Suck It and See

Алекс исчез на неделю. Он не появлялся нигде, не отвечал на звонки. Пропущенных звонков было много, ему звонили все, но не Кейн. Просто сидел у себя в комнате, иногда спускаясь на кухню за очередной кружкой кофе или чая. Родители его не беспокоили. Мама сказала отцу, что Ал приболел, поэтому не ходит в школу. Иногда к нему заглядывали младшие братья. Он был рад тому, что им не всё равно на него, что они беспокоятся за него. Временами казалось, что время в четырёх стенах идёт ему на пользу: Ал доработал несколько своих песен, читал литературу. Правда, под глазом всё ещё цвёл синяк и оставались более глубокие порезы, неуспевшие зажить. Но у всего были свои минусы. За эту неделю Алекс достаточно истощился как морально, так и физически. Он практически не ел и совсем не высыпался. По ночам, стоило ему остаться одному в абсолютном мраке и тишине, его накрывали все те эмоции и чувства, что он так усиленно пытался скрыть ото всех, даже от самого себя. За эти 7 дней к нему в голову столько раз приходили в голову мысли о том, чтобы причинить себе физический ущерб, в надежде на то, что ему станет хоть немного легче. Но он отгонял эти мысли прочь, потому что считал это слабость, унижением перед самим собой. Он просто не мог позволить этому случиться. Несмотря на всё, он был горд и самовлюблён, считал себя сильным человеком. Он не мог опуститься до такого, как бы больно ему ни было. Вечером четверга, когда Алекс стоял перед зеркалом в растянутой домашней футболке и разглядывал своё лицо, в комнату постучали. Дверь потихоньку открылась и на пороге стояла мама, виновато и сочувственно глядя на сына. — Ты что-то хотела? — вежливо спросил он, заметив её. — Ал, родной, завтра надо пойти в школу. Если ты хочешь, я могу тебя отвезти, — ласково предложила она. — Спасибо, но я лучше пойду пешком. Мне так удобнее, да и тебе не придётся вставать раньше, — улыбнулся он. Алекс очень любил свою маму. Она всегда понимала и поддерживала его, была ласкова и улыбчива, источала любовь по отношению к своим детям. — Снова один? — поинтересовалась она. — Родной, неужели тебе так нравится вставать ни свет ни заря, чтобы добраться до школы пешком в полном одиночестве? — она беспокоилась за него, за его состояние. — Не знаю, — пожал плечами Алекс, — я уже привык, наверное. Может пойду один, послушаю музыку, вдруг какая-нибудь новая идея в голову придёт, — он украдкой взглянул на гитару, лежащую не кровати, — может позвоню Рут и пойду с ней. — Что за Рут? — с любопытством посмотрела женщина на сына. — Новенькая девочка из моего потока. Мы странно познакомились и мгновенно подружились, — Алексу нравилось рассказывать о ней. К тому же, он мог довериться матери. — Я рада. Она тебе нравится, да? — Ну мам, — закатил глаза немного смутившийся Алекс. Миссис Тёрнер лишь коротко усмехнулась. — Она очень красивая и необычная что ли, но она не симпатизирует мне как девушка. Она привлекает меня как человек, добрый, отзывчивый и понимающий человек. — Алекс, ты меня заинтриговал. Обязательно зови её в гости, — она подошла к сыну и крепко обняла его, немного взъерошив волосы на макушке. — И не засиживайся сегодня до поздна, ладно? — Хорошо, — улыбнулся Ал и растаял в объятиях матери. 6 утра и всё вновь возвращается на круги своя: душ, разглядывание себя любимого перед зеркалом, превосходно выглаженный костюм и рубашка, тёплый зелёный чай. Ал всё-таки решил не звонить Рут, потому что посчитал это неправильным что ли. Он исчез на неделю без объяснений, а теперь резко объявится и позовёт её вместе прогуляться до школы? Нет, так нельзя. Поэтому он снова шёл один, слушая музыку и разглядываю по пути широкие, чистые улочки, освящённые первыми лучами холодного света осеннего солнца. Как бы ему ни хотелось, синяк и царапины не растворились чудесным образом за ночь. Когда он сидел дома, его это не беспокоило, как сейчас. Благо, всему этому он успел придумать замечательное объяснение ещё вчера: ночью он споткнулся о палас в коридоре, зацепил столик с вазой, и она упала на него. Алекс считал, что звучит очень даже правдоподобно, он бы и сам был не прочь верить в это, лишь бы не вспоминать об очередной стычке с отцом. Первый урок, как назло, у них с Рут был общим. Из-за того, что Ал игнорировал её целую неделю, он чувствовал себя последним уродом. Он виноват перед ней, но не знал, как оправдываться. Доверить то, что произошло на самом деле он не мог абсолютно никому, даже ей. Все проблемы в семье должны оставаться дома. До начала уроков оставалось ещё около 20 минут, поэтому Алекс решил остаться на улице до звонка. Погода соответствовала середине сентября: слегка позолотившиеся листья на деревьях, лёгкий тёплый ветерок, уже не такое яркое и палящее солнце. Ал направился во внутренний двор школы, чтобы провести оставшееся свободное время там в тишине. Только он вышел на бледно-зелёную лужайку с серыми скамейками и столиками, как его за запястье схватила хрупкая тонкая ручка: — Что за хуйня, Ал? — с горечью в голосе прикрикнула на него Рут, с трудом сдерживая слёзы, которые так и норовили побежать маленькими ручейками по щекам девушки. — Ты просто взял и исчез на наделю! Я звонила тебе по 10 раз за день, Мэтт, Ник и Куки тоже звонили, — Алекс открыл было рот, чтобы спросить о том, откуда она их знает, но Рут не дала ему сказать, — да, пока ты неожиданно решил устроить себе «отдых», мы успели познакомиться. У тебя замечательные друзья, жаль, что ты их не ценишь, — съязвила девушка. — Все волновались за тебя, я не находила себе места, понимаешь? А ты имеешь наглость вот так вот появиться из ниоткуда спустя неделю. Я же вся извелась, понимаешь?! — Рут не могла больше держать себя в руках. Она крепко обняла Тёрнера, и уткнувшись ему в изгиб шеи, жалобно заплакала. — Рут… — Ал только крепче обнял её. Чувство вины горело адским пламенем и сжигало всё изнутри. Он предал эту хрупкую, одинокую девушку, оставил её совсем одну, хотя дал обещание самому себе, что будет защищать её. — Так нужно было, слышишь? Я понимаю, что это совсем не оправдание для моего отвратительно мерзкого поступка. Я сам не знаю, почему так произошло… — девушка отстранилась и посмотрела на своего друга. — Боже мой, Алекс, что случилась? — ахнула Рут, невесомо касаясь изрененной скулы Тёрнера тыльной стороной ладони. — Да… — протянул Алекс, не зная, что ей ответить. Сейчас он почему-то был уверен в том, что она не поведётся на эту глупую, как ему уже казалось, отговорку, — ничего страшного не произошло, я клянусь тебе, но, пожалуйста, давай не будем говорить об этом, — он протянул руку к её лицу и стёр дорожки слёз большим пальцем. — Хорошо, — нехотя согласилась Рут. Конечно она всё ещё беспокоилась, но теперь Алу стало хоть немного легче и спокойнее. У Алекса, совершенно не стесняясь, постоянно спрашивали про его лицо. Неужели местные обитатели настолько недалёкие, что не могут понять элементарной вещи: человеку может быть неприятно или даже больно говорить о произошедшем. Или же они просто настолько беспардонные и бестактные, что считают это нормальным? Алекса это выводило из себя, но он вновь не показывал этого, потому что все должны быть уверены в том, что ему это безразлично, ведь так? Не считая этого, время в школе проходило довольно-таки спокойно и размеренно: они разговаривали с Рут о произошедшем за неделю, Ал показывал некоторые из своих текстов. Рут всегда очень сильно восхищалась и переоценивала творчество Алекса, как ему казалось. В общем, всё было просто замечательно, пока в поле зрения не появился Майлз. Можно сказать, что эту неделю Алекс от его выходок и его самого в том числе. Поэтому эта встреча хоть и была ожидаема, вызывала у него противоречивые чувства: он всё ещё был очень зол и обижен на Кейна, но в то же время очень любил его и скучал. Хотелось до смерти задушить его в любовных объятиях. Но всё же, когда Майлз прошёл рядом, Алекс в последний момент решил сделать вид, что не заметил его. И тот просто прошёл мимо… всего в 2-3 метрах от Ала, даже не остановившись… И тогда Алекс почувствовал, что будто бы у него глубоко внутри что-то треснуло, а где-то слева в груди больно заныло. Как его лучший друг, с которым они играли в одной песочнице, обсуждали первых девушек, столько времени проводили вместе, смог просто пройти мимо, даже мимолётно не обернувшись? Возможно, он его просто не заметил, да? Нет! Невозможно! Алекс был в тёмно-жёлтом, мать его пиджаке и брюках. Так в этой школе мог одеваться исключительно Тёрнер и никто больше. Ему нужно было уйти, уехать, сделать всё, лишь бы не оставаться здесь. Так ему пришла мысль поехать к Мэтту. Только вот он совершенно не знал, что сказать Рут. — Слушай, скоро начнётся урок. У меня сейчас будет математика, контрольная или самостоятельная, если я не ошибаюсь, поэтому я, пожалуй, пойду, чтобы не опоздать, хорошо? — лгал он, конечно, в совершенстве, не придерёшься. — Да, конечно. Удачи тебе! — улыбнулась Рут и обняла друга. У меня ещё два урока, поэтому пойти домой вместе не получится. — Жаль, — не жаль, абсолютно, он был рад тому, что сейчас может незаметно слинять, — тогда до завтра? — Ага, увидимся. Алекс направился в сторону кабинета, чтобы не вызвать лишних подозрений у Рут, но свернул за первым же поворотом и незаметно направился к выходу. Уже выйдя из школы, он понял, что Мэтт так-то может быть занят сейчас или тоже ещё в школе. Поэтому Тёрнер достал из кармана телефон и набрал Хелдерсу. — Воу, какие люди, Ал. Ты наконец-то решил объявиться, — съязвил Мэтт, хоть это и звучало позитивно и весьма дружелюбно. — Мы уж думали тебе на поминки скидываться. — Очень смешно. И тебе привет. Извини, что всё так вышло, я обещаю объясниться, правда. Ты сейчас не занят? Может увидимся? — с надеждой спросил Алекс. — Конечно, Ал! — ещё больше оживился Мэтт, хотя казалось, что это невозможно. — У меня сейчас будет последний урок. Может подождёшь меня у школы? Уверен, что ты приглянёшься местным девчонкам. Глядишь, даже подцепишь кого-нибудь, а, Тёрнер? — усмехнулся Мэтт. Алексу казалось, что он может даже чувствовать, как тот ухмыляется сейчас. — Мэтт, ты в своём репертуре, — закатил глаза Алекс. — Я не настолько ведёный на всяких девиц. Или ты сам боишься с ними познакомиться и подсылаешь меня? Ага, я понял твой план! Я тебя раскусил! — Конечно, Ал. Ладно, жди меня у входа в школу, мне нужно идти. — Без проблем, только сильно там на девушек всяких не отвлекайся, — вошёл во вкус этих шуток Алекс, — чтобы мне не пришлось тебя ждать. Хотя, не думаю, что им будешь интересен ты, когда рядом буду находиться я, — ехидничал он, уже просто не в силах остановиться. — Всё, Тёрнер, пока, — сказал Мэтт и положил трубку. Хелдерс всегда был таким позитивным, жизнерадостным и отзывчивым. Разговор с ним сильно поднял Алу настроение, от той тревоги и чувства брошенности не осталось и следа. Он вышел с территории своей школы и направился на автобусную остановку. — Тёрнер, что случилось с тобой в этот раз? — спросил Мэтт, обнимая друга в знак приветствия. — Ты, конечно, всегда просто сногшибателен, но в этот раз лицо всё немного портит. — Да ну тебя, — отмахнулся Алекс. Хелдерс имел просто замечательнейший талант заряжать позитивом всех вокруг. — Так что с лицом, Ал? В какой неравный бой ты вступил, что не смог выиграть эту схватку? Что за драка, признавайся. Я хочу знать все подробности. — Если бы это была бы драка, с ещё большей гордостью и величием, чем обычно, явился бы в школу на следующий день после этого, а не валялся дома неделю. Это была ваза. — Чего? — от души расхохотался Мэтт. — Ал, я, конечно, понимаю, то ты крайне неуклюжий, хах, — пытался сдержат он смех, — но это уже слишком даже для тебя. Скажи, пожалуйста, как ваза прилетела тебе в лицо? Это вообще возможно? — Как видишь, — указал на лицо Ал. — Решил я спуститься ночью на кухню за водой, не включая свет, чтобы случайно не разбудить весь дом. У меня же палас лежит в коридоре, а рядом стоит небольшой столик с вазой, помнишь? — Мэтт утвердительно кивнул. — Так вот я споткнулся о край этого идиотского паласа, в полёте задел рукой столик, эта стекляшка навернулась на меня и разлетелась вдребезги, — жестикулировал Алекс для большей убедительности рассказа. Всё-таки сочинял он замечательно. Ему бы с такой фантазией книги писать, а не скромные стишки. — Ахаха! — Хелдерса разорвало окончательно, он схватился за живот и согнулся пополам. Ещё немного и он бы начал плакать от смеха. Алекса веселила реакция Мэтта, он не ожидал, что его это настолько рассмешит, поэтому он тоже невольно и искренне засмеялся. Наверное, впервые за последнее время. — Как можно быть таким неудачником, Ал? Боже, ахаха! — Я не знаю, — между короткими смешками пробормотал Тёрнер. — Из всей нашей компании чаще всего лажаешь и позоришься именно ты, вот серьёзно. То в грязь упадёшь, то в канаву, то пьяный посреди дороги уснёшь, то алкоголем подавишься, то стол случайно уронишь, то засмеёшься в самый неподходящий момент, а теперь ещё и это. — Ты себе не представляешь, как мне всё это уже надоело. — Зато всем весело, — весело улыбнулся Мэтт, взглянув на друга. — Но не мне! — упрямился Алекс. — Будь проще. Почему бы и не посмеяться над самим собой? Ни у Ала, ни у Мэтта не было особого желания гулять, поэтому они просто решили завалиться в пустой дом Хелдерса. Его родители часто отсутствовали, уезжали в командировки, поэтому Ал любил гостить у него. Спокойствие, уют, тишина — это именно то, чего ему чаще всего не хватает. К тому же Мэтт был безумно гостеприимным, отлично готовил. В общем, если бы тот был девушкой, то Ал обязательно подумал бы о замужестве. Развалившись в небольшой гостиной семьи Хелдерс, мальчики поедали пиццу пили пиво, которое обнаружили в самом нижнем отделе холодильника среди фруктов. Видимо, его пытались спрятать, но не тут-то было. Мэтт потянулся к небольшому кофейному столику и посмотрел на Алекса: — Слушай, чего это ты решил так сорваться среди недели и приехать ко мне? — задумчиво протянул он, откусывая очередной кусок злосчастной «маргариты». — Появилась возможность — я ею воспользовался. Вообще, мне было как-то не по себе от того, что я вот так пропал, поэтому решил объяснить всё в живую, а не, как обычно, по телефону, — отчасти слова Алекса были правдой. Он всего лишь забыл упомянуть про Майлза. Совсем чуть-чуть. — Ладно-ладно, ты прощён, — с наигранным снисхождением сказал Мэтт, не удержав свою серьёзность до конца и хихикнув в конце. — Вот это честь! — Знаешь, если учесть то, с какой периодичностью происходят твои исчезновения, ты и вправду должен говорить нам всем спасибо за то, что мы ещё не убили тебя или не бросили. Ну, бросить мы тебя уже точно не сможем, замену будет сложно найти твоей экстравагантной личности. — Естественно, — уверенно произнёс Алекс, поправив воротник рубашки, — я такой один единственный. — Кстати, а что там с Ма? — Тёрнер настолько боялся этого вопроса, что его как-то передёрнуло. Он не знал, что говорить. — Вы с ним виделись? — Нет, — безразлично ответил Алекс. — И даже не разговаривали, — удивлялся Хелдерс. — И даже не разговаривали, — повторил за ним Ал, — я его ещё не видел с тех пор. — В смысле? Ты сейчас серьёзно что ли? — лицо Мэтта выражало изумление и непонимание одновременно. — Абсолютно, — продолжал привирать Алекс. — Тёрнер, это вообще возможно? Вы же всегда вместе! Мне кажется, что вы даже в туалет ходите вдвоём, а теперь вы уже неделю ни слова друг другу не сказали. Ужасно! — подвёл весьма понятный и лаконичный итог. — Думаю, я ему больше неинтересен, — как-то тоскливо пробормотал себе под нос Ал. — Эй, ты чего? — приобнял его за плечи Мэтт. — Я не знаю, насколько должны быть редкими увлечения и интересы человека, чтобы ты не смог поговорить с ним об этом. Может Майлзу просто стыдно? Он чувствует вину за свою последнюю выходку и просто не знает, как начать разговор с тобой? — Ты сейчас серьёзно, Мэтт? — усмехнулся Алекс. — Ты хоть раз видел, чтобы Майлзу было стыдно за что-то, чтобы он чувствовал вину? Я вот нет, не видел, за столько лет дружбы ни разу. Он просто не такой. — Возможно, ты прав, — нехотя согласился Мэтт. Скорее всего, он понимал, что Алекс на самом деле абсолютно прав, но не хотел говорить этого, чтобы позаботиться о нём, ради его же блага. — А ты не хочешь сам поговорить с ним? Засунуть свою гордость куда подальше и просто позвонить ему? — А с чего это должен делать я? — возмутился Ал, на что Мэтт лишь закатил глаза. С этими двумя порой было так сложно. — Ты же только что сам сказал, что Майлз не подойдёт к тебе первым, потому что не чувствует вины, — спокойно и медленно пытался донести свои слова да него Хелдерс. — Так почему бы не сделать это самому? Тем более я же знаю, что ты скучаешь, как и он. Но будь умнее хотя бы раз и подойди первым, — Алекс мялся и не хотел соглашаться со словами друга. Ему хотелось вернуть Майлза себе, но пойти ему на встречу мешала собственная гордость. — Ладно, — всё-таки неохотно согласился Ал, — я напишу или позвоню ему сегодня, когда буду дома. — Отлично! За это надо выпить, — радостно воскликнул Мэтт и поднял бутылку пива Время у Мэтта прошло просто замечательно. Оставшееся время они болтали про музыку школу и прочую белиберду, которую могли понять и разобрать только они. Возвращался домой Ал с необычайной лёгкостью, жизнерадостный и весёлый. Возможно, это было пиво, а может быть просто Мэтт. Как же он любил его. В их компании он был той самой милой булочкой, всегда поддерживал остальных, помогал успокаивал, но в то же время был просто «крышесносным куражистом» и душой компании. Ехать до дома на автобусе Алу не хотелось, а на такси не было денег, поэтому он попытал удачу и позвонил маме. Сегодня удача была, видимо, как раз на его стороне. Мама забрала его, по дороге домой они просто слушали битлов и Дэвида Боуи, ничего друг другу не говоря. Было уже около часа ночи, Алекс всё никак не решался написать или позвонить Майлзу. Что он может написать? Ему казалось, что все его идеи были либо слишком банальными, либо звучали зло и обиженно. " Может всё-таки позвонить? А вдруг он занят или спит, я не хочу тревожить его. А что мне сказать? Вдруг я снова не смогу удержать собственную бурю эмоции и снова всё испорчу» — рассуждал он, разглядывая тени от уличных фонарей на идеально белом потолке. Нужно было делать уже хоть что-нибудь, поэтому он просто взял телефон и написал нашёл контакт «Ма<3» и написал: «Доброй ночи, как поживаешь?». Только отправив он понял, насколько глупо это звучит, поэтому отбросил телефон на другой конец кровати и уткнулся лицом в подушку. Он чувствовал как его щёки пылали. То ли от стыда, то ли от смущения. «А чего мне смущаться? — не понимал сам себя Ал. — Мы же уже столько лет дружим. Да и я же не встречаться ему предлагаю в конце концов». Он резко сел на кровати и взъерошил волосы, в попытке прогнать эти непонятные мысли. Дождаться от Майлза ответного сообщения так и не получилось, потому что он и сам не заметил, как уснул в обнимку с телефоном. Лишь ближе к рассвету, телефон в его руке завибрировал, оповещая о новом сообщении: «Уже доброе утро, наверное. Жизнь без вас у меня неинтересная. Может соберёмся все вместе где-нибудь, как раньше?»