***
Тэхён в приподнятом настроении сидел на полу в репетиционной. Сейчас у них маленький перерыв в съёмках шоу. Он кивает головой в так музыки и довольно тянет напиток через соломинку, а во второй руке смартфон. Короткий гудок. Ким замирает, часто моргает, вчитываясь в имя отправителя, и, словно от этого зависит его жизнь, открывает приложение, отставляя стаканчик с напитком. «Виолетта. Она, наконец, дала о себе знать. Хаа, какое облегчение», — радуется парень, прибывая в лёгком состоянии шока. Он дочитывает сообщение до конца и осторожно находит взглядом сосредоточенного на чём-то Юнги в другом конце комнаты. А после снова переводит внимание к экрану. Тэхён слегка хмурится, считая желание подруги рискованным и толком необдуманным. «Тэхён: — Если что-то пойдёт не так, дай мне знать. Вот несколько адресов», — неуверенно отправляет он ответ. «Я же правильно поступил? Что-то я не на шутку волнуюсь» — Ким нервно покусывает губы и крутит телефон в руках, смотря в одну точку. А когда к нему, шумно вздыхая, присоединяется Хосок, напугано дёргается. — Ты чего? — посмеиваясь с реакции, спрашивает Чон. Он разминает шею и коротко поглядывает на Тэхёна, а тот в свою очередь не находит ответ и глупо смотрит на старшего. — Тэхён, что уже натворил? — разгадав волнение, с улыбкой интересуется Хосок. Парень молчит, тогда Чон приближает своё лицо к нему и хитро заглядывает тому в глаза. — Ничего, с чего ты вообще взял, что я что-то там натворил? — обиженно возмущается Тэхён, находя новое занятие: берёт обратно стаканчик и втягивает большой объем жидкости, становясь похожим на хомячка. А в руках по-прежнему крутится телефон. «Ой и дурное у меня предчувствие, очень дурное…» — нервничает Тэхён, не в силах выкинуть из головы переписку с Виолеттой. Хосок недоверчиво мычит, скрещивает руки на груди и не сводит пристального взгляда с младшего. Добраться до правды не даёт персонал, что стал активно расхаживать по комнате. — Участники, просим вас вернуться на места. Стилисты, проверьте внешний вид, мы продолжаем съёмки, — скомандовал громкий голос, призывая всех вернуться к работе.***
Поздняя ночь, время, когда город зажигает яркие огни, а веселье только начинает свой ход. Высокое здание ночного клуба. Длинная очередь из желающих попасть в шумный мир, где забываются проблемы минувшего дня. Громкая музыка заполняет всё пространство своей ритмичной мелодией. Разноцветные вспышки, беспорядочные движения на танцполе и лёгкий запах алкоголя, смешанный с парфюмом. Виолетта узнала об этом клубе от Тэхёна. Ей было просто необходимо вырваться из своего серого, разбитого на осколки мира. Ненадолго забыться в потоке музыки, раствориться в толпе незнакомцев и ни о чём не думать. Она принарядилась, придерживаясь правилу — в девушке должна быть загадка, и совсем немного выпила, чтобы трезво понимать происходящее и ненароком не натворить глупостей. Девушка двигается в такт музыке, прикрыв глаза. Рядом слышен радостный смех двух подружек, что пришли повеселиться, где-то за спиной танцует в своё удовольствие молодой парень: он заинтересованно осматривает Виолетту, не касаясь, двигается с ней под музыку, но заговорить не решается. Песня сменяется, а вокруг женского запястья образуется тёплое кольцо пальцев. Виолетта раскрывает глаза, чтобы взглянуть в лицо нарушителя единения, и встречает весьма знакомый злой взгляд — единственное, что не скрывает чёрная маска. «Нашёл. Какое облегчение, она в порядке», — мысленно расслабляется Юнги. Когда он вернулся домой и не обнаружил девушки на месте, словно в ураган попал: паника окатила двухметровой волной, а не знание, откуда начинать поиски, выбило последний воздух из лёгких. Он, не тратя время на размышления, бросился вон из квартиры, попутно набирая номера парней. К счастью или же нет, Тэхён оказался первым, кому он позвонил: ведь они с Виолеттой были вроде как близки. Ким, услышав беспокойный тон Мина, коротко рассказал об их разговоре. Юнги пришлось оббежать четыре заведения в поисках девушки, так как Тэхёну она не сказала, куда именно направится: скорее всего, предполагала, что Ким не сможет скрыть от старшего подробности — потому как они семья. — Отпусти! — Виолетта резко одёрнула руку, но хватка на запястье стала только сильнее. — Не отпустишь?! Что тебе от меня ещё надо?! У меня законное время отдыха, я свободная женщина, которая никому и ничего не обязана. Я пришла расслабиться, поэтому отпусти. — Тебе, правда, всё это нужно? Действительно хочешь, чтобы я оставил тебя и ушёл? — девушка устало кивнула, а свободная рука парня превратилась в кулак. — Черта-с два я так сделаю! Лучше не сопротивляйся, мы уходим, — твёрдо закончил Юнги и со всей силой, чтобы Виолетта точно сдвинулась с места, потянул на себя. Но стоило им сделать шаг в сторону выхода, как на плечо Мина, останавливая продвижение, легла мужская ладонь. Парень чуть выше ростом и куда более крупнее агрессивно сверлил Юнги взглядом. — Девушка сказала, что не хочет, — вмешался незнакомец, думая, что поступает правильно и круто. — Мне некогда играть в защитников, так что уйди с дороги, — Юнги с лёгкостью скинул чужую руку, а в следующую секунду пропустил удар кулаком в лицо. Он болезненно шикнул, злобно посмотрел на смелого парня и, проглотив нарастающую злость, возобновил шаг. У него, конечно же, чесались кулаки, а гнев, с которым он приехал в клуб, так и подначивал вернуться и устроить заварушку. Но, заперев дурное желание в ящик, он целенаправленно двигался к выходу. — Ааа! Как всё достало! — дал волю чувствам Юнги, выкрикивая яростно и громко, когда они оказались на улице в нескольких шагах от клуба. Он отпустил девушку. Губа ныла и, скорее всего, кровоточила, но это казалось незначительной проблемой, всё было незначительным, кроме неё. Виолетта потирала покраснение на запястье, смотря на не унимающегося, ходящего взад и вперёд парня. — Ты так сильно меня ненавидишь? До такой степени, что согласна обниматься с первым встречным? — сквозь сомкнутые зубы спрашивал Юнги. — Да, я ненавижу тебя, ненавижу всем телом и душой. Ты разрушил мою жизнь, растоптал и выбросил в мусорное ведро отношения с женихом. Ты причиняешь боль и используешься силу, думая, что я буду благодарна? Нет, не жди благодарности. Я никогда в жизни не прощу тебе твоих поступков, — откровенно говорила Виолетта, а в её глазах пылал огонь злости и ненависти. Он съедал девушку изнутри, выедал то светлое, что когда-то в ней было. — Я бы так хотела радоваться, зная, что под маской у тебя разбитая губа. Я бы хотела почувствовать облегчение, после того как увидела, как тебя бьют… Но я не могу даже этого, — голос предательски задрожал, а на глаза навернулись слёзы. — Я волнуюсь о тебе, потому что знаю гораздо больше обычных людей, знаю, твою другую, хорошую сторону. И это меня убивает. Невыносимо чувствовать, как разрывается и без того израненное сердце. Бесконечные попытки найти правильное решение всегда заканчиваются новым шрамом. Это выматывает и забирает последние силы… Я словно схожу с ума… Я так устала от всего… Прошу, отпусти меня. — Можешь ненавидеть, можешь проклинать и считать помешанным преследователем, но я не отпущу тебя, — не желал отступаться Юнги. Его решимость и твёрдость читались во всём: во взгляде тёмных глаз, которыми он пресекал даже мысль о побеге; в голосе, которым он пленял и приковывал всё внимание лишь к себе, и уверенном шаге, которым он сокращал расстояние. — Ни за что не отпущу, — заключая в объятия, нежно повторяет Юнги. По возвращении домой, Виолетта молча прошла в свою спальню. Юнги проводил её грустным взглядом, после чего взял аптечку, чтобы обработать рану на губе, и удобно разместился на диване в гостиной. Он вернул девушку, поэтому чувство спокойствия медленно растекалось по телу, даруя долгожданный покой. Юнги даже не подозревал, что с наступлением утра настроение в квартире изменится не в лучшую сторону. Он и подумать не смел, что испытание только начинается. Раннее утро, Виолетта крутится на кухне, готовя завтрак. Юнги, переходя из спальни в ванную, застав девушку за работой, удивляется. Губы тянутся в мягкой улыбке, хочется радостно подбежать к любимой и крепко накрепко обнять. — Доброе утро, — в приподнятом настроении здоровается Юнги. Виолетта поднимает взгляд к нему и совершенно безэмоционально кланяется. Улыбка незамедлительно слетает с мужского лица, а в груди спирает. — Тебе нездоровится? Что-то болит? — обеспокоенно быстро говорит Мин, сканируя девушку с ног до головы. Виолетта коротко мотает головой и возвращается к занятию. Мин подходит в плотную и, развернув к себе неразговорчивую девушку, касается ладонью её лба. — Высокой температуры нет, — хмуро произносит Юнги и серьёзно заглядывает в глаза. Пустота, в зелёных глазах абсолютная пустота, чувство, будто из них выкачали огонь жизни. Мин чуть отшатывается, противное чувство страха обвивается вокруг ног, после чего ползёт вверх к горлу. Он смотрит на женское лицо, мечтая, чтобы всё оказалось просто дурным сном, затем медленно переводит взгляд к руке девушки, которая по-прежнему заключена в его ладони. «Не вырывается, не одёргивает, не испепеляет взглядом. Она ничего не делает», — он обессиленно отпускает руки, а Виолетта отворачивается и, как ни в чем не бывало, принимается нарезать овощи. «Почему? Почему расстояние между нами стало ещё дальше?» — не понимает Юнги, смотря прямо на любимую. Время продолжает свой ход. Новое поведение Виолетты делает из неё совершенно другого человека, нет, даже не человека, она превращается в бесчувственную машину, в робота, у которого на месте сердца находится механизм. Чтобы ни говорил Юнги, как бы ни прикасался, Виолетта оставалась пугающе равнодушной, словно это для неё ничего не значило. Девушка работала на износ и практически не следила за рационом, часто пропуская приёмы пищи, страдала бессонницей. В итоге это привело к обмороку: Юнги, вернувшись с работы, нашёл девушку в гостиной без сознания и, немедленно вызвав доктора, поднял тело на диван. Он места себе не находил, мерил комнату шагами, пока в дверь не позвонили, и, даже когда доктор проводил осмотр, нервно кусал ногти. — У девушки сильное изнеможение, нужно прокапать витамины и проследить, чтобы она придерживалась постельного режима, — заключил доктор, обращаясь к взволнованному Юнги. Мин согласно закивал головой и искренне поблагодарил мужчину. Он проводил его и, вернувшись к Виолетте, бережно обхватил женские руки и поднёс их к губам. — Не пугай меня и скорее поправляйся, — подавленно шептал Мин, прикрыв глаза. Он оставил на ладонях невесомый поцелуй и ушёл к себе в комнату. Он был растерян, а его голова разрывалась от беспокойства. Стоя возле двери, Юнги достаёт телефон и набирает номер Хосока. — Да-а? — удивлённо тянет Чон, не ожидавший столь позднего звонка от друга. — Хо, я запутался и устал. Я уже не знаю, что мне ещё сделать, чтобы она снова улыбалась, — обессиленно произносит Юнги, зарываясь свободной рукой в волосы. — Виолетта сейчас без сознания, врач сказал это переутомление. Но думаю, что основная вина лежит на мне… — Юнги, — осторожно начинает Хосок и делает короткую паузу, — вам нужно отдохнуть друг от друга. Если не хочешь, чтобы она погубила себя, — отпусти. Дай её желанную свободу, позволь спокойно залечить душевные раны. — Не могу, — сердце разрывается, болезненно сжимается и вот-вот остановится. — Она нужна мне… — Она погибнет, если останется сейчас с тобой. Ты и сам прекрасно видишь, к чему привело ваше упрямство, — Чон говорит спокойно, искренне хочет помочь другу и девушке. Ему неприятно произносить слова, что точно причиняют боль Юнги, но, если ничего не предпринять, последствия станут куда хуже. — Я понял, — подавленно ответил Мин. — Спасибо, увидимся завтра, — попрощался он с Чоном и, опустив руку с телефоном, сполз по двери на пол. Юнги заставил себя купить билеты на имя девушки и, когда она закончила с курсом по восстановлению, вручил лично в руки. В тот день Мин снова увидел искорки в зелёных глазах: они вспыхнули словно бенгальский огоньки, маленькие, но яркие. «Запомни, никогда не возвращайся, если не хочешь навсегда остаться со мной», — такими были его последние озвученные девушке слова. Юнги уехал в компанию, сжимая руки в кулаки, чтобы не сорваться и передумать. В день, когда Виолетта вернулась на родину, Мин в одиночестве пил алкоголь с привкусом солёных слёз.***Два года спустя***
Сеул. Кафе вблизи торгового района. Группа девушек договаривается встретиться через два часа на этом же месте: давая каждой время на покупки. Виолетта ярко улыбается, прощаясь с коллегами и, достав телефон, находит список вещей, которые у неё заказали родственники и друзья. Она обходит несколько магазинчиков и, направляясь к следующему, оказывается затянута в узкий переулок. Пакеты с покупками падают на землю, а зелёные глаза панически бегают по мужскому лицу. Знакомый аромат бьёт в нос, а пристальный взгляд напротив поедает. — Как… как ты узнал? — испуганно, не зная, как поступать дальше, куда бежать и кого звать на помощь, спросила Виолетта. — Я почувствовал твоё присутствие, — Мин слабо ухмыльнулся и, чуть наклонив лицо, сделал глубокий вдох. «Пользуется всё тем же гелем. Хочу, чтобы он наполнял лёгкие поутру, чтобы все комнаты были пропитаны исключительно им». — Я скучал, — томно шепчет и отстраняется. — Ты всё не правильно понял. Я… — Я дал тебе шанс, и ты пользовалась им в течение двух лет. Предупреждал ведь, чтобы не возвращалась. Говорил, что больше не отпущу, если вернёшься. Но ты здесь, и я не готов терять тебя дважды. За время твоего отсутствия, я понял кое-что очень важное — не стоит отпускать того, кого безумно любишь. — «Я не забывал о тебе ни на секунду. Никто и ничто не могло унять моей боли и обиды. Я безумно скучал и еле сдерживался, чтобы не купить билет на самолёт и не примчаться к тебе. Когда дело касается тебя, в глазах других я выгляжу жалко. Но мне плевать на их мнение, если я могу быть рядом, значит всё нормально». — Юнги, это чистая случайность. Я здесь не из-за тебя, у меня работа. И у меня есть парень, — пыталась оправдаться Виолетта. — Парень? — Юнги усмехнулся. — Думаешь, он станет помехой для меня? Я справился с женихом, что может какой-то там парень? — Мин опускает маску на подбородок и придвигает лицо, практически сразу касаясь женских губ. — Я люблю тебя, глупая, — печально улыбается Юнги и дарит нежный поцелуй. Одинокая слеза скатывается по женской щеке. Виолетта не сопротивляется и не отталкивает, но и не отвечает взаимностью. Она не чувствует лютой ненависти к Юнги: два года сделали своё дело и смягчили раны на сердце, но и любви не ощущает: он по-прежнему тот, кто разрушил её счастливый мир, врываясь в него словно ураган и оставляя после себя руины. — Ты останешься со мной, — не спрашивая, но и не указывая, произносит Мин. Он аккуратно вытирает дорожку слёз, оставляя ладонь на щеке, и, словно умоляя, тянет губы в слабой улыбке. Виолетта грустно сдвигает брови: понимает, что не сбежит, и накрывает мужскую ладонь своей рукой, после чего опускает её. — Ты ужасный человек, но я не лучше, — печально произносит она и наклоняется, чтобы поднять пакеты с покупками. — Пройдёт время, много времени, и тогда… возможно… я смогу ответить тебе взаимностью, но, а пока на моём сердце лишь шрамы, что нещадно ноют, когда я смотрю на тебя. — Я готов ждать хоть вечность, главное, чтобы мы были вместе, — уверенно отвечает Юнги, ни на секунду не задумываясь. — Ты же понимаешь, что счастливый конец, это не про нас, — грустно улыбается Виолетта, заглядывая в тёмные глаза, полные решимости. Юнги дерзко ухмыляется: он готов рискнуть, готов бороться до самого последнего вздоха. «Рано предсказывать конец, ведь сейчас для нас наступает новое начало, и плевать я хотел на препятствия. Я справлюсь с ними! Нет, мы справимся, больше никаких ошибок».