Скажи...

Нетронутым остался поцелуй… Тот самый, что мне крылья встрепенул… Целуй меня, любовь моя, целуй! Ты счастье напророчила, крылья мне вернула!...

Кейт сводит с ума послевкусие её имени на губах. Натали... Тёмные длинные локоны волос, большие зеленые глаза, молочная безупречная кожа и полные алые губы — компоненты безумия Бланшетт. И это проклятое — сладкое, манящее, соблазнительное – имя. Натали... — Вернулась, — шепчет Дьяволица, медленно сокращая и без того ничтожную дистанцию между ними. Дампир лишь слегка поднимает уголки губ вверх — играет. Сбежала от Хозяйки столько лет назад, а сейчас просто улыбается. Хочет свести Кейт с ума. Натали всегда была жестокой. Бланшетт останавливается на расстоянии шепота и чувствует розовый аромат её густых волос. До одури пьянит... — Кого я должна поработить на этот раз? — спрашивает Госпожа, вдыхая цветочный запах локонов своей некогда служанки. Натали качает головой, игриво изгибает бровь и слегка поддаётся вперёд, томно и тяжело дыша — дразнит. Хозяйка бережно кладёт свою руку на пленяющий изгиб её талии, властно притягивая к себе: — Скажи это, — склоняясь к ней, шепчет Кейт. — Скажи. Носферату молчит, шумно дышит, а Бланшетт с жадностью смотрит, как дрожат её обветренные губы. Не сдастся — невыносимо сдерживаться — не сейчас. — Одно слово, — проводя кончиками пальцев вдоль линии её скул, растягивает блондинка. — Одно твоё слово и я навеки буду принадлежать тебе. Её чёрные, как смоль, ресницы, дрожа, медленно опускаются, прикрывая веками глубокие зелёные глаза. — Скажи, — произносит Хозяйка, осторожно цепляя подбородок девушки пальцем, вынуждая смотреть в ее голубые, горящие голодным безумием глаза. — Просто, скажи это. Молчит — неспешно подводит Кейт к грани безумия. Жестокая. — Любое твоё желание, — склоняясь к её губам на опасно близкое расстояние, продолжает Демон. — Я исполню всё, что ты прикажешь. Королева Вампиров — властная, устрашающая, неприступная Королева Преисподней — жалкая раба воли своего маленького ангела... Носферату неспешно выдыхает горячее облачко пара, открывая глаза, уголки её губ дразняще приподняты вверх, и она невинно передразнивает свою Госпожу: — Любое? От мягкого тембра голоса внутренности стягиваются в тугой узел, а мертвое сердце безжалостно сжимают терни, она покорно кивает, глядя в глаза, где живёт её безумие. — Кейт, — мурлычет Носферату, касаясь кончиками пальцев руки своей Госпожи — Ты ведь знаешь, чего я хочу. Знает — хочет — жаждет услышать это от неё. — Кого я должна поработить? На грани — одно её слово и Кейт обречена. — Я хочу, — растягивает Натали, от чего ее дыхание останавливается в унисон с сердцебиением, — чтобы Королева Преисподней поработила меня, — дампир слегка тянется к Госпоже губами и томно выдыхает, — навечно… И вновь — новое, желанное, неизведанное — послевкусие, что персиковыми нотками растекается на губах Демона Послевкусие её поцелуя.