Три процента

У пустышек нет души. Это первое правило, которое вдалбливали нам при приёме на работу. Я заставляю себя каждый раз повторять его перед входом на Фабрику. Они не люди, были ими когда-то, но жадность и глупость лишили их права так называться. Раньше было иначе. Человечество взрослело и развивалось. Развивались технологии, улучшался уровень жизни. Однажды мы так осмелели, что постучались в небо, поскольку земля стала тесна. И нас услышали. Они пришли из глубин космоса и принесли с собой силу. Каждому нужно было отдать чуть-чуть своих переживаний, вложить одну сотню процента души, а взамен мы получали бесконечный источник энергии, лекарство от всех болезней и множество полезных мелочей, рождённых их всесильной магией. Конечно, мы согласились, и взбухла, вспучилась первая Фабрика по переработке энергии душ в волшебную силу. В зале погружения сегодня семеро: пятеро мужчин и две женщины. Они сидят прямо и неподвижно вдоль стен, как статуи. Лица спокойны. С ними уже поработали до меня другие сотрудники Фабрики, я - последняя инстанция которую им предстоит пройти. Много позже, когда Они уже плотно обосновались на нашей планете, сделка была дополнена. Всеобщее благополучие и процветание, оказывается, было не всё, что они могли нам предложить. Но теперь выбор стоял перед каждым человеком в отдельности. Сила могла дать много больше, но и цена значительно вырастала. Хочешь левитировать? Заплати двадцатью процентами души, самостоятельно выбрав, что отдать: любовь к поэзии, азарт, эмоциональные переживания юности. За умение управлять пламенем - пять процентов, за дьявольскую привлекательность - семнадцать. Разве ты не хочешь быть уникальным? Подхожу к первой из неподвижно сидящих. Совсем юная девушка с явно купленной красотой – черты лица удивительно тонкие и нежные. Перед приёмом на работу нам делают прививки от чар, и тем не менее, не могу не восхититься. Заглядываю в пустые кукольные глаза, отвожу назад волосы и прикрепляю ко лбу узкие усики-присоски, тянущиеся из стен. По ним пробегают синие искры, и девушка вздрагивает. Фабрики множились и разрастались. Мой сектор находился на глубине, ниже располагались только Их территории, мало напоминающие человеческие постройки. Наверху же, напротив, было вполне привычное глазу здание, куда приходили желающие приобрести силы. Их встречали улыбчивые девушки и юноши (сотрудники из людей), подробно отвечали на все вопросы. - Да, вам доступны любые проявления силы в рамках разумного. - Вам должно исполниться восемнадцать. - Внимательно ознакомьтесь с условиями договора. Раз в год вам необходимо будет проходить считывание, иначе ваши способности будут заблокированы. Не беспокойтесь, это просто формальность - вы никогда не опуститесь ниже трёх процентов. - Если такое все же произойдёт, вы перестанете считаться человеком, и остатки вашей души, ваш разум и ваше тело будет отдано на благо Фабрики и всего мира. Искры пробегают по всему телу женщины. Кожа ее выцветает и твердеет. Я не знаю, что она чувствует, но уверен: сознание не покинуло ее. Девушки из офиса не врут, но и не говорят клиентам всей правды. Да, конечно, она не собиралась отдавать все подчистую и оказываться здесь, но после какого-то порога душа начинает истончаться и утекать сама. Кажется, граница около двадцати процентов, ниже нельзя. Но ведь так хочется и не запрещено… Они сами находят себе работников. Просто посылают к тебе посредника с таким предложением, от которого невозможно отказаться. Трудясь на благо Фабрики девять месяцев, на три оставшихся мы можем выбрать себе любую силу и наслаждаться ей бесплатно. Заманчиво, не так ли? Закончив с одной, перехожу к следующему. Движения доведены до автоматизма. Я мог бы сочувствовать им: моя душа нетронута, я не растратил ни одной ее драгоценной капли, но хорошо помню главное правило: они пустышки, не люди, в них не осталось ничего, о чем следует жалеть. Когда все подключены и обработаны, нажимаю спусковой рычаг, и кресла, в которых сидят семь застылых фигур, начинают плавно опускаться, проваливаться под пол. Там, на самых нижних секторах Фабрики живут Они. Зная, как отвратителен их облик человеческому глазу, и чувствуя себя некомфортно на открытых пространствах, они сразу же облюбовали себе заброшенные шахты и каменоломни, расширив и обустроив их. Работа не занимает много времени, и уже в полдень я возвращаюсь домой. Просторная дорогая квартира (платят нам более чем достойно) пуста и безмолвна. Сотрудников Фабрик не любят, у них редко складываются семьи. Причиной сильная зависть: мы получаем бесплатно то, за что остальные отдают столь многое. Подойдя к высокому зеркалу, внимательно всматриваюсь в свое лицо. Мне кажется, что мои глаза такие же пустые и мёртвые, как у тех, кого я отправляю вниз, к Ним. Ни улыбчивые девушки в офисе, ни считыватели, измеряющие остатки душ, никогда не говорят о том, что случается с телами пустышек и с тремя оставшимися у них процентами. Но все мы в курсе. Там, под толщей земли, застыли окаменелые изваяния. Только ужас и боль остались в них - самое лакомое блюдо для наших гостей (вернее, хозяев) из космоса. Вся прочая ненужная шелуха счищена. Люди для них - рыба, которая сама себя выпотрошила перед подачей на стол. А трапеза их может длиться вечно. Зная все это, мы продолжаем работать на Них. Осталась ли у нас душа, или мы продали ее не по частям, а сразу целиком, когда подписали контракт?..