Чистокровная Каллен

Я шла по темным улицам. Если к Чарли я шла днем, то сейчас уже вечер. Слез не было. Это пугало меня, но... больно. Глухая боль, как же... меня будто подвели, подставили. - Однако, есть еще несколько вещей. - проговорил звонкий голос у моего уха. Я не испугалась, лишь подняла глаза и посмотрела на стоявших около меня людей. Ничего не изменилось, почти все в сборе, кроме... Блэка. - Может потом поговорим? - пересилив себя, спросила я. - К сожалению не можем. Нужно сейчас. - спокойно отчеканил Джаспер. Вдруг я засмеялась. Это был даже не нервный смех, насмешка. Злость. - Вы серьезно, черт дери? Серьезно? Я только что узнала, полнейшую... Белиберду. - Вообще, все это правда... - неуверенно проговорил Чарли. - Хорошо! Класс! Супер! Это все правда, аж полегчало! Я то боялась, что меня дурят, но теперь все хорошо! Значит, вы мои родители, тети, дяди, дедушки, бабушки, кайф! Я пошла. Развернувшись, я опять пошла к дому. - Нет, подожди. - серьезно проговорил Чарли. - Пап, дай ей чуть времени... - мягко начала Белла. В ее голосе была собрана, будто вся боль мира. - О нет. Повернись и давай ка поговори! На пятках я развернулась и в упор посмотрела на Свона. - Видишь, не все так сложно. - чуть улыбнулся шериф. Почесав руку, я хотела подойти, но меня остановили словами. - Что это? - серьезно проговорил Эдвард. - Ты о чем? - безразлично задала вопрос я. - Запястье. Кинув взгляд на руку, я увидела два шрама. Мне же это привиделось... я...я же не умерла. Я жива. В том видении я расцарапала руку, да, но... ведение. В том «сне» я умерла... Я сейчас жива. - Не знаю. - глупо сказала я. - О, серьезно? - как то зло выплюнул Эдвард. - Не поверишь, да. Так что обсудить то хотели, Чарли. - полный сарказма голос... Аж самой противно, но как еще показать, что тебе обидно, больно? - Не хочешь говорить - пожалуйста! Но завтра ты по любому бы «познакомилась» с родителями. Мы лишь обогнали время. И хочешь ты этого, нет, но завтра же тебе нужно переехать. Не обсуждаемая часть контракта, подписанная твоими условными родителями и приемными. - Условными? - переспросила я. - По идеи, Белла и Эдвард не могут быть твоими родителями, потому что вы одного возраста для людей. Для всех твои родители - Карлайл и Эсми. Сегодня обе пар твоих родителей и тот адвокат встречались и организовывали договоры, контракты твоего будущего. - объяснил Чарли. - Следовательно, завтра ты все равно бы переехала. - В чем ваша проблема? - непонимающе спросила я. - Я узнала что это все десять минут назад, а вы уже требуете такого. Как это возможно? - Понимаю, сейчас все выглядит и звучит очень противно, больно, но просто попробуй понять. - тихо сказала Эсми. Я удивленно посмотрела на девушку. - Так я понимаю. - спокойно сказала я. - Да ты что?! - удивленно спросил Чарли. - Ну конечно. - сказала я и зашагала по дороге. Все остались стоять на местах. - Белла - душа. Все волновались за неё, было страшно, а смерть впервые казалась угрозой. А плод - черт пойми что. Если чистокровный вампир, всем грозит опасность, а если что-то другое, то опасность Белле как минимум. Вы не знаете, кто это, не знаете личность, так в чем проблема? Избавиться от ребёнка, еще не соображавшего - легко и безопасно. Я злюсь немного из-за другого. - От чего? - невинно спросил Джаспер. Ему явно нравилось составлять мой психологический портрет. - Если вы видели, что ребёнок уже достаточно вырос, что он больше человек, почему вы его усыпили? Вы как бы пошли против природы. Конечно, аборт - против природы, но усыпить - еще большее противостояние. Вы же видели, что можно было спасти ситуацию. Также мне совершенно непонятно, как можно против воли усыпить человека и сделать операцию, на которую тот согласия не давал? Насильно сделать аборт... отвратительно. И тут я будто выговорилась. На душе стало легко, а какая-либо злость пропала. Они не знали меня. Не узнают. Вот моя месть и пусть буду грешницей. - Можете сказать что-то в своё оправдание? - спросила я, стоя спиной к вампирам. Кстати, опасная идейка. Судя по рассказам Беллы с вечными комментариями посторонних, я первая, кто реально спрашивает подобное. Вот он, первооткрыватель. Почему-то резко показалось, что Каллены не достойны моих слез, переживаний. Резко показалось, что это все не правда. Гордость и тупая злость. Вот и все. - Несс, знаешь ли... - начал Чарли, но я его перебила. - Если у вас осталась хоть капля человечности, просто расторгните контракт, где вписано мое имя. Это максимально неправильно, строить планы на живых людей. Просто дайте время. Я все ещё стояла спиной к Калленами, и вот, тронулась с места. Вдруг сзади расстался глухой смех. Хриплый и саркастичный. На носочках я развернулась и посмотрела на смеющегося. Джаспер закатил глаза и сложив руки на груди, смеялся. - Ладненько, я пойду. - фыркнула я и быстро зашагала. Я надеялась, что за мной не пойдут и слава богу, так произошло. Отойдя на приличное расстояние, я обернулась и никого не увидела. Наконец можно было расслабиться. Походка стала более тяжелой. Да, в какой-то момент было очень больно, но сейчас... Отвратительно, блевотно. Единственный позыв, который я сейчас чувствую - это рвотный. Максимально безответственно, неправильно и так противно. Ради расслабления, все время хотелось заламывать пальцы до хруста, сжимать шею и переставать дышать, будто, если я не получаю кислорода, то чувствую, что кто-то ещё во мне нуждается. Казалось приятным и на тот момент, не опрометчивым. Вдруг на дороге показалась машина. Яркие фары и совершенно косые движения машины. Даже на таком далеком расстояние понятно - водитель пьян в стельку. Интересно, он остановиться? По идеи, я не права, так как стою на дороге, но с другой стороны нельзя так пить и садиться в машину. И вдруг... Пока я раздумывала, машина с грохотом наехала и повалила меня на ноги. Хруст в коленях и в руках, даже гипс не помог. Громоздкая и чёрная шина наехала на лицо и раздавила жизненно важные вещи. Последние, что чувствовалось - это боль. Я встала с холодного асфальта и осмотрелась. Никакой машины, ни малейшей царапины... Вдруг дыхание свело, из-за чего я начала яростно вздымать и опускать грудную клетку, желая получить кислорода. Горячие руки аккуратно проникли под мою толстовку, останавливаясь на худой спине. Тусклый свет лишь слегка освещал угол комнаты. Темные, голодные глаза смотрели на меня, будто желая съесть. От этого взгляда становилось страшно, будто перед тобой хищник, однако вместо страха, низ живота резко заныл, а дрожь покрыла тело, пуская мелкую дрожь. Мягко положив руки на накаченную шею парня, я медленно, осмысливая каждое движение, начала рисовать на горячей, натренированной коже. - У тебя такой серьезный взгляд... - хриплый, знакомый голос прошептал эти слова настолько обворожительно, что низ туловища сильнее настоял на своём. Горячие руки опустились со спины чуть ниже, приподнимая майку под толстовкой и погладили плоский живот, явно наслаждаясь бархатистой кожей и будто считывая ее потребности. Хитрая и пакостная улыбка озарила лицо обладателя тех рук. ЧТО. ЭТО. БЫЛО?! Я стою на том же асфальте, на той же чертовой дороге. Смотрю на тот же куст, но нет, теперь я еще чуть-чуть возбуждена тем, что вижу. Какого черта? Почему вместо дороги мне является сначала машина, потом начало чего-то... странного... Что происходит? - Здорово, да? *** POV Джейк. Превозмогая какую-то режущую, непонятную боль, я бежал по лесу, который признаться, мозолил глаза. Слишком родной и знакомый, однако, отдалившись от него, в сердце прожигается ощутимая дыра. Мне не было смысла оставаться там. Она все узнала и теперь уже, никто меня там не жаловал однозначно. Но несмотря на то, что я сделал, я не мог себя винить. Я изменился и мне все об этом говорят. Помню, как тогда я был беззаботным мальчиком, что впервые любил. Мне хотелось внимания, хотелось ответа от возлюбленной, в которую я так беспричинно влюбился. Я помню, как страдал от этого. Безответные чувства... казалось бы, что может быть хуже? Хуже - это если тот, на какого она тебя променяла, лучше тебя. Хуже - это когда ты понимаешь, что придёт она к тебе, только если будет нуждаться в помощи. Хуже - пожертвовать всем ради ее спасения и в итоге быть изгнанным навечно, всеми. Хуже - это осознание, что чувство потери и ноющая боль будет присутствовать в груди. Как же мне тогда оставалось от отвратительного Сэма с его указаниями как Альфой. Как били ссоры с калекой-отцом, что каждый день говорил «Ты ничего не добьёшься. Забудь ее, Джейкоб! Джейкоб! ДЖЕЙКОБ!». Под конец от него стало тошно. Сильнее тошно стало после его смерти. Помню, как после похорон закричал на весь лес. Как сбежались все знакомые из моей же стаи. Как именно в тот момент я наконец подрался с Сэмом и как буквально наступил ему на шею, запрещая говорить мне еще хоть слово. После этого я стал Альфой. Однако боль не уходила. С каждым днем она нарастала и нарастала, сначала делая режущий нарыв. Потом настоящую рану, а затем дыру, которую пусто сверлили каждый день активнее и активнее, стремительно убирая мясо, которым я напоминал про эту чёртову любовь. Я до сих пор помню, как однажды проснулся и понял - все прошло. Из меня будто выжили все соки. Будто больше ничего не осталось. Клетки мозга, отвечающие за нормальные чувства, сожглись. Только ненависть. Как мать родная, заменила мне все и протянула свои нежные, будто перья, руки и заключила в свои объятия. С того момента я возненавидел все. Нет... скорее, мне стало плевать на все и вся с высокой колокольни. Я был рад, что достаю кого-либо, что меня не терпят, потому что нравилось всех презирать и ненавидеть. Мне не хотелось находить людей, по-настоящему дорогих, поскольку расставаться с такими... страшнее всего. Чуть позже я перестал чувствовать в принципе. Казалось, что я камень похуже Каллена. Тогда я решил найти что-то для расслабления, удовольствия. Проводил девушек с пятерку. Не понимаю прелестей секса, из-за которой все так щебечут. Это не так приятно. Скорее чувствуется как должное. Когда я стал законченной мразью, приехали эти чертовы Каллены. Не осталось и капли боли после тех эмоций. Ко всем ощущалось легкое презрение, не более. Пиявки пошли в школу, а я продолжал строить нашу стаю заново. Меня не любили и там, особенно Лея с Сетом, что помогли мне с Беллой тогда. Я и вправду стал холоднокровным. Кто-то сломал руку во время тренировок стаи? Сломать ногу, чтобы переключился на другую боль? Стоишь на моем пути, когда я зол? Мне было даже не стыдно, что я тогда не за что повалил Сэма, делая трещину в районе ключицы. Я тренировался все это время, стал сильнее и злее. Его вина, что вмешивается. Самый противный момент был, когда пиявки заявились на нашей стороне. Тогда я думал, что разнесу дом в щепки. Меня попросили заново пойти в школу. Где это видано, тридцатишестилетнего позвать учиться в последний класс? Меня убедила причина. Увидеть воскресшую дочь... Я не поверил им. Думал, что меня дурят. В этот момент истории появляется причина моих новых страданий. Никогда я не злился ни на кого сильней. Никто меня так не бесил и не раздражал каждым движением. Даже те девушки на ночь, что я ловил около бара ради забавы, не убивали моих нервных клеток. Ренесми - источник всей агрессии, что источал я. Каждое ее плавное движение, каждый презрительный взгляд, каждый смешок... Та юбка, что она надела в школе. Тот Стиви-крапиви, что пытался утащить ее за школу. Особенно в день после школы. Как подрезанный, я бежал к лесу, обругивая в голове эту особу. Произошла ошибка, которая и по сей день меня жутко напрягает. Вообще, все, связанное с ней, меня напрягает. Почему я так бегу, после признания в аборте? - Но ведь она меня не простит. - подал мысль внутренний голос. А почему меня это волнует? Около дома Калленов я переобратился. Надел одежду, связанную в кулёк и закрепленную к ноге. Штаны и чёрная толстовка согревали, а главное - было удобно. Задумчиво я зашагал вдоль дома, медленно направляясь к условным границам. - Как все прошло? - обеспокоенно задал вопрос женский голос. Одна из пиявок, что родились в этом доме. Смуглая и одета клоун клоуном. - Зафрина, ведь так? - скучающе спросил я. Она кивнула. - Смотря как для кого. Белла с Эдвардом будто языки проглотили, да и в принципе все Каллены вели себя как лопухи. - более серьезно я добавил. - Правду она узнала. - Я слышу лютую панику в твоём голосе. - А ты у нас экстрасенс? - меня смирили противным взглядом. - Боишься, что не простит? Юлишь? Закатив глаза, я быстро пошёл по нужной дороге. Девушка настойчиво преградила мне путь и показала, что никуда не пустит. Я девушек конечно не бью, но для вида напугать могу. Прижав рукой горло девушки к дереву, я прошептал: - Отстань. Зафрина начала дергаться и старалась оттолкнуть мою руку. Я легко отпустил пиявку и посмотрел ей в глаза. - Все у тебя будет хорошо. - с заметным акцентом сказала она. - Хоть ты мне и не нравишься! - она бросила на меня взгляд и исчезла. Забавно, как частное слышу эту фразу... уже скучно. Как я так не люблю Ренесми, что делаю это? Почему ненавижу ее и при этом хочу... быть рядом? Почему злюсь, произнося ее имя, но при этом думаю о ней все время? Вдруг в нос ударил знакомый запах. Кстати, явное преимущество - запах Ренесми чувствую только я. Ни один вампир не ощущает запаха девушки... Преимущество ли это? Черт, а что она здесь забыла? Совсем что ли? Спросила одна сторона, явно не любившая Несс. С ней все хорошо? С тревогой отразилось эхо от этого вопроса. Я быстро обогнул дом, дабы разобраться, что черт ее дери, происходит?