oopsy!

— Они на нас пялятся? — Тайн хмурится, поглядывая в сторону незнакомой кучки парней в другом конце столовой, пока теребит свитер друга, привлекая его внимание. Фонг обращает взгляд в сторону, в которую кивает Тайн, и натыкается на всё тех же парней, которые волнуют его друга уже чуть ли ни неделю, и которые заняты, кажется, чем угодно, но только не персоной Тайна. — Тебе показалось. Какое им до нас дело? — Да ты опять опоздал! Они уже отвернулись. — полушёпотом возмущается Тайн, в ответ на что получает спокойную улыбку Фонга. — Давай уже есть. — кивает на тарелку друга Фонг. Тайн не считает себя параноиком. Хоть его никто не воспринимает всерьёз, эти парни, кем бы они ни были, точно что-то задумали. Может, он придаёт этому слишком много значения, но эта тройка вечно о чём-то переговаривается, кидая взгляды на него материальные настолько, что он грузом их ощущает. Двойка, если быть точнее. Третий вечно либо притворяется, что не смотрел вовсе, совсем не подозрительно резко переключаясь на рассматривание потолка, либо перехватывает взгляд Тайна каким-то образом так, что ему приходится смотреть незнакомцу в глаза, и это почему-то смущающе так, даже страшно немного. Слишком уж взгляд пронзающий, как будто от старшего брата, узнавшего обо всех его грешках. А вот те двое, что рядом, отталкивают ещё больше. Однажды, Тайн уверен, они над ним смеялись в открытую, пиная третьего в плечо, будто бы Тайн опозорился перед ними, сделал что-то уморительное. Противно. И переговариваются вечно чёрт их знает о чём, с улыбочками своими мерзкими, косятся, а подойти и в лицо свои претензии высказать никак не могут. Трусят наверняка. Однажды даже пихали третьего, спокойного, чтобы подошёл, а тот даже шуметь не стал, оставил их одних и ушёл. Ну явно ведь трусят. И всё бы ничего, был бы на месте Тайна кто-то другой, внимания бы не обратил, однако Тайн не может так. Он с рождения никому дорогу не переходил, он вообще придерживается стратегии «Я тебя не трогаю — и ты меня не трожь». Ему правда очень комфортно в такой позиции. Но когда кто-то явно какую-то неприязнь выказывает, да ещё и безосновательно — ему покоя это не даёт. Он вспомнил уже, кажется, все свои проколы начиная с шестого класса, но понятия не имеет, чем мог так насолить этим парням. Он даже планирует сам к ним при удобном случае подойти, спросить. Только вот как? «Привет, а почему вы на меня пялитесь?» Или… — Тайн, ты есть не сбираешься? — Фонг, оказывается, доел свою порцию. Тайн в ответ мнётся смущённо, кидает быстрое «Щас» и принимается запихивать в рот всё, что поместится, пока звонок не прозвенел. Фонг смотрит на это с улыбкой довольной, но Тайн уже слишком привык к тому, что друзья с него, как правило, умиляются, поэтому больше не пытается этому как-то противостоять. Под звук звонка они выбегают из столовой вдвоём, и Тайн снова не может игнорировать отчётливое ощущение чужого взгляда на своём затылке, но всё же упрямо движется к своему кабинету, не оборачиваясь. Он разберётся с этим, но точно не перед уроком по химии, на котором за опоздание может и влететь нехило. Тайн обязательно с этим разберётся, — думает он, когда выходит из кабинется спустя сорок минут, изнурённый количеством материала, вдавленного в его сознание за такое маленькое количество времени. Обязательно разберётся, когда отдохнёт. «Я разберусь,» — твердит себе Тайн мысленно на следующий день, когда Фонг решает пропустить учёбу, и настроения из-за этого нет даже на то, чтобы выйти из кабинета в коридор, — «но не сегодня». «И не сегодня тоже» — уверен Тайн спустя неделю, прошедшую вполне себе спокойно, почти без участия сомнительных школьников, пилящих его взглядом. Настолько спокойно, что сейчас Тайна от желания уснуть не ограждает ни прозвеневший звонок на урок, ни пришедший учитель, ни Фонг, сидящий рядом, хоть и прикрывающий его всем своим телом, чтобы учитель не заметил, но пинающий в плечо, чтобы тот встал. Тайн засыпает вопреки всему, с большим удовольствием предвкушая, как пропустит скучнейшую лекцию по литературе. «Не сегодня» — он думает, когда его заставляет проснуться тревожное ощущение, будто за ним снова следят. Вот настолько, до такой степени этот взгляд тяжёлый. Тайн поднимает голову с парты, чтобы с удивлением обнаружить, как их класс увеличился как минимум вдвое, а за партами почему-то все сидят по три-четыре человека. Сонный мозг Тайна не пытается выстроить логическую цепочку и заходит в ещё больший тупик, когда осознаёт, что половины людей вокруг не знает. Он поворачивается к соседу и с облегчением выдыхает, когда узнаёт в нём Фонга. — Что произошло? — шёпотом спрашивает. — Угадай. — Фонг сарказмирует, на что всё ещё сонный Тайн реагирует только молчаливым недовольством. Тайн оглядывается осторожно, чтобы не привлечь к себе внимание учителя, и ожидаемо натыкается на одного из Тройки. Из тех, двоих самых противных. Тот выглядит непривычно серьёзно, без улыбки. «Мы же на уроке, блин, естественно» — сразу же упрекает себя Тайн, когда парень снова косится на него. Конечно, это его и разбудило. Ублюдок. Тайн спешит перевести взгляд на остальных людей, и понимает, что многих видел мельком в коридорах. Видимо, два класса объединили на урок. Радует то, что этот урок последний, и после этого можно будет прийти домой и спокойно доспать. Он даже думает «Может ну её, эту затею, говорить с ними? Привыкну и к этому». Да, явно не сегодня. До конца остаётся ещё целых полчаса, и Тайн старается сконцентрироваться на словах учителя ровно две минуты, после чего погружается в свои мысли, а после вовсе снова вырубается. Благо, из-за количества людей в кабинете это остаётся незамеченным.

***

— Тайн. — Фонг трясёт друга за плечо. — Тайн, все разошлись, урок закончился, пойдём. — Иди сам. — Сонно отвечает Тайн, снова закрывая глаза. — Пойду за водой. — Выдыхает Фонг устало. — Если приду, а ты будешь и дальше спать, оболью, учти. — В тоне друга веселье вперемешку с раздражённостью, и Тайн в ответ мычит что-то наподобие «ага» и снова проваливается в сон. «Явно не сегодня» — это, наверное, всё же касалось сна Тайна, потому что прямо сейчас кто-то ему будто прямо по голове стучит ритмично и очень громко, прикрикивая ещё и «Эй!» при этом. Он с недовольным стоном поднимается, после чего стук сразу же сменяется его собственным громким «Ну нахуя так орать?» В ответ он слышит тихий смешок из-за спины, сразу же оборачивается и теперь сомневается, точно ли он проснулся. В пустом кабинете перед ним тот самый Тихий из Тройки, опирается о закрытую дверь рукой и стоит смотрит поджав губы. — Ну извини. Я тут пытаюсь нас спасти. — В смысле? Парень не отвечает, возвращается к своему занятию и активно стучит в дверь, прикрикивая «Открывайте! Это не смешно!» и бесконечно «Эй!» — Нас что, закрыли? — Тайн подскакивает со своего места, внутри тут же разрастается паника. — Какой догадливый. Тайн решает проигнорировать это, как бы возмущён он ни был внезапным неуместным сарказмом. Желание выбраться сейчас важнее. Он бросается к двери, стучит с силой, но останавливается, когда слышит смех с другой стороны. — Серьёзно? Это твои друзья сделали? — Не знаю, могу ли я теперь считать их друзьями после такого. — Подозрительно спокойно отвечает парень, теперь уже не предпринимая попыток докричаться. Вместо этого он достаёт свой телефон, и, судя по всему, звонит им. А они, судя по всему, сбрасывают. — Уёбки. — Солидарен. — Тайн поджимает губы. — Эй. — Что? — Не называй моих друзей уёбками. — Серьёзно? — Тайн поражается наглости парня. — Они буквально заперли нас здесь. — Аргумент. — пожимает плечами парень. — Блять. Тайн хватает свой телефон под смешок Тихого, намеревается уже печатать СОС Фонгу, но тот его уже опередил: philosopher бро ты там держись я пытаюсь найти второй ключ классуха свалила куда-то мне даже нажаловаться некому эти придурки ушли куда-то с ключом прости что не верил бро они злыдни клянусь, но я вытащу тебя ты только выживи пж Тайн трёт своё лицо с выражением вселенского разочарования на нём, когда поднимает взгляд с экрана телефона на парня, который себе не изменяет: сидит тихий, смотрит в пол. — У этого же должна быть причина, так? — Пытается взять ситуацию в свои руки. Видимо, всё же сегодня. — Да. — У Тайна зарождается интерес вперемешку с лёгким страхом, когда парень продолжает. — Причина в том, что мои друзья уёбки. — Прекращай притворяться, я видел, как вы с дружками на меня пялились. — На лице парня на секунду появляется удивление будто бы с примесью страха, из-за чего Тайн чувствует доминирование над ситуацией. Становится немного интересно. — Ну? — Да, есть причина. — Впервые с момента, как Тайн проснулся, парень смотрит в его глаза. И это сразу же вызывает тревожное чувство. Не то чтобы Тайн боялся зрительного контакта, наоборот, он из тех, кто любит смотреть в глаза, но что-то есть такое во взгляде этого парня, что заставляет стушеваться и потерять всю уверенность. — Но с какой стати я обязан тебя в неё посвящать? — Может, чтобы мы попробовали как-нибудь её разрешить? — Тайн отвечает не задумавшись, после чего снова замечает изменения в выражении лица парня. Он наверняка такой ужасный врун: всё на лице написано. — Поверь, у нас точно не получится. — Тушуется парень, снова отводя взгляд. Он поднимается с места, отходит подальше. Тайн косится на дверь, и, по-хорошему, он должен ждать спасительного пришествия Фонга, но на деле опасается почему-то, что их разговор прервут слишком рано. Тайн ни за что не признается никому кроме себя, но этот Тихий парень жутко интересный ещё с самого первого дня, когда он его заметил. А сейчас он это только подтверждает каждым своим словом. Тайн не знает, что ответить, и, кажется, разговор зашёл в тупик, но парень снова подаёт голос. — Может, раз мы в таком положении, хоть имя своё назовёшь? — У меня есть имя, — Тайн снова не успевает подумать, прежде чем сказать, — но с какой стати я обязан тебя в него посвящать? — Парень в ответ усмехается, и Тайну хочется врезать ему, потому что ему стыдно за то, что сказал не подумав, и потому что очень невежливо вот так открыто показывать своему собеседнику, что он сморозил глупость. — Такая себе параллель. Не получилось. — Он смотрит в пол почти всегда, и Тайну так противоречиво хочется, чтобы он снова посмотрел в глаза. Наверное, просто не хватает адреналина. — А меня Сарават зовут. — Рад за тебя. — Да пошёл ты. — Я бы с радостью. — А мне и здесь нормально. — Глаза Саравата округляются тут же, как только он это произносит, и Тайн зеркалит его выражение. Кажется, он сожалеет о сказанном ещё больше, чем Тайн о своей глупости. Нужно разрядить как-нибудь обстановку, и, если честно, сейчас уже очень сильно хочется сюда спасительного Фонга и поскорее, но тот как назло не появляется, а сказать совсем нечего, и неловкость нарастает только сильнее после сараватового «кхм» и поджатых губ. Тайн судорожно ищет, что сказать, но в голову ничего не лезет, становится только хуже. — Можешь поспать, если хочешь. — Говорит Сарават спустя полминуты, длящиеся вечность, и Тайн мысленно с этим утверждением соглашается, но что-то внутри твердит ему, что нужно оспорить каждое слово этого парня, иначе он возьмёт верх. — Ага, чтобы ты как маньяк сидел и пялился на меня? — Тайн искренне надеется, что парень воспримет это как шутку, потому что, честно говоря, всё, что он пытается сделать — это наладить контакт. Да, коряво, да, с оговоркой на его проблемы с социальными навыками, по-своему, но пытается. Сарават в ответ улыбается, и Тайн абсолютный придурок, потому что он сейчас же отражает эту улыбку, моментально теряя свой образ задиры. — Аргумент. — То есть, ты и правда на это способен? — Тайн звучит, будто флиртует, и он ненавидит себя за это, потому что чёрт возьми, они знакомы без преуменьшений от силы минут пять. — Можешь проверить, если хочешь. Тайн думает, что Сарават тоже звучит так, будто флиртует. Тайн не хочет так думать, потому что такие мысли обычно всегда заставляют его краснеть… Чёрт. Совершенно неуместно, глупо и неловко щёки Тайна краснеют, он это чувствует и молит всех существующих богов о том, чтобы Сарават так и продолжил пялиться на пол, иначе он точно поймёт его неправильно, а позже небось и высмеет вместе со своими мерзкими дружками. И именно этот момент его жизни определённо станет его железобетонным доказательством атеизма, потому что не проходит и десяти секунд, когда парень, сидящий на парте напротив, снова заглядывает ему в глаза. И его брови дёргаются на секунду. Он выглядит самодовольно. Тайн ещё никогда не ощущал стыд настолько отчётливо. Сарават зачем-то встаёт со своего места, после чего подходит ближе. Тайну страшно как-то реагировать, он пытается придумать отмазку поумнее, чем «Тут как-то жарковато, я всегда от жары краснею», когда Сарават садится на другую парту, теперь оказавшись намного ближе. — Может, всё же скажешь своё имя? — Сарават улыбается мягко и смотрит пронзающе, Тайн сглатывает, он понимает, что сейчас его гормоны кричат намного громче, чем его мыслительные процессы, но всё же старается держаться холодно. — Может, тогда всё же скажешь, что вы обо мне за спиной говорите уже две недели? — Нет. — Сарават хмыкает, он выглядит чересчур спокойно, Тайн позволил ему полностью забрать контроль над ситуацией себе, и это раздражает. — Тогда и я не скажу. Долго мы здесь сидеть будем? Может угомонишь своих уёбков? — Не называй моих друзей уёбками. Сам-то чем лучше? — Я хоть никого не закрывал в кабинете. А так да, согласен, ничем. — Эй. — Чего? — Не говори так. — Мне хоть себя оскорбить можно? — Нет. Тайн всей душой хочет ему врезать. — Я тебе сейчас врежу. — Давай. Но Тайн не дерётся. Он же никогда в такое не вляпается. — Пошёл ты. Сарават смеётся, и в этот раз на Тайна это не действует успокаивающее. Наоборот, желание ударить только усиливается. И даже не пропадает, когда Сарават снова смотрит в глаза. Не пропадает ни на капельку, и Тайн принимает вызов, решая, что первым он взгляд не отведёт. Это не становится неловким, Тайн воспринимает это как соревнование, когда неотрывно смотрит в чужие глаза, но это становится всё более тяжёлым, потому что взгляд напротив от чего-то такой будто бы нежный, тёплый. Наверное, это такая особенность парня. Взглядом одновременно заставлять чувствовать себя, будто твои мысли изнутри все видят и читают, но и при этом не осуждают, принимают и даже почти восхищаются. Они смотрят друг на друга чёрт знает сколько, Тайн уже почти устаёт, когда в тишине кабинета слышит, как парень сглатывает, и борется с автоматическим желанием посмотреть на его горло. Это момент, когда Тайн почти сдаётся, но продолжает смотреть, и ликует внутри всего на секунду, когда взгляд парня совсем коротко спускается и возвращается обратно. Тайн улыбается ехидно, когда Сарават отводит взгляд с тихим «кхм», и в голове проносится совсем свежим воспоминанием момент его победы, который тут же стирает улыбку с его лица. Сарават сглотнул, а после бросил взгляд на губы Тайна. Осознание этого почему-то сильно бьёт Тайна, и он сам сглатывает, когда осознаёт, что лица их друг к другу приближены были чуть сильнее, чем до этого маленького «соревнования». — Я победил. — Тайн говорит негромко, хотя хотелось гордо и надменно. Сарават кивает, отвернувшись боком от Тайна и чешет бровь мизинцем, явно теряя позиции в своей уверенности. Тайн решает, что лучшая идея сейчас — отстать друг от друга и заняться своими делами, пока их не высвободят. Он отсаживается подальше, за последнюю парту, на которой лежат его вещи, достаёт телефон, на который, оказывается, писала мама, интересуясь, идёт ли он домой, а Сарават так и остаётся сидеть там, где сидел. Он быстро набирает ответ маме, придумывая историю об общей домашке с Фонгом и занятиях в библиотеке и нажимает отправить одновременно с тем, как Сарават заговаривает. Честно, он очень не хотел, чтобы Сарават что-то говорил, и теперь, как только тот подал голос, от волнения сердце чаще забилось, потому что как отвечать парню теперь — он не знает. — То, что мы так пялились. Я не знал, что это так заметно. Мы просто говорили о том, что ты выглядишь интересным. Хотели позвать в нашу тусовку. Вот как. Ожидаемо: Тайн понятия не имеет, что на это отвечать. Неожиданно: он понятия не имел, что у кого-то мог вызвать интерес. — Если захочешь, в пятницу мы собираемся затусить у Мэна. Можешь взять друзей и прийти. Если конечно захочешь. — Саравату ощутимо неловко, Тайн думает отказаться, но здравый, как ему кажется, смысл твердит ему согласиться, чтобы снять напряжение. — Окей. — Серьёзно? — Сарават выглядит искренне удивлённым. Даже почти испаряется неловкость. — Ну да. Ты ждал, что я откажусь? — Не знаю. — Он пожимает плечами. — Странного школьника запирают с тобой его друзья, а потом он зовёт с ними тусить. На твоём месте я бы отказался. — Тогда не пойду. — С другой стороны, — спохватывается Сарават, — что плохого может быть на тусе, не правда ли? Я бы ни за что не отказался от тусы, тем более, можно позвать своих друзей. — Иди ты, Сарават. — Тайн улыбается, этот парень слишком много вызывает в нём позитивных эмоций, с этим сложно справляться. Он видит, как Сарават тоже прячет улыбку, и продолжает. — Пойду я. Когда это я отказывался от тусовок. Следующие несколько минут тянутся в тишине, Тайну очень хочется всё проанализировать, прокрутить в голове несколько раз, интерпретировать слова парня по-своему, понять собственное до сих пор громко бьющееся сердце, пока воспоминания совсем свежие, но он на самом деле боится реакций собственного организма: не хватало во второй раз покраснеть перед Сараватом. Поэтому он отвлекается, думает о чём угодно, лишь бы не о человеке, сидящем через четыре парты от него. Сарават в это время будто на своей орбите: Тайн видит только боковым зрением, посмотреть напрямую как-то стыдно — будто не они каких-то десять минут назад играли в гляделки, будучи в пяти сантиметрах друг от друга. — Ты, кстати, так своё имя и не… Голос Саравата прерывает щелчок замка, и Тайн почти злится на себя за то, что рад этому только наполовину — отчасти хочется посмотреть, чем бы всё закончилось, если бы их оставили здесь наподольше. — Господи, Тайн, вы не подрались? — Фонг подлетает к другу, совершенно игнорируя присутствие ещё одного человека в кабинете. — Я еле откопал ключ. — Тайн, значит. — Подаёт голос Сарават, пока Фонг переводит взгляд с показывающего всеми возможностями своей мимики негодование Тайна на парня, стоящего с лёгкой улыбкой на губах. В этот момент он понимает, что, скорее всего, сказал лишнее. — Пошли, Фонг. — Тайн берёт друга за локоть и тащит подальше от кабинета. — Погоди, Тайн! — Фонг пытается вырваться безуспешно. — Я ключ на парте оставил. — Ничего, Сарават закроет. — Сарават? — Не спрашивай.

***

По дороге домой Фонг рассказывает Тайну увлекательную историю путешествия за ключами, и Тайн изо всех сил старается не отвлекаться на произошедшее в кабинете и активно слушать, но проваливается спустя каждые пять минут, особенно глубоко впадая в транс в моменты, когда вспоминает что-то смущающее. Прощаются они с Фонгом смазано, Тайн извиняется, прекрасно понимая, что ведёт сейчас себя не как самый лучший друг, особенно с человеком, который потратил столько усилий, чтобы вытащить его из беды. Он чересчур быстро мчится в свою комнату, бросив только короткое «привет» родителям, закрывается и заваливается в кровать, выдохнув перед тем, как позволить себе, наконец, проанализировать всё. Анализ откладывается сразу же, потому что Тайну в первую очередь от чего-то вспоминается то, как парень выглядел вблизи. Глаза в фокусе, Тайн неотрывно смотрел на них несколько минут, поэтому в сознании слишком чётко отпечаталось то, какие длинные у Саравата ресницы. Остальное Тайн видел в этот момент размыто, но даже так он прекрасно помнил, какие большие у Саравата губы: не такие, как у самого Тайна, но шире, интереснее. Как будто бы его создавали с претензией на оригинальность, чтобы он выглядел хорошо, но нестандартно. Вот и губы у него такие. Нестандартные. Тайн вспоминает, как хотелось посмотреть на горло парня в момент, когда тот сглатывал, и сознание непроизвольно дорисовывает картинку, и не то, чтобы Тайн был против, но это как-то смущающе, так, будто Тайн лезет в чужую личную жизнь без спроса. Сердце снова бьётся сильнее, когда он вспоминает, как Сарават отреагировал на его покрасневшее лицо. Тайну нравятся реакции Саравата, его ресницы, голос, губы и выдуманное горло. И Тайн прекрасно понимает, почему. Если честно, ему осточертело быть одному. Он ловит «краши» раз в месяц, и каждый раз это проходит так же быстро, потому что безрезультатно. Его сердце требует этого, он прекрасно об этом осведомлён, поэтому он и зацикливается на каждом, кто хоть какое-то внимание на него обращает. Поэтому и сердце так легко заставить биться как сумасшедшее, поэтому так легко заставить его краснеть, теряться от взглядов и терять дар речи от смущения. Вовсе не имеет значения то, что он не испытывал это всё с каждой предыдущей своей недовлюблённостью: просто тогда не доходило до прямого общения. А сейчас дошло. — Серьёзно? — недовольно шепчет он сам себе. — Тебе правда достаточно одного разговора? Со сталкером конченным? — продолжает громче. — Ты жалкий, Тайн! — а это, видимо, было слишком громко. — Тайн? — слышится голос мамы с зала. — Всё в порядке? — Да-да! Тайн утыкается головой в подушку, не зная, радоваться ему, жалеть себя или расстроиться, потеряв надежду на адекватность собственного разума. Следующая ночь проходит бессонно: слишком надолго Тайн откладывает анализ, поэтому приходится думать о действиях и мотивах Саравата вместо сна. Жалеет он об этом очень скоро — на утро, когда замечает рассвет и понимает, что ложиться уже нет смысла. На улице холодно, от чего настроение совсем становится сонное, поэтому он почти забывает о запланированном на пятницу, когда в коридоре к нему подходит один из друзей Саравата, заставив нахмуриться и принять самую закрытую позу, чтобы всем видом показать своё недовольство. — Слушай, меня Сарават попросил передать тебе адрес и время насчёт завтра. — Да. — Тайн отвечает голосом настолько надменным, насколько он вообще способен. В ответ парень усмехается, после чего показывает ему экран телефона с адресом. — В пять приходи. Ты же Тайн? Меня Мэн зовут. — Лады. — Лады. Бывай. — Я думаю, он понял, что ты не очень ему рад. — Говорит Фонг, всё это время стоящий рядом. — Я тоже так думаю. — А вот я что-то совсем ничего не понял. Что будет завтра? Уговорить Фонга пойти — задача проще простого. Тот соглашается сразу же, поэтому Тайн выдыхает с облегчением — не придётся сидеть одному в полностью незнакомой компании. Недосып даёт о себе знать, поэтому на уроках, на которых учителя менее внимательные, Тайн отсыпается, а на остальных мучается и терпит. Саравата он сегодня не видит ни разу и радуется этому, в глубине души немного расстраиваясь, не потешив потребность в приключениях.

***

До самого вечера будто специально пятница не отличается абсолютно ничем от обычных будней. Тайн не знает, предвкушать ему обычную вечеринку с алкоголем и кучей людей или посиделки с видеоиграми и чипсами, он не знает Саравата, а тем более его друзей от слова «совсем», и вся эта идея казалась бы сомнительной на всю сотню процентов, если бы не его зарождающаяся симпатия к Саравату, которая заставляет ждать вечера с чешущимися ладонями. На вопрос «А ты-то чего так сразу согласился» Фонг сказал, что хочет преподать урок друзьям Саравата и чтобы Тайн не останавливал его, если начнётся драка. Фонг, к слову, так же как и Тайн. Не дерётся. Совсем. До пяти ещё чуть дольше часа, но Тайн уже собрался. Сидеть на кровати в своей комнате несколько часов до выхода совершенно собранным для него обычное дело, но к Фонгу он собирается пойти в самый последний момент, зная привычку того прокастинировать. Проводить полчаса за прокручиванием ленты во всех соц сетях неимоверно скучно, поэтому Тайн решает выйти в половину пятого, просто идти очень медленно. План проваливается, когда в 16:40 он стоит перед домом Фонга и понимает, что променял коротание времени на собственной тёплой кровати на ещё более скучное ожидание, ещё и на холоде. Фонг ожидаемо выходит только через пятнадцать минут, и в итоге к Саравату домой они опаздывают, потому что два раза путают закоулки, спорят о том, кто из двоих лучше ориентируются, и оказываются у дверей нужной квартиры только спустя полчаса, где их встречает парень, чьё имя они узнают только сейчас: Босс. Обстановка дома у Саравата не самая весёлая. Из гостей здесь только эти двое и Тайн с Фонгом. Больше похоже всё же на посиделки, чем на тусовку. На фоне музыка какая-то сомнительная играет тихо, когда все здороваются, а в воздухе повисает натянутая, напряженная атмосфера. — Это Фонг. — Тайн представляет друга, выглядящего холодно и безразлично. В целом состояние можно описать двумя словами: хочется уйти. Молчать неловко. Говорить не о чем. Кажется, напряжение чувствует все. Все, кроме Фонга. — Я возьму, да? — Он тянется за каким-то напитком в баночке на столе, после чего все, как по инерции, тоже берут себе выпить. Каждый пытается начать разговор хоть раз, но все попытки проваливаются с треском, а желание уйти только нарастает. Сарават на Тайна не смотрит, Тайн на Саравата аналогично, только Мэн с Боссом иногда перебрасываются фразочками. — Давайте, что ли, поиграем? — Фонг решает взять на себя роль души компании, и Тайн думает, что взял с собой в это место ангела, иначе этот вечер он бы не пережил. — В «я никогда не». Никто идею не отвергает — выбора просто нет, и от Фонга требуют начать игру первым. — Я никогда не запирал друзей в кабинете. — Урыл. — Кивает Мэн, делая глоток. — Урыл. — Подхватывает Босс, тоже выпивая. Остальные не пьют. — Сарават, ты следующий. — Я никогда не краснел перед незнакомцами. Тайн делает глоток, напустив на себя выражение лица настолько недовольное и презрительное, насколько это возможно. Босс с Мэном улюлюкают, пока Фонг причитает «Ей богу, не хочу знать, что произошло в кабинете», на что Мэн протягивает ему свою бутылку, и, с задумчивым «согласен», чокается, чтобы вместе выпить. — Эй, вне игры не пьём! — Сарават отбирает у Мэна банку, пока Фонг под шумок делает пару глотков. — Отдай сюда! Моя очередь. — Мэн отбивает свою банку и задумывается ненадолго. — Я никогда не искал ключи от кабинета! — Эй, это не по правилам! — Кричит Фонг, параллельно отпивая глоток. — Всё равно же выпил. — Посмеивается Мэн. — Мэн, бро, — гладит его по плечу Босс, — ты придурок, ты искал ключи, чтобы запереть этих двоих. — Блять. Обстановка определённо разряжается, и спустя уже пару кругов Тайн чувствует, как заметно расслабляется. Фонг удивительно хорошо сходится с друзьями Саравата, и теперь выглядит так, будто это Сарават на пару с Тайном — новенькие, а остальные знают друг друга как минимум всю жизнь. — Я никогда не целовал парней. — Босс говорит это с какой-то противной улыбочкой, Тайну даже некомфортно становится. А когда он замечает, что парень эту улыбку направляет в сторону Саравата, то тут же переводит взгляд на него. Сарават единственный в компании делает глоток, и Тайну приходится сглотнуть, потому что в горле от чего-то пересохло. По-хорошему, лучше бы выпить, но его неправильно поймут. Мэн тянет довольное: «О-о-о», когда Босс цокает и пинает его ногой, причитая: «Чё ты удивляешься, будто впервые слышишь?» А Фонг смеётся, каким-то образом оказавшись теперь на полу рядом с Мэном: Тайн этого перехода как-то не заметил. — Хис ис гей, бат ви ар окей вис ит. — Говорит Мэн в надежде, что хоть кто-то поймёт его отсылку к мему, но в ответ получает только молчание. — Да пошёл ты. — Тихо отвечает Сарават. Сарават наверное смущён, потому что смотрит в стол, а Тайн старается унять свою фантазию, настойчиво подкидывающую ему картинки, в которых Сарават в главной роли целует какого-нибудь парня. Это смущает неимоверно, поэтому Тайн даже головой трясёт, чтобы переключиться на что-нибудь. Игра продолжается, ребята становятся всё шумнее, в какой-то момент Тайн совсем расслабляется под действием алкоголя, голову приятно кружит, только вот внезапно очень хочется отлить. Он без предупреждения встаёт, вызывая громкое «Ээй!» от всех присутствующих, но уверяет всех в том, что сейчас вернётся, и уходит из комнаты. В коридоре уже темно, но так тихо по сравнению с комнатой, Тайну это нравится. Что ему не нравится — количество дверей, каждая из которых может вести как в уборную, так и в нарнию. Он открывает рандомную наугад, видит что-то совсем не напоминающее ванную, когда слышит голос за собой. — Отдохнуть захотел? Он резко закрывает дверь, оборачиваясь. Сарават стоит, оперевшись о стену спиной, темновато, чтобы разглядеть его ресницы, но достаточно светло, чтобы увидеть, что на лице нет и тени улыбки. Сознание снова подводит, подкидывая картинки поцелуев Саравата с парнями. — Неа. Я ванную ищу. — Неловко. Тайн как будто снова лезет слишком глубоко в чужую личную жизнь, от того хочется прекратить разговор. — Она там. — Сарават кивает вправо. — О, спасибочки. — Подожди. — Сарават хватает Тайна за локоть. Тайн понятия не имеет, что происходит с ним в этот момент, но всё опьянение будто исчезает бесследно, сознание проясняется, он сглатывает, наверное, слишком громко, и надеется, что этого не слышно за криками из соседней комнаты. — Сарават, я… Дай я отолью и вернусь, лады? Я быстро. У Саравата на лице какое-то не то разочарование, не то веселье, и Тайн убегает, пока хватка на руке слабеет, залетает в комнату, на которую указал парень, и, забыв свою первоначальную цель, несётся к раковине, чтобы умыться холодной водой. Лишь бы протрезветь быстрее. Если в трезвом состоянии Тайн реагирует на действия Саравата очень ярко, то пьяным он чересчур чувствителен. Здесь светлее, поэтому Тайн может увидеть свои розовые от алкоголя щёки, и ему стыдно за то что он такой: на вид будто наивный какой-то, а по поведению ещё хуже. Он выходит из ванной в надежде, что Сарават уже ушёл, но он здесь. Стоит всё на том же месте. Ждёт. Тайн выдыхает резко, прежде чем шагнуть ближе. — Ты что-то хотел? — Сарават головой машет отрицательно, и Тайн чувствует, будто упустил шанс. — Тогда пошли обратно? — Давай ещё немного отдохнём. Тайн не отказывается, вообще никак не реагирует. Не успевает даже поругать себя за это, когда Сарават за руку его берёт, чтобы потащить за собой в другую комнату. У Тайна почти жжётся рука, он уверен, что именно из-за алкоголя его тело реагирует так, будто его не касались ни разу за всю его жизнь. Тайн закрывает дверь, в этой комнате намного светлее, чем в коридоре, и они оба садятся на пол. Сарават руку Тайна не отпускает, и Тайн не знает, что делать с этой информацией. — Ты меня боишься? — Сарават снова не смотрит на Тайна. Они сидят рядом, он смотрит перед собой. — Да кто тебя вообще может испугаться, пф. — Тайн совершенно не уверен, почему Сарават это спросил. От этого волнение только нарастает. Он же не подозревает Тайна в гомофобии? — Я просто… — Сарават мнётся, но всё же решается. — Я слышу аж отсюда твоё сердце, поэтому… — Блять. — Тайн высвобождает руку, чтобы лицом в обе ладони зарыться, чем вызывает смешок Саравата. — Лучше бы я сказал, что боюсь тебя. — Я тоже тебя боюсь. — Сарават говорит это до такой степени тихо, что Тайну кажется, что это плод его воображения. Когда он поворачивается лицом к парню, чтобы убедиться, что ему не послышалось, тот сглатывает, и теперь Тайн позволяет себе бросить взгляд на его горло, и жалеет тысячу раз о том, что не сделал этого в тот день сразу же. У Саравата непозволительно красивая шея. Особенно когда кадык дёргается от того, что он сглатывает. Это даже красивее, чем Тайн себе представлял, хоть и очень похоже. — Ты пялишься. Тайн встаёт с пола тут же, от стыда не зная, куда спрятать свои руки. — Можешь пялиться, я не против. — Сарават тоже встаёт. Тайн слишком трезв. Он слишком хорошо всё понимает. Его слишком пугает то, что Сарават будто бы тоже трезв. Поэтому когда тот встаёт перед ним, он пятится назад совсем чуть, сразу же натыкаясь спиной на стену. Сарават делает шаг за ним и Тайн слишком хорошо понимает, что должно следовать за этим. Картинки поцелуев с абстрактным «кем-то» исчезают сразу же, теперь Тайн только представляет, что будет, если Сарават поцелует его. Прямо вот так, сейчас, возьмёт и поцелует. Сарават колеблется, когда укладывает руки на стену по обе стороны от головы Тайна. Тайн смотрит на него выжидающе, даже не пытается скрыть, что понимает, к чему всё ведёт. Когда лицо Саравата приближается невозможно, так, что Тайн буквально чувствует его дыхание на своей щеке, он закрывает глаза. Ощущение пальцев Саравата на своём подбородке нравится Тайну куда сильнее, чем следовало бы. Ещё сильнее ему нравится тёплая ладонь на его талии. Но когда он ощущает, как чужие губы касаются его, все мыслительные процессы отказывают в работе. Поцелуй получается до того мягким и нежным, будто Сарават знает, что первый у Тайна, будто годами выискивал информацию о том, что и как любит Тайн, потому что каждое движение Саравата: его рук, его губ, — всё ощущается неимоверно приятным. Сарават отстраняется, оставив поцелуй неглубоким, почувствовав неопытность Тайна, подавив в себе желание. Тайн выглядит невероятно хорошо, когда ресницы ещё немного подрагивают, прежде чем он открывает глаза, а по губам, непроизвольно растянувшимся в улыбке, проходится почти незаметно язык, а потом и рукав его свитера. Тайн выглядит так, будто не верит в происходящее, и, если честно, Саравату тоже не верится. Сарават не знает, куда себя деть, когда опять сглатывает, поджимает губы, сжимает ладони в кулаки, снова разжимает, явно очень часто дышит и наконец дёргает ручку двери, тихо промямлив «Пошли». Они возвращаются под недовольное «Ну наконец-то!» от друзей, будто те и в правду заметили чьё-то отсутствие. Вечер продолжается, только теперь Тайн то и дело бросает взгляды на Саравата, наконец осознав произошедшее, но тот увлечён столом куда больше, и Тайн прекрасно его понимает — как только алкоголь выветрится из его крови ещё немного, он будет в точно таком же трансе. Тайн не выдерживает и пятнадцати минут, когда встаёт с места и говорит громко, без стеснения: — Сарават, я опять бля забыл, где там туалет, покажи. — И ребята, наверное, слишком заняты обсуждением чёрт знает чего: Тайн даже не пытается вслушаться, а Сарават смотрит сначала глазами от удивления округлёнными, а после без колебаний встаёт и кивает Тайну идти вперёд, когда проходит за ним. Оказываются они по итогу без лишних слов снова в той же комнате, и теперь Сарават смотрит на него с вызовом, стараясь молча спросить «И что это было?». Тайн вызов принимает сразу же, когда притягивает Саравата за воротник его футболки к себе, а тот поддаётся без сомнений, и Тайн, наплевав на свою неопытность, целует сам, снова впечатываясь спиной в стену. Сарават, чувствуя напор Тайна, смелеет тоже, углубляет поцелуй, держа Тайна за голову двумя руками. Поцелуй, кажется, длится вечность, когда Тайн случайно издаёт звук, тихий и зажатый. Сарават решает, что он любит эти звуки, когда отстраняется, видит взгляд Тайна буквально затуманенный, с тихим «бля» прижимается губами к его шее, принимаясь целовать и её, и Тайн, судя по всему, чересчур чувствительный, не может молчать, и от этого Саравату крышу сносит. Тайн очень сдерживается, приглушает звуки как может, а Саравата ведёт и ведёт всё сильнее, он становится почти одержим мыслью сделать ему ещё приятнее, и тогда Тайн притягивает его обратно для поцелуя, это длится вечность, но обоим хочется, чтобы ещё дольше, и громкое «Тайн!» голосом Фонга из коридора еле заставляет их оторваться друг от друга. С трудом отдышавшись, они выходят в коридор, чтобы встретить Фонга, смотрящего на них с подозрительной улыбкой, но говорящего что-то про маму и про «срочно домой». А в субботу в школу идти не то чтобы неловко — до смерти не хочется. Но приходится. И там находиться не то чтобы не нравится — просто под землю хочется провалиться. И столкнуться взглядами с Сараватом не то чтобы неприятно — просто хотелось бы не рождаться никогда. А потом хочется переродиться в этой же жизни ещё сотню раз, чтобы снова и снова ощущать это волнение, когда Сарават улыбается ему. Кажется, его не смущает произошедшее. У Тайна будто камень с души падает.