Нездоровая любовь

Личные недовольства отходят на задний план, когда дело касается работы. Юнги зовёт всю группу к себе, чтобы они могли прослушать доработанные версии их новых песен. Мин сидит за столом и со знанием дела переключает один файл за другим. Участники внимательно вслушиваются в мелодию: кто-то качает головой в такт, кто-то постукивает пальцами по коленке, а кто-то чёркает ручкой в блокноте, делая наброски текста. Когда прослушивание подходит к концу, парни высказывают своё мнение, предлагают изменения и просто обсуждают песни в целом. Юнги прислушивается ко всем и делает какие-то свои выводы, после чего делится ими с остальными. Они полностью вовлечены в рабочий процесс. Проходит около полутора часа — и Чимин с Тэхёном выбираются из комнаты Юнги. Намджун с Мином что-то активно щелкают в компьютере, Чонгук внимательно следит за их работой: он тоже хочет написать песню, поэтому не упускает возможности, чтобы набраться опыта у старших. Хосок, задумчиво прикрыв глаза, «проигрывает» в памяти хореографию. Сокджин общается с фанатами в приложении.  — Закончили? — дружелюбно спрашивает Виолетта, когда к ней в кухню заходят уставшие парни. Чимин со вздохом опирается на стол и свешивает голову. Тэхён останавливается рядом, выглядит он более бодро: этот парень умело скрывает изнеможение за широкой улыбкой. Ким похлопывает друга по спине и переводит внимание к чуткой девушке, что так и не получила внятного ответа.  — Нет, они только во вкус вошли, — усмехнулся Тэхён, а Чимин опустил голову ещё ниже и снова рвано выпустил воздух из лёгких. Виолетта коротко улыбнулась и, решив не вмешиваться в дела группы, продолжила заниматься ужином. Они всегда работают на износ, и где как не в стенах дома поворчать и показать слабость.  — А мы ведь планировали дополнительно попрактиковаться, но такими темпами, хорошо, если к полуночи закончим, — высказался Чимин. «Все планы перевернули… Хотя тут и удивляться нечему: для Юнги музыка, как для меня танцы — неоспоримая любовь. Ах, чуть не забыл…» — Пак запустил руку в карман приталенных джинс и, подцепив колечко брелка, достал безделушку. — У меня для тебя подарок, — произнёс Чимин, привлекая внимание занятой девушки.  — Что? Подарок? — Виолетта повернулась и недоумённо округлила глаза. Как бы часто они не общались, она не считала их столь близкими друзьями, чтобы можно было дарить подарки. Хорошие знакомые, приятели, но не друзья: слишком уж непостоянные чувства одолевают её. Радость и страх, чувство обязательства и благодарности — неопределённость раздражает и выбивает из равновесия. А когда Пак поднимает брелок на уровень глаз, у Виолетты и вовсе внутри всё сжимается и стремительно падает вниз: «Это тот самый… что я хотела купить в парке во время прогулки…»  — Увидел недавно во время прогулки и, как-то особо не задумываясь, купил. Мне он в принципе и не нужен был, вот и подумал, что тебе может понравиться. Девушки вроде любят всякие милые вещи, — неумело лгал Чимин, то и дело отводя взгляд от женского лица. Тэхён незаметно с осуждением качнул головой: «Совсем неестественно. Нет, история неплоха, но вот её исполнение… Ха…» Ким перевёл внимание к девушке: она казалась непривычно напряжённой и даже слегка напуганной, из-за чего Тэхён нахмурился. — В общем, прими его, — Пак быстро опустил безделушку на стол, после чего спрятал ладони в карманах. «Аааа, как же неловко!»  — Я… — неуверенно начала Виолетта, притворно улыбаясь, чтобы не задеть чувства Пака. Взгляд скользнул по подаренной вещи, а пальцы несильно сжали края фартука. «И что делать? Очевидно же, что не он купил его… Юнги, используешь других, зная, что лишь с тобой груба. Это подло и отвратительно…» — Виолетта подняла глаза к Чимину. Он осторожно поглядывал в её сторону, явно желая чтобы вся эта неловкая ситуация поскорее закончилась. — Спасибо, очень милый брелок, — добродушно отозвалась девушка и, накрыв подарок рукой, мягко улыбнулась. «Я не могу обидеть Чимина, и злиться на него тоже будет неправильно. В этот раз Мин выбрал идеальную стратегию…»  — А вот и дождь, — непринуждённо развеял странную атмосферу Тэхён. Вся троица повернулась к окну, за которым мрачное небо обрушивало на землю крупные капли. Виолетта насупилась и чуть вжала голову в плечи: «Знала, что подобное случиться, но всё же…»  — А? Тебе нехорошо? — обеспокоенно поинтересовался Чимин, заметив изменения в девушке.  — Ничего серьёзного, просто не люблю такую погоду, — отмахнулась Виолетта и, стараясь не обращать внимание на непогоду, вернулась к делам. Парни молчаливо переглянулись: Тэхён слабо пожал плечами, после чего они возвратили внимание к девушке.  — Слушай, Виолетта, — осматривая девушку, задумчиво начал Тэхён. Девушка вопросительно промычала, не поднимая головы: ей нужно было поскорее закончить с ужином, поэтому она старалась больше не отвлекаться. — Мин Юнги, он, правда, плохой? Я имею ввиду его отношение к тебе. Не знаю всех подробностей, вот и спрашиваю. В последнее время в группе довольно неспокойно, да и ты изменилась — не выглядишь счастливой. Не подумай чего дурного, я не защищаю Юнги-хёна, не выгораживаю его и не собираюсь тебя попрекать или переубеждать. Просто хочу услышать правду, чтобы понять, как помочь. Виолетта остановилась, нож, которым она нарезала картофель, опустился на разделочную доску. Печальный женский взгляд уверенно поднялся к лицу Тэхёна. Видя состояние девушки, Чимин вновь почувствовал щемящие чувство вины в груди: «Если бы не я…».  — Мне жаль, Тэхён, но, боюсь, нам уже никто не сможет помочь. Рассказав правду, я лишь увеличу беспокойство в группе, а этого я точно не хочу. Понимаю, что для вас будет сложно выбирать сторону, поэтому предпочитаю держать всё в тайне. Пусть уж лучше наши отношения с Мин Юнги останутся между нами. Надеюсь, ты понимаешь моё решение, — Виолетта вымученно улыбнулась. «Скоро пройдёт год, как я живу с ним, и за это время Мин ни разу не отказался от своих чувств ко мне. Юнги не остановиться, а впутывать других рискованно и неправильно. Не думаю, что слова участников смогут его изменить. Любовь не поддаётся логике и силе, наоборот, это она управляет ими».  — Понятно. Однако… если понадобится помощь, можешь смело обращаться, — дружелюбно отозвался Тэхён, растягивая губы в широкой улыбке.  — Обязательно, — с благодарностью ответила Виолетта. Печаль никуда не делась, легче тоже не стало. Разговор лишний раз напомнил о положении вещей — она заложница в этом доме, о злой шутке судьбы — она потеряла счастье, когда была уверена, что всё станет ещё лучше. В кармане лежит брелок, женские руки снова заняты готовкой, Чимин и Тэхён загадочно поглядывают за девушкой, а в комнате Юнги заканчивают с работой. Дождь за окном стал только сильнее, тяжёлые тучи нависли над городом, и, кажется, даже забрались внутрь квартиры. Спустя какое-то время все участники собирались в столовой. Тихий ужин, все думают над чем-то своим и пока не желают делиться мыслями. Виолетта ушла к себе в комнату, как обычно проигнорировав присутствие Юнги. Мин держался уверенно: лениво поедал свой ужин и изредка бросал короткие взгляды на дверь в спальню девушки. А Хосок и Намджун больше не поднимали темы отношений: сейчас им попросту нечего сказать своему дорогому другу. Прощание группы оказалось непривычно коротким и тихим. Недосказанность, недопонимание, личные переживания — они будто лишали способности говорить.  — Надеюсь, эта дождливая погода не затянется надолго, — двусмысленно произнёс Тэхён, бросая взгляд на Хосока и Намджуна, что шли чуть позади. Они подавленно вздохнули. «Работать в подобной обстановке нормально не выйдет. И как нам делиться с фанатами светлыми чувствами, когда у нас самих мрак на душе…?» Юнги, проводив друзей, возвращается в гостиную и сталкивается там с Виолеттой. Она коротко кланяется и проходит дальше в столовую, чтобы начать уборку. Юнги чувствует, как медленно раздражается: «Вчера она была куда сговорчивее. Мы же даже толком не виделись сегодня, тогда откуда взялся холод?» От размышлений Юнги отвлекает раскат грома, за которым следует звон стекла. Он быстро приходит в себя и торопится на шум. Виолетта опустилась к полу и медленно собирает осколки стекла: она, испугавшись грома, разбила несколько тарелок.  — Оставь, я сам уберу. Не поранилась? Что случилось, плохо себя чувствуешься? — обеспокоенно, но в то же время сдержанно спрашивал Юнги. Он также опустился к полу, чтобы собрать битую посуду. Но стоило ему оказаться вблизи девушки, как глаза зацепились за дрожащие руки. Новый раскат грома прояснил ситуацию: Виолетта боязливо зажмурилась, выпустив собранные осколки обратно на пол. — Так не пойдёт, — Мин, схватив девушку за руку, поднялся и потянул её за собой, вынуждая встать на ноги. Однако слабость и дрожь не позволили Виолетте нормально стоять, из-за чего Мину пришлось придержать её за талию.  — Не трогайте, я сама справлюсь, — воспротивилась Виолетта и попыталась высвободить руку и отступить. Но Юнги крепче сомкнул пальцы на запястье. Хмурый женский взгляд устремился точно к тёмным глазам. — Опять Вы не слушаете.  — Должна была уже привыкнуть, — недовольно хмыкнул Юнги и потянул девушку к раковине, чтобы вымыть руки и проверить их на наличие порезов. Виолетта больше не сопротивлялась. От каждого раската её тело содрогалось, а глаза зажмуривались: «Ненавижу эту слабость». Юнги убедился, что с женскими руками всё хорошо: «Отлично, одной проблемой меньше. Перейдём к следующему вопросу». — Зачем взялась за уборку, если так сильно боишься грома? — поинтересовался Юнги, коротко взглянув на напуганную девушку. Виолетта отмолчалась, не желая делиться с посторонним человеком личными проблемами. — Отвечай, иначе поцелую, — Мин обхватив женский подбородок мокрыми пальцами, развернул Виолетту к себе. Он и сам ещё не понял, пошутил он сейчас или же сказал всерьёз, но удовольствие точно получил, даже настроение немного поднялось: «Живые эмоции, пусть и отрицательные, тоже эмоции, они всяко лучше холодной формальности». Ненависть в зелёных глазах вспыхнула ярким пламенем, но стоило раскату повториться, как девушка превратилась в безобидное существо. — Сегодня заночуем в гостиной, — спокойно произнёс Юнги и отпустил лицо девушки.  — С Вашего позволения, я вернусь в свою комнату, — ровным тоном отозвалась Виолетта. Юнги сердито на неё покосился: «Конечно она будет противиться и отвергать моё предложение, чего я ещё ожидал…? Упёртая девчонка!»  — Нет, не позволяю, — величественно сложил он руки под грудью. — Сегодня спишь в гостиной, это приказ начальника, — твёрдо добавил Юнги, смотря на девушку сверху вниз.  — Вы… — не договорила Виолетта: новая вспышки молнии вынудила девушку «спрятаться» в себе.  — В таком состоянии ты не останешься одна. Обещаю, приставать не буду. Это помощь, не более, — Мин пытался убедить девушку в своих благих намерениях, но она продолжала смотреть на него с подозрением. Юнги возмущенно растрепал волосы и отвернулся: «Хватит уже испепелять меня взглядом. Чувствую себя мальчишкой, который не знает, как подступиться к девушке. А ведь она даже не догадывается, как действует на меня… Несправедливо…» — Я серьёзно. Никаких поцелуев этой ночью, — на выдохе произнёс Юнги. Он уже не в первый раз проигрывает своей любви. Проигрывает и порой даже не стремится к победе, ведь в момент проигрыша ощущает слабое тепло в области груди.  — Это только из-за моего страха, не придумывайте ничего лишнего, — нехотя согласилась Виолетта. Быть одной в грозу для неё сравнимо с пытками: непрекращающаяся дрожь и паника, отсутствие сна и постоянный поток слёз. Виолетта с самого детства не может спокойно воспринимать грозу: родители не рассказывали подробностей появления страха, а сама она не помнит в чём проблема. Секундное оцепенение и искренне удивление от согласия исказили лицо Юнги забавной гримасой, которая в свою очередь ослабила ненависть девушки. Изучающий женский взгляд неосознанно бродил по мужскому лицу: «Снова эта его непринуждённая сторона. Давно я её не видела. Наверное поэтому Тэхён начал тот разговор».  — Я принесу спальные принадлежности, — предупредила Виолетта, первой заканчивая с размышлениями.  — Нет, — очнулся от ступора Юнги. Он проводил Виолетту до дивана и, усадив, ушёл за бельём. Мин суетился, нервничал и почти не смотрел на Виолетту. Он был счастлив и взволнован. Сердце колотилось в висках и руки слегка потели. Пусть и не было романтики, но сам факт, что они проведут ночь вместе, приводил к непередаваемому восторгу, ещё немного — и наступит эйфория. Осколки убраны, грязная посуда горкой составлена в раковину, за окном продолжает громыхать гром и раскаты молний освещают просторную гостиную. Виолетта лежит напротив Юнги, старательно выдерживая дистанцию. Их ладони соединены, и во время раскатов она сжимает мужские пальцы. Ей всё ещё страшно, но присутствие Юнги помогает и немного успокаивает. В какой-то момент совсем рядом появляется тихая мелодия. Виолетта раскрывает веки, сразу встречая заботливый взгляд Юнги. Она переводит внимание на его вторую руку, что нависла над её головой.  — Подумал, это поможет отвлечься, — произносит Мин и аккуратно вставляет наушник в женское ухо, а второй оставляет лежать рядом с телефоном.  — Спасибо, — смотря точно в глаза, сказала Виолетта, после чего позволила музыке себя увлечь. В тот момент влюблённое сердце сделало кульбит и с грохотом разбилось: «Злая ты, сейчас благодаришь, а завтра снова возненавидишь». С наступлением утра дождь не прекратился, зато грома и молний больше не было. Серые тучи поуменьшили свой гнев. Когда Виолетта проснулась, Юнги уже сидел возле неё. Его ладонь по-прежнему держала её. Мин что-то увлечённо клацал в телефоне, он старался не зацикливаться на девушке рядом с собой, потому как сердцу и одного прикосновения хватало с лихвой, чтобы оно лишилось покоя. Виолетта присела и попыталась высвободить руку, но Юнги не позволил. Он машинально не захотел разрывать ту тонкую нить, что появилась ночью.  — Я не делаю ничего дурного, лишь держу твою ладонь, — немного взволнованно произнёс Юнги, крепче сжимая пальцы. Пусть он выглядел решительным, но во взгляде читалась мольба. Мин уже говорил, что устал, и сейчас эта усталость была виднее всего. «Прошу, не уходи, побудь со мной».  — Нет, Вы ведь понимаете, что это не так. У каждого прикосновения есть скрытый смысл, иначе говоря — чувство, что оно хранит в себе. Вы не мой друг, с которым я могу поделиться переживаниями, и не посторонний человек, который заметил дурное состояние и пришёл на выручку. Вы — мужчина, который влюблён и жаждет взаимности. Поэтому я не могу принять это прикосновение. И причина Вам прекрасно известна, — хватка ослабевает, и Виолетта всё же вынимает свою ладонь. Она медленно поднимается с места, с благодарностью кланяется и разворачивается, чтобы уйти. «Так и знал, что она уйдёт. Знал, но надеялся продлить минуты единения. Наивно полагал, что обойдёмся без новой боли… Идиот, совсем забыл, что она за девушка. Что ж, значит пора сделать следующий шаг».  — Ты гордишься им, держишься за ваши с ним «взаимные» чувства, постоянно напоминаешь мне о нём… Действительно ли он идеален и верен, как ты считаешь? Уверена, что не зря стараешься ради него? Так сильно доверяешь, но оправдано ли твоё доверие? — язвительно произнёс Юнги, поднимаясь с дивана. Он выпрямился и сердитым взглядом врезался в женскую спину. Виолетта настороженно замерла: непонятное чувство противно царапало грудную клетку. — Как интересно, что-то ты не спешишь его защищать. Неужели появились сомнения, — самодовольно хмыкнул Юнги и шагнул в сторону девушки. Он со спины наклонился к её уху:  — Пора снять розовые очки и посмотреть правде в глаза, Виолетта, — прошептал Юнги. Его низкий голос будто сковывал, а властная аура лишала дара речи. Сейчас Мин Юнги казался поистине пугающим человеком и знание, что он не причинит вреда, абсолютно не спасало. Виолетта не то что пошевелиться не могла, ей даже дышать стало тяжело. А когда Юнги прошёл мимо, она обессиленно рухнула на колени. «В любви нет места слабости. Если перестану бороться за то, чего безумно желаю, — то никогда оно не станет моим».