает глаза, продолжая работать над рукояткой своего меча в надежде, что волосы скрывают его порозовевшие уши. Так и происходит, он действительно целует ее первый в следующий раз. Легкое касание губ мгновенно переходит во что-то совсем иное, когда два могущественнейших форсъюзера в галактике вдруг осознают как сильно они изголодались по прикосновениям. Рей жарко шепчет его имя, сжимая тонкую ткань рубашки в маленьких кулачках, и мужчина практически рычит от вспышки желания, которая ощущается в узах. Он ведет ее назад, пока девушка не врезается плечами в холодную дюрастиловую панель тренировочной. Бен запирает дверь движением руки в воздухе и поднимает Рей, зажимая между стеной и своими бедрами. Рей не теряет время, обвивая ногами его спину, и Бен отвечает низким рычанием, полным удовольствия. Его руки уже стараются расстегнуть сложные переплетения женской туники. Дело двигается медленно, и нетерпение Рей почти ощущается в воздухе в момент, когда она толкается своими бедрами к его, отклоняя голову назад и приоткрывая влажный рот. В конце концов, он разрывает ткань (шелестящий звук слышен в тишине комнаты), и прижимает губы к мягким выпуклостям ее груди, упиваясь каждым звуком одобрения, который она издает. Мозолистые пальцы запутываются в его волосах, подтягивая Бена наверх и требуя поцелуев на ее губах. Девушка становится нетерпеливой даже в ответ на его старательное изучение ее груди. — Бен, — умоляет она, — пожалуйста, коснись меня! Он чуть не роняет ее в желании подчиниться.***
— У тебя ведь уже был раньше секс, верно? — уточняет Энакин следующим утром, пока Бен потягивает каф. Горькая жидкость вылетает изо рта Верховного Лидера, обрызгивая собой добрую половину стола вперемешку со слюной. Бен таращится на абсолютно серьезное лицо духа напротив себя и запинаясь выдает торопливое: «Я… эээ… был занят тренировками». Не совсем и ложь, пытается успокоить он себя. — Значит, нет, — делает вывод (правильный) призрак Силы. Глаза молодого человека светятся лукавством, — Я надеюсь, ты смотрел хотя бы пару головидео? Красный от стыда Бен быстро кивает и осторожно ставит каф на стол. — Хорошо, значит, ты не будешь действовать совсем наугад. Бену ни разу в жизни не хотелось умереть больше, чем в этот момент.***
В этот раз Рей прерывает его в душе, расплываясь в широкой улыбке. Девушка облокачивается об стену, которую он не может увидеть, даже скользя своими жадными глазами. Бен уделяет время тому, чтобы смыть пену с груди, нарочно задерживается значительно дольше, чем требуется, прежде чем обернуться через плечо и ухмыльнуться ей в ответ. — Хочешь присоединиться? — сила ее удовольствия наполняет узы и заставляет его вздрогнуть. Рей не теряет время зря, скидывает одежду и забирается к нему в душ, краснея и волнуясь, когда мужчина встает перед ней на колени и прижимается губами к ее животу. Ее кожа пахнет охладителем двигателей и потом, запах, который Бен никогда не думал считать эротичным до нынешнего момента. Рей над ним вздыхает, проводит пальцами по его волосам и почти тает, когда он мягко закидывает одну ногу девушки себе на плечо. Она позволяет себе простонать его имя, когда Бен приникает губами к ее клитору, задавая устойчивый ритм своим языком и вводя в нее один палец. Еще, просит девушка, покачиваясь, и Бен размышляет, это ли называют раем. Как выясняется, рай приходит, когда она опускается на всю длину его члена несколько минут спустя. Руки девушки раскидываются по его груди, ноги широко расставлены, и она медленно приподнимает бедра, чтобы снова насадиться на него. Бен рычит, дергается когда она оставляет засос на его шее, и обвивает одну руку вокруг ее талии, задавая темп. Следующим утром Энакин идет рядом с ним через пустые коридоры к летному ангару. Голубые одеяния легко касаются отполированных полов. — Вы же используете защиту? — Бен закатывает глаза, смахивая файл на датападе. — Дедушка, мы даже не в одном секторе галактики. Она не забеременеет через узы силы. Энакин буквально фыркает, а его приподнятые брови теряются под растрепанной челкой. Он с недоверием смотрит на Бена. — Ты ведь понимаешь, как я был зачат? Позже в тот же день Бен наведывается в медотсек за стерилизующей инъекцией.***
— Послушай, Бен, — аккуратно начинает Энакин как-то с утра, стоя за спиной своего внука, пока тот бреется, — Я знаю, ты бы не хотел это слышать, особенно от меня… Бен вскидывает взгляд, чтобы посмотреть на него через зеркало с подозрением (и не зря). — … но ты не можешь просто тыкаться в нее, как будто включаешь лайтсейбер. Рука его внука подпрыгивает, хватаясь за правую часть челюсти. — Я… — Энакин обрывает его нетерпеливым жестом руки. — Это искусство, тупая ты банта! Бен фыркает, и Энакин криво ухмыляется, прежде чем исчезнуть.