~ • ~ Кайла ~ • ~
По обыкновению, я проснулась раньше Роба. Основной причиной этому была уже ставшая привычной тошнота. Но сегодня был не совсем обычный день. Всю ночь мне снились какие-то непонятные кошмары, и я просыпалась каждый час, садясь на кровати и оглядываясь вокруг. Лишь сейчас, стоя под теплым душем, я поняла, что все дело в предстоящих съемках, а точнее, в тех эпизодах, которые сегодня будут в работе: постельных сценах Майкла и Лили. Так сильно я не переживала даже тогда, когда снимали откровенные сцены с Сарой. Возможно, потому что видеть ее в объятиях Роба для меня не было чем-то непривычным, учитывая наше общее непростое прошлое. Но сегодня мне придется наблюдать, как мой любимый занимается сексом с моей старой подругой Кэти Барнетт, которая играет Лили. Однако и это не являлось бы ничем необычным, если бы не одно маленькое «но»: несколько лет назад Кэти была до безумия влюблена в Паттинсона. Когда она приехала на кастинг, и после успешных проб решался вопрос об утверждении девушки на роль, я пристально наблюдала за Робертом, который был мил и приветлив с Кэт. И именно тогда у меня впервые с момента нашего с Робом знакомства появилось доселе неведомое чувство ревности, которое в процессе съемок лишь усиливалось, несмотря на уверения Кэти в своем полном равнодушии к Паттинсону. Естественно, я не верила ей: тот, кто однажды влюбился в Роберта Паттинсона, пронесет это чувство через всю жизнь. Этого мужчину невозможно разлюбить! Выйдя из душа, я потихоньку оделась, стараясь не разбудить Роба, и выскользнула из комнаты. Мама уже вовсю колдовала на кухне, занимаясь приготовлением завтрака для самых ранних пташек вроде меня. — Кофе будешь? — тут же поинтересовалась родительница, едва заметила меня. Я помотала головой и достала из холодильника пакет с молоком. Налив себе полный стакан, выпила почти залпом и сказала: — Когда Роб проснется, скажи, что я уже уехала на площадку. — Не дождешься его? — удивилась мама. — Хмм… Хочу побыть немного одна. — Что-то случилось, родная? — Ким заботливо обняла меня за плечи и посмотрела в глаза. — Ничего особенного, — усмехнулась я. — Гормоны. — Точно не хочешь поговорить? — Нет, ма, поеду на площадку, начну готовить камеры, свет. — Хорошо. Я быстро натянула куртку и сапоги и вышла на улицу. Мама, конечно же, почувствовала неладное, но она слишком хорошо знала меня. Если я не хочу говорить, то меня никто не заставит это делать. Сначала я должна переварить все в себе, а уже потом, если пойму, что не справляюсь с эмоциями одна, прошу помощи. По дороге на площадку я заехала в маленькую закусочную миссис Саймон и взяла несколько ее фирменных круассанов, по которым просто сходила с ума. Они были невероятно вкусные, особенно с шоколадным кремом. Бросив пакет на пассажирское сиденье, я несколько минут просто сидела в машине, глядя на падающие с темного неба крупные капли. Середина апреля, а погода больше напоминает позднюю осень.***
— Почему ты уехала так рано? — раздался в трубке голос Роба, стоило мне только принять вызов. — Мы же договаривались ездить вместе! — Мне надо было кое-что проверить, — попыталась соврать я, но голос предательски дрожал. — Кайла, что случилось? — Все нормально, я просто хочу попробовать поиграть со светом, а делать это в процессе съемок не очень удобно. — Тони там? — Да, приехал пару минут назад. — Ладно, я скоро буду. И не смей одна таскать штативы! — приказал Паттинсон не принимающим возражений тоном. — До встречи, — бросила я и отключилась. В павильоне было пусто и тихо. Я остановилась возле камеры, с неприязнью глядя на декорации: огромная кровать, на которой Роб будет играть любовь к Кэтти. «Стоп!» — одернула я себя. — «Не Роб, а Майкл!» Но от этого мне не стало легче. А может, плюнуть на все и взять выходной, сославшись на плохое самочувствие? Не уверена, что смогу спокойно наблюдать, как мой любимый будет целовать другую девушку, как его руки будут скользить по ее телу, заставляя дрожать… Черт! Я так реально сойду с ума! — Кайла? А ты почему так рано? Я повернулась и наткнулась на удивленный взгляд Тони, который из обычного осветителя превратился в первоклассного оператора, наконец определившись со своим жизненным выбором. — Наверное, хочу, чтобы этот день поскорее закончился, — прошептала я. — Переживаешь из-за съемок? Я грустно усмехнулась. — Слушай, это всего лишь эпизод. — Тони взял меня за руку. — Поверь, нет ничего романтичного в сексе на съемочной площадке, когда вокруг куча народу. Тони прекрасно понял, что именно меня беспокоит. — Я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Не представляю, как буду смотреть… Парень обнял меня за плечи и прижал к себе. — Знаешь, когда я впервые попал на съемки Сары, это была как раз одна из таких сцен. Единственным желанием было набить морду этому актеришке, который нагло целовал мою жену. Но уже спустя несколько дублей я понял, что для актеров это всего лишь работа, точно такая же, как пробежать за бандитом или умереть в кадре. Я засмеялась такому сравнению, но на душе не стало легче. Еще несколько минут я позволила себя жалеть, а потом предпочла заняться делом. Роб явился на площадку минут через сорок и тут же набросился на меня со своей чрезмерной опекой, запрещая вообще двигаться. Пригнав целый взвод операторов, осветителей и разнорабочих, он распорядился, чтобы они выполняли все мои указания, а сам уселся рядом со сценарием и следил за процессом настройки аппаратуры. Когда в павильон вошла Кэтти, я невольно задохнулась от зависти. Девушка выглядела просто сногсшибательно: миниатюрная, с идеальной фигуркой, блестящие светлые волосы уложены аккуратными волнами. В то время как я больше смахивала на невзрачную серую мышку, с полным отсутствием косметики на лице и потускневшими волосами, стянутыми в хвост на затылке. С этим надо срочно что-то делать! Недовольно поморщившись, я подорвалась с места и направилась в первую попавшуюся гримерку. Уставившись на свое отражение в зеркале, я не смогла сдержать слез. Бессонная ночь выдавала меня с головой, проявившись темными кругами под глазами. Черт! Я не выглядела так хреново даже на последних месяцах, когда носила Бриттани. Кожа была какой-то серой, а глаза словно потеряли цвет. И все из-за проклятого токсикоза! Я не могу нормально есть, единственное, что не вызывает тошноты, это молоко и мороженое. Но если я буду жрать сладкое всякий раз, когда захочу есть, то через пару месяцев превращусь в безобразное создание! Но и голодание не выход. За последние несколько недель я стала похожа на скелет, обтянутый кожей. И что мне делать?! Не выдержав нахлынувших эмоций, я опустилась в кресло и разревелась, закрыв ладонями лицо. — Эй, Кайла, что случилось?! — послышался за спиной голос Кэтти. Я вздрогнула и быстро вытерла слезы. — Ничего, — помотав головой, поспешила ответить я. — Просто… Резкие смены настроения… Обычное состояние для беременной… — Перестань, — улыбнувшись, протянула девушка, присаживаясь на корточки и заглядывая в мои покрасневшие от слез глаза. Но при виде ее идеально красивого лица и светлой бархатистой кожи, словно светящейся изнутри, я снова захныкала. Рядом с ней я уродина! А Кэтти… Стоит ей поманить Роба пальцем, и он приползет к ней, даже не вспомнив обо мне… — Может, позвать кого-то? — взволнованно поинтересовалась Кэти. — Роба или… — Нет! — воскликнула я. — Никого не надо звать! Я в норме! Вскочив со стула, я подошла к умывальнику и несколько раз плеснула в лицо прохладной водой. Буквально заставив себя перестать реветь, промокнула влажную кожу бумажным полотенцем и вышла из гримерки. Роб стоял между кроватью и старым обшарпанным столом и громко переговаривался с Тони, настраивавшим прожекторы. — Главное, чтобы не было слишком ярко. Делай полумрак. — Может, стоит усилить лунный свет из окна? Сделаем силуэтную картинку, должно неплохо смотреться. Роб задумался. — Давай попробуем. Где Стив? — Тут же из дальнего угла павильона послышался голос дублера Роберта, который в основном выполнял роль манекена во время подготовительного процесса. Парень встал на место Паттинсона, а Роб подошел к мониторам. — Так, я буду постепенно увеличивать яркость, а ты скажи, когда будет нормально. — В кадре пусто, я так не пойму, — недовольно проворчал Роб, но тут увидел меня. — Кайла, можешь стать рядом со Стивом, вместо Кэти? Я кивнула и послушно поплелась на обозначенную на полу метку. — Тони, добавь яркости, — попросил Роберт, пристально вглядываясь в изображение на мониторе. — Стив, положи руку Кайле на щеку, но пока не приближайся. Прикосновение теплой руки Стивена немного вывело меня из оцепенения, но я продолжала стоять, словно пластиковая кукла, упершись взглядом в грудь парня, который по росту был таким же как Роб, а соответственно на полторы головы выше меня. — Ну как? — послышался голос Тони из-за фанерной перегородки, имитировавшей обшарпанную стену старого мотеля. — Давай еще чуть ярче. Пока передний свет перебивает. О Господи! Они меня убьют! Я резко развернулась и подошла к Робу. — Дай мне посмотреть, — бросила я, вглядываясь в изображение на мониторе. — Тони, смени угол градусов на пятнадцать. — Так? — спросил парень пару минут спустя. — Да, а теперь добавь мощности на пару разрядов. Роб ахнул и проговорил восхищенным голосом: — Детка, ты просто великолепна. — Естественно, — фыркнула я и пошла к камере. — Эй, Кайла, что случилось? — ласково спросил Паттинсон, остановившись у меня за спиной и положив руку мне на плечо. — Ты все утро какая-то… — Злая? — огрызнулась я. — Вполне нормальное состояние для беременной, вечно голодной женщины, которую постоянно тошнит. — Малыш, хочешь мороженое? — обнимая меня за талию и прижимая к своей груди, прошептал мне на ухо Роб. — Ничего я не хочу! — буркнула я и попыталась отбросить его руки. Но он лишь засмеялась над моим слабым сопротивлением, поцеловал меня в шею и пошел в гримерку, но прежде прошептал: — Я тебя люблю, детка. От этих слов на сердце потеплело, а ревность почти растаяла. Но лишь до той минуты, пока площадке не появилась Кэтти в одной рубашке. Она выглядела так, будто только что вышла из душа: влажные волосы немного растрепаны и завиваются, обрамляя красивое личико. Черт, как ей удается так офигенно выглядеть?! Роберт пришел почти сразу за Кэтти. На нем были одни джинсы и кроссовки, которые он скинул возле края площадки и к кровати уже прошлепал босиком. — Готова? — веселым голосом спросил Паттинсон, мило улыбаясь девушке. Тьфу! Смотреть противно! Я отвернулась, но взгляд сам собой возвращался к этой парочке. — Ну что, репетировать будем или сразу попробуем снять? — спросил Роб у своей партнерши. — Да там нечего репетировать. Две фразы и… Сам понимаешь, не маленький. — Двусмысленность этой фразы подняла во мне новую волну ревности и гнева. Скорее бы все это закончилось! — Давайте сразу снимать! — крикнула я раздраженным тоном. — Ну тогда командуй, — предложил Роб сквозь смех. И это не было непривычным для меня. В тех сценах, когда Паттинсон был в кадре, я заменяла его у мониторов, проверяя качество снимаемого материала. — Тишина! Мотор! Девушка с хлопушкой объявила номер эпизода и дубля. Съемка началась. Роб стоял лицом к столу с бутылкой виски в одной руке и тлеющей сигаретой в другой. Сделав глубокую затяжку, он затушил окурок в пепельнице, вырезанной из пивной банки, и выпустил густую струю дыма, все еще завороженно глядя на бутылку с выпивкой. Всего несколько мгновений, но они показались мне вечностью. Резким движением Роб швырнул бутылку в мусорное ведро, стоявшее рядом, и в этот момент в кадре появилась Кэтти. Сделав несколько шагов, девушка положила руку на его обнаженное плечо, Роберт вздрогнул и повернулся. Теперь он стоял лицом к своей партнерше: плечи поникшие, голова опущена, а взгляд устремлен в пол. Во всем его теле чувствовалось напряжение, смешанное с огромным чувством вины, с которым вынужден был мириться его герой в течение нескольких лет. — Спасибо, — прошептала Кэтти. — За что? — чуть слышно спросил Роб, все еще не осмеливаясь посмотреть в глаза партнерше. — За то, что нашел в себе силы… Мужчина усмехнулся, но глаза его были по-прежнему грустные. — Вторая камера, крупный план, — негромко скомандовала я. — Тони, давай еще ближе. — Это получилось случайно… — Паттинсон продолжал играть роль. — Я уже жалею… — Не надо, — сказала Кэтти, чуть покачав головой. — Просто должно пройти какое-то время, и ты научишься жить без этого. — Я боюсь, что не смогу, — прошептал Роберт, растерянно глядя девушке в глаза. — Один не смогу… — Ты не один, — тихо ответила актриса и коснулась кончиками пальцев небритой щеки моего любимого мужчины. Я чуть не зарычала от злости. — Я буду с тобой… Роберт прикрыл глаза, затаив дыхание и прислушиваясь к мягкому голосу своей партнерши. — Обещаешь? — спросил «Майкл», открыв глаза и снова посмотрев на девушку. — Обещаю, — без тени сомнения ответила она. — Спасибо… Роберт медленно наклонился, но когда его губы уже почти коснулись приоткрытых губ Кэтти, я воскликнула: — Стоп! Камеры тут же выключились, а площадку осветили несколько мощных ламп, расположенных по всему потолку павильона. — Что? — спросил Роб, недоуменно уставившись на меня. Кэтти скрестила руки на груди, но промолчала, хотя я видела, что она недовольна. — Все как-то слишком… искусственно, — выдавила я. — Ненатурально. — Ты о чем? Я поднялась с кресла и подошла к актерам. — Ну я не знаю, — заикаясь, пробормотала я. — Ты смотришься как какой-то… слюнтяй. Потупленный взгляд, мямлишь что-то непонятное. — Черт, Кайла, мы же сто раз обсуждали эту сцену! Ты сама говорила, что я должен быть как в прострации. Никаких жестких взглядов и резких движений. Я видела, что Роб раздражен. Но ничего не могла с собой поделать. Мне не нравилось то, что я видела на экранах мониторов. Сцена была слишком… романтичной. И этот поцелуй выглядел слишком настоящим! Я не могу спокойно сидеть и смотреть на происходящее. Даже если это будет стоить самой яркой сцены всего фильма! — Ладно, — выдохнул Роб, — давай снимем несколько вариантов. Только дай нам закончить. Ничего не ответив, я вернулась на свое место и уселась в кресло, забросив одну ногу на другую и раздраженно покачивая ею. — Приготовились. Снимаем. — Мой голос немного дрожал, но я все еще старалась держать себя в руках. Основной свет погас, остались лишь прожектор, игравший роль лунного сияния, и несколько небольших подсвечивающих ламп. — Мотор. Актеры заняли свои позиции, Роб опять взял бутылку с виски и отвернулся к столу, прикурив сигарету. Девушка-хлопушка обозначила начало нового дубля. Все шло по сценарию: затушенный в пепельнице окурок, выброшенная в ведро бутылка, диалог Роба и Кэтти… Но когда дело дошло до поцелуя, я опять остановила съемку. — Нет, это совершенно не годится, — воскликнула я, опять подходя к актерам. — Роб, ты когда говоришь, должен смотреть на Кэтти, а то создается впечатление, что нерадивый ученик оправдывается перед строгой учительницей. А ты не должен оправдываться! Ты должен благодарить ее и при этом смотреть ей прямо в глаза. — Хорошо, давай еще раз, — прошипел Паттинсон сквозь зубы, но больше ничего не сказал, а вернулся на исходную позицию. Кэтти тоже отошла назад, остановившись возле линии, за которой ей требовалось стоять в начале эпизода, чтобы ее не было видно в кадре. Но в самый последний момент, когда я уже готова была дать отмашку на съемку, Роб сорвался с места и подбежал ко мне. — Малыш, — прошептал он, присев передо мной на корточки. — Я прошу тебя, не останавливай сейчас съемку. Дай нам отыграть сцену хотя бы один раз, а потом посмотрим, что получилось, и все обсудим. — Ну ладно, — встрепенулась я. — Можно подумать, я специально останавливаю. — А можно подумать, нет, — ехидно отозвался Роб. — Что ты имеешь в виду?! — возмущенно произнесла я. — Ничего, — тяжело вздохнув, отмахнулся Паттинсон. — Нет, говори, раз начал. — Давай работать, — прервал меня Роб, быстро чмокнул в щеку и вернулся на свое место. — Мотор! — недовольно буркнула я, уставившись в мониторы. Черт, как усидеть на месте и не вцепиться в патлы Кэтти?! А эта сучка смотрит на моего мужчину своими преданными глазками, будто понимает все его мысли и чувства! И она гладит его по щеке! И шепчет своим елейным голоском! И целует его! Нет! Не могу! Я зажмурилась, чтобы не видеть этого, но все же против своей воли выпалила: «Стоп!» — Твою мать, — донеслось до меня раздраженное шипение. — Освещение никуда не годится! — словно оправдываясь, пояснила я. — Надо все поменять. — Не освещение менять надо, а тебя отсюда убрать, — проворчал Мик, оператор на первой камере. — Что ты сказал? — взорвалась я, чувствуя, как меня накрывает волна гнева. — Может, переквалифицируешься из операторов в режиссеры? — Кайла, детка, подожди, — подоспевший вовремя Роб взял меня за плечи и заставил посмотреть на него. — Не надо горячиться. Но Мик, похоже, не понял, что «злюку в положении» сейчас лучше не трогать, и до меня донесся его ехидный насмешливый голос: — Кто вообще допустил беременную на съемки? — Что?! — взвизгнула я. — Да как ты… Что ты себе позволяешь! — Тише, Кайла, — попытался успокоить меня Роб. — Давай выйдем, — предложил он шепотом, а более громко добавил: — Перерыв пятнадцать минут. Взяв за руку, он потащил меня по направлению к гримеркам и завел в одну из комнат, закрыв дверь изнутри. Я едва сдерживала слезы, чтобы не сорваться при Паттинсоне, зная, к чему это приведет: он просто выставит меня со съемок, и мне придется лишь догадываться, что на самом деле происходит на площадке между ним и Кэтти. — Кайла, может, тебе лучше поехать домой? — Неужели? — фыркнула я. — А кто тогда заменит меня? — Тони прекрасно справляется с камерами, — попытался убедить меня Роб, но я не унималась: — Да? Так, может, вообще избавишься от меня? Этим ты заметно облегчишь жизнь всей съемочной группе! — Малыш, никто не собирается избавляться от тебя. Просто я действительно думаю, что нам лучше снять эти сцены без твоего присутствия. Я с шумом втянула воздух, возмущенная его предположением. — То есть ты уверен, что я ревную?! — Да, малыш, — едва сдерживая смех, ответил Роб. — Причем не я один уверен в этом. Я задохнулась от подобной наглости и уставилась на ухмыляющегося парня широко раскрытыми глазами. — Паттинсон, ты слишком много возомнил о себе! — срывающимся на писк голосом выпалила я. — Сцена реально выглядит ужасно! — Конечно, малыш, — соглашаясь со мной, проговорил Роб. — И просто необходимо переустановить свет, — уже более спокойно добавила я. — Несомненно, — кивнул парень, пристально глядя мне в глаза. — Но позволь сделать это без тебя. — Что значит без меня?! — возмутилась я. — Это моя история! — А я и не отрицаю этого. Мы обязательно учтем все твои пожелания, а сейчас я позвоню Нику и попрошу его отвезти тебя домой. Голос Роба звучал настолько спокойно, но при этом настойчиво, что я не смогла найти в себе силы противиться ему. Когда приехал Ник, мы с Робертом все еще были в гримерке. Он развалился в кресле, а я сидела у него на коленях, прижимаясь к его груди и выводя пальчиком незамысловатый узор на загорелой коже. — Что случилось? — выпалил Ник, ввалившись в небольшую комнатку. — Все нормально, — успокоил его Роб. — Просто Кайла неважно себя чувствует и хочет домой, правда, малыш? — спросил он у меня. Я надула губки, но послушно кивнула, понимая, что Паттинсон прав. Я просто схожу с ума от ревности, и чтобы закончить эти проклятые интимные сцены Майкла и Лили, меня надо как можно быстрее убрать подальше от съемочной площадки. Остаток дня я провела в кругу своей семьи и, что более ценно, со своей дочерью. Но все равно мыслями была далеко: никак не могла заставить себя не думать о том, что происходит сейчас на съемках. Роберт вернулся довольно поздно, когда все уже спали, а я сидела на диване в гостиной, поджав под себя ноги, и уже в сотый раз пересматривала фильм, который смонтировала еще три года назад. Эти кадры напоминали мне, за что я люблю своего мужчину. — Привет, — прошептал Роб, усаживаясь рядом со мной и обнимая меня за плечи. — Скучала? — С чего ты взял? — проворчала я. — Ничего ведь не случилось, ты просто выставил меня со съемок, как нашкодившую маленькую девчонку. — Малыш, я думал, мы обо всем договорились еще днем, — прошептал Роб, нежно касаясь губами моей шеи. Но я оттолкнула его, давая понять, что не намерена поддаваться чарам. — Кайла, — взяв меня за подбородок, Паттинсон заставил посмотреть на него. — Я понимаю, что ты чувствуешь, но если бы ты осталась, мы бы вообще ничего не сняли. — Ну правильно, сейчас ты еще начнешь обвинять меня в непрофессионализме из-за ревности и устойчивого ощущения собственной неполноценности. Роб засмеялся, сгреб меня в охапку и прижал к себе, целуя в макушку. — Господи, как же я счастлив, — прошептал он. — Очень ценное замечание, — буркнула я, едва сдерживая слезы. — А главное, вовремя. Но Паттинсон не обратил на мой сарказм никакого внимания и сказал: — Я люблю тебя, малыш.